Волк тоже заторопился.
– Не спеши, Ликандр! – придержала его за рукав Агапао.
– Поужинай с нами!
– И можешь остаться ночевать, а наутро пустишься в путь.
– Туда лететь дня полтора – два.
– Поэтому мы уже не летаем так часто к нашим девчонкам в гости, как раньше.
– Далековато для нас уже кажется, хе-хе...
– Хе-хе...
– Да нет, мне бы поскорее надо. Еще светло во всю. Спасибо вам за предложение, за помощь...
– Ну хоть лимонаду попей...
– Там селяне, кажется, должны были принести дары.
– Опять, наверно, одни бананы в шоколаде...
– М-да. Ну, ладно. Пожалуй, лимонадику с бананчиками я еще чуть-чуть попью, – с фальшивым вздохом сразу сдался Серый.
Затолкав в переметную суму собранные с пола драгоценности (те, которые не слишком далеко закатились), карту и сухой паек, упакованный на дорожку ему благодарными грайями, отрок Сергий на прощание обнялся со старушками.
– Ликандр! Тебя, наверное, нам боги Мирра послали за все наши переживания!.. – прослезилась Агапао.
– Заходи к нам в гости... в любое время... когда будешь в нашей стороне... – подозрительно засморкалась Мания.
– Спасибо тебе... Ты сам не знаешь, как это для нас было важно...
– Ну, что вы... – смутился Волк, чувствуя почему-то себя последним мерзавцем. Ох, слава Богу, Иванушки нет рядом... – Ну не надо плакать... Буду в ваших краях – обязательно загляну. А чтоб повеселее вам маленько было – хотите, анекдот расскажу?
И, не дожидаясь ответа:
– Ну, вот. Играют в марьяж двое приятелей против еще одного мужика. И в решающей партии один не знает, с чего ему зайти, чтобы другу подмастить. И смотрит на него. А друг понял, что тот от него хочет, и руку к сердцу прикладывает. Ну, тот, первый, думает: "Раз сердце – значит, черви." И пошел в черву. И мимо!!! И продули они. И после игры тот, второй, у первого спрашивает: "Что ж ты мне червы подсказывал, если у тебя одни пики были!!!" А тот отвечает: "Причем тут червы? Я руку к сердцу прикладывал! А сердце как делает? Пик-пик!!!.."
Старушки сквозь слезы захихикали, а Серый, пока не захлюпал носом сам и не признался во всех своих злокозненных намерениях, подхватил сумку и, помахав рукой, заспешил к выходу.
Энохла, семеня рядом с ним, показывала путь на чердак, где хранились чудесные сандалии.
– А как же я верну их вам? – вдруг озадачился Волк. – Когда ведь еще сюда соберусь-доберусь – не ближний свет-то...
– Да проще простого! – воскликнула грайя. – Только скажи им "домой" – и они мигом умчатся сюда сами. Это – самая быстрая пара за много лет! Чистопородные!
– А не потеряются? – засомневался отрок Сергий.
– Да ты что! Боги Мирра специально...
Энохла поднялась почти до конца лестницы и вдруг замерла. Серый с ходу уткнулся ей в спину.
– Что там?
– Кто это сделал?!
– Что?
– Это!!!
Волк выглянул из-за ее плеча.
Красный сундук был открыт, и при ярком солнечном свете, беспрепятственно вливающемся в огромную дыру в соломенной крыше дома, были ясно видны разбросанные вокруг него вещи.
Никаких сандалий среди них не было.
Старушка издала яростный вопль.
– Проклятье!!! О, Боги!.. Будь ты проклят, негодяй!!!..
– Кто?
– Я должна была догадаться!
– Что?
– Это этот подлый Нектарин! Он подслушивал! О, исчадие Сабвея!..
– Кто такой Нектарин? – Лукоморец начал понимать, что произошло что-то нехорошее.
