Он на секунду оглянулся и увидел, что
Робин жестом просит его отойти в сторону, - она уже подняла посох и начала
заклинание.
Прошло несколько секунд, но ничего не произошло, Казгорот повернулся
к друиде, и его большие ноздри стали с шумом втягивать неподвижный воздух.
Вдруг земля и вода Темного Источника разошлись в разные стороны, и
стена пламени охватила тело чудовища.
Казгорот закричал от боли, пошатнулся и стал отчаянно бить лапами, но
огонь разгорался все сильнее. Тут Зверь задрожал от напряжения, не обращая
внимания на пламя, в котором обугливалась и чернела его чешуя. Черный
туман забурлил в центре Темного Источника и, поднявшись в воздух, быстро
потушил огонь. Робин, ослабев, в недоумении смотрела на то, с какой
легкостью Зверь справился с ее волшебством. Казгорот теперь двинулся к
девушке. Тристан хотел было встать между ними. Но грязь липла к ногам, не
давая ему быстро перемещаться. Барахтаясь в жидкой грязи, он беспомощно
наблюдал, как отвратительное существо подбиралось к женщине, которую он
любит. С трудом поднявшись на ноги и от страха за Робин почти потеряв
способность видеть, Тристан опять бросился к чудовищу, но снова упал.
Казгорот уже возвышался над Робин, и тут из-за куста с
противоположной стороны пруда выскочил Дарус и кинулся на помощь с
серебристым ятаганом наперевес. Тристан восхищенно смотрел, как ловкий
калишит перелетел через чешуйчатый хвост чудовища на шершавую
бронированную спину.
Как будто перепрыгивая с одного камушка на другой, стремительный
калишит несколькими слитными движениями взлетел вверх, прямо на шею
монстра. Он взмахнул рукой и вонзил свой клинок по самую рукоять в
основание черепа. Дико взвыв от боли. Зверь отступил назад, и Дарус,
свалившись с его спины на берег пруда, потерял сознание. Кантус снова
вцепился чудовищу в ногу, но Зверь, по-прежнему, не обращал на пса
внимания.
Тристан, наконец, добрался до Казгорота и начал отчаянно рубить его
мечом Симрика Хью.
Ему удалось нанести Зверю длинную глубокую рану на ноге, но Казгорот
отскочил, а его длинный тяжелый хвост неожиданно метнулся в сторону и,
больно ударив Тристана по спине, сбил того с ног.
Задыхаясь, Тристан перевернулся и попытался вскочить на ноги, но
сражение с чудовищем отняло у него слишком много сил. Тяжело дыша, он
стоял в грязи на коленях и смотрел на чудовище. Черная кровь Казгорота
текла из раны на шее, но он, по-прежнему, был готов сражаться. Зверь на
несколько секунд застыл в неподвижности, а его раздвоенный язык и
чешуйчатые ноздри дрожали - он пытался уловить запах врага. Его огромная
голова медленно повернулась к Робин, которая, как зачарованная, смотрела
на чудовище.
- Тристан, мой любимый. - Голос Робин звучал сквозь туман отчаяния,
которое начинало овладевать принцем. Он потряс головой, пытаясь прийти в
себя, и услышал, как Робин спокойно продолжала:
- Будь осторожен, мой принц, подумай хорошенько! Держи себя в руках!
Слова девушки неожиданно отрезвили его, и теплое чувство спокойствия
охватило Тристана. Он стал медленно и глубоко дышать и почувствовал, как к
нему вновь возвращаются силы. Поднявшись, он стал осторожно пробираться
через грязь к Робин, держа наготове рвущийся в атаку меч. Затем он
повернулся посмотреть на Зверя, который снова начал двигаться.
Когтистая лапа Казгорота отбросила Кантуса с дороги, и верный пес,
ударившись о ствол дерева, затих. Раздвоенный язык чудовища извивался в
приоткрытой пасти, как будто чувствуя близость друиды. Но между девушкой и
чудовищем стоял принц Корвелла. Когда Зверь шагнул к нему, Тристан низко
пригнулся. Раздутое брюхо, гладкое и белое, как у змеи, нависло над ним. И
Тристан нанес удар.
Меч Симрика Хью легко пробил белую кожу, и радостно зашипел,
погружаясь в теплые внутренности Зверя. Клинок накалился - это могущество
богини передалось волшебному оружию, разрушая отвратительное тело. Тристан
быстро отступил назад, но было уже поздно: содержимое огромного брюха
хлынуло на тело принца. Захлебываясь и задыхаясь, Тристан почувствовал,
что окружен разложением и ядом. Его кожу обожгли кислоты, а гнилостные
газы заполнили легкие. Он еще успел заметить, что чудовище зашаталось и
безумно завыло. А потом все исчезло.
