— Он дома, мистер Гейл. Но говорил, что вернется после двенадцати.
— Ясно,— сказал я.— Позвони ему и передай, чтобы он связался со мной. Мэлки, 726. Добавочный номер 14.
Я еще немного походил по комнате. Через десять минут позвонил Микки Линнен. Я рад был услышать его голос.
— Привет, Ник! Как делишки? Состряпал что-нибудь?
— Все нормально, Микки. Верно, но медленно двигаюсь вперед.
— Ну а в общем как — хорошо или плохо?
— Ужасно плохо,— сказал я.— Ты даже удивишься, когда узнаешь, насколько плохо.
— Даже так? Ну, впрочем, я и не ждал ничего хорошего. В таких делах всегда что-то всплывает.
— Может, ты и прав,— заметил я.
— А что ты хотел, Ник?
— Мне нужно разузнать о Харте Аллене. Я хорошо представляю себе всех действующих лиц, но почти ничего не знаю о Харте. Хотелось бы узнать, что с ним произошло, когда он вернулся домой. Женился ли он, где устроился, чем занимается. Ты мог бы это
выяснить?
— Забавно, что ты спрашиваешь об этом. Сегодня мне пришла в голову та же мысль, и я кое-что выяснил. Этот Харт довольно интересный тип. Подожди минутку...— После небольшой паузы он продолжил: — Сейчас я позвоню в Нью-Йорк Джефрису и попрошу его немного поработать. Думаю, что завтра днем или вечером смогу тебе все рассказать. Тебя это устроит?
— Отлично,— ответил я.— Так и сделаем, Микки.
— О'кей. Пока, дружище.
Я повесил трубку и снова стал расхаживать по комнате. Я думал о Микки. Он был классным парнем, и мне нравилось у него работать. В войну он получил уйму наград. И хоть я попал в гестапо, выполняя его задание... Но такое могло случиться с каждым, и это не его вина. Классный парень. Но потом я подумал, что большинство
людей по имени Микки — очень хорошие люди. В этом имени определенно что-то есть... Микки... Мик... Я остановился и глотнул еще немного виски. Я стал размышлять о мистере Клоде Уипсе и о его интерьерах.
Потом надел шляпу и спустился по лестнице. В холле никого не было, кроме ночного портье.
— Чудесная ночь, мистер Гейл,— улыбнулся он.— Решили прогуляться?
— Нет. Я, наверное, проедусь на машине.
— Вы надолго?
— Да часа на два.
— Хорошо. Если захотите чая, когда вернетесь, дайте мне знать.
— Спасибо,— ответил я и вышел к машине.
Я выехал через Тотни на дорогу к Ньютон-Эббот и свернул на знакомую дорогу, ведущую к «Орендж Хетч». Оставив машину на том же месте, что и в прошлый раз, я прошел через калитку и остановился в тени зеленой изгороди, наблюдая за домом. Это место и днем выглядело прекрасно, а сейчас оно казалось просто волшебным. Аллеи вокруг дома в лунном свете отливали серебром.
Я вспомнил о Фелпсе, который спал на верхнем этаже в дальнем углу пристройки. Но меня интересовала другая часть здания.Стараясь держаться в тени зеленой изгороди, я подошел к дому, нашел окно кладовой в углу здания. Через несколько минут я открыл его и забрался внутрь.
Еще через полчаса я выбрался наружу, вернулся к машине и поехал в Мэлки. Я нашел еще один фрагмент из рассыпанной мозаики — чертовски важный фрагмент!
По пути домой я начал задавать себе вопросы. Это довольно забавное занятие. Но если вы не хотите сбиться с пути в расследовании, вы можете задавать себе возможные вопросы, кроме одного, о котором вы не должны вспоминать, хотя именно о нем хочется больше всего думать. Вопрос, который я себе не задавал, потому что сейчас именно он казался наиболее важным, и на который, думал я, что знаю ответ, был: как в руки Клоду Уипсу попало письмо, подписанное Мерилин, письмо, адресованное Харту Аллену?
Мне казалось, что теперь я знаю ответ на этот вопрос.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Пятница. Трединор
Назавтра я проснулся в десять утра, выпил кофе, принял ванну, побрился и в пижаме принялся расхаживать по спальне.Я не ощущал сейчас радости жизни — дело Эллердена начинало странным образом тяготить меня. Это не значит, что расследование зашло в тупик. Впереди уже замаячил свет. И это не значит, что у меня не было хороших идей,— идеи тоже были. Но мне не нравились ни проблески света, ни идеи. Мне все не нравилось.
Я подошел к телефону и попросил соединить меня с отелем «Линдл» в Мэплторе. Через несколько минут Финней снял трубку.
— Как дела? — спросил он.— Ты уже все выяснил? Надеюсь, что не все. Мне здесь нравится. Так что удалось раскопать?
— Не очень много, но раскопки интересные. Слушай, помнишь, что ты мне рассказывал о Мери Мак-Дугал?
— Ну, помню.
— Ты говорил, что она сейчас в больнице в Экзетере,— продолжал я.
— Точно.
— Нужно, чтобы ты съездил и повидался с ней. Я рассказал Финнею, что он должен сделать.
— О'кей,— сказал он и повесил трубку.
Я еще немного походил по комнате и позвонил Джону Эллердену.
— Мне нужно с вами поговорить. Вы сможете зайти в коктейль-бар гостиницы?
— Хорошо,— спокойно ответил он.— Буду через полчаса. Я оделся и спустился по лестнице.
Эллерден пришел вовремя. Я смотрел, как он заходит в бар. Мне нравился этот сильный, уверенный в себе и умный человек. Пока он шел ко мне, я раздумывал, должно ли быть у частного детектива чувство долга. Но потом отбросил эту мысль. Я никогда не был силен в вопросах морали.
Мы сели за угловой столик. Эллерден молчал, ожидая, что я заговорю первым. Я понял, что выдержка этого человека сильнее любопытства.Мы закурили, и я начал разговор.
— Я попал в сложное положение. Мне нисколько не нравится это расследование.
Он спросил, что я имею в виду.
— Понимаете, я думаю, что это дело может очень повредить вашей дочери. Должно повредить. Ни одна девушка, кем бы она ни была, не может спокойно относиться к таким вещам. А я понял, что Дениз — очень чувствительная девушка. Поэтому она, конечно, будет переживать все гораздо сильнее, чем любая другая на ее месте.
— Наверное, вы правы,— кивнул он.— Так какие у вас проблемы?
— Мои проблемы в том, что сейчас мне больше всего хочется умыть руки и бросить это дело. Оно мне очень не нравится.
— Почему? — спросил Эллерден.
— Потому что мисс Эллерден пострадает в любом случае. Ведь совершенно ясно, что опубликовать эту гнусную заметку мог только на редкость подлый и ловкий тип. Если мы сможем его поймать и вывести на чистую воду, если докажем, что это сделал действительно он — что он предпримет, как вы думаете? Будет покорно ждать удара или выкинет что-нибудь похлеще того, над чем мы бьемся?
— А что он еще может сделать? Я пожал плечами.
- Откуда я знаю? Ясно, что негодяй, который способен на такое, может выкинуть что угодно. От него можно ждать любой подлости.
— Вы узнали что-то такое, что вас сильно встревожило? — спросил он.
Я снова пожал плечами.
— Я ничего не узнал. У меня есть некоторые предположения, и ничего больше. И они меня как раз не очень беспокоят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52