- Даро! ... Как фамилия той ..., которая застрилилась?
Голос был тихий, сдавленный.
- Ты ее не знаешь, - бросила Даша надевая абажура. Лица их от того покрылись тенью.
- Но какова ее адрес?
- Зачем тебе?
- Да. Мне интересно ...
Видно, во главе выступил пот. Сергей вынул платок и вытер лицо. Глаза широко раскрыты, напряженно ждали. Даша закрыла какую книгу, убрала бумаг, здмухнула пыль с фотографий.
- Даро! ..
- Да зачем тебе?
- Мне надо. Кто она? Где? ...
Она села в кресло и устало вытянула ноги.
- Я не скажу, - холодно, жестко бросила.
- Почему? - Чуть слышно, задыхаясь прошептал Сергей.
- Потому что не хочу. Вот и все. I я усталая, хочу спать ...
Сергей шагнул к ней шагов на два и остановился.
- Даро! Скажи мне ...
Он дрожащей рукой поправил пенсне и замолчал, словно боясь своего вопроса. Дышал часто, неровно.
Даша неподвижно ожидала. Луч лампы играл в ее золотом волосам, розсипуючись в нем сиянием. Лицо было в тени.
- Скажи ... только, Даро ... Скажи ... Эта история была в действительности?
- Была, - холодно произнесла Даша.
Сергей сделал еще шаг.
- Не ... с тобой?
Даша НЕ ворохнулась. Молчала.
- А если бы со мной? Тебе душа моя ценная ...
Улыбнулась.
Сергей подошел ближе и наклонился к ее лицу. Даша подняла его большие глаза. Он криво со страхом улыбался.
- Ты шутишь, Даро?
Она осмотрела холодным брезгливый взглядом всю его фигуру.
- Нет, не шучу!
- Даро!
Колени ему вдруг задрожали мелко-мелко, будто потеряли всю силу и вот-вот пидигнуться.
- Это неправда.
Ужас, тоска, отчаяние были в его голосе.
- Это неправда. Даро!
Даша молчала.
Он вдруг упал на колени перед ней, схватил холодными пальцами руку и жадно заглянул в лицо ей. Губы дрожали, лицо исказилось, на скулах проступили красные пятна.
- Даро ... Ради Бога ... Не надо ... Даронько! Моя ясная! Ты не могла ... Скажи, что это неправда. Это же жестоко, это ... Даро, это не правда, да? Почему же ты молчишь? Господи, Даро, этого не может быть! ... Чистая моя прекрасная, ты не могла ... Даро!
Даша улыбнулась.
- Да не было, встань!
- Нет, ты скажи своим правдивым, смелым голосом ...
- Скучно, Сергей ...
- Зачем ты мучаешь меня? За что?
- Это тебя так мучает?
- Даро, не надо ... Ну, пошутила, полно ... Хватит ... Я не могу ... Это меня ...
Даша посмотрела в перекошенным измученное лицо его и глубоко вздохнула. Улыбнулась и словно насильно по гладила его по щеке.
- Ну, успокойся ... Я придумала все это ... Иди к себе. Я не спала ночь, устала, хочу лечь. Идй, не думай ...
- Так это неправда? Это неправда?
Глаза его жадно бегали по ее лицу.
Она резко поднялась и освободила свою руку. В углах губ тенью мелькнула брезгливость.
- Сказала-тебе, неправда. Больше тебе ничего не надо. Выдумала все. Иди, я спать хочу.
Сергей медленно встал, поправил пенсне, вернулся, и, не говоря ни слова, пошел к двери.
Даша посмотрела ему вслед.
- Неправда все это! Слышишь, Сергей! - Крикнула ему то ли с сожалением, то ли с раздражение за этот сожалению или с гневом за недовирря.
Он не оборачиваясь, вышел.
Даша гневно шагнула вперед, потом сразу же вернулась обратно, подошла к кровати и, похмурившы брови, стала быстро стелить постель.
Глава 12
Тарас, как и обещал, зашел на следующий день до Мирона. Перед дверью в помещение он невольно остановился на звонке было налеплено записку следующего содержания:
"Когда идете в важное дело, Открывайте двери без звонка и входите. Когда без дела, поворачивайте назад и идите прочь.
