Книги, письма и альбомы с
фотографиями громоздились на столе. Он открыл заплесневелый том и увидел,
что это гроссбух. Записи в нем были сделаны твердым четким почерком. Там
значились даты с 1851 по 1852 годы и суммы денег, выплаченных различным
кредиторам. Брюстонские пороховые мастерские получили двадцать тысяч
долларов. "Урии Хинду и Компании" было выплачено пятнадцать тысяч
долларов. Хоупвелльский литейный завод получил от Хадсона Эшера десять
тысяч долларов. Записи продолжались целые плотно исписанные листы.
Рикс чувствовал себя выбитым из колеи, в глазах поплыло.
- Проклятие! - тихо сказал он и положил голову на стол, дожидаясь,
чтобы дурнота прошла. Он был все еще слаб после приступа и большую часть
дня провел в постели. Мать забыла или по меньшей мере простила его
вспышку. Она велела Кэсс подать ему обед в постель.
Но не только приступ поверг его в глубокую депрессию. Свою роль
сыграло и то, что он нашел в Тихой Комнате Кэт, тот предмет, который
сейчас лежал под его кроватью. Смертельно устав, он предпочел оставаться
весь обед в своей комнате, чтобы не смотреть в глаза сестре.
Что _с_л_у_ч_и_л_о_с_ь_ с семьей, спрашивал себя Рикс, какие еще
глубины зла могут тут обнаружится? Планы Буна по устройству на территории
Эшеров парка развлечений с уродцами были отвратительны, но, так или иначе,
это было вполне в духе Буна. Однако то, чем занималась Кэт, было абсолютно
неожиданным. Боже мой, думал Рикс. Конечно же, Уолен об этом не знает!
Если он пронюхал, Боже, помоги Кэт!
Рикс вернулся к работе. Исследование остатков прошлой жизни казалось
теперь единственным, что могло отвлечь его сознание от настоящего. Рикс
просматривал записи, отмечая особенно крупные выплаты. Несколько раз
напротив различных сумм ему встретился пороховой завод. К несчастью для
Хоупвелла, Хадсон обращался к нескольким литейным заводам. Даже жалование
слуг было здесь записано до единого пенни.
Но на шестом упоминании "Урии Хинда и Компании" Рикс остановился.
Сумма была всегда одна и та же - пятнадцать тысяч долларов. Приличная
сумма, даже пороховому заводу Хадсон платил меньше. Что продавала ему эта
компания, гадал Рикс. Не было ни каких записей о том, какого рода делами
занимались "Урия Хинд и Компания".
Он дошел до конца гроссбуха. "Урии Хинду и Компании" было выплачено
девять раз по пятнадцать тысяч долларов. Это была единственная компания,
упоминавшаяся так часто. Но что бы она ни продавала Хадсону, это
затерялось в прошлом. Рикс отложил книгу в сторону и начал копаться в
другом ящике.
Он развернул старую и хрупкую газету, которая разваливалась на куски,
даже когда он мягко ее приподнимал. Это был номер "Сент-Луис джорнэл",
датированный десятым октября 1871 года. Заголовок жирными черными буквами
провозглашал: "СОТНИ ПОГИБШИХ В ЧИКАГСКОМ ПОЖАРЕ". И под ним мелкими
буквами: "От огня погиб каждый десятый в городе. Интервью с уцелевшими.
Неполный список разрушенных домов и учреждений."
Под заголовком было художественное изображение города в огне, вид с
берега озера Мичиган. На картине сотни людей спасались от огромного
пожара. В газете было собрано около двадцати интервью с уцелевшими,
найденными в полевом госпитале. Среди них Рикс узнал знакомое имя: Райтеос
Джордан.
Рикс аккуратно разложил газету на столе и сел, чтобы прочесть рассказ
женщины. Эмоционально, порой истерично Райтеос Джордан рассказала
корреспонденту, что случилось 8 октября 1871 года. Рикс вспомнил, что та
же дата стояла на надгробии Синтии Кордвейлер-Эшер.
Когда Рикс читал, несколько свечек вокруг него заискрились и
затрепетали, и он тут же вообразил огромный город в огне. Мгновенно
вспыхивающие дома, целые крыши проваливаются под огненным ураганом, земля
трясется, когда тонны кирпича рушатся на улицы. Райтеос Джордан говорила с
ним из могилы, и когда Рикс прислушался, он услышал лавину криков и плача,
стук копыт по мостовой и тревожный звон колоколов. Чикаго горел. Райтеос
Джордан вместе с Синтией и тринадцатилетним Лудлоу спасалась от огня в
тряской карете, которой управлял Кейл Бодейн.
- Боже правый! - завизжала Райтеос Джордан. - Мы перевернемся!
