Даша оглянулась, спрашивая посмотрела на Сергея, потом на его руку и снова вернулась к нот.
Сергей смутился, заложил руки за спину и заходил по комнате. На ногах были широкие штаны; грудь узкие, приплюснутым, председатель велика. От этого грудь и плечи казались найтоньшою частью тела. Иногда он кашлял, как больные грудь.
Вдруг снова остановился за спиной Дары и тихо, нерешительно сказал:
- Даро ... Нельзя-же так ...
Даша нетерпением молча листала ноты.
- Чего ты ищешь? Может, я знаю ... Даро!
- Нет, ты, не знаешь.
- Даро!
Даша с досадой оглянулась.
- Ну чего тебе? "Даро, Даро" ... Ну, что?
- Что с тобой?
- А?
Снова отвернулась и стала искать.
- Ага! Э. .. Что со мной? - Вдруг странно посмотрела она на его - Слушай, я скажу.
И, улыбнувшись, Даша, склонила слегка голову к нот и сильно ударил по клявишах. Изпод них выскочили звуки, смелые, сильные. Они, как лошади; гривы изобилуют, председателя подняты, звонко и сильно бьют копытами. Дикие лошади, уши прижали, шарпнулися, вытянулись, бешено несутся, летят; комья земли летят из-под копыт.
- Даро!
Звуки, как ветер; зтомлено дышит, сил более нет ... Бледными губами нежно целует седые колосья, они томно склоняют головки и тихо шопочуть о чем темно синим базилика.
Моментально ветер дернулся. Нет, это не ветер, бледный кто и февраль. Хватает кривыми руками крики из глубины сердца, швыряет их в небо, в землю, в Бога. Тесно ему душно
ему! Больше мучений, больше!
- Даронько!
Несется поток. Пена, как пакля, на берег летит. К черту преграды! Раз, раз! Несется поток. Ребенка схватил, - с берега, - покачал, взмахнул и о скалу, раз! - И нет. Катится камень с ужасом, большое, бессильно камней. Грохот, рев, свист, седые полосы небо рассекли, небо кроввю налялось ...
- Даро!
Земля содрогнулась и треснула. Конец. Хватит, ничего нет ...
Сергей стоял бледный закривленимы мукой губами.
Даша резко поднялась, повернулась к нему и улыбнулась.
- Хорошая вещь ... Правда?
Ноздри ей поднимались и падали. Она немного побледнела.
Сергей молча отошел и сел в кресло, опустив голову на руку.
Даша подошла к нему, тихо погладила по голове и сказала:
- Ну, будет ... Трудно мне немного, но это пройдет. Не надо так близко к сердцу принимать все это ...
- Но почему трудно? - С мукой поднял голову.
- Не знаю ... Так ... Много. Глупости.
Он снова склонился и задумчиво, чуть слышно произнес:
- Изменилась ты последними временами. Задумываешься, нервуешся. Такая моя бодра, понятное ... и то ... Не знаю я ...
Он замолчал. Молчала и она, глядя в окно мрачными, строгими глазами.
- Даро! - Вдруг тихо сказал Сергей, не поднимая головы.
Она молча посмотрела на него.
- Я эту ночь ... спать у тебя ...
Даша вся встрепенулась.
- Нет! - Отрезала резко и злобно.
- Но почему же?
- Сам знаешь. Оставь.
- Но Даро ... Нельзя же так ... Ты ...
- Нет, говорю! Опять будешь болеть целую неделю. Ты и так теперь кашляешь много. Это вредит тебе. А когда это для меня, то ... Ну, словом, этого не будет, - вот и все. Только. И кроме того, вот что ты должен быть теперь яко Мога здоровшим, собственно теперь Слышишь? Ты должен, наконец, покончить с Мироном. Окончательно разбить, уничтожит, просто стереть, не оставить камня на камине от его теорий. Понимаешь? Непременно!
- Господи! И его уничтожать нечего, это же так ясно ... "Профессиональные союзы проституток!" Хм! ... Это же только смешно.
