Барбара позволила девушкам одеть ее. Они, конечно, не были фрейлинами королевы Шарлотты, но выполняли такую же работу. Рубашка была из темно-голубого коленкора, что сочеталось с цветом ее глаз, ярко-зеленая юбка была накрахмаленной и прохладной, и ниспадала чуть ниже колен. Они надели ей на ноги кожаные сандалии. Прикоснувшись к поясу в виде серебряной цепочки, которым девушки обвязали ее талию, Барбара захотела поглядеться в зеркало. «Боже, я слишком долго была лишена цивилизации, если великолепно чувствую себя в рыбацкой одежде!» Но это действительно было так.
Худшим во всей этой процедуре было распутывание ее волос гребнем, сделанным из рыбьих костей. Расчесав их, девушки заплели ей длинную, толстую косу и даже предложили несколько медных украшений.
– Теперь могу я пойти к Девону? Пожалуйста, – спросила она Перепелку.
Женщина заворчала и пошла по направлению к деревне. Барбара последовала за ней. Когда они вошли в большое здание, глазам Барбары потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к тусклому свету, ибо в доме было лишь несколько высоких, узких окон. Девон полудремал на ложе, расположенном с одной стороны прямоугольной комнаты, прикрытый лишь легким одеялом. С него была снята вся одежда. Высокий худой мужчина с бледным морщинистым лицом склонился над ним. Всевозможные баночки и пузырьки были беспорядочно расставлены у постели.
Барбара подошла и опустилась на колени рядом с Девоном, протянув руку, чтобы погладить его бровь. Голова его была теплой, но жара не чувствовалось. Девушка взглянула на лекаря, чья невзрачная внешность излучала доброту.
Он улыбнулся:
– Властитель тьмы еще не заберет его к себе. Он сильный, молодой Орел.
– Барбара? – Девон открыл глаза.
– Откуда ты узнал…
– Я услышал английскую речь и почувствовал твое прикосновение, – прошептал он, поворачивая к ней голову. Он поморщился от боли, когда поднял руку, чтобы сжать в ней ее ладонь.
– Не двигайся, не то откроется рана. – Она наклонилась к нему, положив руку ему на грудь. – Сильно болит?
Он усмехнулся:
– У меня еще никогда не было ножевой раны, которая бы болела не сильно, но эта не глубокая. Я лишился сознания просто от слабости, слишком большая потеря крови.
Барбара посмотрела на него с озадаченным выражением лица:
– Тогда почему же доктора делают кровопускание больным и раненым людям?
Усмешка Девона сорвалась на слабый хрип:
– Потому что, ваша светлость, они не знают ничего лучше!
– Белые лекари часто делают глупые вещи, – добавил мускогский врачеватель, но беззлобно. – Все, что нужно Орлу, это восстановить силы. Тогда с ним будет все в порядке.
Барбара изучала его иссохшееся лицо. Он тоже был частично белым, хотя в его жилах текло явно больше индейской крови, чем у Девона.
Отвечая на ее безмолвный вопрос, Девон сказал:
– Это Высокий Журавль, брат моей матери, который женился на женщине из этой деревни.
– Как и моя сестра Чарити, я тоже рос с нашим отцом и жил по законам белых. Среди ваших людей меня называют Натаниель Мак-Кинни.
Барбара попыталась отыскать сходство между угловатым лицом Натаниеля и скульптурной красотой Девона. Ничего, кроме их теплых карих глаз, она не нашла, но инстинктивно почувствовала симпатию к этому мужчине с мягким голосом.
– Для меня большая честь познакомиться с вами, мистер Мак-Кинни.
– Я давно оставил образ жизни белых. Пожалуйста, зовите меня Высокий Журавль, ибо теперь я муског.
Он перевел взгляд печальных проницательных глаз с нее на Девона, затем сказал Барбаре:
– Вы ведь английская аристократка, не так ли?
– Да. Мой брат – барон Рушкрофт. Он сейчас в Саванне. Я ехала навестить его, когда мой корабль потерпел крушение.
– Это же сказал мне и Золотой Орел. – Он чувствовал симпатию между этими двумя людьми такого разного происхождения. – Возможно, будет лучше, если я поговорю с Медвежьим Сердцем. Он сочтет за честь послать с вами эскорт и благополучно доставить вас в Саванну.
– Нет, – голос Девона прозвучал неожиданно твердо. – Скоро я сам смогу отвезти ее.
Это был ее шанс на избавление. Через несколько дней она могла бы быть в безопасности с Монти, но в этом случае она больше никогда не увидит Девона Блэкхорна. Всего лишь два дня назад это было ее заветным желанием – попасть в Саванну. Теперь же она не была в этом так уверена. Барбара покачала головой и тихо сказала:
– Нет, я останусь, чтобы ухаживать за Девоном. Он уже пообещал, что отвезет меня в Саванну, ведь его задание теперь выполнено.
