Он подмигнул присутствующим — Эльфриде отечески-доверительно, Крафту понимающе, как мужчина мужчине.
— Честное слово, очень сожалею, что появился немного преждевременно, — сказал он, щуря глазки, — но я ни в коем случае не хотел и опоздать.
— Откуда вы узнали, что мы здесь?
— Но, мой друг, я же, в конце концов, не из последних идиотов, а потом — есть же свои люди. Но, может, мы присядем?
Хозяйским жестом капитан включил верхний свет, придвинул три стула к письменному столу и поставил на него бутылку с «Куантро». Сделал приглашающий к столу жест. Эльфрида опустилась на стул. Крафт подумал, что почти полная еще бутылка поможет перенести присутствие Катера, и сел тоже.
— В принципе я — ваш друг, — заверил Катер и извлек из карманов брюк три стакана. — От всего сердца желаю вам только хорошего.
— Тогда можно было бы и не мешать нам.
Капитан Катер заблеял — он так смеялся, чтобы показать, что он принимает шутку, и даже с удовольствием. Наполнив стаканы до краев, придвинул их каждому.
— Не подумайте, — успокоил он, — что я хотел бы как-нибудь использовать сложившуюся ситуацию, ну разве только если к этому меня принудят официально. Но в общем-то я галантен целиком и полностью. Я умею молчать. И от всего сердца желаю вам всяческих радостей.
— На каких условиях, господин капитан?
Катер ответил не сразу, ибо его внимание было отвлечено. Он уставился на Эльфриду, которая без стеснения поправляла чулки. Они сползли: она ведь надевала их в спешке. Вытянув ноги, сначала правую, затем левую, она подняла их так, что обнажились ляжки. Ее руки скользили по ним играючи, почти нежно. И в разгар этого занятия она взглянула на Катера, который спешно схватился за стакан.
— Ваше здоровье! — воскликнул он, выпил и при этом причмокнул.
Крафт улыбнулся Эльфриде и тоже осушил стакан. Он моментально понял, чего достигла этой демонстрацией Эльфрида: она по-своему отомстила Катеру за вторжение. Наконец, коротким движением она натянула юбку и тоже взялась за стакан. После того как выпили все, Катер, кашлянув, сказал:
— Неужели я дошел до того, чтобы ставить какие-то условия? Это непохоже на меня. Я застукал вас, так сказать, в интиме. Но почему я должен использовать это вам во вред, если мы на дружеской ноге? Я знаю, что мог бы доставить вам, мой дорогой Крафт, неприятности, ибо есть немало людей, которые к вам не благоволят. Они с удовольствием ухватились бы за удобный случай, свидетелем которого я оказался, и не только я, а, скажем, еще унтер-офицер, ведающий сим помещением, которого вы подкупили сигаретами. Но давайте не будем об этом.
— Ладно, — жестко сказал Крафт, поняв, что он попал в ловушку. — Что вы от меня хотите?
— Ничего, мой дорогой, как есть ничего. Во всяком случае, сейчас. Но я извещу вас, когда и вы сможете быть мне полезным. И вас, конечно, уважаемая фрейлейн Радемахер. Да, что я еще слыхал, мой милый Крафт, вы должны опекать фрау Барков, которая приезжает завтра, не так ли?
— Да, вы верно слыхали, господин капитан.
— Дело это меня интересует, меня и моих близких друзей. Так сказать, из юридических соображений и из государственных. Но вам-то оно наверняка безразлично. Твердо известно пока одно: генерал через свой штаб заказал номер для фрау Барков, причем лучший номер в лучшей гостинице. А что, собственно, нужно этой даме у нас?
— Сходить на могилу сына, посмотреть, как он жил здесь, где он служил, — чего же еще?
— И все-таки многовато внимания родственнице павшего воина. Вы не находите? До чего мы дойдем, если за каждыми похоронами будут следовать посещения военной школы с офицерским сопровождением и ужином за столом начальника? Похоже, что тут замешаны какие-то особые, так сказать, личные связи.
— Почему вы так думаете?
— Вы полагаете, мне не бросилось в глаза, что генерал проявил необычный интерес к случаю с Барковом? С чего бы? Только потому, что он здесь начальник? Или потому, что лейтенант Барков был особо близок ему? Я имею в виду чисто человеческие отношения. Так сказать, интимные. Понимаете?
— Вы считаете генерала способным на такое?
— Я любого считаю способным на все, — ответил Катер и вновь наполнил стаканы. — Видите ли, мой дорогой Крафт, генерал всегда вел монашеский образ жизни. Говорят, что, кроме прелестной Сибиллы Бахнер, он пальцем не пошевелил для кого-либо. Но когда у нас появился лейтенант Барков, он сразу же принял его и потом не раз встречался и беседовал с ним. Больше того, он принимал Баркова в своей личной комнате, куда всем другим вход закрыт. И уж раз мы сегодня здесь только втроем и откровенны друг с другом, я кое-что открою вам: генерал сам затребовал лейтенанта Баркова для службы в нашей школе. Что вы скажете на это?
