настрогает тебе деток в редкие побывки. Поживете, пожалуй, в достатке и почете лет десять. А потом что, ты подумала?
- Ну и что, по-твоему? - Надя насмешливо глядела на мать, но прогнозом заинтересовалась.
- А вот что - не жизнь, а сплошные слезы! Спортивная карьера - короткая! Как станет сдавать - все, никому не нужен. Все заслуги забудут! Что так посмотрела? Неправду, что ли, говорю? - И с еще большим жаром насела на дочь: - В лучшем случае чемпион твой станет захудалым тренером, а не получится и это - пойдет работать кем попало. Разочарованный неудачник - раздражительный, озлоблен на жизнь... Начнется у вас нужда неприкрытая. Ну, как тебе перспектива? Об этом мечтаешь? Отвечай, когда мать спрашивает! - в ее жгучих глазах блеснуло торжество: проняла-таки дочку.
- Тебя послушать - так у всех не жизнь, а одни страдания. А как же любовь, которая помогает все преодолеть? Хватит брюзжать, настроение портишь! - огрызнулась Надя, не желая принимать всерьез все эти злые пророчества.
Так хочется, так в молодости легко верить в свою удачу, в счастье... Но слова матери все же запали в душу - много в них житейской правды, с этим она не стала бы спорить.
* * *
Придя из школы и наскоро пообедав, Надежда погладила спортивную форму, стала укладывать в сумку - пора на тренировку. Уже в прихожей ее остановил телефонный звонок.
- Наденька, здравствуй! - услышала она в трубке бодрый голос Олега. - Какие планы на вечер? - И не дожидаясь ответа, предложил: - Пойдем в Театр Образцова! У меня два билета, сегодня там “Король-Олень”. Говорят, очень хороший спектакль. Забываешь, что куклы играют! Ну как?
- Спасибо, Олежка, не смогу! - вздохнув, отказалась Надя. - У нас сегодня тренировка по поло. Скоро ответственная игра, а я - в основном составе. Не подводить же и тренера, и девчат!
- Жа-аль! - разочарованно протянул Олег. Он любил появляться с Надей повсюду не меньше, чем со Светланой: товарищи завидуют - какие у него красивые подружки. - А когда повидаемся? Куда бы ты хотела пойти? Как насчет Третьяковки?
Надю подкупили теплота, дружеский тон, каким это было предложено. В Третьяковской галерее ей довелось побывать всего один раз, и то во втором классе. Ничего уже, если честно, не помнит, а так хочется самой увидеть все эти прославленные шедевры живописи...
- Знаешь, мне эта идея нравится, я не прочь. Надо ведь повышать свой культурный уровень!
- Вот и отлично! Когда у тебя намечается “окошко”? - обрадовался Олег, уверенный: уж его знание живописи и умение красноречиво о ней рассказывать произведут должное впечатление.
- Пожалуй, лучше всего в четверг, - подумав, решила Надя. - У меня, правда, тренировка по плаванию, но куда ни шло, один разок пропущу. Как-нибудь оправдаюсь... А билеты туда трудно достать?
- Для кого - трудно, а для меня - нет вопроса! Лучше скажи, где и когда встретимся?
- Давай на “Библиотеке...”, а оттуда пройдемся пешком, прогуляемся. Буду около четырех. Подойдет?
- Порядок! Жду тебя! - Очень довольный, Олег повесил трубку.
* * *
В четверг, собираясь на встречу с Олегом и прихорашиваясь перед зеркалом, Надежда размышляла: правильно ли она поступает? Она любит Костю, томится в ожидании свидания с ним, ей не нужен другой. Но самолюбию льстит, что такой видный, интересный парень оказывает ей внимание, а может быть, и влюблен. “Вот бы увидела его мама! - приходило ей в голову, когда они бывали вместе и на Олега пялились дамочки. - Пришла бы в восторг! Наверно, о таком кавалере для меня мечтает”.
Надя не допускала мысли, что, встречаясь с Олегом, проводя с ним время, изменяет Косте. “Сам виноват! - оправдывала она себя. - Что мне, засохнуть от скуки, если его никогда нет рядом? Надо же хоть немного отдохнуть от занятий - потанцевать, повеселиться. Олег просто хороший товарищ”.
Эту уверенность укрепляло и поведение Олега: не форсирует событий, не делает поползновений к физической близости. За Светой ведь ухаживает - поссорились небось, временная размолвка, отсюда и повышенное внимание к ее особе. Да и вообще, Олег ее ценит в основном как партнершу по танцам. Почему ей не иметь доброго приятеля - с ним интересно... Вот вернется ее Костя, и она порвет с Олегом, если любимый против. А пока Олег просто спасает - расширяет ее кругозор, приобщает к искусству. Нет, Костя не вправе предъявлять претензии!
Олег уже ждал ее в вестибюле метро, - элегантно одетый, представительный, заметен издали.
- Ну вот и я. Отправляемся! - Надя запыхалась от быстрой ходьбы.
