А она вроде бы сомневается. - Бабосов посмеивался и хорохорился, взбадривая себя, точно петух перед курицей.
- И напрасно сомневаетесь, товарищ! - сказал Ашихмин, подходя к Марии и протягивая ей худую жилистую руку. - Позавчера продали имущество. Выручили 679 рублей. А вчера все село внесло излишки, как по команде. Кто не смог хлеб отдать, заплатил деньгами. А? Что?! Как вам это нравится? Постойте, а мы с вами вроде знакомы? - спросил удивленно Ашихмин, отступая к окну и уводя за собой Марию.
В избе было сумеречно, лампа на столе закоптилась до черноты.
- Знакомы, - ответила Мария. - Весной были мы на семинаре в окружном агитпропе. Вы читали нам лекции.
- Помню! - Ашихмин выкинул кверху узловатый палец. - Вы были с товарищем Тяпиным и еще такой лысоватый, с желтым лицом... Как его?
- Паринов.
- Во-во! Народ вы молодой, энергичный, а в компании по хлебозаготовкам проявляете вялость... Да, да, не возражайте! - он потряс обеими руками над головой и наморщил свои впалые щеки, хотя ему никто и не собирался возражать. - Вы читали последний доклад товарища Бубнова? - вдруг спросил он Марию.
- Читала.
- А данные помните? А ну-ка, назовите мне, сколько изб-читален и церквей приходится на одну волость в Московской области? Не помните? Позор! А я вам скажу - десять церквей и две избы-читальни. А? Что?! Позор! А по вашему району и того хуже. На двадцать девять церквей всего четыре избы-читальни. Эта будет пятая, - он сделал округлый жест, как бы показывая содержимое избы. - А? Что?! Как вам это нравится?
- Помещение просторное, - сказала Мария, пожимая плечами.
- Вот именно! Бабосов, я тебе что хотел сказать, - в этой половине откройте собственно избу-читальню. Настенную агитацию я принес. Вон, на столе лежит, - указал он на пачку плакатов. - Сегодня же развесить все по стенам и установить дежурство старшеклассников и учителей, пока не назначат избача. А вторую половину, ту, что за сенями, превратить в ликвидном. Ответственность за него возлагаю на вас лично. Достаньте стулья, столы, и до начала занятий с неграмотными проведем здесь семинар с учителями по текущей политике и задачам коллективизации. А? Что? Как вам это нравится? Педагоги у них, прямо скажем, - бором собором, - это он Марии говорил. - Никаких понятий о текущих задачах, кроме, пожалуй, Герасимова и Бабосова. Эти в ногу идут. Остальные - кто в лес, кто по дрова. Но Успенский, Успенский - это, я вам скажу, тип. А? Что? Ох, упорен! Не то монархист, не то эсер, не то портяночный славянофил. Намедни в школе, в канцелярии, я развивал мысль о том, что Клюев, Клычков и Есенин поэты не крестьянские, а скуфейные, религиозные пропагандисты. У них нет описаний трудовых крестьян. Одни праздники религиозные, символы веры, поповщина, одним словом. А он стал доказывать, что символы веры - суть духовные черты русского крестьянства. А? Что? Сегодня будем говорить с ним. Надо обработать его. Иначе он беды натворит. Пойдемте с нами вечером к нему на квартиру?
- Я не могу. У меня задание. Я должна идти, - заторопилась Мария.
- Куда же вы?
- В Желудевку.
- Как? И на митинге у нас не останетесь?
- Нет, не могу. У меня срочное задание.
Мария полсала Ашихмину руку и, не прощаясь с Бабосовым, вышла на улицу.
"Ступайте, ступайте, - думала она, идя в Желудевку, - поцелуете замок да уйдете". За ночь сумела-таки уговорить Успенского уйти на вечер из дому к Саше Скобликову. И Неодору Максимовну услать. А дом запереть на замок.
4
Но вечером они встретились. Бабосов сперва послал Варю узнать - дома ли Успенский. Не собирается ли уйти? Тогда - беда. Ашихмин строго наказал обеспечить встречу. А может, лучше пригласить Успенского на ужин? И проще, и надежнее. А ежели он не пойдет - уговорить, чтобы остался дома, подождал их.
Варя вернулась и сказала, что Успенский у Саши Скобликова, что узнала это она от церковного сторожа Тимофея, у которого застала Неодору Максимовну. Бабосов сунул в карманы две бутылки массандровского портвейна, зашел за Ашихминым, и вдвоем пошли к Скобликову.
На церковной площади настигла их кромешная тьма, - пошел мелкий частый дождь, промерзшая дорога осклизла и пропадала в трех шагах перед носом. Скользя по глинистым мерзлым ковлагам, нелепо взмахивая руками, Ашихмин ворчал:
- И это называется обеспечил мне встречу? Ты не меня гонял бы по этой тмутаракани, а его. Наше время лимитировано историей.
- Немного осталось. Скоро придем, - виновато отзывался Бабосов.
Скобликов снимал квартиру на Белой горе, отделенной от церковного бугра дорожным распадком.
