Даша сама села на кровать и повела рукой рядом с собой. Но Тарас не обратил внимания.
- Спокойно! ... Ха! Нет, я спокойно не могу ... Эх, если бы вы знали. Но, действительно, оставим этот тон. Это все того, что мой мозг ... Я буду спокийнище. Да, надо спокойно ... Вот в чем дело. Мне нужны деньги, много денег. Если я не получу денег, Оля пойдет в содержанка или проституткы. Да, да! Ее выгнал хозяин из мастерской за то, что она не хочет идти к нему в любовницы. Брат свирепствует. Мать преследует ее за атеизм. Только что была сцена. Я чуть ножом не ударил брата. Он хотел, чтобы она после ужина перекрестилась. Она не хотела. Отца они едят за то, что он парализований и не зарабатывает. Едят картошку, спят в одной комнате, все пятеро ... И вы представьте себе: такой ужас, грязь, вонь, теснота, а последние копейки идут на лампады, свечи ... Боже мой, я не понимаю ... И вместе с тем, вместе с тем, слушайте, мать ведет переговоры с этим Салдиевим, хозяином мастерской, торгуется за Олю, хочет сто, он не згожуеться. Какой-то кошмар ... Оля бьеться, как в чаду. Меня просит. Но что я, мерзкий, гнилой, что могу я для нее, бедной моей, сделать, что? ...И опять же: отца необходимо считать, и он сможет делает мать с пеной на устах ни на какие лечения не згожуеться: нельзя, мол, ломать волю божью: он наказал отца за нечестие, и надо терпеть. Себ-то, говорю я вам, какой страшный чад, хаос, одурели все от голода, отчаяния, злобы. Господи, если б я мог вырвать сердце и накормить их, я бы ... А, да что там говорить! А я гнилой, я не могу на ногах держаться иногда ... Нельзя ликуваться! Ну? Вы видели такое безумие? Это безумие, бешенство. Нет, я не могу больше. Мне все равно, я должна найти выход. Скажите, Даро, Семен Васильевич может одолжить мне рублей триста?
Даша сидела, наклонив голову. Тарас часто дышал, но смотрел на нее решительно, с ожиданием.
- Вам непременно триста? - Тихо спросила она.
- Да! Себ-то, сколько даст, все равно, я випрохуватиму по копейке. Я не мог, не хотел просить, но теперь ... Я не могу Олю так ... А тут еще с ней эта сволочь, этот Мирон он ее, кажется, уговаривает идти в проституткы ... О, пусть только! ...
- Да что вы! - Быстро подняла голову Даша.
- Кажется. Она не говорит, но видно, что не без его влияния.
- Нет, этого не может быть! - Решительно сказала Даша. - Не может! Нет, нет! ... Это вы ... Но это потом ... Сейчас ... Признаете что: подождите здесь, я пойду ... Но, нет. Идите сначала к Семену Васильевичу. Когда невдасться, тогда надо будет иначе ...
- Значит вы сомневаетесь? - Тихо спросил Тарас.
Даша немного заколебалась. Потом посмотрела прямо в лицо ему и твердо, жестко сказала:
- Вот что я вам скажу, Тарас, я не уверена. Себ-то я не знаю. Возможно, что и даст. Но вот что заметьте: как только начнет говорить, следите: когда с первого же намека сгодится и очень охотно, и брать за талию, очень вежливым будет, тогда, значит, не даст. Это уже известно. А когда начнет хмуриться и расспрашивать, - даст. Но последнее очень редко бывает с ним.
- Значит, я ему должен все росказаты? - Глухо спросил Тарас.
- Да ... Но не все ... О сестре не надо. Ну, идите. А я пойду к Вере и Сергея. Вере сказать можно?
- Можно, - тихо, едва слышно ответил он.
- Ну так идите. Быстрее. И не надо так волноваться и впадать в отчаяние. Все обойдется. Идите, хороший, и желаю вам успеха.