- Заткнись! - приказала Синтия. Сбоку ударил порыв горячего ветра,
карета бешено вздрогнула. Кейл с помощью кнута не дал арабским скакунам
встать на дыбы. - Кейл хороший кучер. Он вытащит нас отсюда.
Яростно звонили колокола. Клайборн-стрит была забита всевозможными
каретами, повозками и фургонами. Бежали люди, таща за собой тюки, набитые
добром из особняков на Клайборн-роу. В воздухе кружились зола и пепел.
Казавшаяся жуткой оранжевая луна на западе, откуда начался этот пожар,
освещала ночь. В небо взмывали огненные шары величиной с пароход и
обрушивались на дома, распространяя пламя быстрее, чем люди успевали
убегать. Сидя рядом с матерью, напротив Райтеос Джордан, юный Лудлоу
вздрагивал от взрывов. Их сила сотрясала землю так, словно весь город
дрожал в предсмертной агонии.
Они бросили все и бежали в чем были. Когда огонь подступил к реке
Чикаго, Синтия приказала слугам зарыть во дворе драгоценные камни, серебро
и собрание картин из белого особняка, который она унаследовала от
Александра Гамильтона Кордвейлера. Когда огненные шары начали перелетать
через реку, поджигая все, к чему прикасались, Синтия велела слугам взять
все, что они хотят, и бежать. Было совершенно ясно, что огонь не
удовлетворится амбарами и хижинами ирландцев и что он доберется до
Клайборн-роу и поглотит его с такой же жадностью.
- Я видела, что огонь проходит через все! - сказала Райтеос. - Я
з_н_а_л_а_, что его не остановят! Маленькая речушка не сможет остановить
такой огонь, нет, не сможет!
- Кейл доставит нас в гавань в целости и сохранности. - Синтия
планировала сесть на свою личную яхту и плавать по озеру Мичиган, пока
опасность не минует. - Как только мы выберемся из этой пробки, Кейл сможет
найти быстрейший маршрут.
- До озера больше мили, - тихо сказал Лудлоу. Он ни на кого не
смотрел, а вместо этого пристально глядел в окно на приближающуюся стену
огня. Его лицо в отраженном свете было ярко-оранжевым, но глаза оставались
темными. - Он быстро двигается, мама. Ветер слишком силен.
Она сжала его руку и ухитрилась храбро улыбнуться.
- Все будет в порядке, Лудлоу. Райтеос, прекрати хныкать и суетиться!
Ты перевернешь карету!
Сквозь шум царившей вокруг неразберихи они слышали свит кнута Кейла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130
фотографиями громоздились на столе. Он открыл заплесневелый том и увидел,
что это гроссбух. Записи в нем были сделаны твердым четким почерком. Там
значились даты с 1851 по 1852 годы и суммы денег, выплаченных различным
кредиторам. Брюстонские пороховые мастерские получили двадцать тысяч
долларов. "Урии Хинду и Компании" было выплачено пятнадцать тысяч
долларов. Хоупвелльский литейный завод получил от Хадсона Эшера десять
тысяч долларов. Записи продолжались целые плотно исписанные листы.
Рикс чувствовал себя выбитым из колеи, в глазах поплыло.
- Проклятие! - тихо сказал он и положил голову на стол, дожидаясь,
чтобы дурнота прошла. Он был все еще слаб после приступа и большую часть
дня провел в постели. Мать забыла или по меньшей мере простила его
вспышку. Она велела Кэсс подать ему обед в постель.
Но не только приступ поверг его в глубокую депрессию. Свою роль
сыграло и то, что он нашел в Тихой Комнате Кэт, тот предмет, который
сейчас лежал под его кроватью. Смертельно устав, он предпочел оставаться
весь обед в своей комнате, чтобы не смотреть в глаза сестре.
Что _с_л_у_ч_и_л_о_с_ь_ с семьей, спрашивал себя Рикс, какие еще
глубины зла могут тут обнаружится? Планы Буна по устройству на территории
Эшеров парка развлечений с уродцами были отвратительны, но, так или иначе,
это было вполне в духе Буна. Однако то, чем занималась Кэт, было абсолютно
неожиданным. Боже мой, думал Рикс. Конечно же, Уолен об этом не знает!
Если он пронюхал, Боже, помоги Кэт!
Рикс вернулся к работе. Исследование остатков прошлой жизни казалось
теперь единственным, что могло отвлечь его сознание от настоящего. Рикс
просматривал записи, отмечая особенно крупные выплаты. Несколько раз
напротив различных сумм ему встретился пороховой завод. К несчастью для
Хоупвелла, Хадсон обращался к нескольким литейным заводам. Даже жалование
слуг было здесь записано до единого пенни.
Но на шестом упоминании "Урии Хинда и Компании" Рикс остановился.
Сумма была всегда одна и та же - пятнадцать тысяч долларов. Приличная
сумма, даже пороховому заводу Хадсон платил меньше. Что продавала ему эта
компания, гадал Рикс. Не было ни каких записей о том, какого рода делами
занимались "Урия Хинд и Компания".
