.. неужели это оно? О господи, о господи, о господи.
Связь установилась. Один гудок, второй, третий.
- Да возьми же ты трубку, черт побери!
После четвертого гудка включился автоответчик, и ей было велено оставить сообщение. Что она могла сказать?
- Бернадетт... это Оливия. Не перезвонишь ли мне, когда...
- Ливви? - раздался голос ее матери, и у нее появилась слабость в коленках. Опершись на стол, она взяла себя в руки. - Какой сюрприз.
- Мне нужно с тобой поговорить.
- Конечно, но только если это не очередная нотация насчет моего мужа. Я собиралась было уйти от него, но сейчас мы с Джебом стараемся все уладить.
- Ты с ума... - Оливия прикусила язык и медленно досчитала до десяти. - Ты знаешь, как я к этому отношусь, - сказала она, - но я позвонила не из-за этого.
Повисла долгая напряженная пауза, и Оливия думала, как ей задать следующий вопрос, как она может обвинить свою мать в том, что она лгала ей более тридцати лет.
- Я просматривала Библию, - начала она, - ну, ту, бабушкину.
- Да.
- Очень странно. Я понятия не имела, что в ней есть страница, посвященная всем рождениям, бракам и смертям в семье. - Показалось ли ей, или она услышала как Бернадетт судорожно вдохнула.
- В самом деле?
Она никак не могла подсластить свой вопрос.
- Я нашла запись о нас с Чандрой как о твоих детях но мы не единственные. Имеется упоминание еще об одном ребенке. О мальчике. Имени нет, и родился он примерно за год до меня. Мой старший брат.
Никакой реакции.
- Мам?
Пауза и затем долгий вздох.
- Ливви, это тебя совершенно не касается.
- У меня был брат, мне о нем никто и слова не сказал, и это, значит, меня совершенно не касается? - ошеломленно повторила она. - А по-моему, очень даже касается.
- Какое это теперь имеет значение?
- Бернадетт... он мой брат? Он еще жив?
Молчание.
- Жив? - снова спросила Оливия, кровь стучала у нее в висках, а пальцы до боли сжали трубку.
- Я... я не знаю.
- Почему?
- Все очень сложно.
- Ради бога, Бернадетт! Где он? Что, черт возьми, с ним случилось? Кто он?
- Я же сказала, что не знаю, - резко ответила Бернадетт, затем понизила голос. - Я была молода, только-только закончила школу. Не замужем... в те времена было сложно иметь внебрачного ребенка, не то, что сейчас. Мне пришлось сказать маме, и она... она договорилась насчет частного усыновления. Я не знаю его имени, что с ним случилось. Ничего.
- Но... - Оливия прислонилась к стене. От этой лжи голова у нее шла кругом. И сколько еще было таких детей?
- Для меня этот малыш никогда не существовал, - настаивала Бернадетт, но ее голос дрожал от волнения - Я не рассчитываю, что ты поймешь, Ливви, но очень надеюсь, что ты не будешь меня осуждать. Оливия чуть не лишилась дара речи.
- Я не собиралась... Я просто хочу знать правду.
- Правда очень проста и совершенно обычна. Я забеременела, еще учась в школе, и твой отец был... Ну, он вышел в море, и я не была замужем, поэтому я отдала своего ребенка и с тех пор об этом не вспоминаю. Я не хотела. Наверное, в наше время это можно назвать отказом, но такие вот дела.
И это многое объяснило.
- Об этом знали лишь твоя бабушка и я. Это было частное усыновление. Я даже не знаю адвоката, который этим занимался, и имя семьи, которая его усыновила. Я не знала этого тогда и не хочу знать сейчас. Твоему отцу я об этом не говорила.
- Он мне не отец.
- Кто из нас не признает очевидного? - выпалила Бернадетт. - Оставь все как есть, Оливия. Ну, есть у тебя где-то брат, и что с того?
- Тебя совсем не интересует твой сын?
- Нет, Ливви, не интересует. И все, забудь об этом.
Оливия не могла. Во что бы то ни стало она выяснит, кто ее брат, думала она, повесив трубку. Даже если окажется, что он ужасный убийца.
Сидя за своим столом в участке, Бенц бросил взгляд на часы и тихо выругался. Времени у него едва хватало, чтобы добраться до Батон-Руж и забрать Кристи. Не считая предположения, что «святая Бернадетт» отдала на усыновление сына от Реджи Бенчета, Бенц ничего не узнал от Оскара Кантрелла. Какую бы любовь этот мужчина ни испытывал к бывшей жене, все чувства были убиты, когда Бернадетт начала «изменять ему направо и налево».
- Она была настоящей шлюхой. Просто не могла не дать при каждом удобном случае. Конечно, именно это и привлекло меня в ней изначально, но я считаю что жена должна хранить себя для мужа. Че-ерт, Бернадетт в постели просто прелесть, это уж точно, - закончил Кантрелл.
Бенц подумал, что Кантрелл рассказал ему не все, но пока он еще не выяснил, о чем именно тот умолчал. А сейчас он опаздывал. Он накинул куртку, засунул в кобуру свой «глок» и направился к выходу, проходя мимо столов, стоящих по всему департаменту.
- Бенц! - крикнула Пенни, одна из служащих, отвечающих на телефонные звонки. - Звонит Монтойя. Говорит, дело важное.
- Пусть наберет мне на сотовый. - Бенц уже был на середине лестницы. Когда он подошел к джипу, его телефон уже трезвонил вовсю. - Бенц, - произнес он, пристегивая ремень.
- Мы ее нашли, - совершенно бесстрастным голосом сообщил Монтойя.
- Кого?
- Святую Екатерину Александрийскую.
- Что? - Бенц, положив руку на руль, замер. - Что ты имеешь в виду? Где?
- Это еще не все, - торжественно ответил Монтойя. - Она не одна.
Глава 27
Ну и денек!
Наверное, самый худший, подумала Кристи, сочиняя какой-то бредовый ответ на последний вопрос своего теста. Английский 101. Она ждала, что это будет легкотней. Но, по слухам, доктор Нортрап был самым требовательным преподавателем на кафедре английского языка, настоящим любителем совершенства и, по мнению Кристи, придурком. Он был слишком аккуратным, слишком чопорным. Он одевался в свои изящненькие костюмы, а на голове у него была идеальная прическа.
Она сомневалась, что ему больше тридцати пяти, но он выглядел старше. Жестче. Много повидавшим.
Решив, что она сделала все что могла, Кристи прошла к передней части класса и опустила свой тест в заполненную наполовину корзину на его столе. Он надевал пальто и поднял взгляд, когда она проходила мимо.
- Едете домой на День благодарения? - спросил он.
Кристи была поражена. За весь семестр он даже не вызывал ее на занятиях. Он не сказал ни единого слова ребятам, которые сдали свои работы раньше ее.
- Да. - Она кивнула и забросила рюкзак на плечо. - Сегодня.
Он одарил ее мимолетной улыбкой, хотя она казалась неестественной, словно он улыбнулся, потому что этого от него ожидали. Она была ненастоящей. Но, с другой стороны, этот тип был ходячей фальшивкой.
- Приятного вам праздника, госпожа Бенц. - Он повернулся, чтобы дать кое-какие указания своему помощнику.
- Вам тоже, - пробормотала она, направляясь к двери. Она думала, что он даже не знает ее имени. Оказалось, знает. Этот тип был не просто немного чудным, и самовлюбленным. Он будто считал, что степень доктора философии делает его особенным - человеком, перед которым следует преклоняться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116