Решила про себя: они быстро совершат задуманный культпоход, а вечером предстоит еще управиться с уроками. Ей приятно, что Олег так решительно берет ее под руку. Вышли из метро, пешком двинулись по направлению к Каменному мосту. Был прекрасный сентябрьский день - бабье лето. Пересекли мост, ненадолго остановились, залюбовавшись панорамой Кремля, с его древними зубчатыми стенами и золотыми куполами соборов.
- Красотища! - восторженно прошептала Надя и, как бы очнувшись, поторопила:
- Пойдем, Олежек! Мне хочется побольше увидеть в Третьяковке, а времени у нас мало.
* * *
Медленно ходили по залам галереи, останавливались, подробно обозревали то, что особенно привлекало.
- Нет, ты только посмотри на эти глаза, - обратил ее внимание Олег, когда подошли к знаменитой картине Репина.
Здесь, перед огромным полотном, он с жаром знатока, ценителя стал объяснять ей отдельные детали:
- Обрати внимание - какой в них ужас, сколько боли! Царь Иван Грозный осатанел - осознал, что в безудержном гневе он наделал. Есть версия, что эти безумные глаза Репин рисовал с натуры, - это глаза писателя Гарина-Михайловского. Тоже, наверно, параноиком был. - Рассмеялся Олег, довольный собственной остротой.
Надя с интересом рассматривала картину: да, не просто мастер - гений. Она не раз видела репродукции, но то, что переживаешь непосредственно здесь, конечно, несравнимо.
Олег, многократно видевший свои любимые картины, умел, надо отдать ему справедливость, всякий раз открывать их для себя заново, находить прежде не замеченные яркие детали. Особенно почитал русских классиков; они с Надей подолгу рассматривали портреты Репина, Тропинина; пейзажи Левитана, Саврасова; батальные полотна Верещагина; марины Айвазовского.
Сильнейшее воздействие на Надю, как на многих, кто впервые знакомился с шедеврами галереи, произвело гигантское полотно Иванова “Явление Христа народу”; “Апофеоз войны” Верещагина; “Боярыня Морозова” Сурикова; менее заметные, но не менее впечатляющие полотна ей еще предстояло узнавать, учиться понимать. У суриковской Морозовой провели почти полчаса - долго. Олег знакомил Надю с историей знаменитой раскольницы, обращал ее внимание на композицию, колорит, значение отдельных фигур.
Когда покидали эти священные стены, Надя, переполненная новыми чувствами, ощущая какое-то возвышенное просветление души, благодарно улыбнулась своему спутнику и уважительно пошутила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
- Ну и что, по-твоему? - Надя насмешливо глядела на мать, но прогнозом заинтересовалась.
- А вот что - не жизнь, а сплошные слезы! Спортивная карьера - короткая! Как станет сдавать - все, никому не нужен. Все заслуги забудут! Что так посмотрела? Неправду, что ли, говорю? - И с еще большим жаром насела на дочь: - В лучшем случае чемпион твой станет захудалым тренером, а не получится и это - пойдет работать кем попало. Разочарованный неудачник - раздражительный, озлоблен на жизнь... Начнется у вас нужда неприкрытая. Ну, как тебе перспектива? Об этом мечтаешь? Отвечай, когда мать спрашивает! - в ее жгучих глазах блеснуло торжество: проняла-таки дочку.
- Тебя послушать - так у всех не жизнь, а одни страдания. А как же любовь, которая помогает все преодолеть? Хватит брюзжать, настроение портишь! - огрызнулась Надя, не желая принимать всерьез все эти злые пророчества.
Так хочется, так в молодости легко верить в свою удачу, в счастье... Но слова матери все же запали в душу - много в них житейской правды, с этим она не стала бы спорить.
* * *
Придя из школы и наскоро пообедав, Надежда погладила спортивную форму, стала укладывать в сумку - пора на тренировку. Уже в прихожей ее остановил телефонный звонок.
- Наденька, здравствуй! - услышала она в трубке бодрый голос Олега. - Какие планы на вечер? - И не дожидаясь ответа, предложил: - Пойдем в Театр Образцова! У меня два билета, сегодня там “Король-Олень”. Говорят, очень хороший спектакль. Забываешь, что куклы играют! Ну как?
- Спасибо, Олежка, не смогу! - вздохнув, отказалась Надя. - У нас сегодня тренировка по поло. Скоро ответственная игра, а я - в основном составе. Не подводить же и тренера, и девчат!
- Жа-аль! - разочарованно протянул Олег. Он любил появляться с Надей повсюду не меньше, чем со Светланой: товарищи завидуют - какие у него красивые подружки. - А когда повидаемся? Куда бы ты хотела пойти? Как насчет Третьяковки?
Надю подкупили теплота, дружеский тон, каким это было предложено. В Третьяковской галерее ей довелось побывать всего один раз, и то во втором классе. Ничего уже, если честно, не помнит, а так хочется самой увидеть все эти прославленные шедевры живописи...