На крутом берегу Ашихмин остановился и, тыча рукой в черный провал, сердито спросил:
- Может быть, ты посоветуешь спускаться на ягодице? А? Что? Как вам это нравится?
- Погодите! Я сейчас позову звонаря, он проведет нас по надежной тропинке.
Бабосов подошел к кирпичной церковной сторожке и постучал в освещенное окно. На пороге появился ветхий старик в нагольном полушубке.
- Чаво надо?
- Учителя мы. Я муж Варвары, что была у вас перед вечером, - торопливо говорил Бабосов, боясь, что старик нырнет обратно в растворенную дверь. Проводите нас до Сметанкиной Агриппины. У нее наш товарищ живет. Не то мы шею сломим с крутояра в эдакой темноте.
- Счас.
Старик вернулся в дом, надел шапку и, не запирая двери, повел их куда-то в обход по извилистой тропинке. Шел впереди и разговаривал сам с собой:
- Учитель, а живет у ведьмы. Какая от него божья благодать будет? Одни игрища сатанинские. Тьфу! Прости меня, господи.
- Ты чего плюешься, старик? - спросил его Ашихмин.
- Так я, про себя, - испугался Тимофей. - Нечисть отпугиваю, - и торопливо перекрестился.
- Что за нечисть? Уж не мы ли? - пытал его Ашихмин.
- Я вас знать не знаю. Что за молодцы? Откелева залетели? А говорю, стало быть, про ведьму Веряву.
- Какая ведьма?
- А та самая, куда идете.
- Вот те на! Мы идем к учителю, а ты ведешь нас к ведьме. А? Что? Как вам это нравится?
- Дак ведь сами велели весть. К Сметанкиной Агриппине. Она и есть ведьма Верява.
- Откуда ты знаешь, что она ведьма? - спросил Бабосов.
- Все знают, - смиренно отвечал Тимофей. - Здеся, на этой дороге, она и балует. То коню глаза отводит - тот по ложному скату да в реку. А то и ходока в прорубь толкает.
- Это как же она толкает? Под локоток берет, что ли? - насмешливо спросил Ашихмин.
- Не-е. Свиньей оборачивается да в ноги бросается.
- Фу, какая дикость! - фыркнул Ашихмин. - Истинно тмутаракань!
- Дед, а лягушкой она не квакает? - спросил Бабосов.
- Зачем лягушкой? Она зимой все озорует да осенью. По ночам. Какие в те поры лягушки?
- Кто ж видел, как она свиньей оборачивалась? - спросил Бабосов.
- В прошлом годе на зимнюю Миколу мужики с помола ехали... С желудевской мельницы. Ночей. Она и кинулась свиньей под ноги головному. Тот с горы да в реку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221
- И напрасно сомневаетесь, товарищ! - сказал Ашихмин, подходя к Марии и протягивая ей худую жилистую руку. - Позавчера продали имущество. Выручили 679 рублей. А вчера все село внесло излишки, как по команде. Кто не смог хлеб отдать, заплатил деньгами. А? Что?! Как вам это нравится? Постойте, а мы с вами вроде знакомы? - спросил удивленно Ашихмин, отступая к окну и уводя за собой Марию.
В избе было сумеречно, лампа на столе закоптилась до черноты.
- Знакомы, - ответила Мария. - Весной были мы на семинаре в окружном агитпропе. Вы читали нам лекции.
- Помню! - Ашихмин выкинул кверху узловатый палец. - Вы были с товарищем Тяпиным и еще такой лысоватый, с желтым лицом... Как его?
- Паринов.
- Во-во! Народ вы молодой, энергичный, а в компании по хлебозаготовкам проявляете вялость... Да, да, не возражайте! - он потряс обеими руками над головой и наморщил свои впалые щеки, хотя ему никто и не собирался возражать. - Вы читали последний доклад товарища Бубнова? - вдруг спросил он Марию.
- Читала.
- А данные помните? А ну-ка, назовите мне, сколько изб-читален и церквей приходится на одну волость в Московской области? Не помните? Позор! А я вам скажу - десять церквей и две избы-читальни. А? Что?! Позор! А по вашему району и того хуже. На двадцать девять церквей всего четыре избы-читальни. Эта будет пятая, - он сделал округлый жест, как бы показывая содержимое избы. - А? Что?! Как вам это нравится?
- Помещение просторное, - сказала Мария, пожимая плечами.
- Вот именно! Бабосов, я тебе что хотел сказать, - в этой половине откройте собственно избу-читальню. Настенную агитацию я принес. Вон, на столе лежит, - указал он на пачку плакатов. - Сегодня же развесить все по стенам и установить дежурство старшеклассников и учителей, пока не назначат избача. А вторую половину, ту, что за сенями, превратить в ликвидном. Ответственность за него возлагаю на вас лично. Достаньте стулья, столы, и до начала занятий с неграмотными проведем здесь семинар с учителями по текущей политике и задачам коллективизации. А? Что? Как вам это нравится? Педагоги у них, прямо скажем, - бором собором, - это он Марии говорил. - Никаких понятий о текущих задачах, кроме, пожалуй, Герасимова и Бабосова. Эти в ногу идут. Остальные - кто в лес, кто по дрова. Но Успенский, Успенский - это, я вам скажу, тип. А? Что? Ох, упорен! Не то монархист, не то эсер, не то портяночный славянофил. Намедни в школе, в канцелярии, я развивал мысль о том, что Клюев, Клычков и Есенин поэты не крестьянские, а скуфейные, религиозные пропагандисты. У них нет описаний трудовых крестьян. Одни праздники религиозные, символы веры, поповщина, одним словом. А он стал доказывать, что символы веры - суть духовные черты русского крестьянства. А? Что? Сегодня будем говорить с ним. Надо обработать его. Иначе он беды натворит. Пойдемте с нами вечером к нему на квартиру?
