- Я пришел по делу, - сказал Бенц, наклоняясь над столом. - Вот в чем его суть. У нас появился очередной психопат, серийный убийца.
- Я видел в новостях.
- Что ж, есть вещи, о которых я не могу говорить, то, что мы не предаем гласности, поэтому, наверное, я здесь в качестве... кающегося, исповедующегося или как там церковь называет это сейчас. - Он махнул рукой, словно это не имело никакого значения. - Я просто хочу убедиться, что, если я поговорю с тобой, все сказанное останется между нами, хорошо? Между мной, тобой и богом.
- Если ты так хочешь.
- Да. - Рик был чрезвычайно серьезен, и Джеймсу был знаком этот вид. Он видел его раньше. Жесткое, сосредоточенное выражение лица всегда было частью Рика Бенца перед боксерским поединком в школе или прямо перед тем, как его кулак врезался в лицо Джеймса, ломая ему нос. Для Джеймса это было неожиданностью. Но в тот момент он еще не знал, что Дженнифер призналась Рику: она носит под сердцем ребенка Джеймса. И этот удар был символом разлада, который должен был наступить. Джеймс пытался восстановить отношения со своим единокровным братом, играть роль дяди по отношению к собственной дочери, но Рик очень неохотно позволял это, вероятно, желая скрыть правду, чтобы защитить Кристи.
- Тогда да. Доверься мне. Дальше меня это не пойдет.
Уголки рта Бенца снова напряглись, но он не стал комментировать предложение довериться брату.
- Мы знаем точно, что убийца лишил жизни трех женщин, но, возможно, их больше. Этих женщин кое-что связывает, но самым важным мне кажется то, что все они были убиты в день той или иной святой.
- Что? - Джеймсу показалось, что он ослышался.
- Такое впечатление, что их намеренно убивали в праздники святых. Имеются факты, которые это подтверждают.
- О господи, - прошептал Джеймс и быстро перекрестился. - Но если дело в этом, то жертв могут быть дюжины... или сотни. - Он показал на календарь, висящий над его столом. - Посмотри на сегодняшний день. Это праздник святой Екатерины Александрийской, покровительницы дев, философов, студентов и проповедников.
- Проклятие. - Бенц сердито уставился на календарь, затем спросил: - Как она умерла?
- Ужасной смертью. Все мученицы погибали страшной смертью... Вот... - Он повернулся на стуле и, поискав в стоящем сзади книжном шкафу, нашел увесистую книгу; она полностью была посвящена жизнеописаниям святых. Предположения Бенца были жуткими; преступления не только против погибших женщин, но и против самой церкви. Это было немыслимо, что кто-то мог неправильно истолковать почитание этих святых и обратить его в убийство. Извращение и зло.
Водрузив на нос очки, Джеймс открыл книгу, посмотрел оглавление и, быстро пролистав страницы, нашел, что искал.
- Вот. - Он пододвинул открытую книгу по столу.
Румянец сошел с лица его брата.
- Ее привязали ремнями к колесу с шипами и пытали.
- Да-да, это так.
- Господи, - прошептал Бенц, просматривая страницу. - Ее узы чудесным образом разъединились, и соскочившие шипы убили зевак.
- И когда это не сработало, ее обезглавили.
Бенц медленно кивнул, не отрывая взгляда от текста.
- Говорят, что из нее потекла белая кровь. Как молоко. - Джеймс почесал шею. - И это все за то, что она обращала людей в христианство. - Сложив руки, Джеймс наклонился над столом. - Если этот маньяк копирует убийства святых, то боюсь, работы у вас будет по горло. Он не удовлетворится только убийством женщин. Мужчины и дети также могут быть в опасности. Святых сотни... тысячи. - Джеймс в душе содрогнулся. Затем встретился взглядом с братом. - Это немыслимо.
- Во имя господне было совершено множество немыслимых деяний.
- Я знаю.
Бенц принялся просматривать книгу, и морщины на его лице становились все глубже.
- Не возражаешь, если я возьму книгу с собой? Я ее верну.
- Конечно, если это поможет.
- Спасибо. А теперь я хочу еще кое о чем спросить. Надеюсь, ты сможешь это истолковать.
- Постараюсь.
Засунув руку в карман, Бенц вытащил копии заметок, которые сделала Оливия после своих кошмаров или «видений», связанных с женщиной, скованной цепями в склепе.
- Тебе это о чем-нибудь говорит? - спросил он. - Могут эти символы иметь какое-либо отношение к одной из святых? - Он постучал по книге двумя пальцами.
Джеймс поправил очки. На первый взгляд буквы и символы ничего не значили.
- Ты можешь сообщить мне какие-нибудь подробности? - спросил он, изучая символы.
- Да... если это относится к святой, праздник, наверное, должен быть летом. Вероятно, в августе. Может, в июле.
- Филомена, - произнес Джеймс, начиная связывать между собой буквы. Он снова взял книгу, но, еще не начав пролистывать страницы, он знал, что там найдет. - LUMENA, РАХТЕ, CUMFI. Это латынь, но путаная. Вероятно, это слова, которые были найдены начертанными красным на могиле святой Филомены. Если переставить буквы, послание гласит: «Рах tecum Filumena», или «Да упокоит господь твою душу, Филомена».
- А что насчет символов? - спросил Бенц.
- Они на плитках могилы. - Джеймс опустил взгляд на текст. - Полагаю, их можно истолковать, но могила этой римлянки была найдена в 1802 году. Считается, что кроме букв там встречаются лилия, пальмовая ветвь, стрелы, якорь и бич. Смотри. - Он указал на грубые рисунки. - Вот лилия - это означает, что она была девственницей. Пальмовая ветвь символизирует мученичество, а оружие описывает пытки, через которые она прошла. - Он указал на стрелы. - Эти короткие волнистые линии над стрелой должны символизировать огонь, но, конечно, это лишь предположение, поскольку никаких записей о ней нет. В могиле она была найдена с флакончиком высохшей крови, предположительно ее собственной.
- Ее собственной крови? Почему?
Джеймс пожал плечами.
- Это тайна Филомены. О том, кем она была, известно немногое. Хотя у нее есть преданные последователи, церковь пребывала в нерешительности, кажется, даже запрещала ее праздник в начале шестидесятых. Позднее ее снова стали почитать, по крайней мере, те, кто взывает к ней в любого рода нужде.
- Она творит чудеса? - с очевидным скептицизмом осведомился Бенц.
- Верно. - Джеймс протянул страницы брату. - Ее признали святой только за ее могущественное заступничество.
- Ты имеешь в виду, она выполняет просьбы?
- Да.
- А хоть одну твою просьбу она исполнила? - спросил Бенц, вставая и складывая поношенные бумаги в карман.
- Мне еще предстоит попросить. - Джеймс снова подвинул книгу по столу. - Я могу еще чем-то помочь?
- Да. - Бенц направился к двери. - Молись.
- Я всегда это делаю.
При этих словах он остановился. Затем через плечо бросил на Джеймса пристальный жесткий взгляд.
- Со мной все в порядке, Джеймс. Твои молитвы мне нужны только лишь в отношении этого дела.
- Старые привычки живучи. - Джеймс вышел из-за стола. - Дай мне знать, если я могу чем-нибудь помочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116