Ну, есть ведь и другая пословица.
Заранее предупрежден - заранее воору-
жен.
В свои двенадцать лет Марк Питри
был чуть ниже среднего роста и выгля-
дел несколько субтильным. Несмотря на
232
это, двигался мальчик с грацией и гиб-
костью, присущими далеко не всем его
сверстникам, которые с виду состоят
сплошь из локтей, коленок и заживающих
болячек. Кожа у Марка была светлой,
почти молочно-белой, а черты, о кото-
рых со временем начнут говорить "орли-
ные", пока что казались чуточку жен-
ственными. Это причиняло ему опреде-
ленные неприятности и до происшествия
с Ричи Боддином в школьном дворе, и
Марк уже принял решение справляться с
этим самостоятельно. Он проанализиро-
вал проблему. Почти все задиры, решил
Марк, здоровенные, злые и неуклюжие.
Они пугают тем, что могут обидеть или
сделать больно, а дерутся нечестно.
Значит, если не бояться, что будет
немного больно, и быть готовым под-
раться не по правилам, забияку можно
победить. Ричи Боддин стал первым пол-
ным доказательством этой теории. С за-
дирой из начальной школы в Киттери
Марк разошелся вничью (что было своего
рода победой: окровавленный, но не
сломленный задира из Киттери добро-
вольно объявил собравшимся на школьном
дворе, что они с Марком Питри - друж-
ки. Марк, который считал забияку из
Киттери тупым куском дерьма, не проти-
воречил. Он понимал, что такое благо-
разумие). Разговаривать с забияками не
имело смысла. Ричи Боддины мира сего
понимали только один язык: язык боли.
Марк полагал, что именно поэтому миру
всегда выпадали тяжелые времена, когда
требовалось поладить. В тот день его
отослали из школы, и отец очень сер-
дился, пока смирившийся с ритуальной
233
поркой свернутым в трубку журналом
Марк не сказал ему, что даже Гитлер
был в душе просто Ричи Боддином. Тут
отец расхохотался как сумасшедший, и
даже мать прыснула. Порка была предо-
твращена.
Сейчас Джун Питри говорила:
- Думаешь, это повлияло на него,
Генри?
- Трудно... сказать.- И по паузе
Марк догадался, что отец раскуривает
трубку.- У него лицо шут знает какое
непроницаемое.
- Однако в тихом омуте черти во-
дятся,- она замолчала. Мать всегда го-
ворила что-нибудь вроде "в тихом омуте
черти водятся" или "взялся за гуж - не
говори, что не дюж". Он нежно любил
обоих, но иногда они казались такими
нудными... точь-в-точь книжки в том от-
деле библиотеки, где хранятся фолиан-
ты... и такими же пыльными.
- Они же шли к Марку,- снова на-
чала Джун.- Поиграть с его железной
дорогой... и вот один умер, а другой
пропал! Не води себя за нос, Генри.
Мальчик что-то чувствует.
- Он прочно стоит на земле обеими
ногами,- отозвался мистер Питри.- Что
бы он ни чувствовал, я уверен, он дер-
жит себя в руках.
Марк приклеил левую руку чудовища
Франкенштейна в выемку плеча. Это была
особым образом обработанная "авроров-
ская" модель - в темноте она светилась
зеленым, так же, как пластмассовый Ии-
сус, которого Марк получил в воскрес-
ной школе в Киттери за то, что от на-
234
чала до конца выучил одиннадцатый пса-
лом.
- Я иногда думал, что одного ма-
ло,- говорил отец.- Помимо всего про-
чего, это пошло бы Марку на пользу.
И мать, игривым тоном:
- Нельзя сказать, чтоб мы не ста-
рались, милый...
Отец хрюкнул.
В разговоре наступила долгая пау-
за. Марк знал, что отец листает "Уолл-
стрит джорнел", а у матери на коле-
нях - роман Джейн Остин или, может
быть, Генри Джеймса, их она перечиты-
вала снова и снова. Марк никак не мог
понять, зачем читать книжку больше од-
ного раза. Ведь знаешь, чем дело кон-
чится.
- Думаешь, не опасно отпускать
его в лес за домом? - вскоре спросила
мать.- Говорят, где-то в городе есть
зыбучие пески...
- До них не одна миля.
Марк немножко расслабился и при-
клеил чудовищу вторую руку. Монстры
фирмы "Аврора" занимали целый стол -
Марк составил из них живописную сцену,
которую менял каждый раз, как добав-
лялся новый элемент. В тот вечер, ког-
да... что-то случилось, Дэнни и Ральфи
действительно шли посмотреть на них.
- Думаю, ничего страшного,- ска-
зал отец.- Конечно, только когда свет-
ло.
- Ну, надеюсь, кошмары из-за этих
ужасных похорон его мучить не будут.
Марк прямо-таки увидел, как отец
пожимает плечами.
235
- Тони Глик... несчастный. Но
смерть и горе - часть жизни. Пора ему
свыкнуться с этой мыслью.
- Может быть.- Еще одна долгая
пауза. "Что дальше?" - подумал Марк.
Может, "ребенок - отец мужчины"? Или
"как прутик гнется - так дерево рас-
тет"? Марк приклеил чудовище к под-
ставке - могильному холму на фоне по-
косившегося надгробия.- В разгар жизни
мы сталкиваемся со смертью. Но у меня
кошмары могут быть.
- О?
- Как ни жутко это звучит, мистер
Формен, должно быть, настоящий худож-
ник. Честное слово, мальчик выглядел
так, будто только что уснул. Будто в
любой момент он может открыть глаза,
зевнуть и... не понимаю, отчего люди на-
стаивают на том, чтобы их пытали отпе-
ванием у открытого гроба. Это... варвар-
ство.
- Ну, это уже позади.
- Да, наверное. Он хороший маль-
чик, правда, Генри?
- Марк? Лучше некуда.
Марк улыбнулся.
- По телевизору есть что-нибудь?
- Сейчас посмотрим.
Остальное Марк пропустил мимо
ушей - серьезный разговор закончился.
Он поставил модель на подоконник сох-
нуть и затвердевать. Еще пятнадцать
минут, и мать крикнет, чтобы он соби-
рался спать. Мальчик достал из верхне-
го ящика шкафа пижаму и стал переоде-
ваться.
Строго говоря, мать напрасно тре-
вожилась за психику Марка. Он вовсе не
236
был таким уж чувствительным. Да и с
чего бы - несмотря на свое изящество и
рассчитанность движений, Марк почти во
всех отношениях был обыкновенным ре-
бенком. Крупных травм в его жизни не
было, а несколько школьных драк отме-
тин не оставили. С равными себе он ла-
дил и, в общем, хотел того же, чего
они.
Если что-то и ставило его особня-
ком, так это запас отстраненности и
холодного самоконтроля. Никто не вну-
шал ему этого - похоже, таким Марк ро-
дился. Когда его любимого пса, Чоппе-
ра, сбила машина, Марк настоял на том,
чтобы вместе с матерью пойти к ветери-
нару. Ветеринар сказал: "Собаку надо
усыпить, мальчик мой. Понимаешь, поче-
му?", и Марк возразил: "Вы не станете
его усыплять, вы собираетесь насмерть
отравить его газом. Да?" Ветеринар
подтвердил. Марк ответил: валяйте, но
сперва поцеловал Чоппера. Ему было
жалко пса, но он не заплакал - глаза у
мальчика никогда не были на мокром
месте.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123