- Знаешь, мне эта идея нравится, я не прочь. Надо ведь повышать свой культурный уровень!
- Вот и отлично! Когда у тебя намечается “окошко”? - обрадовался Олег, уверенный: уж его знание живописи и умение красноречиво о ней рассказывать произведут должное впечатление.
- Пожалуй, лучше всего в четверг, - подумав, решила Надя. - У меня, правда, тренировка по плаванию, но куда ни шло, один разок пропущу. Как-нибудь оправдаюсь... А билеты туда трудно достать?
- Для кого - трудно, а для меня - нет вопроса! Лучше скажи, где и когда встретимся?
- Давай на “Библиотеке...”, а оттуда пройдемся пешком, прогуляемся. Буду около четырех. Подойдет?
- Порядок! Жду тебя! - Очень довольный, Олег повесил трубку.
* * *
В четверг, собираясь на встречу с Олегом и прихорашиваясь перед зеркалом, Надежда размышляла: правильно ли она поступает? Она любит Костю, томится в ожидании свидания с ним, ей не нужен другой. Но самолюбию льстит, что такой видный, интересный парень оказывает ей внимание, а может быть, и влюблен. “Вот бы увидела его мама! - приходило ей в голову, когда они бывали вместе и на Олега пялились дамочки. - Пришла бы в восторг! Наверно, о таком кавалере для меня мечтает”.
Надя не допускала мысли, что, встречаясь с Олегом, проводя с ним время, изменяет Косте. “Сам виноват! - оправдывала она себя. - Что мне, засохнуть от скуки, если его никогда нет рядом? Надо же хоть немного отдохнуть от занятий - потанцевать, повеселиться. Олег просто хороший товарищ”.
Эту уверенность укрепляло и поведение Олега: не форсирует событий, не делает поползновений к физической близости. За Светой ведь ухаживает - поссорились небось, временная размолвка, отсюда и повышенное внимание к ее особе. Да и вообще, Олег ее ценит в основном как партнершу по танцам. Почему ей не иметь доброго приятеля - с ним интересно... Вот вернется ее Костя, и она порвет с Олегом, если любимый против. А пока Олег просто спасает - расширяет ее кругозор, приобщает к искусству. Нет, Костя не вправе предъявлять претензии!
Олег уже ждал ее в вестибюле метро, - элегантно одетый, представительный, заметен издали.
- Ну вот и я. Отправляемся! - Надя запыхалась от быстрой ходьбы.
Решила про себя: они быстро совершат задуманный культпоход, а вечером предстоит еще управиться с уроками. Ей приятно, что Олег так решительно берет ее под руку. Вышли из метро, пешком двинулись по направлению к Каменному мосту. Был прекрасный сентябрьский день - бабье лето. Пересекли мост, ненадолго остановились, залюбовавшись панорамой Кремля, с его древними зубчатыми стенами и золотыми куполами соборов.
- Красотища! - восторженно прошептала Надя и, как бы очнувшись, поторопила:
- Пойдем, Олежек! Мне хочется побольше увидеть в Третьяковке, а времени у нас мало.
* * *
Медленно ходили по залам галереи, останавливались, подробно обозревали то, что особенно привлекало.
- Нет, ты только посмотри на эти глаза, - обратил ее внимание Олег, когда подошли к знаменитой картине Репина.
Здесь, перед огромным полотном, он с жаром знатока, ценителя стал объяснять ей отдельные детали:
- Обрати внимание - какой в них ужас, сколько боли! Царь Иван Грозный осатанел - осознал, что в безудержном гневе он наделал. Есть версия, что эти безумные глаза Репин рисовал с натуры, - это глаза писателя Гарина-Михайловского. Тоже, наверно, параноиком был. - Рассмеялся Олег, довольный собственной остротой.
Надя с интересом рассматривала картину: да, не просто мастер - гений. Она не раз видела репродукции, но то, что переживаешь непосредственно здесь, конечно, несравнимо.
Олег, многократно видевший свои любимые картины, умел, надо отдать ему справедливость, всякий раз открывать их для себя заново, находить прежде не замеченные яркие детали. Особенно почитал русских классиков; они с Надей подолгу рассматривали портреты Репина, Тропинина; пейзажи Левитана, Саврасова; батальные полотна Верещагина; марины Айвазовского.
Сильнейшее воздействие на Надю, как на многих, кто впервые знакомился с шедеврами галереи, произвело гигантское полотно Иванова “Явление Христа народу”; “Апофеоз войны” Верещагина; “Боярыня Морозова” Сурикова; менее заметные, но не менее впечатляющие полотна ей еще предстояло узнавать, учиться понимать. У суриковской Морозовой провели почти полчаса - долго. Олег знакомил Надю с историей знаменитой раскольницы, обращал ее внимание на композицию, колорит, значение отдельных фигур.
Когда покидали эти священные стены, Надя, переполненная новыми чувствами, ощущая какое-то возвышенное просветление души, благодарно улыбнулась своему спутнику и уважительно пошутила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108