А с кого был взят образец?
- С моего отца.
- Понятно.
Людям часто такое кажется чем-то болезненным, просто
гробокопательским. Мне кажется, я знаю, почему, но я об этом не думаю.
- Он погиб при несчастном случае на Каппа Форнакис-5. Я привез его
тело на родную планету влатузианцев, которая, как и Земля, не связана
непосредственно с Космострадой, и оставил его тело с техниками планеты.
Они держали его у себя почти год. Когда я получил тело обратно, на коже
головы не было никаких насечек, а мозг был нетронутым. Потом его
похоронили на планете Вишну, на нашей ферме.
Сэм вставил свое слово.
- Ты про меня так разговариваешь, словно бы меня тут вообще не было.
Мне от этого весьма чертовски неловко.
- О, простите, пожалуйста, - сказал Сукума-Тейлор. - Джейк, извините,
вы не возражаете, если я задам ему вопрос?.. Ну вот, снова я говорю не
то... Сэм. Не будете ли вы так добры ответить на несколько вопросов?
- Валяйте, - ответил Сэм.
- Как вы сами себя воспринимаете? Я вот что имею в виду: каково ваше
представление о себе с точки зрения физического присутствия, телесной
оболочки? Вы меня понимаете?
- По-моему, да. Ну, это зависит от разных вещей. Иногда мне кажется,
что я - часть тяжеловоза, а иногда просто кажется, что я в нем еду.
Большую часть времени меня не покидает ощущение, что я сижу как раз на том
месте, где сейчас сидите вы, на сиденье стрелка. Нет-нет, не вставайте.
Это чувство остается у меня независимо от того, занято сиденье кем-то
другим или нет.
Сукума-Тейлор приложил палец к подбородку.
- Это очень интересно. Есть и еще один вопрос, но я, право, не
знаю...
- Вы хотите знать, как это выглядит для человека, когда он умирает?
Про это вы хотели спросить?
Африканец кивнул.
- А черт его знает, как это, потому что про катастрофу я ничего не
помню. Мне с тех пор рассказывали, что тот сукин сын, который налетел на
меня прямо в лоб, был пьян в стельку и что он отделался легко и выжил. Не
думаю, что это влатузианцы стерли мою память, они таким не занимаются, но
почему-то я совсем этого не помню.
Ответ Сэма вогнал африканца в глубокое раздумье.
Тем временем мы добрались до вершины очередного подъема, и ветер с
дождем стали стихать. Темные стены скал обрамляли дорогу. Космострада
наконец счастливо влилась в естественный перевал. Именно в этот момент
прожекторы на миг потускнели, потом к ним вернулась прежняя яркость. Мотор
стал жаловаться низким укоризненным журчанием.
- Джейк, у нас нестабильная плазма, - объявил Сэм.
- Ну надо же, как вовремя, - вздохнул я. - По-моему, отсюда мы все
время будем катиться под гору. Какие у тебя данные?
- Все, что я могу прочитать на приборах, говорит нам, что у нас самая
капризная нестабильность и она усугубляется. Температура падает. Ага, и
долготное течение в плазме давным-давно перешагнуло предел Крускаля.
Погоди-ка, все вспомогательные витки обмотки вроде бы приходят на
выручку... ну вот, теперь снова все нормально... постой... еще минутка...
черт, снова сбой. Выключи эту штуковину, Джейк.
- Сколько у нас мощности в аккумуляторах?
- Мы по горлышко заполнены. Можем выбираться пока на вспомогательном
моторе, если только мы пока что преодолели последний холм на этой дороге.
7
Мы выбрались.
Мы скатились по противоположной стороне хребта холмов. В свете наших
фар земля выглядела совсем другой, скалистой и дикой. Коротенькие,
широкоствольные деревья свешивали темные кроны над дорогой. Мы ехали через
широкие плато, ползли по краю темных глубоких провалов, которые, похоже,
были каньонами. Дождь перестал, и температура снаружи упала резче некуда.
Показались звезды, и впечатляющий замороженный взрыв звездной газовой
туманности был словно нарисован на широком полотне неба. Не было никаких
узнаваемых созвездий, потому что мы находились в восьмистах или около того
световых годах от Земли или Ориона, если считать по часовой стрелке по
спирали. Голиафа не было даже в небольших каталогах звезд.
Не звездочки, а просто костерки в ночи.
Мы даже потеряли Космостраду. Она внезапно оборвалась под массивным
скальным обвалом, но не раньше, чем нас об этом предупредил новый, сияющий
и мигающий предупредительными огнями дорожный барьер, который оповещал
нас, что нам нужно переместиться дальше на такую новенькую, с иголочки,
автостраду Департамента Колониального Транспорта. Дорога привела нас в
Максвеллвилль через полчаса.
