Никогда, - прошипела Сесили.
Мэриан предостерегающе-яростным взглядом уставилась на нее, и Сесили, вздрогнув, огляделась.
- Ненавижу эту комнату! Здесь холодно и дурно пахнет!
- Я открою окно, - пообещала Мэриан, вставая. - С тех пор как я ушла, здесь, наверное, никого не было. Просто тут пыльно. И в камине полно пепла.
Мэриан вымела золу, высекла искру кресалом и зажгла огонь, подкладывая щепки, пока пламя не разгорелось достаточно ярко. Но тут внезапно что-то блеснуло. Наклонившись, она увидела свою шпагу - острую, крепкую, ожидавшую ее руки. Мэриан подняла оружие и взвесила на ладони, вспоминая прошлое - прекрасное прошлое, когда она встретила Гриффита. Она поспешно опустила шпагу.
- Стань у огня, Сесили.
Та неуклюже повиновалась, не отрывая взгляда от пытавшейся немного прибраться Мэриан, и наконец ехидно заметила:
- И постель до сих пор не застелена. Точно, как вы ее оставили. - Мэриан замерла, словно вновь переживая ту ночь. - Готова побиться об заклад, простыни так и не меняли. Не хотите лечь и представить, будто вы вновь в его объятиях?
Но Мэриан могла быть такой же надменной, как ее отец.
- Сесили, ты заходишь слишком далеко.
- Знаю, знаю. И молю простить меня. - Подбежав к Мэриан, рыдающая Сесили обняла ее. - Просто я устала и боюсь. Все мои мечты умирают, а я продолжаю пытаться сохранить их. Я думаю, что, если буду говорить гадости другим, это поможет, только ничего не помогает.
Тронутая первыми искренними словами, услышанными от Сесили за весь день, Мэриан погладила ее по спине.
- Ничего не помогает, - всхлипывала Сесили.
- Мне очень жаль. Ну а теперь вытри слезы. Я постелю, и вы с Лайонелом сможете лечь.
- А вы что будете делать? - встрепенулась Сесили.
- Стану поддерживать огонь, - улыбнулась Мэриан. - Неплохо бы тоже поспать. Мне нужно о многом подумать, но я слишком устала.
И слишком встревожена и издергана.
Но Мэриан не сказала этого вслух. К своему удивлению, она обнаружила, что должна уговаривать Лайонела лечь с Сесили. Она думала, что малыш кинется к своей няне, как к старому другу, но тот, кажется, никому больше не верил. Хорошо еще, что глаза его сами собой закрывались, и вскоре Мэриан уже смогла сесть на скамью у огня.
Она солгала Сесили. Думать не было необходимости. Она знала, в чем ее долг, и была готова выполнить его.
Но от этого становилось еще больнее.
Сесили возбудила сочувствие в Мэриан, когда жаловалась, что ее мечты умирают. Грезы Мэриан тоже были грубо разрушены. Слова Уэнтхейвена по-прежнему искушали и соблазняли.
Она могла отправиться в Лондон. Могла помочь возвести на трон Лайонела и сама получить почти неограниченную власть. Власть и богатство, превосходящие самые безумные мечты. И если Мэриан не воспользуется возможностью вместе с Уэнтхейвеном свергнуть Генриха, она никогда не получит власти… А ведь она давно обнаружила, что, как истинная дочь своего отца, жаждет власти.
Однако если Уэнтхейвен восстанет против короля и проиграет, Генрих найдет Лайонела даже на краю земли. Она и ее сын окажутся в ссылке, в чужой стране, где придется искать милости покровителей, нищенствовать, побираться и жить в вечном страхе смерти.
Но, жив Гриффит или погиб, Мэриан знает, чего он ожидал от нее. Знает, что правильно и верно, знает, как обезоружить Уэнтхейвена и овладеть инициативой.
Поэтому, глянув на постель в последний раз, Мэриан подняла юбку и отвязала мешочек со страницей из книги церковных записей. Разгладив пергамент, она снова перечитала слова, обладающие силой залить страну огнем и кровью. Перед глазами так ясно встала картина венчания: Ричард, темноволосый, смуглый и властный, Элизабет - прекрасная и испуганная. Священник, торопливо бормочущий фразы священного обряда, словно непристойные ругательства. Лорд Норфолк. И она, моложе на три года… девятнадцатилетняя… и куда более наивная.
В часовне горел лишь один канделябр. Мэриан поставила подпись трясущимися пальцами, а когда Элизабет шепотом призналась, что беременна, эти же дрожащие пальцы вырвали страницу из церковной книги.
Она больше никогда не была в состоянии видеть эту часовню без того, чтобы глаза не застлало дымкой. Дымкой воспоминаний. И доказательство этого венчания тоже должно стать дымом. Так будет лучше - для Лайонела и для Гриффита…
Наклонившись, Мэриан положила пергамент около огня.
