Впрочем, назавтра Бэнш отказался повторить это свое утверждение под присягой, хотя во время скандала, разыгравшегося пять минут спустя, он говорил об этом вслух и репортер «Кроникл» Дональд Ги записал все последующие события на диктофон: именно на основании этой записи он и опубликовал свой сенсационный материал.
Несмотря на сопротивление, чемодан был вскрыт; во втором дне был обнаружен героин, оцененный в три миллиона долларов, – невиданная по тем временам контрабанда.
Через десять минут после обыска в аэропорт прибыл адвокат м-ра Лао м-р До Цзыли, который заявил, что чемодан, вскрытый таможенными властями, не принадлежит м-ру Лао.
Один из трех секретарей м-ра Лао, двадцатисемилетний м-р Жуи признал, что чемодан является его собственностью. Каких-либо иных показаний он не дал и был тут же арестован.
Когда м-ра Жуи повели в наручниках к полицейскому автомобилю, корреспондент «Кроникл» м-р Дональд Ги слышал, как второй секретарь м-ра Лао сказал арестованному: «Завтра вы будете освобождены под залог, если поведете себя так, как должно».
Однако по дороге в тюрьму полицейская машина была изрешечена пулями и м-р Жуи был доставлен в тюремный госпиталь мертвым.
После опубликования статьи в «Кроникл» и «Истерн ревю» репортер Дональд Ги был обвинен в диффамации и клевете, ибо, согласно официальному заявлению американского консула, м-р Глэбб во время скандала находился на открытии выставки иракской керамики. М-р Бэнш отказался подтвердить присутствие м-ра Глэбба во время скандала.
Тогда м-р Ги передал суду пленку с записью голосов, среди которых – по заключению экспертизы – был четко слышен голос Глэбба. Более того, Дональд Ги предоставил три фотографии женщин, разыскиваемых «Интерполом» по обвинению в принадлежности к «героиновому бизнесу», – одна из них была как две капли воды похожа на мисс Кармен Фернандес; впрочем, по спискам «Интерпола» она проходила под именами: Мария, Росита Лопес, Пилар и Кармен Гарсия.
После этого м-р Глэбб исчез из Гонконга, не представ в качестве истца в суде первой инстанции; исчезла и мисс Фернандес.
Дональд Ги был отозван из Гонконга и отправлен в Таиланд. Там на него было совершено нападение террористов. После семимесячного лечения в госпитале он вернулся в Нью-Йорк, но газета отказалась восстановить с ним контракт. Дональд Ги обвинил ЦРУ в том, что нападение на него было инспирировано их людьми. Суд присяжных не принял к слушанию дело м-ра Ги, поскольку он не смог подтвердить свое обвинение документами.
М-р Ги заявил, что он вложит все свои деньги в расследование, которое будет проводить сам, и соберет необходимые улики.
Последнее упоминание о «деле Дональда Ги» относится к январю 1970 года.
В 1976 году некий Дональд Ги начал передавать корреспонденции из Нагонии для крайне правой «Стар».
«Центр.
Благодарю за информацию о Глэббе, Фернандес и Ги. Можно ли ознакомить с этими фактами Дмитрия Степанова, писателя и журналиста? Он занимался Гонконгом, наркотиками, людьми ЦРУ и Мао, завязанными в этом бизнесе.
Славин».
– Думаю, вам надо срочно, на пару дней, не более, вылететь в Нагонию, – сказал Федоров, выслушав ранним утром доклад Константинова. – Однако я несколько переакцентирую вашу задачу: во-первых, следует поближе, самому, досконально исследовать вопрос о возможности ремонтажа площадок для баллистических ракет, нацеленных на нас, – я имею в виду те, которые там имели американцы, когда правили колонизаторы. А уж во-вторых, поговорите со Степановым – надобно до конца понять Глэбба, включая, понятно, «гонконгский узел».
...В Нагонию Константинов вылетел ночным рейсом; прилетел он туда ранним утром; со Степановым увидался днем. Обратный билет был взят на девять вечера.
Константинов изложил Степанову суть проблемы сжато, рублено; закончил он так:
– Глэбб. Лао. Узел Гонконга. Наркотики, ЦРУ, китайская секретная служба. Вы могли бы помочь нам разобраться в этом?
– Лао – резидент Пекина в Гонконге?
– По-видимому.
– Это не ответ, Константин Иванович. Или «да», или «нет».
– А мы не знаем. Поэтому я и прилетел к вам, Дмитрий Юрьевич, с этим вопросом. Но сейчас нас более всего интересует Глэбб.
– В какой мере он опасен для интересов нашей страны здесь, в Нагонии?