— Скажу, что мне ровным счетом наплевать. И это все, что я хотел бы сказать по сему поводу, господин капитан.
— По мне, мой дорогой, вы можете думать и говорить, что хотите, да и делать все, что вам заблагорассудится. В одиночку или с совокупности с фрейлейн Радемахер. Но если вы узнаете, как обстоит дело с отношениями между генералом и лейтенантом Барковом, тогда я сегодня вечером ничего не видел и не слышал. Поняли вы меня?
— Вы очень точно выражаетесь, так что вас невозможно не понять.
— Ну, тогда дело в шляпе, и я могу лишь добавить: за тесное сотрудничество! Более я не хотел бы утруждать вас своим присутствием, вы же наверняка желаете малость побыть одни. И на сей раз без всяких помех. Бутылку можете оставить себе. Итак, приятной, спокойной ночи, мои дорогие!
14. За эту жизнь нужно платить
— Ты можешь спокойно полежать еще, — сказала Марион Федерс мужу. — Я сделаю все, что нужно.
— Да я так и так не засну, — ответил капитан Федерс.
— Ну просто полежи, подремли, полюбуйся на потолок.
— Не пойдет, — пробурчал Федерс. — Когда я это делаю, то снова начинаю думать.
— Тогда думай о чем-нибудь приятном.
— Не могу: нет ничего приятного.
Утренний свет просачивался сквозь окна маленькой квартирки. Федерс щурился на свет, потом перевернулся на другой бок. Теперь свет ему не мешал: он видел только свою жену, стоявшую около умывальника. Федерс улегся на спину. Утро было свинцово-серым и душным. Затхлая атмосфера ночи господствовала в комнате. Капитан закрыл глаза. Сразу стали слышнее звуки утра: вода, струящаяся по телу, хлопотливые руки трут кожу, кусок мыла взят и положен на место, шаги босых ног. И эти ноги — Федерс различал ясно — прошлепали по мокрому полу, по ковру, влезли в домашние туфли, потопали по кафелю.
— Застегни получше купальный халат, — сказал он, — обмотай платком шею и голову.
— Мне не холодно, Эрих.
— И все же сделай так.
Федерсу не нужно было поворачиваться к жене — он и так знал, что она делает. Он мог с закрытыми глазами отчетливо представить себе ее, нужно было только одно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190
— Честное слово, очень сожалею, что появился немного преждевременно, — сказал он, щуря глазки, — но я ни в коем случае не хотел и опоздать.
— Откуда вы узнали, что мы здесь?
— Но, мой друг, я же, в конце концов, не из последних идиотов, а потом — есть же свои люди. Но, может, мы присядем?
Хозяйским жестом капитан включил верхний свет, придвинул три стула к письменному столу и поставил на него бутылку с «Куантро». Сделал приглашающий к столу жест. Эльфрида опустилась на стул. Крафт подумал, что почти полная еще бутылка поможет перенести присутствие Катера, и сел тоже.
— В принципе я — ваш друг, — заверил Катер и извлек из карманов брюк три стакана. — От всего сердца желаю вам только хорошего.
— Тогда можно было бы и не мешать нам.
Капитан Катер заблеял — он так смеялся, чтобы показать, что он принимает шутку, и даже с удовольствием. Наполнив стаканы до краев, придвинул их каждому.
— Не подумайте, — успокоил он, — что я хотел бы как-нибудь использовать сложившуюся ситуацию, ну разве только если к этому меня принудят официально. Но в общем-то я галантен целиком и полностью. Я умею молчать. И от всего сердца желаю вам всяческих радостей.
— На каких условиях, господин капитан?
Катер ответил не сразу, ибо его внимание было отвлечено. Он уставился на Эльфриду, которая без стеснения поправляла чулки. Они сползли: она ведь надевала их в спешке. Вытянув ноги, сначала правую, затем левую, она подняла их так, что обнажились ляжки. Ее руки скользили по ним играючи, почти нежно. И в разгар этого занятия она взглянула на Катера, который спешно схватился за стакан.
— Ваше здоровье! — воскликнул он, выпил и при этом причмокнул.
Крафт улыбнулся Эльфриде и тоже осушил стакан. Он моментально понял, чего достигла этой демонстрацией Эльфрида: она по-своему отомстила Катеру за вторжение. Наконец, коротким движением она натянула юбку и тоже взялась за стакан. После того как выпили все, Катер, кашлянув, сказал:
— Неужели я дошел до того, чтобы ставить какие-то условия? Это непохоже на меня. Я застукал вас, так сказать, в интиме. Но почему я должен использовать это вам во вред, если мы на дружеской ноге? Я знаю, что мог бы доставить вам, мой дорогой Крафт, неприятности, ибо есть немало людей, которые к вам не благоволят. Они с удовольствием ухватились бы за удобный случай, свидетелем которого я оказался, и не только я, а, скажем, еще унтер-офицер, ведающий сим помещением, которого вы подкупили сигаретами. Но давайте не будем об этом.
