Заседание началось вовремя и протекало спокойно, в обычном порядке. Были зачитаны все документы, заслушаны обе стороны. Лидия Сергеевна осталась довольна: Розанов, с ее точки зрения, вел себя безупречно. Нисколько не пытался ее очернить, а себя представить в выгодном свете; серьезно и убедительно поведал о полном несходстве характеров, воспитания, проанализировал причины их ссор, делая упор на бытовую сторону жизни. Но признался, что накопившаяся ненависть к жене полностью атрофировала его к ней физическое чувство и продолжение брака невозможно. В заключение заверил судей, что любит дочь, но ребенку невыносима такая семейная обстановка.
Хотя его речь произвела на всех сильное впечатление, но формализм принятой процедуры взял верх. Судья, приятная немолодая женщина, тепло обратилась к Розановым:
- Может, дать вам все-таки время подумать? Неужели ради дочери невозможно перешагнуть через накопившееся зло и найти путь к примирению, не делать рокового шага? Ведь вы еще молоды и любили друг друга! - Она с надеждой смотрела на них, ожидая ответа.
Первой встрепенулась Лидия Сергеевна.
- Товарищ судья, - прочувствованно обратилась она к ней голосом, полным неподдельного страдания и горечи, - простите, если нарушаю этику, но вы женщина - поймите меня! Сколько же мне мучиться?! - Из глаз ее потекли обильные слезы. - Этот кошмар длится уже два года!.. Все уже думано-передумано. Разве ребенку будет лучше?! У нас ведь - при ней! - постоянная ругань, а то и драки! До того уже дошло. Так ненавидим друг друга, что, не дай Бог... - она сделала паузу, словно не решаясь выговорить страшное слово. - А я не хочу в тюрьму! Мне надо дочь вырастить и на ноги поставить! - И умолкла, захлебываясь слезами.
- Неужели у вас зашло так далеко? - обратилась судья к Розанову, сохранявшему во время речи жены мрачное молчание. - Ваша жена говорит правду?
- Ну что ты онемел?! Скажи судье все как есть! - сорвалась на крик Лидия Сергеевна. - Ведь ненавидишь меня, не любишь! Не спишь со мной незнамо сколько!
- Гражданин Розанов, - снова, еще настойчивее спросила судья, - это правда?
- Да, это истинная правда, товарищ судья, - наконец выдавил из себя Степан Алексеевич, испытывая мучительный стыд под взглядами многочисленных любопытных глаз. - Ненавижу и жить с ней не смогу!
- Ну что ж, пожалуй, все ясно, - обменявшись взглядами с народными заседателями, подвела итоги судья и объявила:
- Суд удаляется на совещание!
Всем своим существом сознавая - дело выиграно, Лидия Сергеевна радостно утерла слезы.
В уже знакомое кафе “Националь” бывшая Розанова явилась после бессонной ночи, проведенной с сердечным другом Василием Семеновичем Чайкиным. Накануне они как следует отметили долгожданный развод Лидии Сергеевны и ее ордер на двухкомнатную квартиру - уже получила. Обильные возлияния и любовная невоздержанность оставили свой след - косметика, увы, не помогла сегодня: лицо опухло, глаза покраснели и под ними набухли некрасивые мешочки. В общем, вид помятый, она не так привлекательна, как обычно, - сама понимала.
Вера Петровна ждала за столиком у окна; видно, рассержена - ничего хорошего не жди.
- Извини меня, Вера, - смущенно, без присущего ей нахальства только и выдавила Лидия Сергеевна, усаживаясь за столик напротив нее. - Домашние обстоятельства задержали.
- Можно подумать, что наша встреча нужна мне, а не тебе, - не сдержала раздражения Вера Петровна. - Ну да ладно, надеюсь, сегодня мы закончим наши отношения раз и навсегда!
- Кому нужна наша встреча - замнем! - зло сверкнула глазами Лидия Сергеевна - привычная наглость возвращалась. - Главное, надеюсь, ты принесла.
Григорьева, взглянув на нее с нескрываемым отвращением, еле сдерживая гнев, открыла сумочку, достала толстый пакет.
- Здесь вполне достаточная сумма - купить современный мебельный гарнитур и оплатить расходы по переезду. Я цены знаю. - Она смотрела бывшей подруге прямо в глаза. - Хочу, чтобы ты хорошо усвоила, что сейчас тебе скажу. Подумав, я согласилась: своей счастливой семейной жизнью обязана тебе. Строя мне козни и поссорив со Степой, ты заставила меня вернуться к Ивану Кузьмичу. Иначе мы с ним не поженились бы. - Вера Петровна тяжело вздохнула, проговорила устало: - Надеюсь, ты довольна: всего добилась, можешь теперь начать новую жизнь. Зла тебе не желаю, несмотря на все твои подлые дела.
Лидия Сергеевна, подавленная переполнявшими ее противоречивыми чувствами, не отвечала. Григорьева встала и в заключение с достоинством и скрытой угрозой объявила:
- Твой счастливый вид, Лида, говорит о том, что мы с тобой полностью рассчитались и больше о тебе не услышим. Иначе разговор другой будет. Желаю удачи! - И повернулась, чтобы уйти.
Лидия Сергеевна слабым жестом руки ее остановила:
- Погоди, Вера, не задержу, - пообещала она просто. - Мне так надо, чтобы наконец повезло! Почему бы и мне не быть счастливой? Я ведь ничего еще себе?.. Неужели не смогу?..
- Сможешь, - если пить не будешь. От тебя уже с утра несет! - Не желая больше видеть и слушать эту негодяйку, Вера Петровна устремилась к выходу.
* * *
В тесной “хрущобе” Розанова царил беспорядок. Посреди узлов, картонных коробок, чемоданов, собранных Лидией для переезда на новую квартиру, Степан Алексеевич как ни в чем не бывало занимался своим обычным делом - проверял тетради учеников.
- Ты бы хоть сейчас очнулся, недоумок! - издевательски бросила ему бывшая жена, упаковывая очередную коробку - вещей оказалось на удивление много. - Красавица жена его покидает, дочь увозит, а ему все нипочем! Ну прямо робот, а не человек! - Пронять его никак не удавалось, но Лидия продолжала в том же духе: - Хоть бы помог напоследок - мужик все же! Из чувства благодарности. - И расхохоталась - достала все же: оторвался от работы, удивленно поднял на нее глаза.
- Ты это всерьез? За что же мне тебя благодарить?
- Да хотя бы за то, что квартиру тебе оставляю, мебель всю фамильную. Разве это не условия для вполне обеспеченной жизни? Другая, померкантильнее, чем я, уж точно потребовала бы свою законную половину, а на ребенка - еще больше.
- Ну что ж, делай расчеты, я не возражаю, - спокойно ответил Розанов. - Мне от тебя благодарности не надо. Проживу как-нибудь.
- Ладно уж, я не жадная! Тебе и так Наденьку больше десяти лет придется обеспечивать. Живи!
Да ее доброта нисколько его не растрогала - угрюмо насупился, опять уткнулся в тетради! Лидия решила позолотить пилюлю:
- На нервы ты мне теперь не будешь действовать - думаю, со временем мы с тобой поладим. Что бы я там на суде ни говорила, а отец ты неплохой, Наденьку любишь. Не стану мешать вам видеться.
Совесть ее не тревожила за то, что обманула, исковеркала его жизнь, но ей почему-то остро захотелось оправдать себя в его глазах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108