Я порекомендовал ей санаторное лечение сразу же, как только рна обратилась ко мне, но она отказалась ехать и с тех пор живет на одних нервах и успокоительных лекарствах. Но сейчас у нее нет выбора, ей нужно ехать.
Он порекомендовал несколько санаториев, но Нили не желала ехать ни в один из них.
— Чтобы я поехала жить там со всякими психами? Нет уж, увольте. Мне нужно шикарное обслуживание, как было у Дженифер. Шампанское для начала, понимающую, чуткую сестру, тоненькую иголочку… и сон, успокоительный сон.
После лихорадочных телефонных переговоров, Кевин наконец остановился на крупном частном санатории на границе штатов Нью-Йорк и Ньго-Джерси. Да, они знают о лечении сном, почтут за честь принять мисс О'Хара и подвергнуть ее такому лечению. Да, будет соблюдена полнейшая секретность — в газеты не просочится ни единого слова.
Благоухающим мартовским воскресеньем Кевин и Анна отвезли Нили в Хейвен-Мейнор. Огромная территория клиники и тщательно ухоженные лужайки вселили в Анну уверенность. Нили подкрепилась, приняв для храбрости несколько «куколок».
Они вошли в большой, увитый плющом особняк, выстроенный в стиле эпохи Тюдоров, их провели в гостиную, увешанную портретами покойных благотворителей, основателей клиники. Их встретил сам главный врач, доктор Холл. Он пожал руку Нили.
— Я ваш большой поклонник, мисс О'Хара. Нили ответила слабой улыбкой.
— А сейчас, если вы будете настолько любезны, заполните, пожалуйста, эти бланки…
Нили написала свое имя на документах и подписала их не читая.
— О'кей, давайте приступайте к лечению сном, — жизнерадостно сказала она.
Доктор Холл нажал кнопку. Появилась крупная полная женщина в белом халате.
— Это доктор Арчер, мой заместитель. Проводите, пожалуйста, мисс О'Хара в ее палату. Нили взяла Анну за руку.
— Я никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты сделала для меня. Приедешь за мной через неделю? Анна кивнула. Нили обратилась к Кевину.
— Я знаю, что за все заплатил ты. Огромное спасибо. Тот отрицательно покачал головой.
— Я предлагал, но Анна все сделала сама. Она настояла на этом.
Нили смущенно посмотрела на Анну, улыбаясь, как бы в полусне.
— Анни… всегда рядом со мной, да? Спасибо.
— Ты только поправляйся, Нили, — сказала Анна.
— Я хочу лишь спать… долго-долго, — с этими словами она вышла из гостиной, опираясь на руку доктора Арчер.
Анна поднялась, чтобы идти.
— Мисс Уэллс… и мистер Гилмор. Не могли бы мы с вами поговорить? — сказал вдруг доктор Холл.
— О чем? — Анна опять села.
— Об этом так называемом лечении сном. Я говорил по телефону с доктором Мэссинджером, и у меня есть история болезни мисс О'Хара. Он переслал ее мне. Понимаете, лечение сном — это не выход.
— Но вы же говорили… — Анна была в полном замешательстве.
— Я говорил, что мы могли бы это сделать. Но в то время я еще не читал ее историю болезни и не говорил с ее лечащим врачом. Мы и сейчас можем провести такой курс, но я не стал бы его рекомендовать. Да, конечно, после него она стала бы чувствовать себя гораздо лучше. Несколько недель, а то и месяц она могла бы заниматься нормальной деятельностью, но потом старые дурные привычки опять взяли бы над нею верх. В конечном счете, она покончила бы с собой. Понимаете, у нее склонность к этому. Она — великий талант, и мы просто обязаны вылечить ее.
— Но как? — спросила Анна.
— Только не сном и не лекарствами. У этой женщины выработалось пагубное пристрастие к снотворному. Такое пристрастие может быть столь же серьезным, как и любое другое, а излечению оно поддается даже труднее, поскольку больной легко может достать такое лекарство на стороне, тогда как кокаин, героин или морфий достать гораздо сложнее. Вам известно, что в день, когда она пыталась покончить с собой, она приняла пятьдесят капсул? Я проверил у аптекаря. А доктор Мэссинджер ни разу ей их не прописывал, на каждом рецепте новая фамилия врача. Так вот, этот пузырек — а в нем пятьдесят капсул — был пуст, когда ее нашли. А в сочетании с алкоголем — опаснейшая комбинация. И тем не менее, ей все равно понадобилось резать себе вены, чтобы довести процедуру до самого конца. Такая устойчивость организма к лекарству — не что иное, как толерантность наркомана.
— И что бы вы порекомендовали? — спросил Кевин.
