— Бьяджио знал, что мрачный барон охотнее всего откликнется на лесть. — Право, мой друг, мы все знали, что вы прекрасно справились бы с заданием. Выбор императора обязательно пал бы на вас первого, не имей Арамур выхода на дорогу Сакцен. А арамурцы никогда не позволили бы вашим войскам войти на их территорию — даже для того, чтобы пропустить их на горную дорогу. Ведь это же политика!
— Политика! — сплюнул барон. — А что будет, если император умрет, хотел бы я знать? Что вы тогда предпримете? У вас будет полным-полно забот, и Талистан может остаться без союзников в Наре.
— Император не умрет, барон. Вы позаботитесь о том, чтобы этого не случилось. И в конце концов, я ведь приехал сюда с подарком. С сегодняшнего дня Арамур возвращается Талистану. Я думал, вас это порадует.
— Если б император умер, Арамур все равно стал бы нашим, — парировал Гейл. — Только он один и не давал нам захватить его силой. — Из-под серебряной маски злобно блеснул глаз. — Отвечайте на мой вопрос, граф: что, если император умрет? Какие действия вы предпримете, чтобы справиться с Эрритом и другими членами Железного Круга?
Бьяджио бесстрастно улыбнулся.
— Я не привык подвергаться допросам. И должен сказать, мне это не нравится. Совсем не нравится. Я сам допрашиваю.
Блэквуд Гейл улыбнулся.
— Вам стоило бы подумать над этим вопросом. Никто не вечен. Даже император. Я знаю, Аркус вам очень дорог, но вам следует обдумать все варианты. Не только ради меня, но и ради вас самого. В конце концов, Эррит вам не друг. Если вы заявите свои права на трон, он станет вам мешать.
— Епископ меня не тревожит, барон. Меня тревожит Аркус. Вы позаботитесь о том, чтобы он не умер. Вы отправитесь в Люсел-Лор и найдете чары, которые могут его спасти. А если вы найдете Ричиуса Вентрана, то привезете его обратно. Живым.
— И что я получу за этот великий подвиг, граф? Я уже потерял немало воинов, сражаясь с трийцами по воле Аркуса. Зачем мне делать это еще раз?
Именно этого вопроса и дожидался Бьяджио. Он неспешно насадил на крючок наживку.
— Вам мало Арамура?
— Как я уже сказал, Арамур все равно со временем отошел бы к Талистану. А я очень терпелив.
— Ну, тогда, наверное, мне следует сделать наш договор более привлекательным, — произнес Бьяджио.
Он сделал быстрый взмах в сторону телохранителей, отправив одного из Ангелов прочь. Блэквуд Гейл проводил воина любопытным взглядом и снова посмотрел на графа. Бьяджио молча сложил руки лодочкой под подбородком и ухмыльнулся.
— Куда он пошел? — спросил Гейл.
— У меня в карете есть еще один подарок для вас. Покажите мне хотя бы долю своего хваленого терпения.
Проглотив оскорбление, Гейл встал и прошел к двери, чтобы выглянуть в коридор. Там, в проеме, он и дожидался возвращения Ангела Теней. Позабавленный недоумением Гейла, Бьяджио рассмеялся и попросил его вернуться в комнату.
— Сядьте, пожалуйста, барон. На это уйдет несколько минут.
Блэквуд Гейл послушался и больше не пытался расспрашивать графа. Он ждал возвращения солдата, нетерпеливо барабаня пальцами по крышке стола. Наконец Ангел Теней вернулся — с женщиной на руках. Блэквуд Гейл затаил дыхание. Несмотря на то что руки и ноги у нее были связаны, а рот заткнут кляпом, он сразу же узнал ее. Граф Бьяджио едва справился с ехидным смехом при виде ошеломленного лица Гейла. Они оба встали — и Ангел Теней бросил вырывающуюся женщину к ногам барона.
— Блэквуд Гейл, — объявил Бьяджио, — я дарю вам леди Сабрину из Горкнея, бывшую королеву Арамура.
— О Боже! — простонал Гейл.
Он уставился на испуганную пленницу, онемев от изумления и похоти. Увидев его, Сабрина заплакала.
— Назовем это исправлением прошлых ошибок, — заметил граф. — Это меняет ваше отношение, друг мой?
Не в силах оторвать взгляд от девушки, Гейл спросил:
— Вы хотите сказать, что она — моя?
— На какое-то время. Видите ли, эта леди должна будет доставить мое послание своему дорогому мужу. Но до той поры — да, она ваша. Если вы согласны сделать то, о чем я вас просил.
— Как это — «до той поры»? Пусть ваше чертово послание доставит кто-то другой. Если она будет моей…
— Ну-ну, — прервал его Бьяджио, — не надо так жадничать, Блэквуд Гейл. Эта леди — единственная, кого Ричиус Вентран будет слушать. Но мне нет нужды отправлять мое послание сегодня или даже завтра. Пока берите ее. Она ваша. Договорились?
