На нем был целый арсенал оружия, замшевые штаны и такие же странные кожаные башмаки.
– Кто это? – Она с трудом сдержалась, чтобы не завизжать при виде ужасного типа, который вскочил на лошадь и взглянул на Девона в ожидании распоряжений.
– Если я скажу вам его мускогское имя, вы не сможете произнести его Переводится как Кабаний Клык Он знаменит тем, что убивает диких кабанов копьем. О, он также мой кузен, – весело добавил Девон, пуская гнедого рысью.
Июль 1780 года
Блэкхорн-Хилл
– А я говорю тебе, тетя Агнес, она строит ему глазки, – раздраженно сказала Фоби Баршан.
Хорошенькая доярка капризно надула свои пухлые алые губки, бросая по сторонам настороженные взгляды, чтобы убедиться, что никто не слышит, что она„говорит о своей госпоже.
Госпожа Ошлви лишь кивнула, продолжая что-то записывать в гроссбух. У дочки ее распутной сестры Табаты были грубая речь и ужасные манеры, как у ее матери. И зачем только она предложила мастеру Роберту выкупить бумаги этой никудышной девчонки.
– Я согласна, что кузен молодого хозяина Эндрю проводит слишком много времени, навещая его жену. Ты видела что-нибудь еще?
– Ничего конкретного.
Госпожа Ошлви негодующе фыркнула.
– Я так и думала.
– Тебе она нравится не больше, чем мне.
– Возможно, но пока ты не предъявишь мне других доказательств, кроме того, что мастер Эндрю ухаживает за ней, нет смысла в твоей мелочной зависти. О, только не надо так на меня смотреть. Мне хорошо известно о твоей дешевой связи с молодым хозяином – твоей и половины глупых девиц, работающих в имении Если ты явишься ко мне с раздутым брюхом, я немедленно попрошу мистера Роберта продать твои бумаги!
– Можешь быть спокойна насчет этого, – сказала Фоби, надувшись. – С тех пор как он женился на ней, он даже не прикасался ко мне, как и ко всем остальным.
– Похвальная сдержанность с его стороны, но не с твоей, – строго ответила главная экономка – Но я бы хотела поставить под сомнение добродетель его жены, а не хозяина. Если у тебя больше ничего нет, кроме этих глупостей, ступай, возвращайся в коровник. У меня много работы со счетами.
– Хочешь не обидеть свой карман? – лукаво выпалила Фоби.
Одного взгляда холодных черных глаз тетки было достаточно, чтобы заставить ее выскочить из комнаты.
Когда Фоби ушла, Агнес Ошлви задумалась о свалившейся на ее голову проблеме с Мадлен Дево. Своевольная и высокообразованная девчонка может доставить ей неприятности. Старый Роберт и молодой Квинтин, хотя и с тщательной осторожностью вели свои дела, никогда не вмешивались в то, как она управляет домом, поскольку еда подавалась вовремя, слуги были послушны, а дом содержался в чистоте и порядке. Но с тех пор как Квинтин привел жену, которой ужасно хотелось чем-нибудь занять свое время, экономка была в постоянном страхе, что ее приходно-расходные книги однажды попадут под тщательную проверку Мадлен.
Она должна найти способ дискредитировать жену, а не мужа. Все, чем была озабочена эта дурочка Фоби, это отсутствие Квинтина в ее постели. Она поразмышляла над этим и решила, что это может оказаться хорошим знаком. Если хозяин даст своей жене ребенка, она, возможно, удовлетворится и оставит в покое управление домашним хозяйством.
– И все же, если подглядывания Фоби могут мне что-то дать, то стоит поощрять ее в этом, – размышляла она вслух.
Мало кто из слуг не привязался к Мадлен. Теми, кто не мог ее терпеть, были лишь заброшенные любовницы Квинтина. Тогда как все, кто работал в Блэкхорн-Хилле, ненавидели властную и высокомерную главную экономку.
Предмет мрачных размышлений госпожи Ошлви бродил по английскому парку рядом с домом, время от времени опускаясь на колени, чтобы подрезать розовый куст или выдернуть один из немногочисленных сорняков, дерзнувших вырасти на любовно ухоженной земле. Для этого существовал целый легион слуг. Фактически для любой работы на плантации их было предостаточно.
Мадлен печально улыбнулась. «Живя под крышей тети Клод, я жаловалась на то, что приходилось выполнять домашнюю работу. Теперь же я изнываю от безделья. Клянусь, я бы даже выбивала ковры, если бы госпожа Ошлви позволила мне».
Она засмеялась, представив себя в грязных лохмотьях, выбивающую роскошный турецкий ковер, в то время как Квинтин и экономка смотрят на нее ошеломленные. Ее задумчивость была прервана громким лаем Гулливера и какими-то странными мычащими звуками.
