Семен МАЛКОВ
ШАНТАЖ
Анонс
Две подруги. Общие радости, слезы, надежды. И... общий мужчина. Для одной он - источник доходов, благосостояния, славы. Для другой - единственный и неповторимый.
Проходят годы, и треугольник мучительных страстей взрывается самым неожиданным образом. Любовь и предательство, победы и поражения, бескорыстие и криминал - через все проходят герои этой истории, которая начинается в 60-е годы и заканчивается в наши дни.
Часть I
СЕСТРЫ
Глава 1
СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ
Самолет набрал высоту, табло погасло. В салоне первого класса немноголюдно, приятно освежает струя кондиционера. “Всего каких-то два часа - и дома”, - удовлетворенно подумал Иван Кузьмич, отстегивая привязной ремень и удобно устраиваясь в кресле. Среднего роста, широкоплечий, солидный - преуспевающий советский руководитель, типичный представитель партхозноменклатуры. Возвращался он из поездки в Федеративную Республику Германии - провел там две недели в составе советской делегации.
Сидевший неподалеку от него известный журналист-международник Чижевский, узнав Ивана Кузьмича, удивился: “Да это никак Григорьев, собственной персоной?!”
- Интересно знать, - повернулся он к Веснину, работнику советского посольства в Бонне (они были в близком знакомстве), - почему Григорьев летит отдельно от всей делегации?
- А кто такой Григорьев? Шишка какая-нибудь? - поинтересовался Веснин.
- Не “какая-нибудь”, а весьма значительная, - охотно разъяснил Чижевский. - Фактически ведает в аппарате ЦК распределением материальных благ. С тобой, как с другом, буду откровенен. - Он понизил голос: - За последний год дважды к нему обращался - машина мне понадобилась и путевки в спецсанаторий.
- Ну и как? Судя по результатам, ты, Лев Викторович, встретил взаимопонимание? - съехидничал Веснин; присмотрелся. - Хотя и вправду - впечатление производит приятное. Такое открытое русское лицо...
- Поверь, он вполне на своем месте. С ним и дело иметь приятно. Все решил оперативно, без волокиты. Мужик простой, но палец ему в рот не клади. Чувствуется - уважают его и побаиваются. Говорят, скоро возглавит всю службу. Шеф-то у него дряхловат, постоянно болеет.
- Ну на его месте не слишком бы я надеялся, - усмехнулся Веснин. - Сам знаешь эту систему: старик руководит не приходя в сознание, пока не вынесут... сам понимаешь, как.
- Попробую-ка с ним пообщаться, - поднялся с кресла Лев Викторович, лукаво подмигнув. - Нельзя упускать такой случай!
Чижевский, спецкор “Правды” по германоязычным странам, занимал видное положение в журналистике: его острые аналитические статьи известны миллионам читателей. Конечно, и Григорьев хорошо его знает и помнит. Лев Викторович уверенно, непринужденно направился к нему, намереваясь выразить свое почтение и обменяться несколькими словами.
- Прошу прощения, Иван Кузьмич, не помешаю? - подсев на свободное место рядом с Григорьевым, попытался он завязать беседу. - Мы ведь немного знакомы? И на приемах встречались, и разными пустяками вам надоедал. А я не из тех, кто забывает добро.
Иван Кузьмич вежливо кивнул, не проявляя, однако, видимого желания вступать в разговор.
- Погода хорошая, прибудем без опозданий! - бодро начал Чижевский, как бы не замечая, что сосед не расположен к общению. - А почему вы отдельно от всех? Если это, конечно, не государственная тайна.
Григорьев досадливо поморщился - не любил откровенничать с дотошными журналистами - береженого Бог бережет; однако ответил вполне дружелюбно:
- Пришлось задержаться, уладить кое-какие взаиморасчеты. Вы знаете - это мои вопросы.
- Ну а каковы ваши впечатления? Вы ведь первый раз посетили ФРГ, - продолжал расспрашивать Чижевский.
- Активно загнивают, - усмехнулся Иван Кузьмич. - Вконец затоварились. Им бы наш рынок сбыта!
- Удалось побывать в театрах, в магазинах? С жизнью, бытом познакомиться? - не отступал журналист. - Как насчет новинок техники? До чего радиоэлектроника у них вперед шагнула! Не сравнить с нашей! - Не дождавшись ответа, восторженно указал он на коробку на верхней полке. - Вот везу подарок шефу - у него на днях юбилей: магнитофон на транзисторах. То-то обрадуется! А вы тоже, наверно, отдали должное техническому прогрессу? Чем побалуете домашних? - осторожно коснулся он “деликатной” темы.
Иван Кузьмич безразлично пожал плечами, бросил с деланным пренебрежением:
- Времени не было на такие пустяки, слишком плотный график работы. Уставал я очень. А в выходные дни - сами знаете: экскурсии, приемы. Со страной хорошо познакомили, а вот развлечения - этого не получалось. - И взглянул на журналиста с чувством вежливого превосходства, подумав ехидно: “Пусть знают: в ЦК партии интересы не такие мелкие, как у них, щелкоперов”.