– В значительной. Нам представляется возможным считать, что он – звено в цепи, связывающей ЦРУ с их агентом в Москве.
– Шпион в Москве? Русский?
– Мы не знаем. Пока – во всяком случае – не знаем.
– Тема предательства меня интересует, – сказал Степанов. – Что это такое, кстати, по-вашему?
– Аномалия, – убежденно ответил Константинов. – Более того, мне сдается, что предательство – вообще категория патологическая, несвойственная нормальному человеку.
– Не облегчаете объяснение проблемы, Константин Иванович?
– Наоборот. Усложняю, Дмитрий Юрьевич. Но я высказываю свою точку зрения, стоит ли подлаживаться под иные?
– Только я не очень-то умею снимать скрытой камерой и бегать по крышам, – улыбнулся Степанов.
– У вас любительское представление о работе контрразведки, – Константинов тоже улыбнулся. – Государственная безопасность занимается вопросами государственными, а коли так – то главный инструмент наш – голова, а никак не акробатические способности...
– Чем и как я могу помочь?
– Дело это может оказаться рискованным, Дмитрий Юрьевич, а мы к вам, простите, по-хозяйски относимся – ваши книги и фильмы нужны стране. Поэтому будьте осторожны, ладно? А суть в том, что здесь в Нагонии работает американский журналист Дональд Ги...
ТЕМП
«Центральное разведывательное управление.
Строго секретно.
Операция «Факел» вступила в последнюю стадию. Вся подготовка закончена. Необходимо увязать с Пентагоном проблему поставки вертолетов для группы Огано в самое ближайшее время.
Стадии плана:
В день «X» (суббота или воскресенье, что весьма затрудняет обращение в ООН) три роты десантников из группы Огано, одетые в форму народной милиции Нагонии, высаживаются с вертолетов в пригороде Савейро, где к тому времени их будут ожидать двадцать бронетранспортеров и пятнадцать легких танков, передислоцированных из джунглей (пункт «В» уже оборудован для хранения топлива).
Танки и бронетранспортеры с десантниками занимают президентский дворец и, в случае отказа Грисо от добровольной передачи власти демократическому большинству, предпринимают действия, обусловленные боевой ситуацией.
Захват дворца должен закончиться в 8.30, за тридцать минут до того момента, когда начинает работать ТВ Нагонии.
В 9.00 группа парашютистов выбрасывается в телерадиоцентр и пленка с подготовленным обращением к нации генерала Огано выходит в эфир и на экран.
Текст обращения Огано прилагаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Несмотря на сопротивление, чемодан был вскрыт; во втором дне был обнаружен героин, оцененный в три миллиона долларов, – невиданная по тем временам контрабанда.
Через десять минут после обыска в аэропорт прибыл адвокат м-ра Лао м-р До Цзыли, который заявил, что чемодан, вскрытый таможенными властями, не принадлежит м-ру Лао.
Один из трех секретарей м-ра Лао, двадцатисемилетний м-р Жуи признал, что чемодан является его собственностью. Каких-либо иных показаний он не дал и был тут же арестован.
Когда м-ра Жуи повели в наручниках к полицейскому автомобилю, корреспондент «Кроникл» м-р Дональд Ги слышал, как второй секретарь м-ра Лао сказал арестованному: «Завтра вы будете освобождены под залог, если поведете себя так, как должно».
Однако по дороге в тюрьму полицейская машина была изрешечена пулями и м-р Жуи был доставлен в тюремный госпиталь мертвым.
После опубликования статьи в «Кроникл» и «Истерн ревю» репортер Дональд Ги был обвинен в диффамации и клевете, ибо, согласно официальному заявлению американского консула, м-р Глэбб во время скандала находился на открытии выставки иракской керамики. М-р Бэнш отказался подтвердить присутствие м-ра Глэбба во время скандала.
Тогда м-р Ги передал суду пленку с записью голосов, среди которых – по заключению экспертизы – был четко слышен голос Глэбба. Более того, Дональд Ги предоставил три фотографии женщин, разыскиваемых «Интерполом» по обвинению в принадлежности к «героиновому бизнесу», – одна из них была как две капли воды похожа на мисс Кармен Фернандес; впрочем, по спискам «Интерпола» она проходила под именами: Мария, Росита Лопес, Пилар и Кармен Гарсия.
После этого м-р Глэбб исчез из Гонконга, не представ в качестве истца в суде первой инстанции; исчезла и мисс Фернандес.
Дональд Ги был отозван из Гонконга и отправлен в Таиланд. Там на него было совершено нападение террористов. После семимесячного лечения в госпитале он вернулся в Нью-Йорк, но газета отказалась восстановить с ним контракт. Дональд Ги обвинил ЦРУ в том, что нападение на него было инспирировано их людьми. Суд присяжных не принял к слушанию дело м-ра Ги, поскольку он не смог подтвердить свое обвинение документами.