Поднявшись, она отряхнула юбки и пошла из парка по направлению к дороге, откуда доносился этот шум. Хорошенькая молодая женщина с длинными черными волосами била палкой одну из коров превосходной джерсейской породы.
– Ну, ты, чертов мешок с костями! Проклятая. Пошла! Я опоздаю на дойку, и все из-за тебя. – Фоби с силой ткнула корову в ребра, продолжая осыпать бедную скотину проклятиями. Затем она переключила внимание на собаку. Гулливер прыгал на нее и громко лаял. Она замахнулась на него своим оружием, но пес быстро отскочил – Пошел вон, ты, вонючее чудовище! Это не твое дело. – Она погрозила огромному псу, который не двигался с места, расставив лапы, ощетинившись и глухо рыча.
Мадлен при виде этой сцены крикнула:
– Гулливер, ко мне! А ты, девушка, прекрати мучить эту несчастную корову. – Она подобрала юбки и поспешила вниз по дороге к воротам загона.
Фоби обернулась и наблюдала, как жена Квинтина, одетая в запыленное коричневое платье из грубого миткаля, решительно шагала в ее сторону. Она еще крепче сжала в руке палку и стояла с вызывающим видом, свирепо глядя на собаку, которая перестала лаять и послушно трусила к Мадлен.
– Что все это значит, Фоби, кажется, так тебя зовут?
– Я Фоби Баршан, племянница госпожи Ошлви, – ответила она, намеренно не сделав реверанса.
– Зачем ты бьешь это животное? – Мадлен шагнула к служанке, ненавидя себя за свой маленький рост, который вынуждал ее смотреть на Фоби снизу вверх.
– Упрямая скотина не двигается с места, а время доить.
– Если ты будешь запугивать и избивать ее, то ничего этим не добьешься – Мадлен повернулась к корове, которая теперь стояла молча, опустив голову, но не делая попытки пощипать траву, растущую на обочине. Мадлен ласково похлопала ее, затем поглядела на ее ноги. Правая задняя нога попала во что-то, и корова махая хвостом, безуспешно пыталась выдернуть ее.
– Она застряла, возможно это нора какого-нибудь зверька. Давай, помоги мне освободить ее.
– Может, это змеиная нора. Я не подойду к ней, – упрямо сказала Фоби.
Мадлен встала на колени и попыталась вытащить ногу животного, которая накрепко застряла. После нескольких минут безрезультатной борьбы она взглянула на здоровую девицу и сердито сказала:
– Сейчас же помоги мне, или я поколочу тебя этой палкой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
– Кто это? – Она с трудом сдержалась, чтобы не завизжать при виде ужасного типа, который вскочил на лошадь и взглянул на Девона в ожидании распоряжений.
– Если я скажу вам его мускогское имя, вы не сможете произнести его Переводится как Кабаний Клык Он знаменит тем, что убивает диких кабанов копьем. О, он также мой кузен, – весело добавил Девон, пуская гнедого рысью.
Июль 1780 года
Блэкхорн-Хилл
– А я говорю тебе, тетя Агнес, она строит ему глазки, – раздраженно сказала Фоби Баршан.
Хорошенькая доярка капризно надула свои пухлые алые губки, бросая по сторонам настороженные взгляды, чтобы убедиться, что никто не слышит, что она„говорит о своей госпоже.
Госпожа Ошлви лишь кивнула, продолжая что-то записывать в гроссбух. У дочки ее распутной сестры Табаты были грубая речь и ужасные манеры, как у ее матери. И зачем только она предложила мастеру Роберту выкупить бумаги этой никудышной девчонки.
– Я согласна, что кузен молодого хозяина Эндрю проводит слишком много времени, навещая его жену. Ты видела что-нибудь еще?
– Ничего конкретного.
Госпожа Ошлви негодующе фыркнула.
– Я так и думала.
– Тебе она нравится не больше, чем мне.
– Возможно, но пока ты не предъявишь мне других доказательств, кроме того, что мастер Эндрю ухаживает за ней, нет смысла в твоей мелочной зависти. О, только не надо так на меня смотреть. Мне хорошо известно о твоей дешевой связи с молодым хозяином – твоей и половины глупых девиц, работающих в имении Если ты явишься ко мне с раздутым брюхом, я немедленно попрошу мистера Роберта продать твои бумаги!
– Можешь быть спокойна насчет этого, – сказала Фоби, надувшись. – С тех пор как он женился на ней, он даже не прикасался ко мне, как и ко всем остальным.
– Похвальная сдержанность с его стороны, но не с твоей, – строго ответила главная экономка – Но я бы хотела поставить под сомнение добродетель его жены, а не хозяина. Если у тебя больше ничего нет, кроме этих глупостей, ступай, возвращайся в коровник. У меня много работы со счетами.
– Хочешь не обидеть свой карман? – лукаво выпалила Фоби.
Одного взгляда холодных черных глаз тетки было достаточно, чтобы заставить ее выскочить из комнаты.