- Ну, не для всех. Для тебя ясно, для других нет. Надо, чтобы для всех было ясно. Завтра ты должен все для этого сделать. Слышишь, Сергей, я много надеюсь тебя завтра. Слышишь?
Она даже покраснела. Тонкие ноздри поднимались и падали, и когда поднимались, кончики им делались билищимы.
- Ты очень волнуешься ...
- Да, волнуюсь. Разве ж ... Ну, конечно, волнуюсь, что же тут удивительного, я не понимаю.
- Разве я говорю, что это странно? Вполне понятно.
- Что понятно?
Сергей вовсе был удивлен.
- Слушай, Даро, я не понимаю тебя. Понятно, что ... есть причина для твоего волнения. Этот ... человек достаточно надоел всем и ... Кроме того, он является просто вреден. Ничего нет удивительного, что тебя это волнует ...
- К чему эти внимания?
- А, Дарусю, ну я сказал так. Может ноздри твои посмотрел ...
- Ноздри мои здесь ни при чем!
Сергей замолчал и грустно смотрел себе под ноги.
- Изменилась ты изменилась ...
Он снова помолчал.
- Даро! ... Я приду к тебе ...
Даша загорелась.
- Сергей! когда ты еще ... Я тебе сказала: нет. Этого больше у нас не будет, слышишь? Я жертуваты твоим здоровья не хочу! Не могу, не имею права, стыдно, и противно. И к тому ...Ну все. Более не надо об этом говорить. Довольно!
В Тарасовой комнате что-то упало. Оба вернули туда головы и начали слушать.
- Фу, как это неприятно! - Встал Сергей - Он все слышал, мог бы предупредить. Пойдем.
И быстро ушел из гостиной.
Даша нахмурилась и медленно двинулась к Тарасовой комнаты.
Тарас стоял и явно ждал ее. Как только она появилась на пороге, он сейчас же громко, четко и злобно заговорил:
- Да, я все слышал! И я - подлец, я сам знаю. Тем больший подлец, что еще сначала хотел встать и закрыть дверь ... Но не встал и не закрыл. И все, о чем вы говорили, слышал. Все. И как вы играли и ... все. Вот.
Он страшно волновался.
Даша сначала остановилась, потом подошла к нему, ласково взяла за руку и подвела к постели.
- Сядьте и успокойтесь, Тарас. Чего уж там, - слышали, так слышали.
- Но я же мог бы не слышать! Я мог дверь закрыть ...
Он словно проглотил то.
- А вы не закрыли. Вот и все. В любом случае волноваться так нечего. Почему лампы не зажигайте? Все думаете? Да успокойтесь, дорогой, не надо ... Случается ... Тай не знали, о чем мы будем разговаривать.
- Да, я поэтому сначала и не закрыл ... Я так устал .... Потом хотел, если ... И не закрыл. Думал, что вам неприятно будет, что я слышал. Думал, пойдете и не знать вовсе ... И пал фуражка, на пол ... И стук. Но я-подлец.
Даша засмеялась.
- Ну, вы, конечно, сейчас же должны распять себя. Вы же - фанатик. Я вам говорила, что у вас губы фанатика. Ну, тогда. Садитесь, успокойтесь, зажгут лампа, читайте что нибудь и не думайте об этом. "Это неважно," как говорит ... наш знакомый, почему вы так быстро пришли
от ваших? Да садитесь же ...
- Нет, Даро Михайловна, я не сяду. Я не могу ... Позвольте мне ... Однако, когда вы хотите, я сяду. Я могу ... Ну вот.
- Чудной вы. Но не садитесь, если не охота. Я только так. Почему так быстро от своих пошли?
Тарас вдруг сорвался с места, забегал по комнате и потом сразу остановился перед Даро.
- Даро! У меня есть большая просьба к вам. Голос ему был хриплый, поднят.
- А, опять горит! - Злистно взял себя за голову.
- Что горит?
- Мозг. Мозг проклят. Но плевал я. Это все равно. Я хочу вас просить. Я только что был у своих. Это страх один. Я больше не могу! Я больше не могу! .. Хорошо, я вам розскажу.
- Только не волнуйтесь так ... Садитесь, спокойно розскажить все как следует.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54