На лице Гейла появилась нечеловечески мерзкая улыбка.
— Договорились.
— Превосходно. — Граф Бьяджио подошел к великану и положил свою ледяную руку ему на плечо. Приблизив губы к самому его уху, он зашептал: — А теперь слушайте меня. Если Аркус умрет, умрете и вы. Если вы не сможете найти магию, вы умрете. Если Ричиус Вентран от вас уйдет, вы умрете. — Освободив барона от своих холодных объятий, он нежно добавил: — И если я буду хоть в чем-то вами недоволен, Блэквуд Гейл, вы умрете. Вы меня хорошо поняли?
Огромный талистанец кивнул.
— Прекрасно, — улыбнулся Бьяджио. — Я — Рошанн, Блэквуд Гейл. Больше никогда не забывайте о том, какова моя власть.
25
Вдоль границы Таттерака простирались бесконечные холмистые степи. Таттерак был уродливой частью Люсел-Лора: здесь, на самой неумолимой земле, жила большая часть трийцев. Человек мог навсегда затеряться в ее пустынных морщинах, так и не узнав, сколь близко он находился от моря и других живых существ. В отличие от долины Дринг Таттерак представлял собою скалистую бесцветную страну, где зимой толстым слоем лежал снег, а летнее солнце могло прожечь даже шкуру саламандры. Здесь простирались соляные пустоши северных берегов Люсел-Лора, забеленные тысячелетним прибоем. Это была страна снежных барсов — ненасытных любителей человечины, выбиравшихся на охоту из своих горных логовищ в такое время, когда у прочих зверей хватало ума впасть в спячку. Ночью Таттерак был краем бесконечных звездных просторов и жестоких зверей с горящими глазами, где воины редко отходили ко сну, не положив рядом с собой острый кинжал. И далеко на океанском берегу стоял Фалиндар, который захватил и сделал своим домом Тарн: родина Люсилера, тюрьма Дьяны.
Ричиус устало вздохнул, осматривая представшую перед ним неприветливую землю. Он больше трех недель добирался до этих мест вдоль узких потоков тающего льда, исходивших с ледников Таттерака. Он так изнемог он бесконечной езды и вида безграничных пустошей, что его захлестнула волна отчаяния. Он тихо выругался и остановил коня. Люсилер сделал то же самое.
— Таттерак! — объявил он.
В его голосе слышались радостные нотки, словно этот унылый пейзаж действительно ободрил его.
— Таттерак, — кисло повторил за ним Ричиус.
Даже название звучало отвратительно. Во время войны сотни людей приезжали в эти заброшенные места, сражаясь рядом с военачальником Кронином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233
— Политика! — сплюнул барон. — А что будет, если император умрет, хотел бы я знать? Что вы тогда предпримете? У вас будет полным-полно забот, и Талистан может остаться без союзников в Наре.
— Император не умрет, барон. Вы позаботитесь о том, чтобы этого не случилось. И в конце концов, я ведь приехал сюда с подарком. С сегодняшнего дня Арамур возвращается Талистану. Я думал, вас это порадует.
— Если б император умер, Арамур все равно стал бы нашим, — парировал Гейл. — Только он один и не давал нам захватить его силой. — Из-под серебряной маски злобно блеснул глаз. — Отвечайте на мой вопрос, граф: что, если император умрет? Какие действия вы предпримете, чтобы справиться с Эрритом и другими членами Железного Круга?
Бьяджио бесстрастно улыбнулся.
— Я не привык подвергаться допросам. И должен сказать, мне это не нравится. Совсем не нравится. Я сам допрашиваю.
Блэквуд Гейл улыбнулся.
— Вам стоило бы подумать над этим вопросом. Никто не вечен. Даже император. Я знаю, Аркус вам очень дорог, но вам следует обдумать все варианты. Не только ради меня, но и ради вас самого. В конце концов, Эррит вам не друг. Если вы заявите свои права на трон, он станет вам мешать.
— Епископ меня не тревожит, барон. Меня тревожит Аркус. Вы позаботитесь о том, чтобы он не умер. Вы отправитесь в Люсел-Лор и найдете чары, которые могут его спасти. А если вы найдете Ричиуса Вентрана, то привезете его обратно. Живым.
— И что я получу за этот великий подвиг, граф? Я уже потерял немало воинов, сражаясь с трийцами по воле Аркуса. Зачем мне делать это еще раз?
Именно этого вопроса и дожидался Бьяджио. Он неспешно насадил на крючок наживку.
— Вам мало Арамура?
— Как я уже сказал, Арамур все равно со временем отошел бы к Талистану. А я очень терпелив.
— Ну, тогда, наверное, мне следует сделать наш договор более привлекательным, — произнес Бьяджио.
Он сделал быстрый взмах в сторону телохранителей, отправив одного из Ангелов прочь. Блэквуд Гейл проводил воина любопытным взглядом и снова посмотрел на графа. Бьяджио молча сложил руки лодочкой под подбородком и ухмыльнулся.
