Дикки трахается со всеми ребятами из кордебалета — это как шведский стол, уставленный разными закусками. Исполнитель главной роли, правда, нормальный (и симпатичный тоже), но у него есть жена, которая по виду в матери ему годится; она постоянно торчит в зале, глаз с него не спускает. Мужик, что выступает в паре с Тэрри Кинг, совсем лысый и носит парик. Единственный нормальный мужчина — старый развратник, который играет роль отца Элен. Ему шестьдесят пять, но он всегда лезет тебя лапать. Правда, у одной девицы из кордебалета есть парень, а у того — друг по имени Мэл Хэррис. Он — составитель рекламных объявлений, и она хочет ради меня устроить нам встречу вчетвером. Надеюсь, из этого хоть что-то да выгорит… Ужасно, если у меня не будет своего парня на моей собственной премьере. А ты, значит, пойдешь на премьеру нашего шоу в Нью-Йорке с Джорджем Бэллоузом?
— Нет, конечно. Я ведь… ну… я же помолвлена с Алленом.
— Тогда давай я куплю тебе два билета на премьеру. Это будет подарок от меня.
— А разве тебе не дадут контрамарки бесплатно?
— Смеешься? Никому не дают, даже Элен Лоусон. Но она закупает по четыре билета на каждый вечер, и мне кто-то сказал, что когда шоу станет хитом, она загонит[их билетным спекулянтам и загребет кучу денег.
— Но, Нили, я не могу позволить, чтобы ты покупала мне билеты… Аллен сам купит. И знаешь, если с Мэлом ничего не получится, после премьеры мы возьмем тебя куда-нибудь с собой.
Знакомство Нили с Мэлом Хэррисом произошло на следующей неделе. «Он был великолепен», — утверждала она. Пригласил ее в «Туте Шор» и все рассказал о себе. Двадцать шесть лет, окончил Нью-йоркский университет, составляет рекламные объявления, но надеется, что когда-нибудь станет продюсером. Живет в небольшой гостинице неподалеку от центра, а вечером по пятницам ездит в Бруклин ужинать со своей семьей.
— Понимаешь, евреи очень дорожат своими семейными отношениями, — пояснила Нили.
— Он тебе действительно нравится? — спросила Анна.
— Я люблю его.
— Нили, ты встречалась с ним всего один раз. Как же ты можешь любить его?
— Глядите-ка, кто это говорит. А сама-то с Лайоиом Берком тоже пообедала всего один раз.
— Нили! Между мной и Лайоном Берком ничего нет. Я о нем даже не думаю. К тому же мне начинает нравится Аллен.
— Ну а я точно знаю, что люблю Мэла. Он красивый. Не такой красивый, как Лайон, но все равно великолепный.
— Так как же все-таки он выглядит? Нили пожала плечами.
— Пожалуй, похож немного на Джорджи Джессела, но для меня он бесподобен. И руки не распускает. Даже когда я соврала, что мне двадцать лет. Боялась, его отпугнет, если узнает, что мне семнадцать.
Нили вытянула шею в сторону открытой двери. Они сидели в комнате Анны, а телефон висел этажом ниже, перед комнатой Нили. Это было одновременно и удобно и нет. Ей приходилось постоянно снимать трубку, отвечая на звонки другим жильцам, и передавать им то, что просили звонившие.
— На этот раз звонят мне! — вскрикнула она, услышав звонок.
Спустя пять минут она влетела назад, задыхаясь от распирающего ее счастья.
— Это был он! Пригласил меня сегодня в «Мартинику». Мэл рекламирует там какого-то певца.
— Наверное, он очень хорошо зарабатывает, — сказала Анна.
— Нет, всего сотню в неделю. Он работает на Ирвинга Стейнера, а у того примерно двадцать крупных рекламодателей. Но он вскоре хочет открывать свое дело, хотя и пытается выйти на радио. Знаешь, евреи — превосходные мужья.
— Я тоже слышала. Но как они относятся к ирландкам?
Нили сдвинула брови.
— Слушай, я всегда могу сказать ему, что я наполовину еврейка. Что фамилию О'Хара взяла как сценический псевдоним.
— Нили, это не удастся скрыть.
— Если будет нужно, удастся. Я выйду за него замуж. Вот увидишь. — Обняв себя за плечи, она закружилась в танце по комнате, тихо напевая.
— Красивая песенка. Что это?
— Из нашего шоу. Слушай-ка, Анна, а почему бы тебе не взять то норковое манто, которое тебе предложил отец Аллена и не продать мне свое черное пальто? Мне как раз нужно черное пальто.
— Нили, спой эту песню еще раз.
— Зачем?
— Ну просто так.