Робин вскрикнула от ужаса, когда увидела, что Тристан падает на
сползающее вниз тело Зверя. Извилистый хвост, огромные челюсти и могучие
ноги судорожно бились посредине Темного Источника.
Наконец, агония Казгорота стихла, и он застыл в грязи. Из огромной,
зияющей раны у него на брюхе продолжала выливаться черная кровь.
Когда она смешалась с илом на дне Темного Источника, начались
странные метаморфозы.
Сквозь темную поверхность воды сияло маленькое пятнышко света.
Пятнышко стало вращаться и расти до тех пор, пока на том месте, где упал
Казгорот, не возникла вспышка белого пламени. Пламя было прохладным и
чистым - Робин сразу инстинктивно поняла, что оно зажглось по приказу
богини. Белое пламя поднималось все выше, уничтожая гниль и грязь пруда.
Каким-то образом кровь Зверя дала богине возможность очистить Темный
Источник, снова превратив его в Лунный Источник.
Когда пламя распространилось, на месте Темного Источника остался
маленький кристально чистый водоем, окруженный гладкими берегами,
поросшими мягкой травой. Огонь коснулся неподвижного тела Даруса, на
короткий миг окутав его белым покрывалом, а затем отступил. И калишит
сразу сел, удивленно оглядываясь вокруг, в недоумении почесывая в затылке.
Белый огонь сжег дерево, что утащило Полдо в пруд, и когда сияющее
пламя отступило, Робин увидела карлика, стоящего по колено в прозрачной
воде и с любопытством посматривающего по сторонам.
А тело Зверя бесследно исчезло в самом центре пруда. Серебристая
поверхность расступилась, и все увидели стоявшего по пояс в воде Тристана.
С радостным криком он бросился к берегу навстречу Робин, бежавшей к нему
по воде.
Смеясь и плача одновременно, они обнялись и, не устояв на ногах,
упали прямо в воду Источника.
Кантус с лаем бегал но берегу, а Ньют устроился, на широкой спине
мурхаунда, и посылал проклятия тому месту, где исчез Зверь. Из пруда вдруг
появились языки пламени и заметались там, где стоял Керен. Пламя
извивалось, облизывая землю, как будто искало что-то, но наткнулось лишь
на лютню, лежавшую теперь на зеленой траве.
Белое пламя охватило струны лютни, и несколько минут над поляной
лилась несказанно прекрасная музыка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110
Робин жестом просит его отойти в сторону, - она уже подняла посох и начала
заклинание.
Прошло несколько секунд, но ничего не произошло, Казгорот повернулся
к друиде, и его большие ноздри стали с шумом втягивать неподвижный воздух.
Вдруг земля и вода Темного Источника разошлись в разные стороны, и
стена пламени охватила тело чудовища.
Казгорот закричал от боли, пошатнулся и стал отчаянно бить лапами, но
огонь разгорался все сильнее. Тут Зверь задрожал от напряжения, не обращая
внимания на пламя, в котором обугливалась и чернела его чешуя. Черный
туман забурлил в центре Темного Источника и, поднявшись в воздух, быстро
потушил огонь. Робин, ослабев, в недоумении смотрела на то, с какой
легкостью Зверь справился с ее волшебством. Казгорот теперь двинулся к
девушке. Тристан хотел было встать между ними. Но грязь липла к ногам, не
давая ему быстро перемещаться. Барахтаясь в жидкой грязи, он беспомощно
наблюдал, как отвратительное существо подбиралось к женщине, которую он
любит. С трудом поднявшись на ноги и от страха за Робин почти потеряв
способность видеть, Тристан опять бросился к чудовищу, но снова упал.
Казгорот уже возвышался над Робин, и тут из-за куста с
противоположной стороны пруда выскочил Дарус и кинулся на помощь с
серебристым ятаганом наперевес. Тристан восхищенно смотрел, как ловкий
калишит перелетел через чешуйчатый хвост чудовища на шершавую
бронированную спину.
Как будто перепрыгивая с одного камушка на другой, стремительный
калишит несколькими слитными движениями взлетел вверх, прямо на шею
монстра. Он взмахнул рукой и вонзил свой клинок по самую рукоять в
основание черепа. Дико взвыв от боли. Зверь отступил назад, и Дарус,
свалившись с его спины на берег пруда, потерял сознание. Кантус снова
вцепился чудовищу в ногу, но Зверь, по-прежнему, не обращал на пса
внимания.
Тристан, наконец, добрался до Казгорота и начал отчаянно рубить его
мечом Симрика Хью.
Ему удалось нанести Зверю длинную глубокую рану на ноге, но Казгорот
отскочил, а его длинный тяжелый хвост неожиданно метнулся в сторону и,
больно ударив Тристана по спине, сбил того с ног.
