Но Барбара не собиралась лежать спокойно. Она приподняла голову и начала целовать его шею, затем провела языком по золотистой щетине, пробивающейся у него на подбородке, а ее руки в это время гладили твердые мускулы его рук и спины.
– Лежи спокойно и спи, – приказал он.
– Нет, мы не должны терять время, помнишь? Давай попробуем друг друга и посмотрим… – Она провела языком по его губам и жадно поцеловала его. Его проклятия потонули у нее во рту, когда он углубил поцелуй, забыв о сдержанности.
– Вот видишь, – взволнованно сказала она, покрывая поцелуями его щеки и веки, – мы смешали наши вкусы и запахи. – Затем она снова вернулась к его губам и впилась в них страстным, жадным поцелуем.
Решимость окончательно покинула Дева, когда она свела бедра, беря в плен его распухшую, напряженную плоть. Он перекатился на нее и глубоко погрузился в ее лоно. Она побуждала его продолжать словами и руками, ногтями вонзаясь в его ягодицы, притягивая его ближе и дальше внутрь себя. Когда он начал делать яростные толчки, она замедлила их до сдержанного темпа, прошептав:
– Пусть это продлится, любимый, пусть продлится.
Он изо всех сил старался держать себя под контролем, установил ровный ритм, в то время как Барбара обвила его ногами, крепко прижимая к себе. Она выгибалась навстречу каждому толчку, задыхаясь, шепча его имя. Почувствовав, что они оба достигают апогея, он остановился и удержал ее.
– Я должен отстраниться, прежде чем…
Она прервала его бессвязным возгласом и дернулась навстречу, ввергая их обоих в бездну бессознательного небытия. Когда он попытался отстраниться, она еще крепче обвила ногами его ягодицы и держала так, пока он не упал на нее, задыхающийся и обессиленный.
Некоторое время спустя Барбара держала его в своих объятиях и смотрела, как он спит, любуясь каждой черточкой его великолепного лица – изящно очерченными бровями, сильным прямым носом, скульптурными, чувственными губами. Да, в нем сочеталось все самое лучшее из их двух миров, а сам он был ее миром, ее жизнью.
– Я не потеряю тебя, Девон Блэкхорн. – Ее голос нежным шелестом прозвучал в ночном воздухе. Она поцеловала его закрытые глаза, легла рядом с ним и крепко уснула.
Рассвет наступил рано, ибо приближались дни летнего солнцестояния. Девон, привыкший ездить с патрулями рейнджеров, проснулся, когда лишь слабые полосы бледно розового света протянулись над рекой. Он взглянул на спящую женщину, осторожно и нежно высвобождаясь из ее объятий. Затем он в спешке оделся, собрал несколько своих вещей и уложил их в седельную сумку, лежащую на стуле. Он опустился на колени и осторожно укрыл Барбару помятым халатом. «Будьте счастливы, ваша светлость… за нас обоих».
Барбара проснулась, когда почувствовала, что рядом больше нет тепла его тела. Сбитая с толку, она села на большой, пустой кровати и потрогала подушку рядом с собой. Та была еще немного теплой. Инстинктивно она поняла, что он оставил ее. И оставил Блэкхорн-Хилл, чтобы никогда не возвращаться.
Мадлен услышала плач Джеймса раньше, чем Эми, молодая нянька-негритянка, и подошла к колыбели. Она сделала знак девушке возвращаться в постель и взяла сына, в то время как Гулливер наблюдал со своего сторожевого поста рядом с кроваткой. Небо еще не посветлело.
– Ты спишь все дольше и дольше между кормлениями, – похвалила она малыша, когда он начал сосать грудь.
Закончив кормить, Мадлен поменяла ему пеленки и снова положила в колыбель. Она подумала было еще немного поспать, но силы быстро возвращались к ней после родов. И доктор Уизерспун, и Делфина хвалили ее мужество, и каждый приписывал эту заслугу другому. Улыбнувшись, она быстро оделась в простые муслиновые юбки и ситцевый корсаж с широкой шнуровкой спереди, что было необходимо для того, чтобы кормить Джеймса.
Солнце пока не встало, поэтому еще не было жарко. Мадлен решила прогуляться среди цветов в прохладе раннего утра. Только успев открыть дверь, она заметила, как кто-то исчез вниз по лестнице. По длинным, золотистым волосам она поняла, что это, скорее всего, Барбара. Но что ее подруга делает здесь в такой час?
Не обращая внимания на свой внешний вид, Барбара босиком сбежала по лестнице в холл. Конюшни находились на южной стороне усадьбы, и к ним можно было быстро попасть через заднюю дверь. Открыв ее, она побежала по росистой траве и увидела, что Дев выводит из дверей конюшни своего жеребца.
