Ту бурю сотворил он, Петвин. Она сказала, что это он, что он ее ищет.
Петвин выпрямился в седле.
— Ричиус, подумай, что ты говоришь! Это невероятно!
— Я понимаю, это звучит нелепо. Я и не рассчитываю на то, что ты мне поверишь. Я сам не поверил Эдгарду, когда он мне впервые рассказал о такой буре, но это правда. Тарн каким-то образом устроил этот кошмар, причем узнал, что Дьяна в Экл-Нае.
— И ты думаешь, она осталась жива? Вряд ли. Если, как ты говоришь, ее унесла буря, то она наверняка должна была ее убить. Извини, Ричиус, но ее определенно нет в живых.
Ричиус закрыл глаза.
— Молю Бога, чтобы это было так, — прошептал он совершенно искренне.
Об ином думать было невозможно. Он помнил, как нежная ручка Дьяны выскальзывала из его пальцев. Его хватка слабела, слабела, слабела — а он пытался ее удержать, сжимал ее руку так крепко, что у нее ломались кости. Но этого оказалось недостаточно! Она ускользнула от него — может быть, чтобы умереть, а может — попасть руки Тарна. Он мысленно проклинал себя. Он подвел ее, и Петвину не удастся его в этом разубедить.
Наконец он открыл глаза.
— Петвин, Динадин тебе что-нибудь говорил о Дьяне?
— Нет, ничего не говорил. Он только сказал, что вы вдвоем выехали из города вовремя и смогли уйти от бури. Он ничего не говорил о девушке. — Петвин пожал плечами, явно теряясь в догадках. — Я не знаю почему. Наверное, не захотел. Ты ведь знаешь, каким он иногда бывает скрытным.
Ричиус засмеялся: да, Динадин умеет молчать о подобных вещах. И сейчас он испытывал чувство уважения к своему другу. Он предполагал, что Динадин будет всем рассказывать о том, как у него украли Дьяну, и приятно удивился, что это по-прежнему оставалось их собственной постыдной тайной.
— Я забрал Дьяну у него, Петвин, — признался Ричиус. — Мы были в таверне, и он положил на нее глаз. Я велел ему этого не делать, потому что она — трийка. Ты знаешь, как я к этому относился.
Петвин ничего не сказал, он ждал продолжения.
— И он меня послушался. Он был недоволен, но не стал спорить, а просто отправился наверх и нашел другую девицу. А вот я не смог сделать то же самое. Она была слишком красива, а я был пьян и одинок. Не успел я сообразить, что делаю, как уже заплатил хозяину гостиницы за нее — и мы оказались в постели.
— И Динадин об этом узнал?
— Я сказал ему на следующее утро. Господи, какой я был дурак! Он уже злился на меня за мое несогласие уйти из долины, но когда я объяснил ему про Дьяну, знаешь, что он сделал?
— Разбил тебе нос? — пошутил Петвин.
— Нет, он отдал мне серебряный кинжал брата, чтобы я смог купить себе еще одну ночь с ней.
Петвин болезненно поморщился.
— Ох, Ричиус…
— Знаю. Поверь мне, я стыжусь того, что сделал. Но она такая необыкновенная, Петвин. И Динадин совсем ее не знал. Ему просто хотелось ее поиметь.
— Да? — презрительно сощурился Петвин. — А тебе не хотелось? Откуда ты знаешь, может, Динадин тоже считал, что она необыкновенная?
— Петвин, он видел ее всего минуту!
— Иногда, чтобы влюбиться, достаточно одной минуты. Особенно если идет война. Ты сам сказал, что она прекрасна. Может, Динадина она привлекла так же, как и тебя.
— Может быть, — опечалился Ричиус.
До сих пор ему не приходило в голову, что Динадин мог испытывать к Дьяне нечто большее, чем похоть. Почему-то он забыл, что той ночью не он один испытывал одиночество и страх.
— У меня такое чувство, будто я его предал, — заключил Ричиус. — Сначала это сделал мой отец, а потом — я. Но я не хочу, чтобы это продолжалось. Мы можем и дальше спорить о смерти Люсилера, о том, что я сделал не так, но какая от этого польза? Я…
Ричиус замолчал, изумленный движением на дороге. Пять похожих на собак животных, лениво выкатив языки, наблюдали за приближающимися всадниками. Лошади мгновенно остановились. Ричиус почувствовал, как насторожился Гром. Мотылек злобно фыркнул. Все пять животных имели обычные признаки своей породы, знакомые не только людям, но и лошадям. Горные волки.
— Ричиус…
— Я их вижу. Не шевелись. И не давай Мотыльку волю.
Петвин натянул поводья. Огромный боевой конь повиновался: он замер, глядя в глаза своим врагам. Животные были исхудавшие, голодные, с жадно горящими глазами. Ричиус содрогнулся. Его охватил ужас, когда он вспомнил слова, которые этим утром произнес Петвин: от первого снега они сходят с ума.
«Это не боевые волки, — успокаивал он себя. — Не бойся».