- Я не могу. У меня задание. Я должна идти, - заторопилась Мария.
- Куда же вы?
- В Желудевку.
- Как? И на митинге у нас не останетесь?
- Нет, не могу. У меня срочное задание.
Мария полсала Ашихмину руку и, не прощаясь с Бабосовым, вышла на улицу.
"Ступайте, ступайте, - думала она, идя в Желудевку, - поцелуете замок да уйдете". За ночь сумела-таки уговорить Успенского уйти на вечер из дому к Саше Скобликову. И Неодору Максимовну услать. А дом запереть на замок.
4
Но вечером они встретились. Бабосов сперва послал Варю узнать - дома ли Успенский. Не собирается ли уйти? Тогда - беда. Ашихмин строго наказал обеспечить встречу. А может, лучше пригласить Успенского на ужин? И проще, и надежнее. А ежели он не пойдет - уговорить, чтобы остался дома, подождал их.
Варя вернулась и сказала, что Успенский у Саши Скобликова, что узнала это она от церковного сторожа Тимофея, у которого застала Неодору Максимовну. Бабосов сунул в карманы две бутылки массандровского портвейна, зашел за Ашихминым, и вдвоем пошли к Скобликову.
На церковной площади настигла их кромешная тьма, - пошел мелкий частый дождь, промерзшая дорога осклизла и пропадала в трех шагах перед носом. Скользя по глинистым мерзлым ковлагам, нелепо взмахивая руками, Ашихмин ворчал:
- И это называется обеспечил мне встречу? Ты не меня гонял бы по этой тмутаракани, а его. Наше время лимитировано историей.
- Немного осталось. Скоро придем, - виновато отзывался Бабосов.
Скобликов снимал квартиру на Белой горе, отделенной от церковного бугра дорожным распадком.
На крутом берегу Ашихмин остановился и, тыча рукой в черный провал, сердито спросил:
- Может быть, ты посоветуешь спускаться на ягодице? А? Что? Как вам это нравится?
- Погодите! Я сейчас позову звонаря, он проведет нас по надежной тропинке.
Бабосов подошел к кирпичной церковной сторожке и постучал в освещенное окно. На пороге появился ветхий старик в нагольном полушубке.
- Чаво надо?
- Учителя мы. Я муж Варвары, что была у вас перед вечером, - торопливо говорил Бабосов, боясь, что старик нырнет обратно в растворенную дверь. Проводите нас до Сметанкиной Агриппины. У нее наш товарищ живет. Не то мы шею сломим с крутояра в эдакой темноте.
- Счас.
Старик вернулся в дом, надел шапку и, не запирая двери, повел их куда-то в обход по извилистой тропинке. Шел впереди и разговаривал сам с собой:
- Учитель, а живет у ведьмы. Какая от него божья благодать будет? Одни игрища сатанинские. Тьфу! Прости меня, господи.
- Ты чего плюешься, старик? - спросил его Ашихмин.
- Так я, про себя, - испугался Тимофей. - Нечисть отпугиваю, - и торопливо перекрестился.
- Что за нечисть? Уж не мы ли? - пытал его Ашихмин.
- Я вас знать не знаю. Что за молодцы? Откелева залетели? А говорю, стало быть, про ведьму Веряву.
- Какая ведьма?
- А та самая, куда идете.
- Вот те на! Мы идем к учителю, а ты ведешь нас к ведьме. А? Что? Как вам это нравится?
- Дак ведь сами велели весть. К Сметанкиной Агриппине. Она и есть ведьма Верява.
- Откуда ты знаешь, что она ведьма? - спросил Бабосов.
- Все знают, - смиренно отвечал Тимофей. - Здеся, на этой дороге, она и балует. То коню глаза отводит - тот по ложному скату да в реку. А то и ходока в прорубь толкает.
- Это как же она толкает? Под локоток берет, что ли? - насмешливо спросил Ашихмин.
- Не-е. Свиньей оборачивается да в ноги бросается.
- Фу, какая дикость! - фыркнул Ашихмин. - Истинно тмутаракань!
- Дед, а лягушкой она не квакает? - спросил Бабосов.
- Зачем лягушкой? Она зимой все озорует да осенью. По ночам. Какие в те поры лягушки?
- Кто ж видел, как она свиньей оборачивалась? - спросил Бабосов.
- В прошлом годе на зимнюю Миколу мужики с помола ехали... С желудевской мельницы. Ночей. Она и кинулась свиньей под ноги головному. Тот с горы да в реку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221