И все это не почему-нибудь, а только потому, что капитан Ратсхельм являлся начальником их потока. А он смотрел на них и каждый раз восхищался их подвижностью, юношеским мужеством, их блестящими взглядами и походкой.
Достигнув места назначения, то есть преодолев расстояние в два километра, которые отделяли казарму от Хорхенштанда, на что обычно затрачивалось минут двадцать, учебные отделения рассредоточивались.
Учебное отделение, офицер-воспитатель которого стремился занять своих фенрихов шагистикой, а таковым обычно оказывался Веберман, предпочитало заниматься ею на так называемой лужайке идиотов.
Лейтенант Дитрих, стремившийся закалить здоровье своих подчиненных несложными физическими упражнениями, всегда держался со своими людьми поближе к каменоломне. А обер-лейтенант Крафт, желавший, чтобы его как можно меньше беспокоили, уводил свое учебное отделение поближе к Кастенвальду.
Как только отделение Крафта доходило до леса, обер-лейтенант незамедлительно распускал его, приказав расположиться цепью, предварительно выставив охранение как с флангов, так и впереди. Причем делалось это под предлогом борьбы с «кукушками», то есть солдатами «противника», засевшими на деревьях. Развернувшись в цепь, закутавшись вместе со всем своим снаряжением, вплоть до шанцевого инструмента, в пестрые плащ-палатки, они передвигались по местности, высматривая несуществующего противника. Короче говоря, все делалось как в боевой обстановке — с указанием как можно скорее обнаружить «противника».
Лишь один Бемке, поэт, не имел особого желания принимать участия в этой игре, он не собирался отыскивать «противника», а поскорее камнем падал на землю.
Крафт в таких случаях смотрел на него с удивлением и спрашивал:
— Бемке, уж не хотите ли вы выдать себя за передового наблюдателя противника, или, быть может, вы грибы собираете?
Ответ, которым Бемке удостаивал командира, свидетельствовал о том, что поэт был себе на уме. На этот счет у него была масса остроумных анекдотов. К радости Крафта, он объяснял ему:
— Я ищу мину, господин обер-лейтенант.
— Тогда смотрите в оба, — посоветовал ему офицер-воспитатель, — будет очень жаль, если вы наступите на нее.
Шутка эта была грубой, но по-настоящему солдатской. С ее помощью был установлен приемлемый контакт между офицером-воспитателем и учебным отделением, который за последние дни стал достаточно тесным, так как фенрихи узнали, что Крафт обладает двумя важными способностями, которые поднимают его как командира в глазах подчиненных: во-первых, он стремился понять их, а во-вторых, он не позволяет им надувать его. Многие фенрихи за все это были готовы даже полюбить его, а число фенрихов, недолюбливавших обер-лейтенанта, с каждым днем уменьшалось.
— Окопаться! — приказал обер-лейтенант Крафт.
Отдав эту команду, Крафт по меньшей мере минут на десять занял своих воспитанников, а сам получил возможность в это время подумать над тем, что бы ему еще сделать такое, чтобы завоевать симпатии фенрихов. А он-то уж хорошо знал, на какую именно педаль ему следует надавить. Ему оставалось только избрать для этого более подходящий способ.
Задумавшись, Крафт наблюдал за окапывающимися фенрихами. Там, где виднелись самые большие вымоины, обер-лейтенант, как и ожидал, увидел Хохбауэра и сразу же туда направился.
— Хохбауэр, — сказал Крафт, — соберите все учебное отделение и займитесь с ним отыскиванием целей.
— Слушаюсь, господин обер-лейтенант! — моментально откликнулся Хохбауэр и тут же громко подал команду: — Отделение, ко мне! Занимаемся отысканием целей!
Хохбауэр охотно повторял бы этот приказ до тех пор, пока он не потерял бы весь смысл, если бы вдруг не послышалась другая команда:
— Приготовиться к построению! Направление движения — на выемку!
Хохбауэр прекрасно понимал, что подача такой команды, как «Занимаемся отысканием целей!», является не чем иным, как свинством, однако он не подал виду. Несколько дней назад по этой теме уже проводилось занятие, и фенрихи обломали на ней зубы, так как по данному поводу в уставах ничего не говорилось. Обо всем можно было в них прочесть: об организации наступления, о приказах на открытие огня, о боевых порядках, все эти вопросы более или менее понятно излагались, а вот об отыскании целей в уставах даже не упоминалось. Решающим фактором при выполнении этой задачи была сама местность.
