Временно мёртвые гремучники, постоянно мёртвые зомби. В системе Солитэра никуда нельзя было деться от смерти.
- Как бы то ни было, - наконец отозвался Айзенштадт, - нам кажется, что именно существование этого предела предполагает, что их способности не могут развиваться параллельно физическому развитию.
Я сумел стереть из памяти образ смерти.
- Хорошо. Значит, вы устанавливаете датчики на один из гремучников, который сразу же удаляется, едва заметит ваше приближение, а затем вам необходимо подождать еще два часа, прежде чем вы получите исчерпывающий ответ на вопрос: мёртв он или просто отправился по своим делам.
Айзенштадт без особого энтузиазма кивнул.
- В своей основе именно так, но нам до сих пор не приходилось проверять сразу двести сорок одного мерзавца. И потом, может быть, всё же отправиться за пределы нашего объекта и добыть один экземпляр где-нибудь на воле?
Я вопросительно посмотрел на Каландру:
- Что ты думаешь по этому поводу?
Ёе лоб чуть нахмурился.
- Это будет, как если бы мы попытались подслушать разговор двух человек в комнате, где без умолку болтает двадцать, - ответила она. - К тому же издалека. Уж очень мудрёно.
- Почему вы думаете, что издалека? - требовательно спросил Айзенштадт. - Почему нельзя подойти поближе? И... - Он замолчал, и прорезавшие его лоб морщины свидетельствовали, что он сам обнаружил ответ на свой вопрос. - Ах, да, правильно. Ведь они тут же смоются.
Каландра, не торопясь, обозревала гремучники.
- Вот, - произнесла она, указывая на одного из них. - Четвёртый от края, вон там. Это не тот, что...
Она замолчала. Я уставился на гремучник, призвав всю свою наблюдательность, чтобы обнаружить в нём признаки, указывающие на активность...
- Не могу понять. Какой-то трудно определяемый.
Мельком взглянув на Каландру, я почувствовал, что она очень волновалась.
- Вообще-то... есть способ выяснить. Возможно, есть.
Она направилась к гремучнику. Я пристально наблюдал за ней... и вдруг уловил небольшие изменения.
- Он ушел.
- Да, - ответила она и остановилась. Какое-то время Каландра стояла, просто глядя на него, затем не спеша повернулась и подошла к нам. - Я не думаю, чтобы это сработало, доктор Айзенштадт. Сигналы очень слабы, кроме того, много наложений сигналов от других.
Айзенштадт бросил на Каландру взгляд, в котором поровну распределились презрение и отвращение.
- А как вы, Бенедар? - полюбопытствовал он, поворачиваясь ко мне. - Вы тоже сдаетесь?
В его словах ясно чувствовалась угроза: если мы не сможем или не захотим помочь исследованиям, нас, в конце концов, вернут в камеры. После этого мне предстоит предстать перед судом Солитэра, а Каландру ждет исполнение приговора на борту «Вожака», уже давно по ней соскучившегося.
- А что с теми гремучниками, которые произрастают за пределами Батт-Сити? - спросил я, отчаянно пытаясь ухватиться за тонкую соломинку. - Ведь среди них есть и такие, которые погибли.
- Некоторые погибли, - проворчал Айзенштадт. - К сожалению, два или три, которых мы обнаружили, были мертвы уже довольно долго для того, чтобы их местные коллеги стали поднимать шум по этому поводу. Могу сказать больше: они никогда не собираются группами более чем в четыре особи, и я не собираюсь носиться за ними по всему Споллу в поисках свежего трупика для исследований. Вот здесь, прямо здесь, наша лучшая из возможностей. Единственная цель - заставить по-настоящему заработать ваши религиозные принципы. А если вы не можете, то мы пойдём и возьмём первый попавшийся.
- Сэр...
Внезапно Каландра напряглась, и я обернулся к ней, не договорив.
Она устремила невидящий взгляд на гремучники.
- Может быть, вон там, сэр, - тихо произнесла она странно запинающимся голосом. - Давайте спросим у самих гремучников.
Айзенштадт фыркнул.
- Ах, да, непременно. - Его слова источали сарказм. - И что вы хотите предложить? Язык жестов или азбуку Морзе?
Каландра, казалось, не замечала его иронии.
- Может... может быть, это совсем нетрудно. - Она умоляюще взглянула на меня...
И я внезапно понял.
- Да. - Всё во мне напряглось. Я уже знал, что ответит Айзенштадт, услышав предложение, и вздрогнул при этой мысли... даже если окажется, что это сработает... - Да, - повторил я, вложив в это слово всю свою уверенность и внутренне мобилизовав себя на то, что должно было сейчас произойти. - Конечно, обязательно стоит попытаться, доктор Айзенштадт... Но нам, вероятно, потребуется какой-нибудь летательный аппарат.
ГЛАВА 22
Пастырь Эдамс внимательно выслушал все, что сказал ему Айзенштадт. Потом посмотрел на меня, на Каландру, на море гремучников перед собой.
- То, что вы предлагаете, - тихо произнес он, - богохульство.
Айзенштадт презрительно скривился.
- Послушайте... Я, конечно, могу понять, каково вам...
- Сомневаюсь в этом, сэр, - оборвал его Эдамс. - Очень сомневаюсь. Во всяком случае, я на это не пойду.
Айзенштадт полоснул по мне взглядом, как лезвием бритвы, я даже съёжился от его бешеного гнева, хлынувшего на меня. Я до предела исчерпал свои способности убеждать, заставляя его привести сюда Эдамса, к тому же он недвусмысленно дал мне понять, что в случае провала этой затеи я буду отвечать головой. И вот, похоже, дело начинает принимать такой оборот.
- Сэр, я хотел бы просить у вас, не могли бы Каландра и я побеседовать с пастырем без свидетелей?
- Для чего?
Первой ответила Каландра.
- Потому что мы способны понять, что он испытывает.
Айзенштадт сердито уставился на нее. Но отрицательный ответ, который уже был готов, казалось, неожиданно затерялся где-то по пути.
- У вас есть пять минут, - сказал он, и, круто повернувшись, зашагал к центральной станции слежения.
- Убедить меня вы не сможете, - предупредил меня Эдамс, но в его словах проглядывала неуверенность, несмотря на его попытки защищаться.
- Чего вы боитесь? - прямо спросил я его.
- Я уже говорил вам, чего. Это - богохульство. Ведь, если только предположить, что Бог - это не больше, чем горстка растений, обладающих чувственным восприятием...
- А никто таких предположений не высказывает, - не согласился я. - Все, что мы утверждаем, это то, что во время ваших медитаций вы можете слышать гремучники.
- Только и всего? - в этот вопрос пастырь, вероятно, вложил весь запас своего сарказма, на который он был способен. - Разве вы не желаете доказать нам, что не Бог обращается к нам?
- Но, если он не...
- Если это не он, тем не менее, акт медитации - далеко не пустое занятие, - упрямо возразил он. - Так же, как факт существования нашего Братства.
Я внимательно смотрел на него, готовясь к тому, что мне предстояло. На протяжении многих лет приходилось быть свидетелем того, как лорд Келси-Рамос, взывая к логике и личной заинтересованности людей, всегда, в конечном итоге, сумел убедить их, теперь же подошла моя очередь попробовать, каково это.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109