М-р Ги заявил, что он вложит все свои деньги в расследование, которое будет проводить сам, и соберет необходимые улики.
Последнее упоминание о «деле Дональда Ги» относится к январю 1970 года.
В 1976 году некий Дональд Ги начал передавать корреспонденции из Нагонии для крайне правой «Стар».
«Центр.
Благодарю за информацию о Глэббе, Фернандес и Ги. Можно ли ознакомить с этими фактами Дмитрия Степанова, писателя и журналиста? Он занимался Гонконгом, наркотиками, людьми ЦРУ и Мао, завязанными в этом бизнесе.
Славин».
– Думаю, вам надо срочно, на пару дней, не более, вылететь в Нагонию, – сказал Федоров, выслушав ранним утром доклад Константинова. – Однако я несколько переакцентирую вашу задачу: во-первых, следует поближе, самому, досконально исследовать вопрос о возможности ремонтажа площадок для баллистических ракет, нацеленных на нас, – я имею в виду те, которые там имели американцы, когда правили колонизаторы. А уж во-вторых, поговорите со Степановым – надобно до конца понять Глэбба, включая, понятно, «гонконгский узел».
...В Нагонию Константинов вылетел ночным рейсом; прилетел он туда ранним утром; со Степановым увидался днем. Обратный билет был взят на девять вечера.
Константинов изложил Степанову суть проблемы сжато, рублено; закончил он так:
– Глэбб. Лао. Узел Гонконга. Наркотики, ЦРУ, китайская секретная служба. Вы могли бы помочь нам разобраться в этом?
– Лао – резидент Пекина в Гонконге?
– По-видимому.
– Это не ответ, Константин Иванович. Или «да», или «нет».
– А мы не знаем. Поэтому я и прилетел к вам, Дмитрий Юрьевич, с этим вопросом. Но сейчас нас более всего интересует Глэбб.
– В какой мере он опасен для интересов нашей страны здесь, в Нагонии?
– В значительной. Нам представляется возможным считать, что он – звено в цепи, связывающей ЦРУ с их агентом в Москве.
– Шпион в Москве? Русский?
– Мы не знаем. Пока – во всяком случае – не знаем.
– Тема предательства меня интересует, – сказал Степанов. – Что это такое, кстати, по-вашему?
– Аномалия, – убежденно ответил Константинов. – Более того, мне сдается, что предательство – вообще категория патологическая, несвойственная нормальному человеку.
– Не облегчаете объяснение проблемы, Константин Иванович?
– Наоборот. Усложняю, Дмитрий Юрьевич. Но я высказываю свою точку зрения, стоит ли подлаживаться под иные?
– Только я не очень-то умею снимать скрытой камерой и бегать по крышам, – улыбнулся Степанов.
– У вас любительское представление о работе контрразведки, – Константинов тоже улыбнулся. – Государственная безопасность занимается вопросами государственными, а коли так – то главный инструмент наш – голова, а никак не акробатические способности...
– Чем и как я могу помочь?
– Дело это может оказаться рискованным, Дмитрий Юрьевич, а мы к вам, простите, по-хозяйски относимся – ваши книги и фильмы нужны стране. Поэтому будьте осторожны, ладно? А суть в том, что здесь в Нагонии работает американский журналист Дональд Ги...
ТЕМП
«Центральное разведывательное управление.
Строго секретно.
Операция «Факел» вступила в последнюю стадию. Вся подготовка закончена. Необходимо увязать с Пентагоном проблему поставки вертолетов для группы Огано в самое ближайшее время.
Стадии плана:
В день «X» (суббота или воскресенье, что весьма затрудняет обращение в ООН) три роты десантников из группы Огано, одетые в форму народной милиции Нагонии, высаживаются с вертолетов в пригороде Савейро, где к тому времени их будут ожидать двадцать бронетранспортеров и пятнадцать легких танков, передислоцированных из джунглей (пункт «В» уже оборудован для хранения топлива).
Танки и бронетранспортеры с десантниками занимают президентский дворец и, в случае отказа Грисо от добровольной передачи власти демократическому большинству, предпринимают действия, обусловленные боевой ситуацией.
Захват дворца должен закончиться в 8.30, за тридцать минут до того момента, когда начинает работать ТВ Нагонии.
В 9.00 группа парашютистов выбрасывается в телерадиоцентр и пленка с подготовленным обращением к нации генерала Огано выходит в эфир и на экран.
Текст обращения Огано прилагаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83