Овальное ее лицо обрамляли длинные светлые волосы, свободно падающие на плечи. У нее были темные густые брови, а синие, как сапфиры, глаза оттенялись длинными ресницами. Девушка была высокой, стройной, но, где надо, вполне округлой, можете мне поверить. Она была неповторима.
— Этого не может быть! — сказал я.
— Чего не может быть? — девушка серьезно посмотрела на меня.
— Вас. Наверное, я вижу сон. Невозможно, чтобы женщина была такой красивой.
Она рассмеялась. Это был необычный смех. Ее алые губы раскрылись, обнажив чудесные белые зубы, но глаза не улыбались. Они оставались спокойными и грустными.
— Я попытаюсь найти что-нибудь выпить. Здесь, наверное, есть бренди. Сейчас вам это необходимо.
Я посмотрел на свои руки. Правая была перепачкана кровью и грязью с ботинка Голоса.
— Да, выпить бы сейчас не мешало. И хорошо, если бы вы нашли мне мокрое полотенце, чтобы протереть руки.
Девушка вышла в ванную. Я услышал, как открылся и закрылся какой-то ящик, потом полилась вода. Через минуту девушка вернулась с мокрым полотенцем.
— К сожалению, пришлось испачкать ваш платок, когда я вытирала вам голову.— Она протянула мне полотенце.— Теперь поищу бренди.
Девушка вышла в гостиную. Я лежал на спине, глядя в потолок, и ломал себе голову — как молодая красивая женщина в белом муаровом платье и летнем горностаевом манто могла очутиться в половине одиннадцатого вечера в заброшенном коттедже Клода Уипса возле Гара-Рок? Разгадка никак не приходила, а я слишком устал, чтобы долго думать.
Девушка вернулась в комнату. На губах ее играла приветливая улыбка. Она принесла стакан и бутылку.
— Я нашла для вас бренди! — она налила добрых полстакана и поднесла стакан к моему рту.
Я сел повыше, оперся затылком о стену и взял у нее стакан.
— Что ж... Пью за вас!
Бренди оказался удачным. Я протянул девушке стакан, и она налила мне еще. После второй порции я снова почувствовал интерес к жизни.Девушка подошла к стулу, на котором лежало ее манто, поставила стул поближе к кровати и села, забросив ногу за ногу. Ее большие глаза печально смотрели на меня. Больше она не сказала ни слова.
Немного передохнув, я опустил ноги на пол и сел на край кровати, глядя на нее.
— Вы совсем не любопытны? — спросил я. Она покачала головой и сказала мягко:
— Я не любопытна. Если вы захотите, то сами все мне расскажете.
— Меня зовут Николас Гейл,— представился я.— А вас?
— Я Дениз Эллерден,— ответила девушка.— Вам уже получше, мистер Гейл?
Я кивнул.
— Примерно за час до того, как вы появились, меня избили три здоровенных парня. Я им почему-то не понравился. Сильно не понравился. Вы знаете, почему я оказался в этих краях?
Она покачала головой.
— Я работаю в бюро Линнена,— объяснил я.— Приехал сюда по делу вашего отца. Мне предстоит выяснить, кто подсунул в «Мэлки Рекорд» эту грязную заметку.
Она на минуту задумалась.
— Так вас за это избили?
— Думаю, что да. А как вы здесь оказались? — спросил я. Дениз встала и сняла манто со спинки стула. Из внутреннего кармана она достала сложенный листок бумаги и протянула мне. Я развернул листок. На нем было напечатано:
«Праведной мисс Дениз Эллерден.
Если вы хотите узнать все об этой заметке в «Мэлки Рекорд»— кто поместил ее в газету и о многом другом, приезжайте в десять тридцать на Гара-Рок к коттеджу Уипса».
— Я была с друзьями на танцах в гостинице «Палас»,— объяснила Дениз.— Эту записку принес в гостиницу мальчик-посыльный. Я ее получила в девять тридцать и сразу поехала сюда. Постучала в дверь
коттеджа, но никто не ответил. Тогда я зашла внутрь, включила свет и увидела, что вы лежите в дверях ванной.— Она пожала плечами. Остальное вы знаете.
— Вам знаком молодой человек по имени Клод Уипс? — спросил я.
— Да. У него бизнес в Мэлки. Когда-то он выполнял отделочные работы в доме моего отца. Этот парень мне не нравится, хотя, честно говоря, мы с ним мало знакомы. Я и разговаривала-то с ним всего один раз.
Я достал портсигар и предложил Дениз сигарету, но девушка отказалась. Она осторожно взяла зажигалку из моих раздавленных пальцев, подошла ко мне вплотную и поднесла огонь к моей сигарете. Каждое ее движение было удивительно женственным. В жизни не видел такую неотразимо красивую и привлекательную девушку!
