– Я знала, что Квинт мятежник, Девон. – Она больше не могла заставить себя произнести слово «предатель». – Я не могла выдать его. Осуждай меня, если хочешь. Я уже делала это тысячу раз, и все же я ни за что бы не обрекла своего мужа на смерть.
Девон печально вздохнул.
– Я тоже, Мадлен, особенно теперь, когда шок от предательства прошел. Но все же мы на противоположных сторонах.
– И нет смысла продолжать обсуждать это, – сказала Барбара, направляя Девона к двери. – Покорми молодого хозяина, а я останусь, чтобы помочь тебе решить, что надеть сегодня к обеду. С Девоном в качестве гостя и Робертом, прикованным к постели, мы великолепно проведем время.
– Если пообещаем не обсуждать политику, – сказал Девон, улыбнувшись Мадлен.
– Я нема, как могила, – ответила она в то время, как ребенок громко закричал.
– Я тоже, но вот мистер Джеймс явно нет. – Он весело улыбнулся обеим женщинам и вышел из комнаты.
Обед нынче был первым путешествием Мадлен вниз с тех пор, как родился Джеймс, и слуги сделали все возможное, чтобы он был праздничным. Нежный аромат, исходящий от огромных букетов свежих цветов, восхитительно сочетался с сочными запахами, несущимися от деликатесов Делфины. Без присутствия угрюмого Роберта и его ядовитых комментариев трапеза должна была бы стать приятной, но Эндрю и Девон были почти так же несносны, как и их дядя.
Пока мужчины спорили, Мадлен наблюдала за едва уловимой, безмолвной сценой между Девоном и Барбарой. И, она заметила, Эндрю тоже. Что-то происходило, но Мадлен не могла решить, что именно. Барбара всегда недолюбливала Эндрю. Наблюдая, как он ведет себя по отношению к Девону, она была склонна увидеть некоторую правоту в суждении своей подруги. Как всегда, Эндрю был заботлив и нежен с ней, но теперь, когда она приобрела друзей в лице его брата и Барбары, Мадлен начинала видеть своего «дорогого кузена» в новом, нелестном свете.
«Возможно, он просто завидует обаянию Дева и его красоте. Видит Бог, парень очаровал Барбару, а она едва ли зеленая девчонка». Но было что-то большее, чем видимая мимолетная симпатия между ее подругой и капитаном рейнджеров. Отбросив эту мысль как неправдоподобную, она вмешалась в горячий спор между двумя братьями о ведении войны.
– Он неотесанный болван, если думает, что может взять верх над генералом Корнуоллисом, – сказал Эндрю. – У Гилфорда он бежал, трусливо поджав хвост.
– Нейт Грин вовсе не болван. Он знает, когда нужно сражаться, а когда лучше на время отступить. А Гилфорд оказался для нас пирровой победой, – сдержанно ответил Девон.
– Мне кажется, поскольку сражение закончилось вничью, ни одна из сторон не может назвать это победой, – осторожно сказала Мадлен.
– Факт то, что оба военачальника покинули поле боя и перегруппировались.
– Но Корнуоллис предпочел перегруппироваться в Виргинии, оставив Джорджию и Каролину лежать незащищенными, словно рыба в пересохшей реке, – возразил Девон. – Он воюет традиционными методами с нетрадиционным врагом.
– Он воюет с отбросами, – фыркнул Эндрю. Мадлен гневно вспыхнула от клеветы Эндрю на ее мужа и его дело.
– У этих отбросов достаточно ума, чтобы понимать, как можно выиграть гражданскую войну, – ответил Девон. – Они не имеют возможности сражаться с дисциплинированными британскими войсками в регулярном бою, но они мастера в подрывных операциях и мелких стычках.
– Но разве такие незначительные набеги в состоянии нанести большой урон? – спросила Барбара Девона.
– Несомненно. Такие люди, как Пикенс и Кларк, в Джорджии стоили нам целого арсенала боеприпасов и бесчисленного количества потерь из-за дезертирства и ранений. В течение последних недель они захватили Августу и Джорджию. А эта старая лисица в Южной Каролине уже несколько месяцев водит за нос Тарлетона. Когда Марион присоединился к Грину, вместе они стали просто неуловимы.
– Фрэнсис Марион был другом семьи моей матери перед войной, – печально сказала Мадлен. – А теперь мой муж служит под его началом.
– Давайте выпьем за скорейшее прекращение этой ужасной войны, – предложила Барбара, поднимая свой бокал.
– И за победу сил его величества, – добавил Эндрю.
– Просто за окончание войны, каким бы ни был ее исход, – сказала Мадлен.
– Конечно же, несмотря на предательство Квинтина вы это несерьезно, – возразил Эндрю, заботливо беря Мадлен за руку.
– О, она вполне серьезна, и я тоже. Это мужчины любят войны. А женщины, которые приносят в этот мир детей, хотят видеть его безопасным. – Барбара улыбнулась Мадлен, которая, она заметила, высвободила свою руку из руки Эндрю.
– Хорошо сказано… для женщины, – произнес Девон с юмором, когда его бокал со звоном стукнулся о бокал Барбары. Они почти не сводили друг с друга глаз.
– Да, но у женщин, я боюсь, нет склонности к делам политическим, – сказал Эндрю, покровительственным тоном. – Англоязычные дети едва ли будут в безопасности в мире, где необузданные мятежники заключают союз с французами.
– Кто это сказал: «Враг моего врага – мой друг»? – спросила Мадлен, отвлекая внимание Эндрю от интимного обмена взглядов между Барбарой и Девоном.
Она задалась целью точно выяснить, что же происходит между ее подругой и Девоном Блэкхорном.
Глава девятнадцатая
Барбара дождалась, когда дом погрузится в полную тишину. Настенные часы внизу пробили два. Все слуги уснули. Даже Эндрю, который любил сидеть допоздна и потягивать отличный бренди Роберта, отправился спать, сославшись на то, что выпил уже чересчур много. Она подвязала шелковый халат поясом на талии и выскользнула из своей комнаты в темный коридор.
Мадлен отвела для Девона комнату в дальнем конце дома, доступную для прохладного ветерка с реки, игнорируя при этом Ошлви, которая собиралась поместить его в тесную мансардную комнатушку на третьем этаже.
Ночь была теплой, но тело Барбары покрылось капельками пота совсем не от жары.
«Я позвала его, и он пришел. Что я должна делать теперь?» Ее гордость требовала, чтобы на этот раз он пришел к ней и соблазнил ее. Но она знала, что он этого не сделает. Должно быть, его визиту в Блэкхорн-Хилл предшествовала долгая и мучительная борьба с самим собой. Два дня прошло с тех пор, как они встретились на скачках. На следующий день она приехала сюда и обнаружила, что Мадлен благополучно родила сына. А Девон не приехал. До сегодняшнего дня.
Барбара не постучала, а медленно повернула тяжелую медную ручку. Дверь бесшумно открылась на смазанных петлях. Лунный свет струившийся через окно, окутал ее серебристым сиянием, когда она остановилась в дверном проеме.
Девон сидел, откинувшись на гору подушек, на широкой, мягкой кровати. На нем были лишь плотно облегающие ноги мягкие рейтузы из оленьей кожи, а торс и ступни были обнаженными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109