— Это номер Тэрри Кинг. Но, по-моему, его хочет перехватить Элен Лоусон. Она уже забрала у Тэрри одну песню. У бедняжки Тэрри осталось всего две — эта и еще одна. Одна по-настоящему грустная. Элен не может забрать у нее такую песню. По своему характеру она не может исполнять этот номер. Это противоречило бы сценарию.
— Спой песню, Нили, ту, что ты пела сейчас.
— А если спою, продашь мне свое черное пальто, когда получишь норку?
— Я тебе его так отдам… если я вообще возьму норку. Спой.
Нили вздохнула и, словно ребенок, которого заставляют рассказывать наизусть стихотворение, встала посреди комнаты и пропела всю песню от начала и до конца. Анна с трудом верила своим ушам. Голос у Нили был необыкновенный, кристально чистый. На низких нотах он звучал сильно и мелодично, а на высоких энергично и красиво.
— Нили! Ты замечательно поешь!
— Да ну, так-то петь всякий сможет, — рассмеялась Нили.
— Сможет, но не так. Я не смогла бы правильно протянуть ноту, даже под угрозой смерти.
— Если бы ты выросла среди артистов эстрады и варьете, то смогла бы. Я умею танцевать, жонглировать и даже кое-какие фокусы показывать. Потолкаешься за кулисами — всему научишься.
— Но, Нили, ты поешь хорошо. Просто хорошо. Нили пожала плечами.
— На это плюс пять центов я смогу купить себе чашку кофе.
А к концу второй недели репетиций Анна занялась «Небесным Хитом» лично. Однажды вечером, когда она ухе собиралась уходить домой, в контору явился Генри.
— Анна, слава богу, что еще не ушла. Послушай, дорогая, ты можешь спасти мне жизнь. Я должен быть на Эн-Би-Си. Шоу Эда Холсона выходит в эфир сегодня в девять вечера, а заключительные двадцать минут нужно переписать заново. Эд вечно всех подводит, сценаристы уже собрались от него уходить, продюсера он сам выкинул. Я же уйти от него не могу. А меня сегодня ждет Элен Лоусон, я должен принести ей целый портфель ее новых акций. Он у меня на столе.
— Мне передать его ей с посыльным?
— Нет, лучше отнеси сама. Но не говори, что я на Эн-Би-Си. Скажи, что я безнадежно застрял на совещании совета директоров по тому самому вопросу о сделке с недвижимостью, в котором она заинтересована, и что никак не смог вырваться. Если она будет думать, что я зарабатываю деньги для нее же, она не станет возражать. Портфель отдашь ей лично в руки и, ради бога, говори все это как можно правдоподобнее.
— Сделаю все, что в моих силах, — пообещала ему Анна.
— Отнесешь его прямо в театр, войдешь со служебного входа. Репетиция у них вот-вот закончится. Скажи, что завтра я все обговорю с ней в деталях.
Анна пожалела, что Генри застал ее, надо было ей уйти чуть раньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
— Нет, конечно. Я ведь… ну… я же помолвлена с Алленом.
— Тогда давай я куплю тебе два билета на премьеру. Это будет подарок от меня.
— А разве тебе не дадут контрамарки бесплатно?
— Смеешься? Никому не дают, даже Элен Лоусон. Но она закупает по четыре билета на каждый вечер, и мне кто-то сказал, что когда шоу станет хитом, она загонит[их билетным спекулянтам и загребет кучу денег.
— Но, Нили, я не могу позволить, чтобы ты покупала мне билеты… Аллен сам купит. И знаешь, если с Мэлом ничего не получится, после премьеры мы возьмем тебя куда-нибудь с собой.
Знакомство Нили с Мэлом Хэррисом произошло на следующей неделе. «Он был великолепен», — утверждала она. Пригласил ее в «Туте Шор» и все рассказал о себе. Двадцать шесть лет, окончил Нью-йоркский университет, составляет рекламные объявления, но надеется, что когда-нибудь станет продюсером. Живет в небольшой гостинице неподалеку от центра, а вечером по пятницам ездит в Бруклин ужинать со своей семьей.
— Понимаешь, евреи очень дорожат своими семейными отношениями, — пояснила Нили.
— Он тебе действительно нравится? — спросила Анна.
— Я люблю его.
— Нили, ты встречалась с ним всего один раз. Как же ты можешь любить его?
— Глядите-ка, кто это говорит. А сама-то с Лайоиом Берком тоже пообедала всего один раз.
— Нили! Между мной и Лайоном Берком ничего нет. Я о нем даже не думаю. К тому же мне начинает нравится Аллен.
— Ну а я точно знаю, что люблю Мэла. Он красивый. Не такой красивый, как Лайон, но все равно великолепный.
— Так как же все-таки он выглядит? Нили пожала плечами.