Тарас колебался, но открыл дверь и вошел. Осторожно постучал Пошли.
- Вхо-одь-то ... - Послышался протяжный голос.
Тарас вошел и удивленно остановился у порога. В комнате пивтьма. Окно плотно завешено чем темным. На стенах квадратом на сяжинь друг от друга четыре лампады, - красного, зеленого, голубого и желтого цветов. Свет от них неровное, шатко, делает на стене и потолке странную рижнобарвну пятно. Внизу на полу на какой шкуре полу раздетый Мирон. У его бутылка забавной круглой формы, стакан, какой бумажный пакет. Подушки, книги, чернила с пером.
- Вхо-о-дьте ... - Сказал Мирон, не вставая. - Берите стиль-это и садитесь ... Если хотите, света, можете сесть под светильниками.
Тарас нерешительно двинулся вперед, нашел стул, поставил между двум лампады и сел.
- Хотите вина-а? - Спросил Мирон.
- Нет, спасибо ... Что вы ... да? ..
- Что? .. Сви-тыльную-ки? Я их люблю-ю ... Это лучше чем серый к-ощ ...
- Дождя нет ...
- Все равно-о ... Солнца нет ... Ну, изложения-а-йте ... Я слу-у-хаю ...
Мирон взял стакан, налил в нее густой, что казалась темной, текучести и, опершись на локоть, потихоньку начал пить. Темные волосы его были аккуратно приглажено, усы аккуратно закручены, глаза одсвичувалы красками лампад и в пивтьми казались сверкающими.
Тарас снял фуражку и вытер лоб.
- Пьятнадцать рублей дал и в кассу принес.
- Похва-а-свободно ... Что О-о-ля?
- Они не верят, что будут деньги ... - Буркнул Тарас.
- Натурально ...
Тарас помняв фуражку. Мирон молча хлебал из стакан.
- Я вам эти деньги потом отдам ... Так только и взял ... Это вы знайте ... - Серьезно сказал Тарас.
- Чудо-о-во ... Отдал-а-йте ... А пока возьмите на столе шкля-Анку и выпейте ...
- Я не пью!
- Даре-э-мно ... Это усолоджуе ти-и-ло, которое вы любите ... Кроме то-го, я выезде.
- Выезд? - Живо спросил Тарас.
- Да-а ... А кроме того, получил волю на заводе.
Свободный i НЕ занят ... Как это ... в стихотворении? ... Однако, стихи ... НЕ ва-а-жно ...
- "Рощиталы" вас?
- Да-а, думают, что мне коры-и-сно изменить хозяева-я-ел ... Но это не ва-а-жно ... Главное ... Ну, главное всегда так похороненного-а-ется, что даже с светильниками не увидишь ... Правда?
Тарас внимательно и хмуро поглядывал на него.
- Не знаю.
- Это найправильни-и-ща соответ-овод ...
Лампады мигали; двигалось сплетенные в пятна света, словно молча и тревожно боролось над головой Мирона; по углам испуганно жались тени, словно следили оттуда и боялись выйти.
- Я вас не понимаю! - Вдруг с усиллям сказал Тарас. - Почему вы это сделали?
Мирон отнял стакан от губ.
- Что сделай-См.?
- Это ... Деньги в Кисельського? Почему?
- Залы-и-ште, Тарас. Ну-у-дно ...
- Я хочу знать! И хочу сказать, что я также ... Себ-то ... Ну, словом, к концу мнение я могу доказать. Вот. И верну вам ... все.
Мирон лениво потянулся к книге, вытряхнул из него письмо и поставил стакан. Взял письмо, вынул бумаг из конверта и, разворачивая его, сказал:
- Вот я вам да-ам Дору-у-ния ... Когда будете на улице, бросьте это письмо в скрытое-и-ньку. Хорошо?
- Брошу.
- Я его прочит-аю ...
Мирон подставил письмо под красную лампады, приподнял его и начал читать. Зеленая лампады покрыла лицо его тоской. Может тоска шла от письма? Тарас мрачно ждал, бегая глазами вокруг себя.
В письме было:
"Даро! Я выезда. Уезжая, хочу сказать то, чего никогда не говорил вам. Не я говорю тоска говорит моя. Пусть она говорит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54