Я подумал, что дело Эллердена может оказаться очень интересным.
— Кажется, еще одна доза этого лекарства, и я буду в состоянии разговаривать,— намекнул я. Дениз взяла бутылку и еще налила бренди. Она протянула мне стакан и села рядом, расслабленная и спокойная. Но глаза девушки оставались печальными. Глядя на Дениз, я подумал, что печаль стала неотъемлемой частью ее существования. Впрочем, это можно было понять.
Обжигающая жидкость возымела действие, и мне сразу стало легче. Я встал и попробовал сделать несколько шагов. В животе чувствовалась острая боль, но я подумал, что это ничего. Не бывает так, чтобы одновременно все было хорошо.
Я снова сел на кровать.
— Мне нужно поговорить с вами. Я хочу обо всем вам рассказать. Вы должны знать правду, и надеюсь, что вы мне поможете.
Дениз не ответила. Ее большие голубые глаза внимательно и, как мне показалось, оценивающе смотрели на меня.
Я рассказал ей столько, что хватило бы на целую книгу — о ее матери, об Уипсе, о том, как он назначил мне встречу в этом коттедже, а потом, когда я приехал, его здесь не оказалось. Я спросил, что она об этом думает.
Дениз ответила не сразу.
— Похоже, что Уипс знает кого-то, кому известны подробности этой истории с газетой. Он рассказал им, что вы заставили его говорить, и они заплатили ему кучу денег за то, чтобы он немедленно исчез. Думаю, так оно и есть.
— Я тоже пришел к такому выводу,— кивнул я и глотнул еще немного бренди.
— Но кто мог послать мне эту записку? — спросила Дениз.— Это не мог быть Уипс. К тому времени, когда я ее получила, он уже наверняка уехал.
— И все-таки ее отправил Уипс,— возразил я.— Сегодня после разговора со мной он пошел к ко е-к ому — человеку, который платил за то, что он помалкивает. Уипс сказал к о е-к ому, что вынужден все мне рассказать. И тогда ему заплатили достаточно
денег, чтобы он согласился исчезнуть. Но эту записку он передал посыльному раньше, предупредив, чтобы вам ее вручили вечером. Значит, он действительно собирался в девять тридцать встретиться здесь со мной, рассказать обо всем и показать мне письма, о которых говорил днем. А эту записку он отправил с таким расчетом, чтобы вы оказались здесь в половине одиннадцатого. У него был бы час на разговор со мной, а потом он собирался рассказать вам всю эту историю в моем присутствии. Но уже после того, как он отправил записку, в дело вмешался к о е-к т о.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52
— Этого не может быть! — сказал я.
— Чего не может быть? — девушка серьезно посмотрела на меня.
— Вас. Наверное, я вижу сон. Невозможно, чтобы женщина была такой красивой.
Она рассмеялась. Это был необычный смех. Ее алые губы раскрылись, обнажив чудесные белые зубы, но глаза не улыбались. Они оставались спокойными и грустными.
— Я попытаюсь найти что-нибудь выпить. Здесь, наверное, есть бренди. Сейчас вам это необходимо.
Я посмотрел на свои руки. Правая была перепачкана кровью и грязью с ботинка Голоса.
— Да, выпить бы сейчас не мешало. И хорошо, если бы вы нашли мне мокрое полотенце, чтобы протереть руки.
Девушка вышла в ванную. Я услышал, как открылся и закрылся какой-то ящик, потом полилась вода. Через минуту девушка вернулась с мокрым полотенцем.
— К сожалению, пришлось испачкать ваш платок, когда я вытирала вам голову.— Она протянула мне полотенце.— Теперь поищу бренди.
Девушка вышла в гостиную. Я лежал на спине, глядя в потолок, и ломал себе голову — как молодая красивая женщина в белом муаровом платье и летнем горностаевом манто могла очутиться в половине одиннадцатого вечера в заброшенном коттедже Клода Уипса возле Гара-Рок? Разгадка никак не приходила, а я слишком устал, чтобы долго думать.
Девушка вернулась в комнату. На губах ее играла приветливая улыбка. Она принесла стакан и бутылку.
— Я нашла для вас бренди! — она налила добрых полстакана и поднесла стакан к моему рту.
Я сел повыше, оперся затылком о стену и взял у нее стакан.
— Что ж... Пью за вас!
Бренди оказался удачным. Я протянул девушке стакан, и она налила мне еще. После второй порции я снова почувствовал интерес к жизни.Девушка подошла к стулу, на котором лежало ее манто, поставила стул поближе к кровати и села, забросив ногу за ногу. Ее большие глаза печально смотрели на меня. Больше она не сказала ни слова.
Немного передохнув, я опустил ноги на пол и сел на край кровати, глядя на нее.
— Вы совсем не любопытны? — спросил я. Она покачала головой и сказала мягко:
— Я не любопытна. Если вы захотите, то сами все мне расскажете.