Но ему было страшно. Желудок начало сводить, как перед боем. Ему уже приходилось сталкиваться с волками — гораздо более крупными и злобными тварями, чем эти, но то было в Люсел-Лоре, там он ожидал, что волки станут на него охотиться. Теперь он пожалел, что с ними нет огнемета.
— Что нам делать? — спросил Петвин.
— Не двигайся.
Они ехали уже почти час, так что на дом Террила в северном поместье рассчитывать не приходилось. Если они бросятся бежать, а волки помчатся за ними, стая догонит их задолго до цели. Ричиус оглянулся через плечо. Дорога позади них была пуста. Он прислушался, надеясь уловить голоса или скрип колес, но услышал только снежную тишину. Они были одни. Он медленно снял со спины огромный меч. Пора взглянуть, на что способен Джессикейн.
— Мы сейчас повернем, — тихо промолвил он. — Очень медленно.
Петвин кивнул и непринужденно положил руку на рукоять своего меча. Второй рукой осторожно потянул повод, приказывая Мотыльку повернуться. Конь секунду помедлил, затем повиновался. Ричиус тоже начал разворачивать Грома. Когда лошади пошли рысью, он оглянулся. Волки двинулись следом.
— Дьявол! — прошипел он, понимая, что звери собираются на них напасть.
Волки чуют страх, а от него сейчас так и разит страхом. Он вытащил Джессикейн из ножен. Огромный боевой меч отягощал руку — хорошее оружие для того, что ему предстоит сделать. Петвин тоже обнажил свой меч. Они переглянулись.
— Готов?
Петвин слегка кивнул.
— Ну ладно.
Ричиус крикнул и дал Грому шенкеля. Старый конь словно ждал этой команды — он рванул вперед, зарываясь копытами в покрытую снегом дорогу и выворачивая комья замерзшей земли. Как это ни странно, Мотылек был уже впереди них. Ричиус почувствовал, как серая волна ударила ему в лицо, словно ливень ножей. Он пригнулся в седле и, наклонив голову к шее Грома, оглянулся назад. Волки неслись следом, быстро догоняя всадников.
— Они близко! — крикнул Ричиус, стараясь перекрыть топот копыт.
— Быстрее! — бросил Петвин.
— Не могу!
Петвин выругался и вывернул кисть, переводя Мотылька в менее стремительный галоп. Гром вскоре поравнялся с боевым конем. Его старые ноги отчаянно напрягались, чтобы выдержать темп бега.
— Нет! — заорал Ричиус. — Скачи быстрее, Петвин! Не жди меня!
— Нам от них не оторваться. Придется вступить в бой!
Мотылек еще немного замедлил бег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233
Петвин выпрямился в седле.
— Ричиус, подумай, что ты говоришь! Это невероятно!
— Я понимаю, это звучит нелепо. Я и не рассчитываю на то, что ты мне поверишь. Я сам не поверил Эдгарду, когда он мне впервые рассказал о такой буре, но это правда. Тарн каким-то образом устроил этот кошмар, причем узнал, что Дьяна в Экл-Нае.
— И ты думаешь, она осталась жива? Вряд ли. Если, как ты говоришь, ее унесла буря, то она наверняка должна была ее убить. Извини, Ричиус, но ее определенно нет в живых.
Ричиус закрыл глаза.
— Молю Бога, чтобы это было так, — прошептал он совершенно искренне.
Об ином думать было невозможно. Он помнил, как нежная ручка Дьяны выскальзывала из его пальцев. Его хватка слабела, слабела, слабела — а он пытался ее удержать, сжимал ее руку так крепко, что у нее ломались кости. Но этого оказалось недостаточно! Она ускользнула от него — может быть, чтобы умереть, а может — попасть руки Тарна. Он мысленно проклинал себя. Он подвел ее, и Петвину не удастся его в этом разубедить.
Наконец он открыл глаза.
— Петвин, Динадин тебе что-нибудь говорил о Дьяне?
— Нет, ничего не говорил. Он только сказал, что вы вдвоем выехали из города вовремя и смогли уйти от бури. Он ничего не говорил о девушке. — Петвин пожал плечами, явно теряясь в догадках. — Я не знаю почему. Наверное, не захотел. Ты ведь знаешь, каким он иногда бывает скрытным.
Ричиус засмеялся: да, Динадин умеет молчать о подобных вещах. И сейчас он испытывал чувство уважения к своему другу. Он предполагал, что Динадин будет всем рассказывать о том, как у него украли Дьяну, и приятно удивился, что это по-прежнему оставалось их собственной постыдной тайной.
— Я забрал Дьяну у него, Петвин, — признался Ричиус. — Мы были в таверне, и он положил на нее глаз. Я велел ему этого не делать, потому что она — трийка. Ты знаешь, как я к этому относился.
Петвин ничего не сказал, он ждал продолжения.
— И он меня послушался. Он был недоволен, но не стал спорить, а просто отправился наверх и нашел другую девицу. А вот я не смог сделать то же самое. Она была слишком красива, а я был пьян и одинок. Не успел я сообразить, что делаю, как уже заплатил хозяину гостиницы за нее — и мы оказались в постели.