– Лучше все-таки послать нагруженных мулов до Алтамахи. Там уже ждут мушкеты и ром.
Видя вызов в глазах племянника, Высокий Журавль вздохнул и кивнул:
– Хорошо, пусть будет так, как вы оба хотите. – Он поднялся с удивительной грацией для такого долговязого, угловатого мужчины. – Я пришлю женщин с едой для тебя.
Барбара не была уверена, что правильно поняла весь этот разговор.
– Я не нравлюсь твоему дяде, потому что я англичанка?
– Нет, вовсе нет. Просто он знает, что бывает с такими, как я, метисами, которые забывают, кто они есть.
– Понятно, – сказала Барбара, и щеки ее вспыхнули, когда она осознала, что Девон не единственный, кто стремится к недостижимому.
– Мне бы следовало отправить тебя сейчас. Ты спасла мне жизнь. Мак-Гилви расправился бы со мной в два счета.
Его лицо было встревоженным, но он не отпускал ее руку. К горлу подступил комок, когда он вспомнил грязные руки этого подонка на его прекрасной леди Барбаре. «Я должен был остановить это!»
Она погладила его по щеке и улыбнулась:
– И ты тоже спас мне жизнь – дважды, так что я все еще твоя должница. Я остаюсь, Девон Блэкхорн.
Их взгляды встретились, и несколько секунд они просто смотрели друг на друга в молчании. Затем тень упала на дверь, и гневно шипящее дыхание разрушило чары.
– Я принесла тебе еду, Девон. Отошли ее прочь, чтобы я могла покормить тебя. – Женщина-Пантера опустилась на колени спиной к Барбаре и поставила поднос из плетеного тростника. – Здесь свежезажаренная оленина и лепешки, которые испекла моя мать.
– Ты очень гостеприимна, Женщина-Пантера, но я сама позабочусь о том, чтобы Девон поел, – сказала Барбара таким вкрадчиво-бархатным голосом, который предупредил Девона о приближающемся извержении вулкана.
Красивая индианка с ненавистью в глазах повернулась к белокурой англичанке:
– Или ты сейчас же уйдешь, или я…
– Не угрожай мне, ты, чертова сука. Я только вчера вонзила нож в спину бандита, а он был в два раза больше тебя. Я разделаюсь с тобой в два счета.
Девон с трудом сдерживался, чтобы не засмеяться, зная, что это не только причинит ужасную боль, но и приведет в ярость двух раскипятившихся женщин.
– Женщина-Пантера, ты была очень добра, принеся мне еду, но я считаю долгом чести держать эту белую женщину под своей защитой, потому что она спасла мне жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
Худшим во всей этой процедуре было распутывание ее волос гребнем, сделанным из рыбьих костей. Расчесав их, девушки заплели ей длинную, толстую косу и даже предложили несколько медных украшений.
– Теперь могу я пойти к Девону? Пожалуйста, – спросила она Перепелку.
Женщина заворчала и пошла по направлению к деревне. Барбара последовала за ней. Когда они вошли в большое здание, глазам Барбары потребовалось несколько секунд, чтобы привыкнуть к тусклому свету, ибо в доме было лишь несколько высоких, узких окон. Девон полудремал на ложе, расположенном с одной стороны прямоугольной комнаты, прикрытый лишь легким одеялом. С него была снята вся одежда. Высокий худой мужчина с бледным морщинистым лицом склонился над ним. Всевозможные баночки и пузырьки были беспорядочно расставлены у постели.
Барбара подошла и опустилась на колени рядом с Девоном, протянув руку, чтобы погладить его бровь. Голова его была теплой, но жара не чувствовалось. Девушка взглянула на лекаря, чья невзрачная внешность излучала доброту.
Он улыбнулся:
– Властитель тьмы еще не заберет его к себе. Он сильный, молодой Орел.
– Барбара? – Девон открыл глаза.
– Откуда ты узнал…
– Я услышал английскую речь и почувствовал твое прикосновение, – прошептал он, поворачивая к ней голову. Он поморщился от боли, когда поднял руку, чтобы сжать в ней ее ладонь.
– Не двигайся, не то откроется рана. – Она наклонилась к нему, положив руку ему на грудь. – Сильно болит?
Он усмехнулся:
– У меня еще никогда не было ножевой раны, которая бы болела не сильно, но эта не глубокая. Я лишился сознания просто от слабости, слишком большая потеря крови.
Барбара посмотрела на него с озадаченным выражением лица:
– Тогда почему же доктора делают кровопускание больным и раненым людям?
Усмешка Девона сорвалась на слабый хрип:
– Потому что, ваша светлость, они не знают ничего лучше!