— Ладно, — жестко сказал Крафт, поняв, что он попал в ловушку. — Что вы от меня хотите?
— Ничего, мой дорогой, как есть ничего. Во всяком случае, сейчас. Но я извещу вас, когда и вы сможете быть мне полезным. И вас, конечно, уважаемая фрейлейн Радемахер. Да, что я еще слыхал, мой милый Крафт, вы должны опекать фрау Барков, которая приезжает завтра, не так ли?
— Да, вы верно слыхали, господин капитан.
— Дело это меня интересует, меня и моих близких друзей. Так сказать, из юридических соображений и из государственных. Но вам-то оно наверняка безразлично. Твердо известно пока одно: генерал через свой штаб заказал номер для фрау Барков, причем лучший номер в лучшей гостинице. А что, собственно, нужно этой даме у нас?
— Сходить на могилу сына, посмотреть, как он жил здесь, где он служил, — чего же еще?
— И все-таки многовато внимания родственнице павшего воина. Вы не находите? До чего мы дойдем, если за каждыми похоронами будут следовать посещения военной школы с офицерским сопровождением и ужином за столом начальника? Похоже, что тут замешаны какие-то особые, так сказать, личные связи.
— Почему вы так думаете?
— Вы полагаете, мне не бросилось в глаза, что генерал проявил необычный интерес к случаю с Барковом? С чего бы? Только потому, что он здесь начальник? Или потому, что лейтенант Барков был особо близок ему? Я имею в виду чисто человеческие отношения. Так сказать, интимные. Понимаете?
— Вы считаете генерала способным на такое?
— Я любого считаю способным на все, — ответил Катер и вновь наполнил стаканы. — Видите ли, мой дорогой Крафт, генерал всегда вел монашеский образ жизни. Говорят, что, кроме прелестной Сибиллы Бахнер, он пальцем не пошевелил для кого-либо. Но когда у нас появился лейтенант Барков, он сразу же принял его и потом не раз встречался и беседовал с ним. Больше того, он принимал Баркова в своей личной комнате, куда всем другим вход закрыт. И уж раз мы сегодня здесь только втроем и откровенны друг с другом, я кое-что открою вам: генерал сам затребовал лейтенанта Баркова для службы в нашей школе. Что вы скажете на это?
— Скажу, что мне ровным счетом наплевать. И это все, что я хотел бы сказать по сему поводу, господин капитан.
— По мне, мой дорогой, вы можете думать и говорить, что хотите, да и делать все, что вам заблагорассудится. В одиночку или с совокупности с фрейлейн Радемахер. Но если вы узнаете, как обстоит дело с отношениями между генералом и лейтенантом Барковом, тогда я сегодня вечером ничего не видел и не слышал. Поняли вы меня?
— Вы очень точно выражаетесь, так что вас невозможно не понять.
— Ну, тогда дело в шляпе, и я могу лишь добавить: за тесное сотрудничество! Более я не хотел бы утруждать вас своим присутствием, вы же наверняка желаете малость побыть одни. И на сей раз без всяких помех. Бутылку можете оставить себе. Итак, приятной, спокойной ночи, мои дорогие!
14. За эту жизнь нужно платить
— Ты можешь спокойно полежать еще, — сказала Марион Федерс мужу. — Я сделаю все, что нужно.
— Да я так и так не засну, — ответил капитан Федерс.
— Ну просто полежи, подремли, полюбуйся на потолок.
— Не пойдет, — пробурчал Федерс. — Когда я это делаю, то снова начинаю думать.
— Тогда думай о чем-нибудь приятном.
— Не могу: нет ничего приятного.
Утренний свет просачивался сквозь окна маленькой квартирки. Федерс щурился на свет, потом перевернулся на другой бок. Теперь свет ему не мешал: он видел только свою жену, стоявшую около умывальника. Федерс улегся на спину. Утро было свинцово-серым и душным. Затхлая атмосфера ночи господствовала в комнате. Капитан закрыл глаза. Сразу стали слышнее звуки утра: вода, струящаяся по телу, хлопотливые руки трут кожу, кусок мыла взят и положен на место, шаги босых ног. И эти ноги — Федерс различал ясно — прошлепали по мокрому полу, по ковру, влезли в домашние туфли, потопали по кафелю.
— Застегни получше купальный халат, — сказал он, — обмотай платком шею и голову.
— Мне не холодно, Эрих.
— И все же сделай так.
Федерсу не нужно было поворачиваться к жене — он и так знал, что она делает. Он мог с закрытыми глазами отчетливо представить себе ее, нужно было только одно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190