Он в оцепенении остановился, когда она подбежала к нему, одетая только в тонкий, небрежно на брошенный шелковый халат, который он сорвал с нее прошедшей ночью.
– Возвращайтесь в дом, пока вас не увидели, ваша светлость, – сказал он со спокойной решимостью.
Он хотел вскочить в седло, но она схватила его за руку, заставляя или повернуться и посмотреть на нее или отбросить ее руку.
– Не уезжай, не попрощавшись. – Ее голос сорвался.
– Ну, хорошо, до свидания. Разве от этого хоть немного легче? – спросил он печально.
– Я и не хочу, чтобы было легко. – Она стояла, расправив плечи, царственно держа голову, когда встретилась с его мучительно-тоскливым взглядом.
– Ты титулованная англичанка, почти помолвленная с титулованным англичанином.
– Веймоут – выбор Монти, не мой.
– Он виконт, ужасно богат, и, судя по тому, что я слышал о нем в Саванне, неплохой человек. Ты не могла бы поступить правильнее, чем выйдя за него замуж. – Каждое слово стоило ему мучительной боли, и он знал, что она понимала это.
– Не думаю, что могла бы… Я могла бы выйти за тебя.
– Никогда! Я не могу просить твоей руки, Барбара. У меня ничего нет. Ты видела, как моя собственная семья относится ко мне. Я нежеланный гость в доме дяди Роберта.
– Роберт Блэкхорн скоро умрет от своего сплина. Черт с ним.
– Даже если так, его жизнь или смерть ничего для нас не изменит, – сказал он, беря ее руку и целуя нежную белую кожу на внутренней стороне запястья. – Ты знаешь, то, что мы только что делали, не должно повториться. Это вообще не должно было произойти.
Понимая, что он пытался сделать прошедшей ночью, когда она пришла к нему, Барбара спросила:
– А что, если я с ребенком?
Его лицо стало каменным.
– Я пытался предостеречь тебя. Нам повезло в прошлом году.
– Но, что если…
– Это будет не первый внебрачный ребенок, усыновленный лордом королевства. Не пытайтесь шантажировать меня, ваша светлость. Это вам совсем не пристало. Идите к Веймоуту.
– Я не хочу Веймоута!
– Тогда найдите другого, которого одобрит ваш брат. Это только терзает нас обоих, и поэтому бессмысленно. – Он вскочил на Смутьяна, чувствуя ее руки, хватающие его за сюртук.
Она держалась за широкий алый манжет его рукава, в то время как лошадь пританцовывала, ощущая напряжение между двумя людьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
– Лежи спокойно и спи, – приказал он.
– Нет, мы не должны терять время, помнишь? Давай попробуем друг друга и посмотрим… – Она провела языком по его губам и жадно поцеловала его. Его проклятия потонули у нее во рту, когда он углубил поцелуй, забыв о сдержанности.
– Вот видишь, – взволнованно сказала она, покрывая поцелуями его щеки и веки, – мы смешали наши вкусы и запахи. – Затем она снова вернулась к его губам и впилась в них страстным, жадным поцелуем.
Решимость окончательно покинула Дева, когда она свела бедра, беря в плен его распухшую, напряженную плоть. Он перекатился на нее и глубоко погрузился в ее лоно. Она побуждала его продолжать словами и руками, ногтями вонзаясь в его ягодицы, притягивая его ближе и дальше внутрь себя. Когда он начал делать яростные толчки, она замедлила их до сдержанного темпа, прошептав:
– Пусть это продлится, любимый, пусть продлится.
Он изо всех сил старался держать себя под контролем, установил ровный ритм, в то время как Барбара обвила его ногами, крепко прижимая к себе. Она выгибалась навстречу каждому толчку, задыхаясь, шепча его имя. Почувствовав, что они оба достигают апогея, он остановился и удержал ее.
– Я должен отстраниться, прежде чем…
Она прервала его бессвязным возгласом и дернулась навстречу, ввергая их обоих в бездну бессознательного небытия. Когда он попытался отстраниться, она еще крепче обвила ногами его ягодицы и держала так, пока он не упал на нее, задыхающийся и обессиленный.
Некоторое время спустя Барбара держала его в своих объятиях и смотрела, как он спит, любуясь каждой черточкой его великолепного лица – изящно очерченными бровями, сильным прямым носом, скульптурными, чувственными губами. Да, в нем сочеталось все самое лучшее из их двух миров, а сам он был ее миром, ее жизнью.
– Я не потеряю тебя, Девон Блэкхорн. – Ее голос нежным шелестом прозвучал в ночном воздухе. Она поцеловала его закрытые глаза, легла рядом с ним и крепко уснула.