— Я бы хотел попробовать глубокую психотерапию. Не шоковую… Пока, во всяком случае. Надеюсь, она ей и не потребуется. Однако я думаю, что если мы приложим настойчивые усилия, то сможем вернуть публике талантливую женщину, полную живости и энергии.
— Сколько времени уйдет на это? — спросила Анна.
— Не менее года.
— Нили ни за что не согласится. Она немедленно уедет отсюда, если ее не станут лечить сном.
Усталая улыбка показалась на лице доктора Холла.
— Она подписала вот это. — Он постучал пальцем по лежащей перед ним бумаге. — Она приняла на себя добровольное обязательство. Разумеется, она думала, что подписывает обычный документ о поступлении сюда на лечение. Но в нем говорится, что она обязуется пробыть здесь не менее тридцати дней.
— Тридцать дней, — задумчиво проговорила Анна. — Но я же знаю Нили. Вам нипочем не уговорить ее остаться здесь больше, чем на эти тридцать дней.
— Если мы не сможем, то такое обязательство за нее можете дать вы.
— Я? — Анна пришла в ужас. — Никогда! Доктор Холл улыбнулся.
— Тогда мы соберем комиссию и удостоверим ее состояние официально.
— Как это?
— Если наши психиатры придут к единому мнению, что пациент нуждается в дальнейшем лечении, мы представим дело в суд. Приглашаются три психиатра со стороны. Если их диагноз совпадает с нашим, суд продляет обязательное пребывание пациента здесь на три месяца, и каждые три месяца оно автоматически продлевается. Мы часто так поступаем, — спокойно сказал он. — Это освобождает родственников и друзей от чувства вины.
— Но для нее это будет хуже удара обухом по голове, — запротестовала Анна. — Она ведь думает, что ей предстоит лечение сном всего одну неделю. Мы пообещали ей, что…
— Мисс Уэллс, я восхищаюсь мисс О'Хара. Это великий талант. Пребывание в нашей клинике стоит полторы тысячи долларов в месяц, но к нам записываются в очередь со всей страны. Мы приняли мисс О'Хара без очереди, потому что она действительно настоящая актриса, и ее обязательно нужно вылечить. Я прошу предоставить ей этот шанс. И прошу именно вас.
— Но Нили была так против санатория…
— Мисс О'Хара не в состоянии принимать какие-либо решения относительно своего будущего. Более того, если ее предоставить самой себе, у нее вообще не будет никакого будущего.
Неожиданно Кевин встал на его сторону.
— Думаю, что доктору Холлу виднее. Нужно, по крайней мере, попытаться.
Анна покорно кивнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152
Он порекомендовал несколько санаториев, но Нили не желала ехать ни в один из них.
— Чтобы я поехала жить там со всякими психами? Нет уж, увольте. Мне нужно шикарное обслуживание, как было у Дженифер. Шампанское для начала, понимающую, чуткую сестру, тоненькую иголочку… и сон, успокоительный сон.
После лихорадочных телефонных переговоров, Кевин наконец остановился на крупном частном санатории на границе штатов Нью-Йорк и Ньго-Джерси. Да, они знают о лечении сном, почтут за честь принять мисс О'Хара и подвергнуть ее такому лечению. Да, будет соблюдена полнейшая секретность — в газеты не просочится ни единого слова.
Благоухающим мартовским воскресеньем Кевин и Анна отвезли Нили в Хейвен-Мейнор. Огромная территория клиники и тщательно ухоженные лужайки вселили в Анну уверенность. Нили подкрепилась, приняв для храбрости несколько «куколок».
Они вошли в большой, увитый плющом особняк, выстроенный в стиле эпохи Тюдоров, их провели в гостиную, увешанную портретами покойных благотворителей, основателей клиники. Их встретил сам главный врач, доктор Холл. Он пожал руку Нили.
— Я ваш большой поклонник, мисс О'Хара. Нили ответила слабой улыбкой.
— А сейчас, если вы будете настолько любезны, заполните, пожалуйста, эти бланки…
Нили написала свое имя на документах и подписала их не читая.
— О'кей, давайте приступайте к лечению сном, — жизнерадостно сказала она.
Доктор Холл нажал кнопку. Появилась крупная полная женщина в белом халате.
— Это доктор Арчер, мой заместитель. Проводите, пожалуйста, мисс О'Хара в ее палату. Нили взяла Анну за руку.
— Я никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты сделала для меня. Приедешь за мной через неделю? Анна кивнула. Нили обратилась к Кевину.
— Я знаю, что за все заплатил ты. Огромное спасибо. Тот отрицательно покачал головой.
— Я предлагал, но Анна все сделала сама. Она настояла на этом.
Нили смущенно посмотрела на Анну, улыбаясь, как бы в полусне.
— Анни… всегда рядом со мной, да? Спасибо.
— Ты только поправляйся, Нили, — сказала Анна.