- Не смей! - Вопль Сесили так испугал Мэриан, что она подпрыгнула и пергамент полетел в камин. - Нет! - снова взвизгнула Сесили и, рванувшись вперед, вытащила пергамент из пламени голыми руками, хотя края уже начали чернеть и сворачиваться. Уронив пергамент на пол, она затоптала огонь и подула на обожженные пальцы. - Иисусе Пресветлый! Он у тебя! У тебя! Я всегда знала это! И Уэнтхейвену говорила! Даже дом обыскала, но не смогла ничего найти!
Мэриан, потрясенная, вспомнила о творившемся в домике хаосе.
- Ты обыскала мой дом?!
- Да, но не нашла документ, хотя перевернула все вверх дном. Мне казалось, я умно придумала, но Уэнтхейвен ужасно рассердился. А он, оказывается, вот где, и ты… - глаза Сесили сузились, - ты пыталась его сжечь.
Мэриан бросилась на нее, стараясь отобрать пергамент, но Сесили выхватила его.
- Отдай мне, - уговаривала Мэриан, - ты сама не знаешь, что делаешь.
- Прекрасно знаю! Добываю для Уэнтхейвена то, что он ценит больше всего на свете, и за это он на мне женится.
- Ни за что, пока я жива!
Мэриан снова бросилась вперед, и Сесили, конечно, не смогла с ней справиться. Вцепившись Сесили в запястье, Мэриан начала выворачивать ей руку, пока девушка не вскрикнула от боли. Пергамент порхнул на пол, но прежде, чем успел опуститься на землю, его подхватила мужская рука. Рука Уэнтхейвена.
Глава 20
Наемники ограничивались издевательскими выкриками, но не пустили ни одной стрелы, пока Гриффит и Билли объезжали замок Уэнтхейвен, и от этой неожиданной передышки Гриффиту стало не по себе. Почему они медлят? Какой план замыслил Уэнтхейвен?
- Ты узнал кого-нибудь? - осведомился он у Билли. Стражник, прищурясь, оглядел массивные стены и признался:
- Говоря по правде, зрение у меня уже не то, что было. Не могу распознать англичанина и валлийца и недостаточно близко стою, чтобы отличить запах одного от другого. Проклятые валлийские предатели!
- О чем ты, Билли? - процедил сквозь зубы Гриффит. Возмущенный и обозленный, Билли спросил:
- Черт возьми, почему они не могут поддерживать Генриха? Он валлиец - неужели этого для них недостаточно?
- Уэльс - бедная страна, где недостает ни земли, ни еды для слишком большого количества жадных ртов. Эти люди кормят своих детей единственным способом, который им доступен.
Но объяснение Гриффита не удовлетворило Билли - солдат мрачно уставился в пространство, и Гриффит понял, что Арт был прав.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96
Мэриан предостерегающе-яростным взглядом уставилась на нее, и Сесили, вздрогнув, огляделась.
- Ненавижу эту комнату! Здесь холодно и дурно пахнет!
- Я открою окно, - пообещала Мэриан, вставая. - С тех пор как я ушла, здесь, наверное, никого не было. Просто тут пыльно. И в камине полно пепла.
Мэриан вымела золу, высекла искру кресалом и зажгла огонь, подкладывая щепки, пока пламя не разгорелось достаточно ярко. Но тут внезапно что-то блеснуло. Наклонившись, она увидела свою шпагу - острую, крепкую, ожидавшую ее руки. Мэриан подняла оружие и взвесила на ладони, вспоминая прошлое - прекрасное прошлое, когда она встретила Гриффита. Она поспешно опустила шпагу.
- Стань у огня, Сесили.
Та неуклюже повиновалась, не отрывая взгляда от пытавшейся немного прибраться Мэриан, и наконец ехидно заметила:
- И постель до сих пор не застелена. Точно, как вы ее оставили. - Мэриан замерла, словно вновь переживая ту ночь. - Готова побиться об заклад, простыни так и не меняли. Не хотите лечь и представить, будто вы вновь в его объятиях?
Но Мэриан могла быть такой же надменной, как ее отец.
- Сесили, ты заходишь слишком далеко.
- Знаю, знаю. И молю простить меня. - Подбежав к Мэриан, рыдающая Сесили обняла ее. - Просто я устала и боюсь. Все мои мечты умирают, а я продолжаю пытаться сохранить их. Я думаю, что, если буду говорить гадости другим, это поможет, только ничего не помогает.
Тронутая первыми искренними словами, услышанными от Сесили за весь день, Мэриан погладила ее по спине.
- Ничего не помогает, - всхлипывала Сесили.
- Мне очень жаль. Ну а теперь вытри слезы. Я постелю, и вы с Лайонелом сможете лечь.
- А вы что будете делать? - встрепенулась Сесили.
- Стану поддерживать огонь, - улыбнулась Мэриан. - Неплохо бы тоже поспать. Мне нужно о многом подумать, но я слишком устала.
И слишком встревожена и издергана.
Но Мэриан не сказала этого вслух. К своему удивлению, она обнаружила, что должна уговаривать Лайонела лечь с Сесили. Она думала, что малыш кинется к своей няне, как к старому другу, но тот, кажется, никому больше не верил. Хорошо еще, что глаза его сами собой закрывались, и вскоре Мэриан уже смогла сесть на скамью у огня.