Задыхаясь, Тристан перевернулся и попытался вскочить на ноги, но
сражение с чудовищем отняло у него слишком много сил. Тяжело дыша, он
стоял в грязи на коленях и смотрел на чудовище. Черная кровь Казгорота
текла из раны на шее, но он, по-прежнему, был готов сражаться. Зверь на
несколько секунд застыл в неподвижности, а его раздвоенный язык и
чешуйчатые ноздри дрожали - он пытался уловить запах врага. Его огромная
голова медленно повернулась к Робин, которая, как зачарованная, смотрела
на чудовище.
- Тристан, мой любимый. - Голос Робин звучал сквозь туман отчаяния,
которое начинало овладевать принцем. Он потряс головой, пытаясь прийти в
себя, и услышал, как Робин спокойно продолжала:
- Будь осторожен, мой принц, подумай хорошенько! Держи себя в руках!
Слова девушки неожиданно отрезвили его, и теплое чувство спокойствия
охватило Тристана. Он стал медленно и глубоко дышать и почувствовал, как к
нему вновь возвращаются силы. Поднявшись, он стал осторожно пробираться
через грязь к Робин, держа наготове рвущийся в атаку меч. Затем он
повернулся посмотреть на Зверя, который снова начал двигаться.
Когтистая лапа Казгорота отбросила Кантуса с дороги, и верный пес,
ударившись о ствол дерева, затих. Раздвоенный язык чудовища извивался в
приоткрытой пасти, как будто чувствуя близость друиды. Но между девушкой и
чудовищем стоял принц Корвелла. Когда Зверь шагнул к нему, Тристан низко
пригнулся. Раздутое брюхо, гладкое и белое, как у змеи, нависло над ним. И
Тристан нанес удар.
Меч Симрика Хью легко пробил белую кожу, и радостно зашипел,
погружаясь в теплые внутренности Зверя. Клинок накалился - это могущество
богини передалось волшебному оружию, разрушая отвратительное тело. Тристан
быстро отступил назад, но было уже поздно: содержимое огромного брюха
хлынуло на тело принца. Захлебываясь и задыхаясь, Тристан почувствовал,
что окружен разложением и ядом. Его кожу обожгли кислоты, а гнилостные
газы заполнили легкие. Он еще успел заметить, что чудовище зашаталось и
безумно завыло. А потом все исчезло.
Робин вскрикнула от ужаса, когда увидела, что Тристан падает на
сползающее вниз тело Зверя. Извилистый хвост, огромные челюсти и могучие
ноги судорожно бились посредине Темного Источника.
Наконец, агония Казгорота стихла, и он застыл в грязи. Из огромной,
зияющей раны у него на брюхе продолжала выливаться черная кровь.
Когда она смешалась с илом на дне Темного Источника, начались
странные метаморфозы.
Сквозь темную поверхность воды сияло маленькое пятнышко света.
Пятнышко стало вращаться и расти до тех пор, пока на том месте, где упал
Казгорот, не возникла вспышка белого пламени. Пламя было прохладным и
чистым - Робин сразу инстинктивно поняла, что оно зажглось по приказу
богини. Белое пламя поднималось все выше, уничтожая гниль и грязь пруда.
Каким-то образом кровь Зверя дала богине возможность очистить Темный
Источник, снова превратив его в Лунный Источник.
Когда пламя распространилось, на месте Темного Источника остался
маленький кристально чистый водоем, окруженный гладкими берегами,
поросшими мягкой травой. Огонь коснулся неподвижного тела Даруса, на
короткий миг окутав его белым покрывалом, а затем отступил. И калишит
сразу сел, удивленно оглядываясь вокруг, в недоумении почесывая в затылке.
Белый огонь сжег дерево, что утащило Полдо в пруд, и когда сияющее
пламя отступило, Робин увидела карлика, стоящего по колено в прозрачной
воде и с любопытством посматривающего по сторонам.
А тело Зверя бесследно исчезло в самом центре пруда. Серебристая
поверхность расступилась, и все увидели стоявшего по пояс в воде Тристана.
С радостным криком он бросился к берегу навстречу Робин, бежавшей к нему
по воде.
Смеясь и плача одновременно, они обнялись и, не устояв на ногах,
упали прямо в воду Источника.
Кантус с лаем бегал но берегу, а Ньют устроился, на широкой спине
мурхаунда, и посылал проклятия тому месту, где исчез Зверь. Из пруда вдруг
появились языки пламени и заметались там, где стоял Керен. Пламя
извивалось, облизывая землю, как будто искало что-то, но наткнулось лишь
на лютню, лежавшую теперь на зеленой траве.
Белое пламя охватило струны лютни, и несколько минут над поляной
лилась несказанно прекрасная музыка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110