Больница была поразительно хорошо оборудована. Серьезно раненный наш
спутник был наполовину в коме и в шоке, но в него напихали достаточно
трубок, чтобы разбудить и труп, и подняли ему гемоглобин с помощью плазмы,
крови и кровезаменителей. Они даже ухитрились спасти ему ногу. Остальных
из нас обработали и отпустили после того, как заново перевязали и заварили
кожным пластиком на месте наши раны, а еще влив в нас полный спектр
антибиотиков и антиксенобиотиков. Чтобы до конца убедиться, что ничего
вредного в нас не осталось, они загнали нас под проверочный луч, который
быстро поджарил все инородные тела в наших организмах, которые не могли
представить паспорт, что их вырастили и выкормили на земле.
Потом нам представили счет. Я сглотнул слюну и вытащил свою
страховочную карточку Медицинского страхования Гильдии, которая уже была
просрочена. Они проверили номер контракта, но их это не устроило.
Сукума-Тейлор настаивал, что он сам этим займется. Поэтому я позволил ему
это сделать, настояв, что заплачу ему потом и возмещу все расходы.
Я отправился обратно в кабину.
- Джон пригласил нас заехать на их ранчо, - сказал я Сэму. - Что ты
об этом думаешь?
- Для тебя это замечательно. Я же буду в гараже.
Я нахмурился.
- Я забыл. Мне не хотелось бы быть на таком удалении от тебя. Но
мотели нам не светят. А когда почтовый тяжеловоз придет в город, констебль
может начать уже нас искать.
- Лучше тогда пойти и узнать, когда приходит следующий почтовый.
- Правильно, - я глубоко вздохнул. - Сэм, мы по-прежнему накапливаем
гору вопросов, на которые нет ответов.
- Например?
Я пошел назад, чтобы забрать парочку вещей из кормовой кабины,
запаковал сумку и застегнул на ней молнию.
- Ну, например, чего ради была устроена вся эта потеха у "Сынка".
Если Уилкс хочет видеть меня мертвым, почему бы ему просто не сделать
соответствующий шаг? Зачем вся эта болтовня насчет слияния компаний? Что
общего у всей этой дряни с рикки-тикки, то бишь ретикулянцем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98
- С моего отца.
- Понятно.
Людям часто такое кажется чем-то болезненным, просто
гробокопательским. Мне кажется, я знаю, почему, но я об этом не думаю.
- Он погиб при несчастном случае на Каппа Форнакис-5. Я привез его
тело на родную планету влатузианцев, которая, как и Земля, не связана
непосредственно с Космострадой, и оставил его тело с техниками планеты.
Они держали его у себя почти год. Когда я получил тело обратно, на коже
головы не было никаких насечек, а мозг был нетронутым. Потом его
похоронили на планете Вишну, на нашей ферме.
Сэм вставил свое слово.
- Ты про меня так разговариваешь, словно бы меня тут вообще не было.
Мне от этого весьма чертовски неловко.
- О, простите, пожалуйста, - сказал Сукума-Тейлор. - Джейк, извините,
вы не возражаете, если я задам ему вопрос?.. Ну вот, снова я говорю не
то... Сэм. Не будете ли вы так добры ответить на несколько вопросов?
- Валяйте, - ответил Сэм.
- Как вы сами себя воспринимаете? Я вот что имею в виду: каково ваше
представление о себе с точки зрения физического присутствия, телесной
оболочки? Вы меня понимаете?
- По-моему, да. Ну, это зависит от разных вещей. Иногда мне кажется,
что я - часть тяжеловоза, а иногда просто кажется, что я в нем еду.
Большую часть времени меня не покидает ощущение, что я сижу как раз на том
месте, где сейчас сидите вы, на сиденье стрелка. Нет-нет, не вставайте.
Это чувство остается у меня независимо от того, занято сиденье кем-то
другим или нет.
Сукума-Тейлор приложил палец к подбородку.
- Это очень интересно. Есть и еще один вопрос, но я, право, не
знаю...
- Вы хотите знать, как это выглядит для человека, когда он умирает?
Про это вы хотели спросить?
Африканец кивнул.
- А черт его знает, как это, потому что про катастрофу я ничего не
помню. Мне с тех пор рассказывали, что тот сукин сын, который налетел на
меня прямо в лоб, был пьян в стельку и что он отделался легко и выжил. Не
думаю, что это влатузианцы стерли мою память, они таким не занимаются, но
почему-то я совсем этого не помню.
Ответ Сэма вогнал африканца в глубокое раздумье.