- Извините, Лев Викторович, нездоровится мне немного. - Григорьев взял газету, твердо решив положить конец непрошеному интервью. Но при этом широко, по-свойски улыбнулся Чижевскому. - Все мысли, понимаете ли, уже дома...
“Не надо обижать пишущую братию, - мелькнуло деловито, - кто знает, с кем он дружбу водит... Небось на самый верх вхож”.
* * *
Около полудня в просторной квартире “сталинского” дома зазвонил телефон; Агаша, домработница Григорьевых, сняла трубку.
- Алло! Кого вам? Вера Петровна! - позвала она хозяйку. - Это вас спрашивают!
В гостиной, меблированной гарнитуром красного дерева, Григорьева, гладко причесанная миловидная шатенка, с ясными серыми глазами, перелистывала, сидя на диване, журнал “Здоровье”. Элегантный темный костюм красиво обрамлял ее привлекательную молодую полноту. За стеной кто-то разыгрывал на фортепиано упражнения.
Вера Петровна подняла трубку:
- Прилетает?! Когда? А во сколько заедете? Через час? Нормально! Будем готовы! - И она радостно отправилась звать дочь. - Света, солнышко! - Худенькая, большеглазая девочка лет пяти-шести усердно занималась в кабинете музыкой. - Папочка наш сегодня прилетает! Собирайся - встречать поедем!
Весело тряхнув золотисто-русой головкой, Света охотно соскочила со стульчика, сияя синевой глаз.
- Ура! Папулечка едет! - запрыгала она, хлопая в ладоши.
Вера Петровна подхватила ее на руки, расцеловала.
- Пойдем-ка, принаряжу тебя. Пусть папуля полюбуется, какая у него дочка - красивенькая, складненькая! Только надо пошевеливаться - скоро за нами машина прибудет.
Часа через полтора персональная “Волга” Григорьева подкатила к депутатскому залу аэропорта и встала в ряду таких же черных служебных машин. Подошли встречающие Ивана Кузьмича, помогли Вере Петровне и Свете выйти, и вся группа устремилась к входу в здание.
Улыбающийся Григорьев спустился по трапу подрулившего авиалайнера одним из первых. Пожал руки сотрудникам, крепко обнял и расцеловал близких. Все проследовали через депутатский зал, где ожидал багаж, к машинам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
ШАНТАЖ
Анонс
Две подруги. Общие радости, слезы, надежды. И... общий мужчина. Для одной он - источник доходов, благосостояния, славы. Для другой - единственный и неповторимый.
Проходят годы, и треугольник мучительных страстей взрывается самым неожиданным образом. Любовь и предательство, победы и поражения, бескорыстие и криминал - через все проходят герои этой истории, которая начинается в 60-е годы и заканчивается в наши дни.
Часть I
СЕСТРЫ
Глава 1
СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ
Самолет набрал высоту, табло погасло. В салоне первого класса немноголюдно, приятно освежает струя кондиционера. “Всего каких-то два часа - и дома”, - удовлетворенно подумал Иван Кузьмич, отстегивая привязной ремень и удобно устраиваясь в кресле. Среднего роста, широкоплечий, солидный - преуспевающий советский руководитель, типичный представитель партхозноменклатуры. Возвращался он из поездки в Федеративную Республику Германии - провел там две недели в составе советской делегации.
Сидевший неподалеку от него известный журналист-международник Чижевский, узнав Ивана Кузьмича, удивился: “Да это никак Григорьев, собственной персоной?!”
- Интересно знать, - повернулся он к Веснину, работнику советского посольства в Бонне (они были в близком знакомстве), - почему Григорьев летит отдельно от всей делегации?
- А кто такой Григорьев? Шишка какая-нибудь? - поинтересовался Веснин.
- Не “какая-нибудь”, а весьма значительная, - охотно разъяснил Чижевский. - Фактически ведает в аппарате ЦК распределением материальных благ. С тобой, как с другом, буду откровенен. - Он понизил голос: - За последний год дважды к нему обращался - машина мне понадобилась и путевки в спецсанаторий.
- Ну и как? Судя по результатам, ты, Лев Викторович, встретил взаимопонимание? - съехидничал Веснин; присмотрелся. - Хотя и вправду - впечатление производит приятное. Такое открытое русское лицо...
- Поверь, он вполне на своем месте. С ним и дело иметь приятно. Все решил оперативно, без волокиты. Мужик простой, но палец ему в рот не клади. Чувствуется - уважают его и побаиваются. Говорят, скоро возглавит всю службу. Шеф-то у него дряхловат, постоянно болеет.
- Ну на его месте не слишком бы я надеялся, - усмехнулся Веснин. - Сам знаешь эту систему: старик руководит не приходя в сознание, пока не вынесут... сам понимаешь, как.
