- Насколько мне известно, пока всё в порядке. Пастырь Загора хоть и обнаруживает какие-то перемены, но они настолько незначительны, что скорее их можно истолковать как результат её адаптации к гремучникам. Нет никаких данных о том, что они пытаются перестроить её психику или нанести вред здоровью.
Краем глаза я заметил, что Рыбакова вопросительно посмотрела на Айзенштадта, который утвердительно кивнул.
- Хорошо, предположим на минуту, что вы правы, - сказала она. - И, коль они, по-вашему, такие дружелюбные и готовые нам помочь, объясните, почему они заранее не предупредили о начавшемся вторжении?
Я вздрогнул от неожиданности.
- Ведь нам до сих пор неизвестно, действительно ли это вторжение...
- Вот что, Бенедар, осуществляйте где-нибудь в другом месте практическое исследование последствий подставления другой щеки, - оборвала меня она. - От вас ожидают ответа на поставленный вопрос, а религиозные морализирования оставьте своим единомышленникам.
- Губернатор, я как раз собирался ответить на ваш вопрос. - Мне с трудом удавалось побороть раздражение. - Можно предположить, что гремучники ничего о них не сообщили, потому что сами не усматривают в этом признаков агрессии.
Она хмыкнула.
- Очень занятно. Они что же, думают, что те отправились сюда на пикник?
Айзенштадт откашлялся.
- Вполне возможно, что они, заметив корабли, направляющиеся сюда, пришли к выводу, что Споллу опасность не угрожает, - сказал он. - Как в свое время пришли к выводу о нашей безвредности, решившись препроводить нас через Облако.
- Факт остается фактом - в отличие от кораблей захватчиков, нас они все же допустили, - не соглашалась Рыбакова. - Или вы хотите сказать, что захватчикам предложили тот же классический вариант с «Пультом Мертвеца»?
- Захватчики могут и не находиться на траектории Мьолнира, - пояснил Айзенштадт. Подобно мне, он не делал никаких окончательных выводов о якобы имевшей место агрессивности гремучников. - Мы не можем ничего утверждать определенно до тех пор, пока не будут готовы снимки кораблей. Я имею в виду, пока не получим изображение лучшего качества, тогда мы сможем судить о наличии на них вооружения.
Рыбакова сдвинула брови.
- Ладно. Давайте попытаемся подойти к этому с другого конца. Если верить тому прошению, которое было подано вами и содержало просьбу о предоставлении вам осмотреть генератор Облака. Они обманули вас тогда, почему бы им, в таком случае, не обмануть вас еще раз?
- Да, вы правы, мы тоже думали над этим, - вынужден был согласиться Айзенштадт, и я почувствовал, что его профессионализму брошен вызов. - Если вернуться к этому и проверить все записи, то можно обнаружить следующее: гремучники пообещали проводить нас к истокам - именно это слово употребили они. «Истоки» - мой скромный словарный запас говорит о том, что они имели в виду нечто, откуда проистекает их мир, их жизнь, нечто, что явилось первопричиной его. В тот момент мне показалось, что речь шла о генераторе, но, как я понял позже, в действительности, они имели в виду то, для чего существует Облако.
- Другими словами, оно существует для защиты от нападений извне, - высокомерно бросила Рыбакова. - Как я и говорила.
Айзенштадт посмотрел на Фрейтага.
- И снова необязательно, губернатор. Возможно, что они поддерживают Облако для того, чтобы защитить нас.
Рыбакова уже раскрыла рот для того, чтобы возразить... но не стала. Она раздумывала.
- Да-а... - задумчиво протянула она. - Вряд ли это можно считать комплиментом - скорее наоборот, это низводит нас до уровня каких-то подопытных кроликов, или же, немногим лучше, редкой дичи, которую следует оберегать от браконьеров.
- Либо в качестве достаточно редкого и ценного объекта изучения, - предположил Айзенштадт. - Этим объясняется и то, почему они так долго скрывали свою разумность от нас.
- Возможно. Вряд ли это способно поднять нас на уровень более высокий, нежели подопытные кролики.
Она послала в пространство неодобрительный взгляд, относившийся, по-видимому, либо к гремучникам, либо к предполагаемым захватчикам.
- Разве не они заявили вам, что ничего не желают знать о нас на одном из ваших первых с ними контактов?
- Точнее, что они ничего больше не хотят знать о нас, - поправил ее Айзенштадт. - Если у них за плечами уже более, чем семидесятилетний опыт изучения нас, то вполне вероятно, что больше им уже и не требуется.
Рыбакова в очередной раз фыркнула.
- И опять одно утверждение, которое, несмотря ни на что, способно лишь ввести в заблуждение. Не нравится мне тот подход, который, как я вижу, готов сформироваться здесь.
Подобная фраза, если она прозвучала из уст профессионального политика, означала и резкое неприятие его точки зрения, и одновременно столь же резкую иронию, но, если судить по реакции Айзенштадта, стрелы пролетели мимо.
- По крайней мере, они заведомой ложью явно не злоупотребляют, - спокойно пожал плечами он. - Не забывайте, что они уже продемонстрировали нам пример гуманного отношения к человеческой жизни. Помните, когда тот охранник... Как же его зовут, Джилид, не подскажете?
- Миха Куцко, - напомнил я, и тут же меня пронзило острое осознание собственной вины - за все прошедшие недели я начисто позабыл и о нём, и об остальных, кто пребывал на борту «Вожака».
Айзенштадт кивнул.
- Да, Куцко. Так вот, когда этот Куцко провел свой маленький эксперимент с целью убедиться, насколько быстро гремучники способны усвоить информацию, ведь им тогда ничего не стоило прикончить его самого, вместо того, чтобы выводить из строя его игломет.
- Защищаете концепцию научного подхода к вам, понимаю, - съязвила Рыбакова. - Доктор, я понимаю, что вам удобнее не превращать их в наших закоренелых врагов. Впрочем, интеллект этих гремучников не стоит сейчас в качестве первого вопроса на повестке дня. - Она повернулась к Фрейтагу. - Что сейчас, действительно, важно, так это найти способ обезвредить агрессора. У вас есть какие-нибудь мысли, адмирал?
Фрейтаг смущенно развел руками.
- Я прогнал несколько предварительных вариантов развития событий, но ни один из них не показался мне многообещающим.
- А что вас смущает? Скорость, с которой они несутся сюда?
- Главным образом, это. Не следует забывать, что они сейчас делают до двенадцати процентов от скорости света - это тридцать шесть километров в секунду. Ни одно из наших вооружений неспособно не то, что уязвить их, а даже засечь их траекторию.
- А как насчет того, чтобы ударить им прямо в лоб? - полюбопытствовала Рыбакова. - Курс-то их нам все же известен?
- Минутку, - возразил я. - Не рановато ли строить планы нападения на них? По-моему, мы даже и не пытались вступить с ними в переговоры.
Все трое уставились на меня. Рыбакова - с раздражением, у Фрейтага на лице тоже было раздражение, но чуть виноватое, а вот Айзенштадт мне искренне сочувствовал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109