Тем временем мы добрались до вершины очередного подъема, и ветер с
дождем стали стихать. Темные стены скал обрамляли дорогу. Космострада
наконец счастливо влилась в естественный перевал. Именно в этот момент
прожекторы на миг потускнели, потом к ним вернулась прежняя яркость. Мотор
стал жаловаться низким укоризненным журчанием.
- Джейк, у нас нестабильная плазма, - объявил Сэм.
- Ну надо же, как вовремя, - вздохнул я. - По-моему, отсюда мы все
время будем катиться под гору. Какие у тебя данные?
- Все, что я могу прочитать на приборах, говорит нам, что у нас самая
капризная нестабильность и она усугубляется. Температура падает. Ага, и
долготное течение в плазме давным-давно перешагнуло предел Крускаля.
Погоди-ка, все вспомогательные витки обмотки вроде бы приходят на
выручку... ну вот, теперь снова все нормально... постой... еще минутка...
черт, снова сбой. Выключи эту штуковину, Джейк.
- Сколько у нас мощности в аккумуляторах?
- Мы по горлышко заполнены. Можем выбираться пока на вспомогательном
моторе, если только мы пока что преодолели последний холм на этой дороге.
7
Мы выбрались.
Мы скатились по противоположной стороне хребта холмов. В свете наших
фар земля выглядела совсем другой, скалистой и дикой. Коротенькие,
широкоствольные деревья свешивали темные кроны над дорогой. Мы ехали через
широкие плато, ползли по краю темных глубоких провалов, которые, похоже,
были каньонами. Дождь перестал, и температура снаружи упала резче некуда.
Показались звезды, и впечатляющий замороженный взрыв звездной газовой
туманности был словно нарисован на широком полотне неба. Не было никаких
узнаваемых созвездий, потому что мы находились в восьмистах или около того
световых годах от Земли или Ориона, если считать по часовой стрелке по
спирали. Голиафа не было даже в небольших каталогах звезд.
Не звездочки, а просто костерки в ночи.
Мы даже потеряли Космостраду. Она внезапно оборвалась под массивным
скальным обвалом, но не раньше, чем нас об этом предупредил новый, сияющий
и мигающий предупредительными огнями дорожный барьер, который оповещал
нас, что нам нужно переместиться дальше на такую новенькую, с иголочки,
автостраду Департамента Колониального Транспорта. Дорога привела нас в
Максвеллвилль через полчаса.
Больница была поразительно хорошо оборудована. Серьезно раненный наш
спутник был наполовину в коме и в шоке, но в него напихали достаточно
трубок, чтобы разбудить и труп, и подняли ему гемоглобин с помощью плазмы,
крови и кровезаменителей. Они даже ухитрились спасти ему ногу. Остальных
из нас обработали и отпустили после того, как заново перевязали и заварили
кожным пластиком на месте наши раны, а еще влив в нас полный спектр
антибиотиков и антиксенобиотиков. Чтобы до конца убедиться, что ничего
вредного в нас не осталось, они загнали нас под проверочный луч, который
быстро поджарил все инородные тела в наших организмах, которые не могли
представить паспорт, что их вырастили и выкормили на земле.
Потом нам представили счет. Я сглотнул слюну и вытащил свою
страховочную карточку Медицинского страхования Гильдии, которая уже была
просрочена. Они проверили номер контракта, но их это не устроило.
Сукума-Тейлор настаивал, что он сам этим займется. Поэтому я позволил ему
это сделать, настояв, что заплачу ему потом и возмещу все расходы.
Я отправился обратно в кабину.
- Джон пригласил нас заехать на их ранчо, - сказал я Сэму. - Что ты
об этом думаешь?
- Для тебя это замечательно. Я же буду в гараже.
Я нахмурился.
- Я забыл. Мне не хотелось бы быть на таком удалении от тебя. Но
мотели нам не светят. А когда почтовый тяжеловоз придет в город, констебль
может начать уже нас искать.
- Лучше тогда пойти и узнать, когда приходит следующий почтовый.
- Правильно, - я глубоко вздохнул. - Сэм, мы по-прежнему накапливаем
гору вопросов, на которые нет ответов.
- Например?
Я пошел назад, чтобы забрать парочку вещей из кормовой кабины,
запаковал сумку и застегнул на ней молнию.
- Ну, например, чего ради была устроена вся эта потеха у "Сынка".
Если Уилкс хочет видеть меня мертвым, почему бы ему просто не сделать
соответствующий шаг? Зачем вся эта болтовня насчет слияния компаний? Что
общего у всей этой дряни с рикки-тикки, то бишь ретикулянцем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98