— Правда? — пролепетала она.
— Да... Я от этого просто сам не свой... Но твоя жизнь уже налажена, и я не имею права сбивать тебя с праведного пути. Мне это невыносимо, я больше не могу оставаться с вами... Я ухожу. Придумай сама, что сказать мужу. Денег мне от него не надо... Прощай, Джейн! Я никогда тебя не забуду...
И я поскорее выскочил на улицу, чтоб не лопнуть
от смеха.
Согласитесь, с моей стороны было очень любезно устроить ей на прощанье этот бесплатный спектакль. В ее возрасте дамочки уже отвыкли от сиропных романсов.., Если молодой паренек вдруг начинает шептать слова любви на ушко почтенной матроне, так и знайте: одной рукой он в это время щупает ее тройное жемчужное ожерелье, а другой — ее чековую книжку!
Я давно уже не совершал таких благотворительных акций и после прощания с Джейн почувствовал себя таким чистым, будто только что вылез из-под горячего душа.
Старичок ждал меня за углом павильона, подняв воротник плаща и нахлобучив на голову вынутый из кармана баскский берет.
— Поехали! Честно говоря, впервые за всю свою поганую жизнь я
следовал за человеком, не зная, куда он меня везет и чего от меня хочет. Меня заставляли это делать разве что его почтенный возраст и его цепкий, настойчивый взгляд.
На краю площади, под старыми платанами, светились габаритные огни машины. Это оказался старенький горбатый "рено".
— Садитесь. Он опустился за руль и не спеша завел мотор.
Мы тихонечко отъехали от тротуара. Его каракатица была неспособна на молниеносный старт. Да и зачем? Когда на вас хотят произвести впечатление, за вами приезжают на "мерседесе-300". Старичок же, напротив, старался остаться незамеченным.
Я выжидающе молчал. Он тоже держал рот герметично закрытым; если дорога предстояла дальняя, молчание могло затянуться надолго. Но я считал делом чести не задавать вопросов. Раз уж решил играть в его игру — надо тянуть до конца...
Мы ехали сквозь дождь; струйки воды, стекавшие по стеклу, рассекали и искривляли дорогу. Свет фар стремительным ярким потоком проливался на блестящий асфальт.
Некоторое время мы катили по шоссе, затем он повернул направо, на дорогу, обсаженную аккуратно подстриженными кустами. Домишки в этих местах были что надо. Добротные, уютные жилища парижских промышленников: высокие ступени, портики на песчаных аллеях, фонтаны, веранды, зимние сады...
Старичок подъехал к одному из гаражей, вышел из машины, поднял складную металлическую штору, И мы въехали внутрь.
— Можно попросить вас опустить штору? — сказал он.
Я пошел разматывать железный рулон; он погасил
фары и включил в гараже свет.
Гараж был рассчитан на две большие машины, и машинка старика выглядела здесь как коза, пасущаяся на футбольном поле. С другой стороны была приоткрытая дверь.
— Идите ;за мной.
Я пошел за ним, по-прежнему послушный, безмолвный и обеспокоенный. У меня начинало изрядно свербеть в башке. Старикан, похоже, был страшно богат, несмотря на пожеванный плащ, берет и дохленькую машину. В особняке, что возвышался справа от гаража, было по меньшей мере двадцать комнат. Просто глаза разбегались: три этажа, каменные стены, крипт в китайском стиле, балконы... Выглядело все это немного наляписто, но вполне сгодилось бы для средненького герцога или барона.
Я усмехнулся: надо же, не успел и глазом моргнуть, как перенесся из вонючего прицепа в миленький дворец..
Ставни на окнах были задраены, света нигде не было. Все это напоминало сказку о Спящей Красавице. Правда, было не так романтично, но зато куда более впечатляюще.
Старичок пренебрег крыльцом с двумя лестничными пролетами и вошел в дом сзади, через подсобные помещения. Мы оказались в кухне, выложенной от пола до потолка белой плиткой, отчего она смахивала на станцию метро, а оттуда перешли в небольшую странноватую комнатку, где старик, похоже, устроил себе штаб. Там были железная кровать, шкафчик с книгами, стол с грязными тарелками и окурками, два кресла и камин, в котором весело потрескивало пламя. Остальная часть комнаты была завалена дровами.
Я в жизни не видел подобного бедлама. У меня сразу появились сомнения относительно душевного здоровья старика. Может, у него и вправду заело шестеренки? Комнат в доме полно — выбирай любую, — а он ютится в какой-то собачьей конуре! Или же он просто разорился, не может позволить себе домработников и решил жить по-простому? Его поношенная одежда тоже наводила на эту мысль, но если задуматься, кое-что здесь не клеилось: разорившийся человек первым делом пустил бы с молотка дом...
Он указал мне на кресло;
— Располагайтесь. Хотите чего-нибудь выпить?
— Не откажусь...
— Шампанского?
— У вас сегодня день рождения?
— Сделайте милость, принесите сами. Оно на кухне, в холодильнике. А я попытаюсь согреться: я немного замерз там, на площади.
Вдруг мне стало стыдно за себя, что я делаю в компании этого старого мерзляка и астматика? Я стал сам себе противен — надо же, пошел на поводу у такого жалкого человечишки...
Ворча себе под нос что-то сердитое, я поплелся на кухню. В холодильнике стояло четыре бутылки шампанского. Дедуля, видно, его любил. И, по крайней мере, в этом вопросе я был на его стороне,
Я достал из стеклянного буфета два бокала И вернулся в комнату. Он уже снял плащ и сидел н кресле у огня. Под плащом оказался охотничий костюм с дурацкими лошадиными головами на пуговицах.
— Наливайте и присаживайтесь...
Я так и сделал. Если бы меня видели тогда полицейские, идущие по моим следам, они точно ущипнули бы себя, проверяя, не сон ли это... Убийца Капут, изображающий из себя лакея и подчиняющийся каждому слову старого немощного дедка... Ей-богу, в это трудно было поверить даже мне самому!
Он подобрался и начал:
— Мне нравится, как вы себя ведете. Я терпеть не могу людей, неспособных совладать со своим любопытством.
"Неужели начнет разглагольствовать?" — подумал я. Я презирал болтунов не меньше, чем он — любопытных.
— Начнем с самого начала, а именно — обрисуем ситуацию. Вы — опасный бандит, которого разыскивает полиция, У вас нет крыши над головой, нет денег... Я могу вам помочь. Каковы Ваши желания?
Меня едва не разобрал смех. Старый хрыч, похоже, вообразил себя джинном из "Тысячи И одной ночи"!
Он, видимо, уловил мой скептицизм, но нисколько не обиделся.
— Я понимаю ваше недоверие,— продолжал он.— Я, наверное, кажусь вам немного ненормальным... Однако скоро вы убедитесь, что это не так.
Он сказал именно то, что требовалось в данной ситуации, и я сразу стал серьезным.
— Ну что ж,— сказал я.— Моя мечта? Деньги! И возможность уехать в Штаты с приличными документами. Все.
— Многовато...
— Потому я и назвал это мечтой, если вы заметили! Он улыбнулся из-под своих усов и на мгновение стал
похож на доброго дедушку, беседующего с внуком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113