Между тем Хохбауэр собрал вокруг себя фенрихов всего отделения. А собрав, он сразу же переложил всю ответственность за выполнение приказания на Редница. Крафт, собственно, рассчитывал на это, так как у Редница была светлая голова и тот, по мнению Хохбауэра, был в силах спасти положение; если же, в крайнем случае, он осрамится, это тоже будет на руку Хохбауэру.
Фенрихи навострили уши.
Редниц же прекрасно знал, что поиски целей относятся к теме, в которой сам Хохбауэр не очень-то разбирается. Исходя из этого, он, не долго думая, скомандовал:
— Дистанция…
— Неверно! Отставить! — скомандовал небрежно Крафт.
— Отставить! — повторил фенрих Хохбауэр.
Редниц мгновенно сообразил (разумеется, благодаря указанию Крафта), в чем именно заключается ахиллесова пята Хохбауэра. Однако он простодушно спросил:
— А в чем же тут ошибка, Хохбауэр?
— Объясните ему это, — потребовал обер-лейтенант Крафт.
Однако тот и сам не знал, в чем же, собственно, заключается его ошибка. Он беспокойно оглядывался, ища помощи со стороны. Хохбауэр побледнел и почти до боли закусил губу, однако поблизости от него не оказалось никого, кто бы хотел и мог ему помочь. Эгон Вебер как бы оттеснил их от него, а остальные фенрихи с напряженным вниманием смотрели в направлении, о котором только что говорилось в отданной команде.
— Хохбауэр, — начал обер-лейтенант Крафт мягким тоном, — мне известно, что у вас неудовлетворительные знания по военной истории, но с этим еще кое-как можно мириться. Жаль, конечно, что вы не можете подкрепить устремления нашего фюрера необходимыми знаниями. Однако меня удивляет то, что вы не имеете ни малейшего представления о самых простейших военных понятиях. А чтобы вы могли спокойно поразмыслить над этим, командовать вместо вас учебным отделением мы попросим фенриха Вебера.
Услышав свою фамилию, Вебер браво выскочил вперед, а Хохбауэр, покраснев от стыда, встал на свое место. Он весь дрожал от негодования и злился на себя за то, что Крафт отыскал его, как он думал, единственное слабое место, в чем он признавался сам себе. Это было самое настоящее поражение, и тем более постыдное, что он не нашел, что ответить.
Итак, Эгону Веберу было поручено командовать учебным отделением. Сначала он испытующим взглядом обвел всех фенрихов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190
Достигнув места назначения, то есть преодолев расстояние в два километра, которые отделяли казарму от Хорхенштанда, на что обычно затрачивалось минут двадцать, учебные отделения рассредоточивались.
Учебное отделение, офицер-воспитатель которого стремился занять своих фенрихов шагистикой, а таковым обычно оказывался Веберман, предпочитало заниматься ею на так называемой лужайке идиотов.
Лейтенант Дитрих, стремившийся закалить здоровье своих подчиненных несложными физическими упражнениями, всегда держался со своими людьми поближе к каменоломне. А обер-лейтенант Крафт, желавший, чтобы его как можно меньше беспокоили, уводил свое учебное отделение поближе к Кастенвальду.
Как только отделение Крафта доходило до леса, обер-лейтенант незамедлительно распускал его, приказав расположиться цепью, предварительно выставив охранение как с флангов, так и впереди. Причем делалось это под предлогом борьбы с «кукушками», то есть солдатами «противника», засевшими на деревьях. Развернувшись в цепь, закутавшись вместе со всем своим снаряжением, вплоть до шанцевого инструмента, в пестрые плащ-палатки, они передвигались по местности, высматривая несуществующего противника. Короче говоря, все делалось как в боевой обстановке — с указанием как можно скорее обнаружить «противника».
Лишь один Бемке, поэт, не имел особого желания принимать участия в этой игре, он не собирался отыскивать «противника», а поскорее камнем падал на землю.
Крафт в таких случаях смотрел на него с удивлением и спрашивал:
— Бемке, уж не хотите ли вы выдать себя за передового наблюдателя противника, или, быть может, вы грибы собираете?
Ответ, которым Бемке удостаивал командира, свидетельствовал о том, что поэт был себе на уме. На этот счет у него была масса остроумных анекдотов. К радости Крафта, он объяснял ему:
— Я ищу мину, господин обер-лейтенант.
— Тогда смотрите в оба, — посоветовал ему офицер-воспитатель, — будет очень жаль, если вы наступите на нее.