Она солгала Сесили. Думать не было необходимости. Она знала, в чем ее долг, и была готова выполнить его.
Но от этого становилось еще больнее.
Сесили возбудила сочувствие в Мэриан, когда жаловалась, что ее мечты умирают. Грезы Мэриан тоже были грубо разрушены. Слова Уэнтхейвена по-прежнему искушали и соблазняли.
Она могла отправиться в Лондон. Могла помочь возвести на трон Лайонела и сама получить почти неограниченную власть. Власть и богатство, превосходящие самые безумные мечты. И если Мэриан не воспользуется возможностью вместе с Уэнтхейвеном свергнуть Генриха, она никогда не получит власти… А ведь она давно обнаружила, что, как истинная дочь своего отца, жаждет власти.
Однако если Уэнтхейвен восстанет против короля и проиграет, Генрих найдет Лайонела даже на краю земли. Она и ее сын окажутся в ссылке, в чужой стране, где придется искать милости покровителей, нищенствовать, побираться и жить в вечном страхе смерти.
Но, жив Гриффит или погиб, Мэриан знает, чего он ожидал от нее. Знает, что правильно и верно, знает, как обезоружить Уэнтхейвена и овладеть инициативой.
Поэтому, глянув на постель в последний раз, Мэриан подняла юбку и отвязала мешочек со страницей из книги церковных записей. Разгладив пергамент, она снова перечитала слова, обладающие силой залить страну огнем и кровью. Перед глазами так ясно встала картина венчания: Ричард, темноволосый, смуглый и властный, Элизабет - прекрасная и испуганная. Священник, торопливо бормочущий фразы священного обряда, словно непристойные ругательства. Лорд Норфолк. И она, моложе на три года… девятнадцатилетняя… и куда более наивная.
В часовне горел лишь один канделябр. Мэриан поставила подпись трясущимися пальцами, а когда Элизабет шепотом призналась, что беременна, эти же дрожащие пальцы вырвали страницу из церковной книги.
Она больше никогда не была в состоянии видеть эту часовню без того, чтобы глаза не застлало дымкой. Дымкой воспоминаний. И доказательство этого венчания тоже должно стать дымом. Так будет лучше - для Лайонела и для Гриффита…
Наклонившись, Мэриан положила пергамент около огня.
- Не смей! - Вопль Сесили так испугал Мэриан, что она подпрыгнула и пергамент полетел в камин. - Нет! - снова взвизгнула Сесили и, рванувшись вперед, вытащила пергамент из пламени голыми руками, хотя края уже начали чернеть и сворачиваться. Уронив пергамент на пол, она затоптала огонь и подула на обожженные пальцы. - Иисусе Пресветлый! Он у тебя! У тебя! Я всегда знала это! И Уэнтхейвену говорила! Даже дом обыскала, но не смогла ничего найти!
Мэриан, потрясенная, вспомнила о творившемся в домике хаосе.
- Ты обыскала мой дом?!
- Да, но не нашла документ, хотя перевернула все вверх дном. Мне казалось, я умно придумала, но Уэнтхейвен ужасно рассердился. А он, оказывается, вот где, и ты… - глаза Сесили сузились, - ты пыталась его сжечь.
Мэриан бросилась на нее, стараясь отобрать пергамент, но Сесили выхватила его.
- Отдай мне, - уговаривала Мэриан, - ты сама не знаешь, что делаешь.
- Прекрасно знаю! Добываю для Уэнтхейвена то, что он ценит больше всего на свете, и за это он на мне женится.
- Ни за что, пока я жива!
Мэриан снова бросилась вперед, и Сесили, конечно, не смогла с ней справиться. Вцепившись Сесили в запястье, Мэриан начала выворачивать ей руку, пока девушка не вскрикнула от боли. Пергамент порхнул на пол, но прежде, чем успел опуститься на землю, его подхватила мужская рука. Рука Уэнтхейвена.
Глава 20
Наемники ограничивались издевательскими выкриками, но не пустили ни одной стрелы, пока Гриффит и Билли объезжали замок Уэнтхейвен, и от этой неожиданной передышки Гриффиту стало не по себе. Почему они медлят? Какой план замыслил Уэнтхейвен?
- Ты узнал кого-нибудь? - осведомился он у Билли. Стражник, прищурясь, оглядел массивные стены и признался:
- Говоря по правде, зрение у меня уже не то, что было. Не могу распознать англичанина и валлийца и недостаточно близко стою, чтобы отличить запах одного от другого. Проклятые валлийские предатели!
- О чем ты, Билли? - процедил сквозь зубы Гриффит. Возмущенный и обозленный, Билли спросил:
- Черт возьми, почему они не могут поддерживать Генриха? Он валлиец - неужели этого для них недостаточно?
- Уэльс - бедная страна, где недостает ни земли, ни еды для слишком большого количества жадных ртов. Эти люди кормят своих детей единственным способом, который им доступен.
Но объяснение Гриффита не удовлетворило Билли - солдат мрачно уставился в пространство, и Гриффит понял, что Арт был прав.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96