Когда Фоби ушла, Агнес Ошлви задумалась о свалившейся на ее голову проблеме с Мадлен Дево. Своевольная и высокообразованная девчонка может доставить ей неприятности. Старый Роберт и молодой Квинтин, хотя и с тщательной осторожностью вели свои дела, никогда не вмешивались в то, как она управляет домом, поскольку еда подавалась вовремя, слуги были послушны, а дом содержался в чистоте и порядке. Но с тех пор как Квинтин привел жену, которой ужасно хотелось чем-нибудь занять свое время, экономка была в постоянном страхе, что ее приходно-расходные книги однажды попадут под тщательную проверку Мадлен.
Она должна найти способ дискредитировать жену, а не мужа. Все, чем была озабочена эта дурочка Фоби, это отсутствие Квинтина в ее постели. Она поразмышляла над этим и решила, что это может оказаться хорошим знаком. Если хозяин даст своей жене ребенка, она, возможно, удовлетворится и оставит в покое управление домашним хозяйством.
– И все же, если подглядывания Фоби могут мне что-то дать, то стоит поощрять ее в этом, – размышляла она вслух.
Мало кто из слуг не привязался к Мадлен. Теми, кто не мог ее терпеть, были лишь заброшенные любовницы Квинтина. Тогда как все, кто работал в Блэкхорн-Хилле, ненавидели властную и высокомерную главную экономку.
Предмет мрачных размышлений госпожи Ошлви бродил по английскому парку рядом с домом, время от времени опускаясь на колени, чтобы подрезать розовый куст или выдернуть один из немногочисленных сорняков, дерзнувших вырасти на любовно ухоженной земле. Для этого существовал целый легион слуг. Фактически для любой работы на плантации их было предостаточно.
Мадлен печально улыбнулась. «Живя под крышей тети Клод, я жаловалась на то, что приходилось выполнять домашнюю работу. Теперь же я изнываю от безделья. Клянусь, я бы даже выбивала ковры, если бы госпожа Ошлви позволила мне».
Она засмеялась, представив себя в грязных лохмотьях, выбивающую роскошный турецкий ковер, в то время как Квинтин и экономка смотрят на нее ошеломленные. Ее задумчивость была прервана громким лаем Гулливера и какими-то странными мычащими звуками.
Поднявшись, она отряхнула юбки и пошла из парка по направлению к дороге, откуда доносился этот шум. Хорошенькая молодая женщина с длинными черными волосами била палкой одну из коров превосходной джерсейской породы.
– Ну, ты, чертов мешок с костями! Проклятая. Пошла! Я опоздаю на дойку, и все из-за тебя. – Фоби с силой ткнула корову в ребра, продолжая осыпать бедную скотину проклятиями. Затем она переключила внимание на собаку. Гулливер прыгал на нее и громко лаял. Она замахнулась на него своим оружием, но пес быстро отскочил – Пошел вон, ты, вонючее чудовище! Это не твое дело. – Она погрозила огромному псу, который не двигался с места, расставив лапы, ощетинившись и глухо рыча.
Мадлен при виде этой сцены крикнула:
– Гулливер, ко мне! А ты, девушка, прекрати мучить эту несчастную корову. – Она подобрала юбки и поспешила вниз по дороге к воротам загона.
Фоби обернулась и наблюдала, как жена Квинтина, одетая в запыленное коричневое платье из грубого миткаля, решительно шагала в ее сторону. Она еще крепче сжала в руке палку и стояла с вызывающим видом, свирепо глядя на собаку, которая перестала лаять и послушно трусила к Мадлен.
– Что все это значит, Фоби, кажется, так тебя зовут?
– Я Фоби Баршан, племянница госпожи Ошлви, – ответила она, намеренно не сделав реверанса.
– Зачем ты бьешь это животное? – Мадлен шагнула к служанке, ненавидя себя за свой маленький рост, который вынуждал ее смотреть на Фоби снизу вверх.
– Упрямая скотина не двигается с места, а время доить.
– Если ты будешь запугивать и избивать ее, то ничего этим не добьешься – Мадлен повернулась к корове, которая теперь стояла молча, опустив голову, но не делая попытки пощипать траву, растущую на обочине. Мадлен ласково похлопала ее, затем поглядела на ее ноги. Правая задняя нога попала во что-то, и корова махая хвостом, безуспешно пыталась выдернуть ее.
– Она застряла, возможно это нора какого-нибудь зверька. Давай, помоги мне освободить ее.
– Может, это змеиная нора. Я не подойду к ней, – упрямо сказала Фоби.
Мадлен встала на колени и попыталась вытащить ногу животного, которая накрепко застряла. После нескольких минут безрезультатной борьбы она взглянула на здоровую девицу и сердито сказала:
– Сейчас же помоги мне, или я поколочу тебя этой палкой!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109