Шутка эта была грубой, но по-настоящему солдатской. С ее помощью был установлен приемлемый контакт между офицером-воспитателем и учебным отделением, который за последние дни стал достаточно тесным, так как фенрихи узнали, что Крафт обладает двумя важными способностями, которые поднимают его как командира в глазах подчиненных: во-первых, он стремился понять их, а во-вторых, он не позволяет им надувать его. Многие фенрихи за все это были готовы даже полюбить его, а число фенрихов, недолюбливавших обер-лейтенанта, с каждым днем уменьшалось.
— Окопаться! — приказал обер-лейтенант Крафт.
Отдав эту команду, Крафт по меньшей мере минут на десять занял своих воспитанников, а сам получил возможность в это время подумать над тем, что бы ему еще сделать такое, чтобы завоевать симпатии фенрихов. А он-то уж хорошо знал, на какую именно педаль ему следует надавить. Ему оставалось только избрать для этого более подходящий способ.
Задумавшись, Крафт наблюдал за окапывающимися фенрихами. Там, где виднелись самые большие вымоины, обер-лейтенант, как и ожидал, увидел Хохбауэра и сразу же туда направился.
— Хохбауэр, — сказал Крафт, — соберите все учебное отделение и займитесь с ним отыскиванием целей.
— Слушаюсь, господин обер-лейтенант! — моментально откликнулся Хохбауэр и тут же громко подал команду: — Отделение, ко мне! Занимаемся отысканием целей!
Хохбауэр охотно повторял бы этот приказ до тех пор, пока он не потерял бы весь смысл, если бы вдруг не послышалась другая команда:
— Приготовиться к построению! Направление движения — на выемку!
Хохбауэр прекрасно понимал, что подача такой команды, как «Занимаемся отысканием целей!», является не чем иным, как свинством, однако он не подал виду. Несколько дней назад по этой теме уже проводилось занятие, и фенрихи обломали на ней зубы, так как по данному поводу в уставах ничего не говорилось. Обо всем можно было в них прочесть: об организации наступления, о приказах на открытие огня, о боевых порядках, все эти вопросы более или менее понятно излагались, а вот об отыскании целей в уставах даже не упоминалось. Решающим фактором при выполнении этой задачи была сама местность.
Между тем Хохбауэр собрал вокруг себя фенрихов всего отделения. А собрав, он сразу же переложил всю ответственность за выполнение приказания на Редница. Крафт, собственно, рассчитывал на это, так как у Редница была светлая голова и тот, по мнению Хохбауэра, был в силах спасти положение; если же, в крайнем случае, он осрамится, это тоже будет на руку Хохбауэру.
Фенрихи навострили уши.
Редниц же прекрасно знал, что поиски целей относятся к теме, в которой сам Хохбауэр не очень-то разбирается. Исходя из этого, он, не долго думая, скомандовал:
— Дистанция…
— Неверно! Отставить! — скомандовал небрежно Крафт.
— Отставить! — повторил фенрих Хохбауэр.
Редниц мгновенно сообразил (разумеется, благодаря указанию Крафта), в чем именно заключается ахиллесова пята Хохбауэра. Однако он простодушно спросил:
— А в чем же тут ошибка, Хохбауэр?
— Объясните ему это, — потребовал обер-лейтенант Крафт.
Однако тот и сам не знал, в чем же, собственно, заключается его ошибка. Он беспокойно оглядывался, ища помощи со стороны. Хохбауэр побледнел и почти до боли закусил губу, однако поблизости от него не оказалось никого, кто бы хотел и мог ему помочь. Эгон Вебер как бы оттеснил их от него, а остальные фенрихи с напряженным вниманием смотрели в направлении, о котором только что говорилось в отданной команде.
— Хохбауэр, — начал обер-лейтенант Крафт мягким тоном, — мне известно, что у вас неудовлетворительные знания по военной истории, но с этим еще кое-как можно мириться. Жаль, конечно, что вы не можете подкрепить устремления нашего фюрера необходимыми знаниями. Однако меня удивляет то, что вы не имеете ни малейшего представления о самых простейших военных понятиях. А чтобы вы могли спокойно поразмыслить над этим, командовать вместо вас учебным отделением мы попросим фенриха Вебера.
Услышав свою фамилию, Вебер браво выскочил вперед, а Хохбауэр, покраснев от стыда, встал на свое место. Он весь дрожал от негодования и злился на себя за то, что Крафт отыскал его, как он думал, единственное слабое место, в чем он признавался сам себе. Это было самое настоящее поражение, и тем более постыдное, что он не нашел, что ответить.
Итак, Эгону Веберу было поручено командовать учебным отделением. Сначала он испытующим взглядом обвел всех фенрихов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190