когда Найл помогал Симеону выбраться из воды,
клешня ракообразного чиркнула Симеону по ноге.
Вид выбирающегося из глубины заливчика чудища ошеломил Найла, оно
напоминало крупного скорпиона. Но Симеон не растерялся; когда омар
выбрался на гладкий камень, он взмахнул мачете и резко, со всей силой
рубанул. Упавшая к ногам Найла отделенная клешня судорожно впилась в
камень, моментально треснувший, будто орех. Симеон опять взмахнул
мачете, на этот раз примеряясь к глазам; но омар уже бросился наутек.
Симеон оглядел свою правую голень: сорванная кожа болталась лоскутом,
обильно текла кровь. Однако более близкое изучение показало, что рана не
так уж и опасна. Клешня защемила и надорвала только кожу, недостаточно
поверхностно. У Симеона, как видно, все было предусмотрено для такого
оборота дел. Он вынул из кармана рулончик бинта и сноровисто обернул
себе лодыжку. Найл тем временем зачарованно разглядывал клешню, которая
все еще смыкалась и размыкалась. Длины в ней было почти метр, а силы,
видно, достаточно, чтобы отсечь человеческую ногу. Когда она
окончательно успокоилась, Найл попытался ее поднять; на это понадобились
обе руки. Симеон мрачно ухмыльнулся:
- В суму ее. Приготовим на завтрак.
В суму она, естественно, не влезла - пришлось нести, придерживая
обеими руками. До лагеря оставалось еще с полкилометра, но уже и с этого
расстояния можно было догадаться, что кто-то разжег костер: вверх
тянулся призрачный столб дыма. Столб стоял в воздухе вертикально.
- Ветер стих, - определил Симеон. - Я так и думал.
Они повстречались с Манефоном, идущим от ручья с флягой чистой воды.
Взобравшись на пальму, Уллик стряхивал вниз гроздья фиников. Доггинз
расстелил внизу одеяло, приспособив его вместо скатерти, и насекал от
длинной белой булки толстые ломти хлеба. Увидев креветок, он весело
крякнул и потер руки:
- Любимое лакомство. Только такие большие, ни разу не видел. - При
виде клешни у него распахнулись глаза. - Да чтобы их сготовить, целый
день понадобится!
- Ну, прямо-таки, - Симеон хмыкнул.
Брошенная туда, где самый жар, клешня засипела, наружу, пузырясь,
стала вытесняться вода. Тем временем в горячие угли вокруг понатыкали
креветок, забросав сверху сучьями. Через полчаса с них счистили
почерневшие раковинки и стали есть мясо с маслом и солью. Найл
определил, что никогда прежде не ел такой вкуснотищи, и с жадностью
уплел целых две штуки. Где-то через час, когда огонь превратился в
тускло горящие угли, клешню выгребли из костра, сгрузили на одеяло и
отволокли к морю. Вытерпевшая огонь оболочка треснула, едва ее бросили в
воду. Найлу удалось отколоть кусочек, чтобы морская вода, проникнув,
охладила внутреннюю часть. Когда клешня остыла достаточно, чтобы взять в
руки, ее отнесли назад в лагерь, где Симеон расколол панцирь камнем и
поделил мясо между едоками. Найл мысленно упрекнул себя, что пожадничал
и съел две креветки: мясо омара было ничуть не менее сочным и вкусным,
но желудка не хватило и на полпорции. Симеон каждый кусок сглатывал с
сосредоточенной решимостью; было видно, что ему доставляет заметное
удовольствие поглощать хищную конечность, едва не лишившую его ноги.
Когда закончили завтрак, запив его ароматным отваром из трав, Симеон
нашел плоский камень и орудуя им как молотком, начал один за другим
вскрывать серые шипастые шарики. Под оболочкой в них содержался мягкий
белый плод с особым терпким запахом, от которого ело глаза. Когда
разобрали шарики, всем было велено раздеться донага и натереться с
головы до ног. Сок, въедаясь, ощутимо покалывал, а в местах понежнее так
и вообще жег. Доггинз, когда ему было велено натереть лысую макушку,
скорчил кислую мину.
- А надо?
- Необходимо. Вечер еще не наступит, ты уже спасибо скажешь.
Доггинз, пожав плечами, подчинился.
Симеон отодрал приставший к ноге бинт и выжал сок белого плода на
рану, стиснув при этом зубы от боли. Но когда он втер остаток сока в
пораненную плоть, а затем вытер рану пучком травы, кровотечение внезапно
прекратилось, а рана буквально на глазах затянулась и побледнела;
очевидно, сок обладал мощными целебными свойствами.
Манефон поглядел на солнце, стоящее высоко в небесах.
- Ну что, пора трогаться?
Перематывающий рану чистым бинтом Симеон неожиданно покачал головой.
- Нет. Первый урок, который необходимо затвердить в Дельте: никогда
не спешить. А теперь послушайте, - он оглядел всех поочередно. - Это
относится ко всем, так что присядьте на минуту и выслушайте. Если хотите
выбраться отсюда живыми, надо обязательно вникнуть и запомнить
следующее. Постарайтесь уяснить, что растение никогда не спешит. Ему
принадлежит все время, существующее в мире. Поэтому в Дельте, если
хотите выжить, постарайтесь уподобиться растению, хотя бы мыслями.
И вот еще что. Вы, может быть, не поверите, но растения способны
читать людские мысли. Каким образом? Допустим, когда вы чувствуете себя
усталыми и уязвимыми, они знают, что вы устали и уязвимы. Поэтому в
Дельте первым делом необходимо затвердить: надо научиться мыслить
соответствующим образом. Если этого не получится, есть риск остаться
здесь навсегда.
- Но уж жнецы-то наверняка помогут нам сладить со здешней нечистью? -
спросил Милон.
- Возможно. Но, к вашему сведению, Дельта напоминает единый живой
организм. Она, судя по всему, ничего не имеет против этого, - он указал
на мачете, - но если мы станем прокладывать путь огнем, думаю, ей это не
понравится. Я не говорю, что знаю наверняка, но почти уверен, что это
именно так, - он посмотрел на Доггинза.- В этих местах сила ума
неизмеримо действеннее, чем сила огня.
- Тебе о Дельте известно гораздо больше, чем любому из нас, - заметил
Доггинз. - Поэтому твое дело указывать, а наше - выполнять.
- Возражать не стану. Итак, прежде всего: ветра нет, и шары нам ни к
чему. То есть, отправляться придется пешим ходом. Дельта из конца в
конец составляет миль семьдесят. То, что мы ищем, находится примерно в
центре, а я там никогда не был. Единственное, что мне известно, это
насчет места, где должны сливаться две реки. Но лучше всего держаться
ближе к холмам, там не так опасно. Чем выше поднимаешься, тем
безопаснее. Единственная дополнительная опасность на высоте в
полкилометра - это дерево-душегуб.
- Никогда о таком не слышал, - вслух заметил Манефон.
- Ты вообще мало что слышал о деревьях и травах Дельты. Новые виды
там, похоже, плодятся с каждым днем, и у них даже нет названий.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62