— Я хочу лишь спать… долго-долго, — с этими словами она вышла из гостиной, опираясь на руку доктора Арчер.
Анна поднялась, чтобы идти.
— Мисс Уэллс… и мистер Гилмор. Не могли бы мы с вами поговорить? — сказал вдруг доктор Холл.
— О чем? — Анна опять села.
— Об этом так называемом лечении сном. Я говорил по телефону с доктором Мэссинджером, и у меня есть история болезни мисс О'Хара. Он переслал ее мне. Понимаете, лечение сном — это не выход.
— Но вы же говорили… — Анна была в полном замешательстве.
— Я говорил, что мы могли бы это сделать. Но в то время я еще не читал ее историю болезни и не говорил с ее лечащим врачом. Мы и сейчас можем провести такой курс, но я не стал бы его рекомендовать. Да, конечно, после него она стала бы чувствовать себя гораздо лучше. Несколько недель, а то и месяц она могла бы заниматься нормальной деятельностью, но потом старые дурные привычки опять взяли бы над нею верх. В конечном счете, она покончила бы с собой. Понимаете, у нее склонность к этому. Она — великий талант, и мы просто обязаны вылечить ее.
— Но как? — спросила Анна.
— Только не сном и не лекарствами. У этой женщины выработалось пагубное пристрастие к снотворному. Такое пристрастие может быть столь же серьезным, как и любое другое, а излечению оно поддается даже труднее, поскольку больной легко может достать такое лекарство на стороне, тогда как кокаин, героин или морфий достать гораздо сложнее. Вам известно, что в день, когда она пыталась покончить с собой, она приняла пятьдесят капсул? Я проверил у аптекаря. А доктор Мэссинджер ни разу ей их не прописывал, на каждом рецепте новая фамилия врача. Так вот, этот пузырек — а в нем пятьдесят капсул — был пуст, когда ее нашли. А в сочетании с алкоголем — опаснейшая комбинация. И тем не менее, ей все равно понадобилось резать себе вены, чтобы довести процедуру до самого конца. Такая устойчивость организма к лекарству — не что иное, как толерантность наркомана.
— И что бы вы порекомендовали? — спросил Кевин.
— Я бы хотел попробовать глубокую психотерапию. Не шоковую… Пока, во всяком случае. Надеюсь, она ей и не потребуется. Однако я думаю, что если мы приложим настойчивые усилия, то сможем вернуть публике талантливую женщину, полную живости и энергии.
— Сколько времени уйдет на это? — спросила Анна.
— Не менее года.
— Нили ни за что не согласится. Она немедленно уедет отсюда, если ее не станут лечить сном.
Усталая улыбка показалась на лице доктора Холла.
— Она подписала вот это. — Он постучал пальцем по лежащей перед ним бумаге. — Она приняла на себя добровольное обязательство. Разумеется, она думала, что подписывает обычный документ о поступлении сюда на лечение. Но в нем говорится, что она обязуется пробыть здесь не менее тридцати дней.
— Тридцать дней, — задумчиво проговорила Анна. — Но я же знаю Нили. Вам нипочем не уговорить ее остаться здесь больше, чем на эти тридцать дней.
— Если мы не сможем, то такое обязательство за нее можете дать вы.
— Я? — Анна пришла в ужас. — Никогда! Доктор Холл улыбнулся.
— Тогда мы соберем комиссию и удостоверим ее состояние официально.
— Как это?
— Если наши психиатры придут к единому мнению, что пациент нуждается в дальнейшем лечении, мы представим дело в суд. Приглашаются три психиатра со стороны. Если их диагноз совпадает с нашим, суд продляет обязательное пребывание пациента здесь на три месяца, и каждые три месяца оно автоматически продлевается. Мы часто так поступаем, — спокойно сказал он. — Это освобождает родственников и друзей от чувства вины.
— Но для нее это будет хуже удара обухом по голове, — запротестовала Анна. — Она ведь думает, что ей предстоит лечение сном всего одну неделю. Мы пообещали ей, что…
— Мисс Уэллс, я восхищаюсь мисс О'Хара. Это великий талант. Пребывание в нашей клинике стоит полторы тысячи долларов в месяц, но к нам записываются в очередь со всей страны. Мы приняли мисс О'Хара без очереди, потому что она действительно настоящая актриса, и ее обязательно нужно вылечить. Я прошу предоставить ей этот шанс. И прошу именно вас.
— Но Нили была так против санатория…
— Мисс О'Хара не в состоянии принимать какие-либо решения относительно своего будущего. Более того, если ее предоставить самой себе, у нее вообще не будет никакого будущего.
Неожиданно Кевин встал на его сторону.
— Думаю, что доктору Холлу виднее. Нужно, по крайней мере, попытаться.
Анна покорно кивнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152