– Белые лекари часто делают глупые вещи, – добавил мускогский врачеватель, но беззлобно. – Все, что нужно Орлу, это восстановить силы. Тогда с ним будет все в порядке.
Барбара изучала его иссохшееся лицо. Он тоже был частично белым, хотя в его жилах текло явно больше индейской крови, чем у Девона.
Отвечая на ее безмолвный вопрос, Девон сказал:
– Это Высокий Журавль, брат моей матери, который женился на женщине из этой деревни.
– Как и моя сестра Чарити, я тоже рос с нашим отцом и жил по законам белых. Среди ваших людей меня называют Натаниель Мак-Кинни.
Барбара попыталась отыскать сходство между угловатым лицом Натаниеля и скульптурной красотой Девона. Ничего, кроме их теплых карих глаз, она не нашла, но инстинктивно почувствовала симпатию к этому мужчине с мягким голосом.
– Для меня большая честь познакомиться с вами, мистер Мак-Кинни.
– Я давно оставил образ жизни белых. Пожалуйста, зовите меня Высокий Журавль, ибо теперь я муског.
Он перевел взгляд печальных проницательных глаз с нее на Девона, затем сказал Барбаре:
– Вы ведь английская аристократка, не так ли?
– Да. Мой брат – барон Рушкрофт. Он сейчас в Саванне. Я ехала навестить его, когда мой корабль потерпел крушение.
– Это же сказал мне и Золотой Орел. – Он чувствовал симпатию между этими двумя людьми такого разного происхождения. – Возможно, будет лучше, если я поговорю с Медвежьим Сердцем. Он сочтет за честь послать с вами эскорт и благополучно доставить вас в Саванну.
– Нет, – голос Девона прозвучал неожиданно твердо. – Скоро я сам смогу отвезти ее.
Это был ее шанс на избавление. Через несколько дней она могла бы быть в безопасности с Монти, но в этом случае она больше никогда не увидит Девона Блэкхорна. Всего лишь два дня назад это было ее заветным желанием – попасть в Саванну. Теперь же она не была в этом так уверена. Барбара покачала головой и тихо сказала:
– Нет, я останусь, чтобы ухаживать за Девоном. Он уже пообещал, что отвезет меня в Саванну, ведь его задание теперь выполнено.
– Лучше все-таки послать нагруженных мулов до Алтамахи. Там уже ждут мушкеты и ром.
Видя вызов в глазах племянника, Высокий Журавль вздохнул и кивнул:
– Хорошо, пусть будет так, как вы оба хотите. – Он поднялся с удивительной грацией для такого долговязого, угловатого мужчины. – Я пришлю женщин с едой для тебя.
Барбара не была уверена, что правильно поняла весь этот разговор.
– Я не нравлюсь твоему дяде, потому что я англичанка?
– Нет, вовсе нет. Просто он знает, что бывает с такими, как я, метисами, которые забывают, кто они есть.
– Понятно, – сказала Барбара, и щеки ее вспыхнули, когда она осознала, что Девон не единственный, кто стремится к недостижимому.
– Мне бы следовало отправить тебя сейчас. Ты спасла мне жизнь. Мак-Гилви расправился бы со мной в два счета.
Его лицо было встревоженным, но он не отпускал ее руку. К горлу подступил комок, когда он вспомнил грязные руки этого подонка на его прекрасной леди Барбаре. «Я должен был остановить это!»
Она погладила его по щеке и улыбнулась:
– И ты тоже спас мне жизнь – дважды, так что я все еще твоя должница. Я остаюсь, Девон Блэкхорн.
Их взгляды встретились, и несколько секунд они просто смотрели друг на друга в молчании. Затем тень упала на дверь, и гневно шипящее дыхание разрушило чары.
– Я принесла тебе еду, Девон. Отошли ее прочь, чтобы я могла покормить тебя. – Женщина-Пантера опустилась на колени спиной к Барбаре и поставила поднос из плетеного тростника. – Здесь свежезажаренная оленина и лепешки, которые испекла моя мать.
– Ты очень гостеприимна, Женщина-Пантера, но я сама позабочусь о том, чтобы Девон поел, – сказала Барбара таким вкрадчиво-бархатным голосом, который предупредил Девона о приближающемся извержении вулкана.
Красивая индианка с ненавистью в глазах повернулась к белокурой англичанке:
– Или ты сейчас же уйдешь, или я…
– Не угрожай мне, ты, чертова сука. Я только вчера вонзила нож в спину бандита, а он был в два раза больше тебя. Я разделаюсь с тобой в два счета.
Девон с трудом сдерживался, чтобы не засмеяться, зная, что это не только причинит ужасную боль, но и приведет в ярость двух раскипятившихся женщин.
– Женщина-Пантера, ты была очень добра, принеся мне еду, но я считаю долгом чести держать эту белую женщину под своей защитой, потому что она спасла мне жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109