Он дошел до конца гроссбуха. "Урии Хинду и Компании" было выплачено
девять раз по пятнадцать тысяч долларов. Это была единственная компания,
упоминавшаяся так часто. Но что бы она ни продавала Хадсону, это
затерялось в прошлом. Рикс отложил книгу в сторону и начал копаться в
другом ящике.
Он развернул старую и хрупкую газету, которая разваливалась на куски,
даже когда он мягко ее приподнимал. Это был номер "Сент-Луис джорнэл",
датированный десятым октября 1871 года. Заголовок жирными черными буквами
провозглашал: "СОТНИ ПОГИБШИХ В ЧИКАГСКОМ ПОЖАРЕ". И под ним мелкими
буквами: "От огня погиб каждый десятый в городе. Интервью с уцелевшими.
Неполный список разрушенных домов и учреждений."
Под заголовком было художественное изображение города в огне, вид с
берега озера Мичиган. На картине сотни людей спасались от огромного
пожара. В газете было собрано около двадцати интервью с уцелевшими,
найденными в полевом госпитале. Среди них Рикс узнал знакомое имя: Райтеос
Джордан.
Рикс аккуратно разложил газету на столе и сел, чтобы прочесть рассказ
женщины. Эмоционально, порой истерично Райтеос Джордан рассказала
корреспонденту, что случилось 8 октября 1871 года. Рикс вспомнил, что та
же дата стояла на надгробии Синтии Кордвейлер-Эшер.
Когда Рикс читал, несколько свечек вокруг него заискрились и
затрепетали, и он тут же вообразил огромный город в огне. Мгновенно
вспыхивающие дома, целые крыши проваливаются под огненным ураганом, земля
трясется, когда тонны кирпича рушатся на улицы. Райтеос Джордан говорила с
ним из могилы, и когда Рикс прислушался, он услышал лавину криков и плача,
стук копыт по мостовой и тревожный звон колоколов. Чикаго горел. Райтеос
Джордан вместе с Синтией и тринадцатилетним Лудлоу спасалась от огня в
тряской карете, которой управлял Кейл Бодейн.
- Боже правый! - завизжала Райтеос Джордан. - Мы перевернемся!
- Заткнись! - приказала Синтия. Сбоку ударил порыв горячего ветра,
карета бешено вздрогнула. Кейл с помощью кнута не дал арабским скакунам
встать на дыбы. - Кейл хороший кучер. Он вытащит нас отсюда.
Яростно звонили колокола. Клайборн-стрит была забита всевозможными
каретами, повозками и фургонами. Бежали люди, таща за собой тюки, набитые
добром из особняков на Клайборн-роу. В воздухе кружились зола и пепел.
Казавшаяся жуткой оранжевая луна на западе, откуда начался этот пожар,
освещала ночь. В небо взмывали огненные шары величиной с пароход и
обрушивались на дома, распространяя пламя быстрее, чем люди успевали
убегать. Сидя рядом с матерью, напротив Райтеос Джордан, юный Лудлоу
вздрагивал от взрывов. Их сила сотрясала землю так, словно весь город
дрожал в предсмертной агонии.
Они бросили все и бежали в чем были. Когда огонь подступил к реке
Чикаго, Синтия приказала слугам зарыть во дворе драгоценные камни, серебро
и собрание картин из белого особняка, который она унаследовала от
Александра Гамильтона Кордвейлера. Когда огненные шары начали перелетать
через реку, поджигая все, к чему прикасались, Синтия велела слугам взять
все, что они хотят, и бежать. Было совершенно ясно, что огонь не
удовлетворится амбарами и хижинами ирландцев и что он доберется до
Клайборн-роу и поглотит его с такой же жадностью.
- Я видела, что огонь проходит через все! - сказала Райтеос. - Я
з_н_а_л_а_, что его не остановят! Маленькая речушка не сможет остановить
такой огонь, нет, не сможет!
- Кейл доставит нас в гавань в целости и сохранности. - Синтия
планировала сесть на свою личную яхту и плавать по озеру Мичиган, пока
опасность не минует. - Как только мы выберемся из этой пробки, Кейл сможет
найти быстрейший маршрут.
- До озера больше мили, - тихо сказал Лудлоу. Он ни на кого не
смотрел, а вместо этого пристально глядел в окно на приближающуюся стену
огня. Его лицо в отраженном свете было ярко-оранжевым, но глаза оставались
темными. - Он быстро двигается, мама. Ветер слишком силен.
Она сжала его руку и ухитрилась храбро улыбнуться.
- Все будет в порядке, Лудлоу. Райтеос, прекрати хныкать и суетиться!
Ты перевернешь карету!
Сквозь шум царившей вокруг неразберихи они слышали свит кнута Кейла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130