— Пожалуй, похож немного на Джорджи Джессела, но для меня он бесподобен. И руки не распускает. Даже когда я соврала, что мне двадцать лет. Боялась, его отпугнет, если узнает, что мне семнадцать.
Нили вытянула шею в сторону открытой двери. Они сидели в комнате Анны, а телефон висел этажом ниже, перед комнатой Нили. Это было одновременно и удобно и нет. Ей приходилось постоянно снимать трубку, отвечая на звонки другим жильцам, и передавать им то, что просили звонившие.
— На этот раз звонят мне! — вскрикнула она, услышав звонок.
Спустя пять минут она влетела назад, задыхаясь от распирающего ее счастья.
— Это был он! Пригласил меня сегодня в «Мартинику». Мэл рекламирует там какого-то певца.
— Наверное, он очень хорошо зарабатывает, — сказала Анна.
— Нет, всего сотню в неделю. Он работает на Ирвинга Стейнера, а у того примерно двадцать крупных рекламодателей. Но он вскоре хочет открывать свое дело, хотя и пытается выйти на радио. Знаешь, евреи — превосходные мужья.
— Я тоже слышала. Но как они относятся к ирландкам?
Нили сдвинула брови.
— Слушай, я всегда могу сказать ему, что я наполовину еврейка. Что фамилию О'Хара взяла как сценический псевдоним.
— Нили, это не удастся скрыть.
— Если будет нужно, удастся. Я выйду за него замуж. Вот увидишь. — Обняв себя за плечи, она закружилась в танце по комнате, тихо напевая.
— Красивая песенка. Что это?
— Из нашего шоу. Слушай-ка, Анна, а почему бы тебе не взять то норковое манто, которое тебе предложил отец Аллена и не продать мне свое черное пальто? Мне как раз нужно черное пальто.
— Нили, спой эту песню еще раз.
— Зачем?
— Ну просто так.
— Это номер Тэрри Кинг. Но, по-моему, его хочет перехватить Элен Лоусон. Она уже забрала у Тэрри одну песню. У бедняжки Тэрри осталось всего две — эта и еще одна. Одна по-настоящему грустная. Элен не может забрать у нее такую песню. По своему характеру она не может исполнять этот номер. Это противоречило бы сценарию.
— Спой песню, Нили, ту, что ты пела сейчас.
— А если спою, продашь мне свое черное пальто, когда получишь норку?
— Я тебе его так отдам… если я вообще возьму норку. Спой.
Нили вздохнула и, словно ребенок, которого заставляют рассказывать наизусть стихотворение, встала посреди комнаты и пропела всю песню от начала и до конца. Анна с трудом верила своим ушам. Голос у Нили был необыкновенный, кристально чистый. На низких нотах он звучал сильно и мелодично, а на высоких энергично и красиво.
— Нили! Ты замечательно поешь!
— Да ну, так-то петь всякий сможет, — рассмеялась Нили.
— Сможет, но не так. Я не смогла бы правильно протянуть ноту, даже под угрозой смерти.
— Если бы ты выросла среди артистов эстрады и варьете, то смогла бы. Я умею танцевать, жонглировать и даже кое-какие фокусы показывать. Потолкаешься за кулисами — всему научишься.
— Но, Нили, ты поешь хорошо. Просто хорошо. Нили пожала плечами.
— На это плюс пять центов я смогу купить себе чашку кофе.
А к концу второй недели репетиций Анна занялась «Небесным Хитом» лично. Однажды вечером, когда она ухе собиралась уходить домой, в контору явился Генри.
— Анна, слава богу, что еще не ушла. Послушай, дорогая, ты можешь спасти мне жизнь. Я должен быть на Эн-Би-Си. Шоу Эда Холсона выходит в эфир сегодня в девять вечера, а заключительные двадцать минут нужно переписать заново. Эд вечно всех подводит, сценаристы уже собрались от него уходить, продюсера он сам выкинул. Я же уйти от него не могу. А меня сегодня ждет Элен Лоусон, я должен принести ей целый портфель ее новых акций. Он у меня на столе.
— Мне передать его ей с посыльным?
— Нет, лучше отнеси сама. Но не говори, что я на Эн-Би-Си. Скажи, что я безнадежно застрял на совещании совета директоров по тому самому вопросу о сделке с недвижимостью, в котором она заинтересована, и что никак не смог вырваться. Если она будет думать, что я зарабатываю деньги для нее же, она не станет возражать. Портфель отдашь ей лично в руки и, ради бога, говори все это как можно правдоподобнее.
— Сделаю все, что в моих силах, — пообещала ему Анна.
— Отнесешь его прямо в театр, войдешь со служебного входа. Репетиция у них вот-вот закончится. Скажи, что завтра я все обговорю с ней в деталях.
Анна пожалела, что Генри застал ее, надо было ей уйти чуть раньше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152