– Подлая змея, называющая себя героем! Отвратительный слизняк с отвагой зайца! Теперь я поняла, что ему в действительности было надо! Не старые глупые грайи! Нет... О, как же мы могли быть так слепы и беспечны...
– Да что случилось-то?..
– Наши внученьки, наши маленькие горгоночки в опасности! Ох, деточки!..
От такого подхода к вопросу отрок Сергий чуть с лестницы не свалился, но вовремя ухватился за грайю.
– Но они же бессмертные?.. – смог даже выговорить он вместо "ничего себе, деточки."
– Голотурия и Актиния – да, но не Медуза! Я чувствую, ему тоже нужна ее голова!
– Тоже? А кому еще?
– Ну, как кому? Ты же не думаешь, что они сами высекают все эти статуи из какого-то дурацкого мрамора?
– Но до сих пор ведь обходилось?..
– Да, конечно. Всегда обходится. Но все равно – я каждый раз так волнуюсь, так волнуюсь!.. Эти герои могут быть такими навязчивыми!.. А этот Нектарин так просто чокнутый какой-то! Все нормальные герои всегда приходят прямо к нам и спрашивают, как найти Горгон. И не то, чтобы мы от кого-то это утаивали...
Со стороны гостя донесся какой-то странный звук, как лягушку раздавили.
– Что ты говоришь? – прервала причитания на полуслове Энохла.
– Нет, ничего... – невнятно пробормотал тот, необъяснимо краснея.
– Ну, так вот – а про этого слава нехорошая идет, что он победил...
Ах, победил. Герой, типа. Конкурент, значит.
Ну, этого я не потерплю. Пусть пеняет на себя.
– Ничего, не волнуйтесь, бабушки, я с ним разберусь.
И Серый, сиганув сквозь дыру на землю, стрелой понесся от гостеприимного дома туда, где Мека караулил Масдая.

* * *
"...приди, Изоглосса.
Шаг твой летучий услышать хочу я в ночи бессонной.
Глазом таинственным смотрит луна, наш грустный свидетель
Страсти безумной, прощанья с тобой, слез и печали..."
Она смахнула с пергаментного листа романа непрошеную слезу, грозящую размазать как минимум шесть строчек страницы триста три в "Гегемоне и Изоглоссе". Она всегда плакала, когда читала эту сцену. И следующую. И ту, которая следовала за ней. И после нее. И потом еще одну. И так – до конца. Редкий носовой платок дотягивал до середины поэмы.
Она в изнеможении откинулась на каменную стену своей маленькой потайной пещерки.
Какая страсть!.. Какая любовь!.. Какие муки претерпевала несчастная Изоглосса ради того, чтобы встретиться с возлюбленным на краю могилы и вместе принять смерть от мстительной руки ревнивого царя Анакретона!..
Вот это жизнь!
Вот это настоящая любовь.
Какая могла бы быть у них с Нектарином...
Она захлопнула фолиант, прижала его к груди и, зажмурив глаза, представила: это не Изоглосса, а она сама, переодетая мальчиком, пробирается в темницу, и не к Гегемону, а к Нектарину, и говорит ему: "...Боги послали мне знак – зяблик запел у колодца. Вестник он добрых вестей – план мой побега удастся...". А Нектарин ей в ответ: "Слово я дал умереть – боги свидетели были, клятва моя нерушима, должен я завтра принять смерти простое объятье..."
Нет.
Так не хорошо.
Только встретились наконец-то – и сразу умирать. Да еще вместе. Нет. Лучше представить, как в "Хлориде, дочери Аммония". Он как будто приезжает свататься к старшей сестре – ну он же не знал, как будто, что она такая мымра, но в день помолвки встречает меня в саду под оливой и говорит: "Спала с очей пелена... Только Светило узрев, чары Луны забываешь..." А я ему...
– – Вон она!!!
– – Ах ты, бездельница!!!
– – Книжки опять свои читает!
– – Ишь ты, куда спряталась!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221