– Можете ли вы прокомментировать сообщение в здешней «Ньюс» о нарушении законности вашей полицией и о недоказанности вины мистера Зотова?
– Идет сложная игра, сэр, – рассмеялся Стау, покусывая губы, – но мы не игроки, а слуги закона, вот как я прокомментирую ваш вопрос.
– «Ньюс» – по-вашему – детище ЦРУ?
– А разве я сказал нечто подобное? Учитесь юмору! Полицейский тоже обладает правом на свободу слова. Это все, до свиданья, мистер Дик.
Пол сел в машину Славина, длинно сплюнул через окно, закрыл его и сказал:
– Обещали кондиционер?
– Держите, – ответил Славин и нажал черную кнопку под щитком. В кабине сразу же стало прохладно, хотя прохлада отдавала бензином.
– Вы что-нибудь понимаете, Вит?
– Понимаю. А вы?
– Ничего не понимаю. Я тогда, у Пилар, не успел с вами попрощаться, позвонил Лоренс, этот парень из разведки, ну «Интернэйшнл телефоник». Он сказал, что Зотов – его друг. Значит, получается, он – наш парень? Какого же черта его держат под охраной?
– Задайте этот вопрос Лоренсу.
– Думаете, я не задал?
– Оцените мой такт, я не спрашиваю, что он ответил.
– Я уже написал об этом, так что можете не загибать пальцы, сюжет открыт – ко всеобщему сведению. Он полагает, что Белью и Зотов – звенья одной цепи, но Лоренс хитрый парень, он умеет темнить. «Я, – говорит он, – обычный коммерсант, я имею друзей в самых разных сферах, и очень обидно, когда людей, с которыми дружишь, бьют по голове только за то, что мы родились в разных концах земного шара».
– Полагаете, он может сказать: «Бьют Зотова, человека, который передавал нам данные?» Вы такого признания от него хотите? – усмехнулся Славин, подумав: «Прости меня, Пол, я не имею права говорить тебе правду, я обязан поддержать версию Лоренса, я просто-напросто не могу иначе, старина, хоть ты очень славный, наивный и честный человек, оттого так и пьешь».
– А чего вы здесь торчите, Вит?
– А вы?
– Это хороший ответ, – вздохнул Пол.
– Только я никак не могу взять в толк, зачем они торопятся? – задумчиво спросил Славин, зная, что Пол Дик не преминет обсудить эту его мину с Глэббом, а в том, что Глэбб сейчас окружил Пола, как старого приятеля Славина, сомневаться не приходилось.
– С чем?
– Ну Стау приезжает, газеты шумят... Им же выгодно потянуть это дело, подлечить Зотова, а все заинтересованные стороны держать в неведении. Самая выигрышная карта в их политике – держать всех в неведении. Путать надо, а они...
– А разве ваши не испугались? Вон консул ваш приехал. Как коршун...
– Чего ж нам теперь пугаться, Пол? Нам теперь пугаться нечего, – забил по шляпку Славин, – раньше надо было думать. Поехали пить пиво?
– Вит, а почему вас интересует это дело, а?
– Когда вы интересуетесь – все понятно, свобода информации и все такое прочее, а вот если русский – значит, шпионаж и похищение изменника. Где ж равенство, Пол?
Славин включил зажигание, тронул машину с места, и за ним сразу же пристроился черный «мерседес» – голубой «шевроле» отправился обедать, время ленча, лбы соблюдают режим дня, язвенники тайной полиции не нужны, балласт.
– А ведь, действительно, они за вами постоянно катят, – сказал Пол Дик. – Передам материал про ваш шпионаж, слетаю к Огано, посмотрю освобожденную Нагонию и улечу к черту в Штаты, сдают нервы от здешней катавасии...
– Ну-ну. Вы легко перестаете пить?
– Мучительно. Кошмары, голова разрывается, ощущение невозвратимости времени, жалость к себе и человечеству, сыном которого я себя полагаю.
– Слушайте, Пол, у меня возникла идея.
– Какая?
– А что если нам зайти к Лоренсу вдвоем?
– Зажать в перекресток? «ЦРУ между двух огней – агент презренного капитала и адепт мирового коммунизма ведут профессиональный диалог с человеком «Интернэйшнл телефоник», сменившим Чили на Луисбург!» Заголовок а? Хорошая идея, Вит, едем!
– Не боитесь неприятностей?
– Боюсь.
– Стоит ли тогда рисковать?
– Жизнь без риска словно мясо без горчицы. Едем.
...Пол позвонил в апартамент Лоренса снизу, из холла «Хилтона»:
– Хэлло, мистер Лоренс, это Пол Дик, мы хотели бы навестить вас вместе с русским, мистером Славиным, несколько слов, не более того...
Он услышал в ответ:
– Можете подняться.
Короткие гудки.
– У него кто-то сидит, это не он, ну и черт с ним, пошли.
Около лифта Пола Дика окликнул бой:
– Сэр, вас трижды вызывали к телефону, меня послали вас найти, что-то очень срочное.
– Поднимайтесь, Вит, я мигом.
Славин поднялся на пятнадцатый этаж, постучал в апартамент Лоренса; никто не отвечал, хотя за дверью слышалась музыка. Славин постучал еще раз; музыка была веселой, негры из Нью-Орлеана; никто, однако, не отвечал по-прежнему.
Славин пожал плечами, спустился в комнату прессы – телетайпы и прямые международные линии. Пола Дика не было.
– Где мой приятель? – спросил Славин того мальчишку, который только что встретил их у входа.
– Он куда-то позвонил, сэр, и тотчас же уехал. Мне кажется, он поехал в посольство.
– Он говорил об этом?
– Нет, мне так показалось, сэр.
– Надо креститься, когда кажется, – заметил Славин.
– Хорошо, сэр, я непременно стану осенять себя крестным знамением.
Славин усмехнулся, посмотрел новые пресс-релизы – нового ничего не было; по ощущению – затишье перед бурей.
Вернувшись в вестибюль за ключом, Славин спиною ощутил неудобство – кто-то стоял рядом и смотрел ему в затылок.
Славин обернулся – Джон Глэбб продолжал неотрывно смотреть на него, и улыбки на его лице не было, оно сейчас было тяжелым, словно бы закаменевшим.
– Что случилось, Джон?
– Ничего особенного, – медленно ответил Глэбб, – если не считать того, что сейчас убили Лоренса.
КОНСТАНТИНОВ
В три часа пополудни Константинов спустился в зал, где собрались все участники предстоящей операции. Посредине, на большом столе, Гмыря установил макет Парка Победы.
– Товарищи, – сказал Константинов, – операция, которую мы проводим, необычна. От успеха сегодняшней операции зависит не только судьба честного советского человека Зотова, попавшего в беду, но и – в какой-то мере – будущее дружественного государства. Я хочу, чтобы вы постоянно имели это в виду.
Поднялся Гмыря.
– Прошу к макету, товарищи. Нам представляется, что американский разведчик поедет со стороны Ленинского проспекта, из дома посольства, мимо университета; перед выездом на Можайское шоссе он свернет направо, на узенькую дорогу, которая ведет через парк; возле места, где будет сооружен памятник, притормозит, на долю минуты остановится и выбросит – а может быть, положит, это вообще было бы идеально – тайник, контейнер, выполненный в виде ветки. Брать мы его будем на улике. Поэтому должна соблюдаться величайшая осторожность, рациями мы пользоваться не будем, весьма вероятно, что вторая, страхующая машина посольства, оборудована аппаратурой электронного прослушивания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83