Тарас спеша пошел из комнаты, наклонив голову и потирая правого виска. В левой руке был фуражку. Даша заметила его, осторожно взяла из рук и бросила на кровать. Тарас растерянно, не понимая, посмотрел на Даша, но она сейчас же легонько толкнула его и сказала:
- Ничего, это я фуражку. Идите.
- А, да, фуражки. А вы к Вере?
- Да ...
Тарас пошел дальше. В прихожей остановился. Справа была дверь в комнату Сергея, слева - в кабинет Семена Васильевича. Тарас сделал несколько шагов, снова остановился и долго стоял неподвижно, наклонив голову, будто что-то обдумывая. В комнате у Сергея скрипнул стул. Тарас испуганно зкиннувся, быстро подошел к двери кабинета и с отчаянием постучал.
- Войдите! - Чуть слышно сказал голос изнутри.
Тарас вошел. И сразу в глаза ему бросилось желтое, полу освещенное из-под зеленого абажура лицо с вичикуюче упрямыми в его глазами. Большой разное стол к писанию был освещен, но верхняя часть кабинета дремала в пивтьми.
Семен Васильевич узнал Тараса, быстро поднялся и зашамотався. Он имел такую же бородку, как и Сергей, но она подобная сена, что пожелтели от непогоды. Он был лысый и лысину напрасно скрывал седым жидким и длинными волосами с висков. Сам низенький и быстрый. Взгляд ласковый, умный.
- У меня к вам дело, Семен Васильевич, - сейчас же хрипло и одривчасто начал Тарас.
- Пожалуйста, пожалуйста! .. охотно ...
"Згожуеться", тоскливо подумал Тарас.
- Большое дело? Чего вы такой бледный? А? Лечите нервы? Надо лечить, нужно лечить ...
- Я хотел просить вас ... Не могли бы вы дать мне взаймы ... триста рублей ... У меня ...
- Триста рублей? Почему же! .. Можно, можно ... охотно. Очень охотно. Сумма немного того ... но можно будет. Вам очень надо?
,, Не даст ", уже полностью пал духом Тарас, но все же следил, не полезет в кишенню по портфелю, или не обнаружит то иначе своего согласия, но тот стоял, заложив руки в карманы, и очень серьезно, добро, охотно говорил:
- Можно, можно. С большой охотой ...
- Я вам верну яко Мога быстрее, - бегая глазами мимо Семена Васильевича, угрюмо начал опять Тарас. - У, меня очень плохие об ...
- А, голубчик, не надо. Конечно, вернете. Вам сейчас?
- Да, я очень ...
- Хм! Что же мы сделаем? Видите, голубчик, у меня сейчас как раз ... Так неприятно сложилось ... Хм! Сейчас у меня, вышли крупные расходы ... А дядюшки все не везут аренды Беда с ними! Все надеются на "уравнительне землепользовання" или даже на социализацию ... Представьте себе, до сего времени! .. Но, ничего, - приветливо принял Тараса выше локтя, - мы это устроим. Вы немного подождите, а я поищу, и мы это устроим. Да что вы такой бледный? - и Семен Васильевич даже слегка обнял Тараса, сочувственно заглянув ему в глаза.
- Надо лечиться, голубчик, лечиться. Неврастения - это, плохая вещь. Так вы понаведайтесь, мы это устроим. Хорошо?
- Хорошо ... Я это ... До свидания!
Тарас вахлайкувато поклонился и ушел из кабинета. Семен Васильевич вежливо проводил его до самых дверей.
В Тарасовой комнате сидели Вера и Даша. На столе горела уже лампа.
Вера была очень взволнована и лихорадочно говорила то Даре. Даша слушала внимательно, строго похмурившы брови.
Когда вошел Тарас, обе с ожиданием посмотрели на него.
- Ну? - Нетерпеливо спросила Вера.
- Нету. Обещал на днях ... Господи! - Вдруг вскочил он за голову. - Какой же я идиот, болван! Какой дурак! "Триста рублей. Как три копейки Как он должен смеяться надо мной, как он должен смеяться! Ох, как мне стыдно!
Вера покраснела.
- Ну, чего же стыдно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54