— Меня зовут Николас Гейл,— представился я.— А вас?
— Я Дениз Эллерден,— ответила девушка.— Вам уже получше, мистер Гейл?
Я кивнул.
— Примерно за час до того, как вы появились, меня избили три здоровенных парня. Я им почему-то не понравился. Сильно не понравился. Вы знаете, почему я оказался в этих краях?
Она покачала головой.
— Я работаю в бюро Линнена,— объяснил я.— Приехал сюда по делу вашего отца. Мне предстоит выяснить, кто подсунул в «Мэлки Рекорд» эту грязную заметку.
Она на минуту задумалась.
— Так вас за это избили?
— Думаю, что да. А как вы здесь оказались? — спросил я. Дениз встала и сняла манто со спинки стула. Из внутреннего кармана она достала сложенный листок бумаги и протянула мне. Я развернул листок. На нем было напечатано:
«Праведной мисс Дениз Эллерден.
Если вы хотите узнать все об этой заметке в «Мэлки Рекорд»— кто поместил ее в газету и о многом другом, приезжайте в десять тридцать на Гара-Рок к коттеджу Уипса».
— Я была с друзьями на танцах в гостинице «Палас»,— объяснила Дениз.— Эту записку принес в гостиницу мальчик-посыльный. Я ее получила в девять тридцать и сразу поехала сюда. Постучала в дверь
коттеджа, но никто не ответил. Тогда я зашла внутрь, включила свет и увидела, что вы лежите в дверях ванной.— Она пожала плечами. Остальное вы знаете.
— Вам знаком молодой человек по имени Клод Уипс? — спросил я.
— Да. У него бизнес в Мэлки. Когда-то он выполнял отделочные работы в доме моего отца. Этот парень мне не нравится, хотя, честно говоря, мы с ним мало знакомы. Я и разговаривала-то с ним всего один раз.
Я достал портсигар и предложил Дениз сигарету, но девушка отказалась. Она осторожно взяла зажигалку из моих раздавленных пальцев, подошла ко мне вплотную и поднесла огонь к моей сигарете. Каждое ее движение было удивительно женственным. В жизни не видел такую неотразимо красивую и привлекательную девушку!
Я подумал, что дело Эллердена может оказаться очень интересным.
— Кажется, еще одна доза этого лекарства, и я буду в состоянии разговаривать,— намекнул я. Дениз взяла бутылку и еще налила бренди. Она протянула мне стакан и села рядом, расслабленная и спокойная. Но глаза девушки оставались печальными. Глядя на Дениз, я подумал, что печаль стала неотъемлемой частью ее существования. Впрочем, это можно было понять.
Обжигающая жидкость возымела действие, и мне сразу стало легче. Я встал и попробовал сделать несколько шагов. В животе чувствовалась острая боль, но я подумал, что это ничего. Не бывает так, чтобы одновременно все было хорошо.
Я снова сел на кровать.
— Мне нужно поговорить с вами. Я хочу обо всем вам рассказать. Вы должны знать правду, и надеюсь, что вы мне поможете.
Дениз не ответила. Ее большие голубые глаза внимательно и, как мне показалось, оценивающе смотрели на меня.
Я рассказал ей столько, что хватило бы на целую книгу — о ее матери, об Уипсе, о том, как он назначил мне встречу в этом коттедже, а потом, когда я приехал, его здесь не оказалось. Я спросил, что она об этом думает.
Дениз ответила не сразу.
— Похоже, что Уипс знает кого-то, кому известны подробности этой истории с газетой. Он рассказал им, что вы заставили его говорить, и они заплатили ему кучу денег за то, чтобы он немедленно исчез. Думаю, так оно и есть.
— Я тоже пришел к такому выводу,— кивнул я и глотнул еще немного бренди.
— Но кто мог послать мне эту записку? — спросила Дениз.— Это не мог быть Уипс. К тому времени, когда я ее получила, он уже наверняка уехал.
— И все-таки ее отправил Уипс,— возразил я.— Сегодня после разговора со мной он пошел к ко е-к ому — человеку, который платил за то, что он помалкивает. Уипс сказал к о е-к ому, что вынужден все мне рассказать. И тогда ему заплатили достаточно
денег, чтобы он согласился исчезнуть. Но эту записку он передал посыльному раньше, предупредив, чтобы вам ее вручили вечером. Значит, он действительно собирался в девять тридцать встретиться здесь со мной, рассказать обо всем и показать мне письма, о которых говорил днем. А эту записку он отправил с таким расчетом, чтобы вы оказались здесь в половине одиннадцатого. У него был бы час на разговор со мной, а потом он собирался рассказать вам всю эту историю в моем присутствии. Но уже после того, как он отправил записку, в дело вмешался к о е-к т о.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52