- Попробую-ка с ним пообщаться, - поднялся с кресла Лев Викторович, лукаво подмигнув. - Нельзя упускать такой случай!
Чижевский, спецкор “Правды” по германоязычным странам, занимал видное положение в журналистике: его острые аналитические статьи известны миллионам читателей. Конечно, и Григорьев хорошо его знает и помнит. Лев Викторович уверенно, непринужденно направился к нему, намереваясь выразить свое почтение и обменяться несколькими словами.
- Прошу прощения, Иван Кузьмич, не помешаю? - подсев на свободное место рядом с Григорьевым, попытался он завязать беседу. - Мы ведь немного знакомы? И на приемах встречались, и разными пустяками вам надоедал. А я не из тех, кто забывает добро.
Иван Кузьмич вежливо кивнул, не проявляя, однако, видимого желания вступать в разговор.
- Погода хорошая, прибудем без опозданий! - бодро начал Чижевский, как бы не замечая, что сосед не расположен к общению. - А почему вы отдельно от всех? Если это, конечно, не государственная тайна.
Григорьев досадливо поморщился - не любил откровенничать с дотошными журналистами - береженого Бог бережет; однако ответил вполне дружелюбно:
- Пришлось задержаться, уладить кое-какие взаиморасчеты. Вы знаете - это мои вопросы.
- Ну а каковы ваши впечатления? Вы ведь первый раз посетили ФРГ, - продолжал расспрашивать Чижевский.
- Активно загнивают, - усмехнулся Иван Кузьмич. - Вконец затоварились. Им бы наш рынок сбыта!
- Удалось побывать в театрах, в магазинах? С жизнью, бытом познакомиться? - не отступал журналист. - Как насчет новинок техники? До чего радиоэлектроника у них вперед шагнула! Не сравнить с нашей! - Не дождавшись ответа, восторженно указал он на коробку на верхней полке. - Вот везу подарок шефу - у него на днях юбилей: магнитофон на транзисторах. То-то обрадуется! А вы тоже, наверно, отдали должное техническому прогрессу? Чем побалуете домашних? - осторожно коснулся он “деликатной” темы.
Иван Кузьмич безразлично пожал плечами, бросил с деланным пренебрежением:
- Времени не было на такие пустяки, слишком плотный график работы. Уставал я очень. А в выходные дни - сами знаете: экскурсии, приемы. Со страной хорошо познакомили, а вот развлечения - этого не получалось. - И взглянул на журналиста с чувством вежливого превосходства, подумав ехидно: “Пусть знают: в ЦК партии интересы не такие мелкие, как у них, щелкоперов”.
- Извините, Лев Викторович, нездоровится мне немного. - Григорьев взял газету, твердо решив положить конец непрошеному интервью. Но при этом широко, по-свойски улыбнулся Чижевскому. - Все мысли, понимаете ли, уже дома...
“Не надо обижать пишущую братию, - мелькнуло деловито, - кто знает, с кем он дружбу водит... Небось на самый верх вхож”.
* * *
Около полудня в просторной квартире “сталинского” дома зазвонил телефон; Агаша, домработница Григорьевых, сняла трубку.
- Алло! Кого вам? Вера Петровна! - позвала она хозяйку. - Это вас спрашивают!
В гостиной, меблированной гарнитуром красного дерева, Григорьева, гладко причесанная миловидная шатенка, с ясными серыми глазами, перелистывала, сидя на диване, журнал “Здоровье”. Элегантный темный костюм красиво обрамлял ее привлекательную молодую полноту. За стеной кто-то разыгрывал на фортепиано упражнения.
Вера Петровна подняла трубку:
- Прилетает?! Когда? А во сколько заедете? Через час? Нормально! Будем готовы! - И она радостно отправилась звать дочь. - Света, солнышко! - Худенькая, большеглазая девочка лет пяти-шести усердно занималась в кабинете музыкой. - Папочка наш сегодня прилетает! Собирайся - встречать поедем!
Весело тряхнув золотисто-русой головкой, Света охотно соскочила со стульчика, сияя синевой глаз.
- Ура! Папулечка едет! - запрыгала она, хлопая в ладоши.
Вера Петровна подхватила ее на руки, расцеловала.
- Пойдем-ка, принаряжу тебя. Пусть папуля полюбуется, какая у него дочка - красивенькая, складненькая! Только надо пошевеливаться - скоро за нами машина прибудет.
Часа через полтора персональная “Волга” Григорьева подкатила к депутатскому залу аэропорта и встала в ряду таких же черных служебных машин. Подошли встречающие Ивана Кузьмича, помогли Вере Петровне и Свете выйти, и вся группа устремилась к входу в здание.
Улыбающийся Григорьев спустился по трапу подрулившего авиалайнера одним из первых. Пожал руки сотрудникам, крепко обнял и расцеловал близких. Все проследовали через депутатский зал, где ожидал багаж, к машинам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108