— Куда он пошел? — спросил Гейл.
— У меня в карете есть еще один подарок для вас. Покажите мне хотя бы долю своего хваленого терпения.
Проглотив оскорбление, Гейл встал и прошел к двери, чтобы выглянуть в коридор. Там, в проеме, он и дожидался возвращения Ангела Теней. Позабавленный недоумением Гейла, Бьяджио рассмеялся и попросил его вернуться в комнату.
— Сядьте, пожалуйста, барон. На это уйдет несколько минут.
Блэквуд Гейл послушался и больше не пытался расспрашивать графа. Он ждал возвращения солдата, нетерпеливо барабаня пальцами по крышке стола. Наконец Ангел Теней вернулся — с женщиной на руках. Блэквуд Гейл затаил дыхание. Несмотря на то что руки и ноги у нее были связаны, а рот заткнут кляпом, он сразу же узнал ее. Граф Бьяджио едва справился с ехидным смехом при виде ошеломленного лица Гейла. Они оба встали — и Ангел Теней бросил вырывающуюся женщину к ногам барона.
— Блэквуд Гейл, — объявил Бьяджио, — я дарю вам леди Сабрину из Горкнея, бывшую королеву Арамура.
— О Боже! — простонал Гейл.
Он уставился на испуганную пленницу, онемев от изумления и похоти. Увидев его, Сабрина заплакала.
— Назовем это исправлением прошлых ошибок, — заметил граф. — Это меняет ваше отношение, друг мой?
Не в силах оторвать взгляд от девушки, Гейл спросил:
— Вы хотите сказать, что она — моя?
— На какое-то время. Видите ли, эта леди должна будет доставить мое послание своему дорогому мужу. Но до той поры — да, она ваша. Если вы согласны сделать то, о чем я вас просил.
— Как это — «до той поры»? Пусть ваше чертово послание доставит кто-то другой. Если она будет моей…
— Ну-ну, — прервал его Бьяджио, — не надо так жадничать, Блэквуд Гейл. Эта леди — единственная, кого Ричиус Вентран будет слушать. Но мне нет нужды отправлять мое послание сегодня или даже завтра. Пока берите ее. Она ваша. Договорились?
На лице Гейла появилась нечеловечески мерзкая улыбка.
— Договорились.
— Превосходно. — Граф Бьяджио подошел к великану и положил свою ледяную руку ему на плечо. Приблизив губы к самому его уху, он зашептал: — А теперь слушайте меня. Если Аркус умрет, умрете и вы. Если вы не сможете найти магию, вы умрете. Если Ричиус Вентран от вас уйдет, вы умрете. — Освободив барона от своих холодных объятий, он нежно добавил: — И если я буду хоть в чем-то вами недоволен, Блэквуд Гейл, вы умрете. Вы меня хорошо поняли?
Огромный талистанец кивнул.
— Прекрасно, — улыбнулся Бьяджио. — Я — Рошанн, Блэквуд Гейл. Больше никогда не забывайте о том, какова моя власть.
25
Вдоль границы Таттерака простирались бесконечные холмистые степи. Таттерак был уродливой частью Люсел-Лора: здесь, на самой неумолимой земле, жила большая часть трийцев. Человек мог навсегда затеряться в ее пустынных морщинах, так и не узнав, сколь близко он находился от моря и других живых существ. В отличие от долины Дринг Таттерак представлял собою скалистую бесцветную страну, где зимой толстым слоем лежал снег, а летнее солнце могло прожечь даже шкуру саламандры. Здесь простирались соляные пустоши северных берегов Люсел-Лора, забеленные тысячелетним прибоем. Это была страна снежных барсов — ненасытных любителей человечины, выбиравшихся на охоту из своих горных логовищ в такое время, когда у прочих зверей хватало ума впасть в спячку. Ночью Таттерак был краем бесконечных звездных просторов и жестоких зверей с горящими глазами, где воины редко отходили ко сну, не положив рядом с собой острый кинжал. И далеко на океанском берегу стоял Фалиндар, который захватил и сделал своим домом Тарн: родина Люсилера, тюрьма Дьяны.
Ричиус устало вздохнул, осматривая представшую перед ним неприветливую землю. Он больше трех недель добирался до этих мест вдоль узких потоков тающего льда, исходивших с ледников Таттерака. Он так изнемог он бесконечной езды и вида безграничных пустошей, что его захлестнула волна отчаяния. Он тихо выругался и остановил коня. Люсилер сделал то же самое.
— Таттерак! — объявил он.
В его голосе слышались радостные нотки, словно этот унылый пейзаж действительно ободрил его.
— Таттерак, — кисло повторил за ним Ричиус.
Даже название звучало отвратительно. Во время войны сотни людей приезжали в эти заброшенные места, сражаясь рядом с военачальником Кронином.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233