Рассвет наступил рано, ибо приближались дни летнего солнцестояния. Девон, привыкший ездить с патрулями рейнджеров, проснулся, когда лишь слабые полосы бледно розового света протянулись над рекой. Он взглянул на спящую женщину, осторожно и нежно высвобождаясь из ее объятий. Затем он в спешке оделся, собрал несколько своих вещей и уложил их в седельную сумку, лежащую на стуле. Он опустился на колени и осторожно укрыл Барбару помятым халатом. «Будьте счастливы, ваша светлость… за нас обоих».
Барбара проснулась, когда почувствовала, что рядом больше нет тепла его тела. Сбитая с толку, она села на большой, пустой кровати и потрогала подушку рядом с собой. Та была еще немного теплой. Инстинктивно она поняла, что он оставил ее. И оставил Блэкхорн-Хилл, чтобы никогда не возвращаться.
Мадлен услышала плач Джеймса раньше, чем Эми, молодая нянька-негритянка, и подошла к колыбели. Она сделала знак девушке возвращаться в постель и взяла сына, в то время как Гулливер наблюдал со своего сторожевого поста рядом с кроваткой. Небо еще не посветлело.
– Ты спишь все дольше и дольше между кормлениями, – похвалила она малыша, когда он начал сосать грудь.
Закончив кормить, Мадлен поменяла ему пеленки и снова положила в колыбель. Она подумала было еще немного поспать, но силы быстро возвращались к ней после родов. И доктор Уизерспун, и Делфина хвалили ее мужество, и каждый приписывал эту заслугу другому. Улыбнувшись, она быстро оделась в простые муслиновые юбки и ситцевый корсаж с широкой шнуровкой спереди, что было необходимо для того, чтобы кормить Джеймса.
Солнце пока не встало, поэтому еще не было жарко. Мадлен решила прогуляться среди цветов в прохладе раннего утра. Только успев открыть дверь, она заметила, как кто-то исчез вниз по лестнице. По длинным, золотистым волосам она поняла, что это, скорее всего, Барбара. Но что ее подруга делает здесь в такой час?
Не обращая внимания на свой внешний вид, Барбара босиком сбежала по лестнице в холл. Конюшни находились на южной стороне усадьбы, и к ним можно было быстро попасть через заднюю дверь. Открыв ее, она побежала по росистой траве и увидела, что Дев выводит из дверей конюшни своего жеребца.
Он в оцепенении остановился, когда она подбежала к нему, одетая только в тонкий, небрежно на брошенный шелковый халат, который он сорвал с нее прошедшей ночью.
– Возвращайтесь в дом, пока вас не увидели, ваша светлость, – сказал он со спокойной решимостью.
Он хотел вскочить в седло, но она схватила его за руку, заставляя или повернуться и посмотреть на нее или отбросить ее руку.
– Не уезжай, не попрощавшись. – Ее голос сорвался.
– Ну, хорошо, до свидания. Разве от этого хоть немного легче? – спросил он печально.
– Я и не хочу, чтобы было легко. – Она стояла, расправив плечи, царственно держа голову, когда встретилась с его мучительно-тоскливым взглядом.
– Ты титулованная англичанка, почти помолвленная с титулованным англичанином.
– Веймоут – выбор Монти, не мой.
– Он виконт, ужасно богат, и, судя по тому, что я слышал о нем в Саванне, неплохой человек. Ты не могла бы поступить правильнее, чем выйдя за него замуж. – Каждое слово стоило ему мучительной боли, и он знал, что она понимала это.
– Не думаю, что могла бы… Я могла бы выйти за тебя.
– Никогда! Я не могу просить твоей руки, Барбара. У меня ничего нет. Ты видела, как моя собственная семья относится ко мне. Я нежеланный гость в доме дяди Роберта.
– Роберт Блэкхорн скоро умрет от своего сплина. Черт с ним.
– Даже если так, его жизнь или смерть ничего для нас не изменит, – сказал он, беря ее руку и целуя нежную белую кожу на внутренней стороне запястья. – Ты знаешь, то, что мы только что делали, не должно повториться. Это вообще не должно было произойти.
Понимая, что он пытался сделать прошедшей ночью, когда она пришла к нему, Барбара спросила:
– А что, если я с ребенком?
Его лицо стало каменным.
– Я пытался предостеречь тебя. Нам повезло в прошлом году.
– Но, что если…
– Это будет не первый внебрачный ребенок, усыновленный лордом королевства. Не пытайтесь шантажировать меня, ваша светлость. Это вам совсем не пристало. Идите к Веймоуту.
– Я не хочу Веймоута!
– Тогда найдите другого, которого одобрит ваш брат. Это только терзает нас обоих, и поэтому бессмысленно. – Он вскочил на Смутьяна, чувствуя ее руки, хватающие его за сюртук.
Она держалась за широкий алый манжет его рукава, в то время как лошадь пританцовывала, ощущая напряжение между двумя людьми.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109