- Я больше так не могу! - Картер схватился за голову.
Девушка промокнула ему лоб платком, смоченным в одеколоне.
- Держитесь, Говард! Стоит вам оступиться, как стервятники набросятся на Тутанхамона. Дело всей вашей жизни будет потеряно!
- Ах, если бы не вы…
- Молчите.
* * *
Февраль выдался чересчур жарким. Сильные порывы ветра вздымали тучи песка, который проникал всюду: скрипел на зубах, залеплял глаза, залезал в складки одежды. Леди Эвелина сменила изысканные наряды на будничный костюм и велела отгородить себе в гробнице Сети II уголок. Она старалась не мешать археологам, которым следовало управиться с реставрационными работами и упаковкой находок до апрельского зноя.
Самым грандиозным предприятием стал вынос лож. Зрители, облепившие парапет и заградительный кордон на пути в мастерскую, надолго запомнили увиденное. Когда из гробницы показалась львиная голова, по толпе пробежал восхищенный шепот. Казалось, что зверь живой! Его глаза заглядывали прямо в душу. Туристы внезапно осознали, что древние люди египтяне были не глупее и гораздо искуснее их. Они с волнением следили за Каллендером, который готовил шедевры к транспортировке.
Места занимали с раннего утра. Зрители изумленно ахнули при виде статуи царя, а также знаменитого кресла Тутанхамона, декор которого воспевал нежную любовь юных супругов. Всех, даже циников, равнодушных к истории и искусству Древнего Египта, охватило чувство гордости и торжества. Видимо, некие невидимые силы, доселе скрытые в сумраке гробницы, выплеснулись в мир. Эта чудесная волна была столь мощной, что могла изменить сознание людей.
* * *
В конце концов граф согласился дать пресс-конференцию. В зал «Винтер Паласа» набилась толпа репортеров, заинтересованных лиц и просто зевак.
Выдержав паузу, граф сказал:
- Благодаря поистине египетскому труду мистера Картера и его единомышленников нам удается завершить работы по расчистке гробницы Тутанхамона в срок! Итоги заставят, смею надеяться, умолкнуть интриганов. Древности из передней комнаты отреставрированы специалистами в нашей собственной мастерской, расположенной в Долине царей, и с наступлением весны поступят в Каирский музей! Думаю, Управление раскопками и древностями сумеет достойно их представить.
Кто-то хихикнул. Некомпетентность сотрудников Управления гремела по всему Египту. Это был увесистый камушек в огород Лако!
- А вы откроете гробницу? - раздался резкий голос Брэдстрита.
- Ни за что!
- А почему?
- Раскопки еще не окончены.
Все оживились. Репортеры приготовились записывать. Брэдстрит надеялся загнать графа в угол:
- А когда вы намерены войти в погребальную камеру?
- Однако вы хорошо осведомлены, - усмехнулся граф.
- Когда же?
- Семнадцатого февраля в присутствии ее величества Бельгийской королевы!
71
Это оказался ловкий ход! Королева, любимица народа, и усопший фараон Тутанхамон заставили клеветников умолкнуть! Пятнадцатого февраля Луксор стал мировой столицей. Вся планета, затаив дыхание, следила за скромным городком, откуда приходили телеграммы и депеши. Управление египетскими железными дорогами утроило количество поездов, идущих из Каира в Луксор. Отели оккупировали лорды и леди, герцоги и герцогини. Прибыл даже индийский раджа! Никто не хотел оставаться в стороне от удивительного и долгожданного события - открытия погребальной камеры загадочного фараона!
Дорога, ведущая к Долине, изменилась. Там, где раньше были песок, скалы и безмолвие, теперь урчащей вереницей двигались автомобили. Вдоль дороги в почетном карауле стояли египетские солдаты в парадной форме.
Картера весь этот ажиотаж жутко бесил! Наплыв туристов, будь они трижды миллиардерами и звездами, мешал ему работать и угрожал сохранности находок. Что-нибудь обязательно растопчут или опрокинут! Ему удавалось держать себя в руках только благодаря леди Эвелине.
Накануне назначенного дня королева и ее сын, принц Леопольд, прибыли в Луксор. Газеты писали о проклятии фараона и о том, что погребальная камера кишит разъяренными кобрами. Брэдстрит предположил, что в вожделенной комнатке вообще ничего нет, за исключением разве что пустого саркофага.
Семнадцатого февраля в полдень из передней комнаты вынесли последний предмет. Теперь там оставались только статуи фараона, которые, как стражи, стояли по сторонам от входа в погребальную камеру. Картер горестно взглянул на опустевшую переднюю. А может, стоило бы, вволю налюбовавшись драгоценной утварью, взять да и закопать гробницу навсегда?
В два часа начался прием. Вместо предполагавшихся двадцати гостей в гробницу набилось сорок человек. Леди Эвелина, лорд Карнарвон и Картер оделись празднично. Бельгийская королева, сославшись на самочувствие, не явилась. Среди приглашенных были английский посланник и высокопоставленные египтяне, а также Лако и Энгельбах. Последний весьма некстати вспомнил, как Дэвис некогда решился потревожить сэра Горста только для того, чтобы показать ему какое-то тряпье.
Картер отпер стальную решетку и посоветовал мужчинам снять пиджаки, так как в гробнице очень душно.
- А тут темно, - заметил египетский министр в отставке.
- Не беспокойтесь, не заблудимся! - воскликнул граф.
В толпе газетчиков, оставшихся за парапетом, стал и Артур Вейгал. Он мрачно следил за тем, как приглашенные исчезают в коридоре.
- Граф такой острослов, - заметил кто-то рядом с ним.
- Дошутится! Через два месяца умрет. Проклятие фараона!
- Вы это серьезно?
Но Вейгал уже исчез. Кто-то сразу протиснулся на его место. Репортеры готовы были стоять под жгучими лучами солнца, лишь бы урвать хоть какие-нибудь сведения о Тутанхамоне. Вскоре прошел слух, что в погребальной камере обнаружены две мумии. Через четверть часа их количество увеличилось до восьми.
В гробнице тем временем на специально приготовленные места рассаживались гости. Перед стеной, соединявшей переднюю комнату с погребальной камерой, стоял помост. Статуи стражей закрыли деревянными футлярами, чтобы случайно не повредить.
Когда Картер взошел на помост, наступила мертвая тишина. Проделав небольшое отверстие в стене, он попросил у Каллендера лампочку и просунул ее внутрь. Публика замерла.
- Передо мной стена! Золотая! С фаянсовыми вставками! - торжественно объявил Говард.
Каллендер подал ему ломик, и Картер стал расширять отверстие. Он осторожно расшатывал кирпичи, вытаскивал и передавал их Каллендеру, а тот - рабочему. Мэйс следил за тем, чтобы перегородка не обрушилась и не повредила то, что скрывалось за стеной. Закончив, Картер приготовился войти.
Напряжение достигло предела. На пороге погребальной камеры валялись бусины ожерелья, видимо оброненного грабителями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86