— И Динадин об этом узнал?
— Я сказал ему на следующее утро. Господи, какой я был дурак! Он уже злился на меня за мое несогласие уйти из долины, но когда я объяснил ему про Дьяну, знаешь, что он сделал?
— Разбил тебе нос? — пошутил Петвин.
— Нет, он отдал мне серебряный кинжал брата, чтобы я смог купить себе еще одну ночь с ней.
Петвин болезненно поморщился.
— Ох, Ричиус…
— Знаю. Поверь мне, я стыжусь того, что сделал. Но она такая необыкновенная, Петвин. И Динадин совсем ее не знал. Ему просто хотелось ее поиметь.
— Да? — презрительно сощурился Петвин. — А тебе не хотелось? Откуда ты знаешь, может, Динадин тоже считал, что она необыкновенная?
— Петвин, он видел ее всего минуту!
— Иногда, чтобы влюбиться, достаточно одной минуты. Особенно если идет война. Ты сам сказал, что она прекрасна. Может, Динадина она привлекла так же, как и тебя.
— Может быть, — опечалился Ричиус.
До сих пор ему не приходило в голову, что Динадин мог испытывать к Дьяне нечто большее, чем похоть. Почему-то он забыл, что той ночью не он один испытывал одиночество и страх.
— У меня такое чувство, будто я его предал, — заключил Ричиус. — Сначала это сделал мой отец, а потом — я. Но я не хочу, чтобы это продолжалось. Мы можем и дальше спорить о смерти Люсилера, о том, что я сделал не так, но какая от этого польза? Я…
Ричиус замолчал, изумленный движением на дороге. Пять похожих на собак животных, лениво выкатив языки, наблюдали за приближающимися всадниками. Лошади мгновенно остановились. Ричиус почувствовал, как насторожился Гром. Мотылек злобно фыркнул. Все пять животных имели обычные признаки своей породы, знакомые не только людям, но и лошадям. Горные волки.
— Ричиус…
— Я их вижу. Не шевелись. И не давай Мотыльку волю.
Петвин натянул поводья. Огромный боевой конь повиновался: он замер, глядя в глаза своим врагам. Животные были исхудавшие, голодные, с жадно горящими глазами. Ричиус содрогнулся. Его охватил ужас, когда он вспомнил слова, которые этим утром произнес Петвин: от первого снега они сходят с ума.
«Это не боевые волки, — успокаивал он себя. — Не бойся».
Но ему было страшно. Желудок начало сводить, как перед боем. Ему уже приходилось сталкиваться с волками — гораздо более крупными и злобными тварями, чем эти, но то было в Люсел-Лоре, там он ожидал, что волки станут на него охотиться. Теперь он пожалел, что с ними нет огнемета.
— Что нам делать? — спросил Петвин.
— Не двигайся.
Они ехали уже почти час, так что на дом Террила в северном поместье рассчитывать не приходилось. Если они бросятся бежать, а волки помчатся за ними, стая догонит их задолго до цели. Ричиус оглянулся через плечо. Дорога позади них была пуста. Он прислушался, надеясь уловить голоса или скрип колес, но услышал только снежную тишину. Они были одни. Он медленно снял со спины огромный меч. Пора взглянуть, на что способен Джессикейн.
— Мы сейчас повернем, — тихо промолвил он. — Очень медленно.
Петвин кивнул и непринужденно положил руку на рукоять своего меча. Второй рукой осторожно потянул повод, приказывая Мотыльку повернуться. Конь секунду помедлил, затем повиновался. Ричиус тоже начал разворачивать Грома. Когда лошади пошли рысью, он оглянулся. Волки двинулись следом.
— Дьявол! — прошипел он, понимая, что звери собираются на них напасть.
Волки чуют страх, а от него сейчас так и разит страхом. Он вытащил Джессикейн из ножен. Огромный боевой меч отягощал руку — хорошее оружие для того, что ему предстоит сделать. Петвин тоже обнажил свой меч. Они переглянулись.
— Готов?
Петвин слегка кивнул.
— Ну ладно.
Ричиус крикнул и дал Грому шенкеля. Старый конь словно ждал этой команды — он рванул вперед, зарываясь копытами в покрытую снегом дорогу и выворачивая комья замерзшей земли. Как это ни странно, Мотылек был уже впереди них. Ричиус почувствовал, как серая волна ударила ему в лицо, словно ливень ножей. Он пригнулся в седле и, наклонив голову к шее Грома, оглянулся назад. Волки неслись следом, быстро догоняя всадников.
— Они близко! — крикнул Ричиус, стараясь перекрыть топот копыт.
— Быстрее! — бросил Петвин.
— Не могу!
Петвин выругался и вывернул кисть, переводя Мотылька в менее стремительный галоп. Гром вскоре поравнялся с боевым конем. Его старые ноги отчаянно напрягались, чтобы выдержать темп бега.
— Нет! — заорал Ричиус. — Скачи быстрее, Петвин! Не жди меня!
— Нам от них не оторваться. Придется вступить в бой!
Мотылек еще немного замедлил бег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233