будто бы взобрался он на высокую гору, по которой оранжевыми ручьями стекала сера. Все вокруг дымилось и горело едким пламенем. Оставалось небольшое пространство. Куда бежать? И он в отчаянии нырнул в котловину этого вулкана. Нырнул и… проснулся. А на следующий день совершенно нежданно-негаданно вынырнул совсем в ином мире. Его срочно вызвал в Москву бывший директор Старого металлургического завода Илья Гороховский.
В Москве, на Павелецком вокзале, Сергея действительно ожидала «волга», в гостинице «Минск» – отдельный номер с телевизором и холодильником, с окнами, выходящими прямо на улицу Горького. Дальше – больше. Буквально на следующее утро его принял сам шеф, Гороховский. Когда первый ледок недоверия был незаметно сломан, он предложил Сергею занять ответственный пост пресс-атташе при персоне генерального исполнительного директора концерна «Гермес». Помнится, Сергей от изумления и нахлынувшего счастья не мог произнести ни слова, лишь кивал в знак согласия…
Незаметно пролетел месяц его работы в столице. Сергей пока что присматривался к работе концерна, готовил статьи за подписью Гороховского, сопровождал зарубежных гостей. Вскоре Сергея определили на квартиру, на Кутузовском проспекте, недалеко от дома, где прежде проживал Леонид Ильич Брежнев. Три комнаты в квартире занимала одинокая дама неопределенного возраста по имени Розалия Львовна. В одну из комнат, обставленную старинной мебелью, въехал он, вчерашний бродяга.
Первые вечера Сергей даже не выходил на улицу, смотрел телевизор, попивал кофе и коньяки, благо холодильник был похож на скатерть-самобранку.
Розалия Львовна была всегда на редкость предупредительна и нелюбопытна. Словом, дела у Сергея складывались как нельзя лучше. Но все это свалившееся с неба благополучие порой вызывало смутную тревогу, хотя его работа, кажется, не предполагала криминала. Концерн как концерн! Фирма, совместное предприятие, акционерное общество, нынче их развелось в Москве как собак нерезаных. Часто раздумывал над фразой, оброненной Гороховским при беседе: «Запомни, наш „Гермес“ в скором времени станет одним из богатейших в России». На вопрос Сергея:
«За счет чего придет успех?», – с охотой пояснил: «Наша страна погрязла в отходах производства. Вспомни твой родной Старососненск: власти с ног сбиваются, куда бы упрятать миллионы тонн всевозможных отходов – свалки малы, постоянно горят, ночами конвертерные цеха тайком „дуют“ страшными газами на спящий город. Вспомни постоянные „лисьи хвосты“ над городом – оранжевые, зеленые, желтые, розовые. Ядовитые вещества уплывают в небо, разрушая атмосферу, отравляя жителей.
– С этим нам не справиться до конца века, – несмело вставил Сергей.
– Справимся. И уже справляемся, – обрадованно подхватил Гороховский. – На основе новейшей западной технологии мы и создадим свои миллиарды. – Заметив явную растерянность Сергея, стал излагать мысли более доходчиво. – По статистическим сводкам, предприятия ежегодно тратили миллиарды на строительство очистных сооружений. Кое-что, конечно, делалось, но… в основном для отвода глаз начальству и санинспекции. Не до очистки было, гнали план, рапортовали, получали награды. Мы не станем никого обманывать, наоборот, предложим тысячам заводов свои услуги: желаете, мы совершенно бесплатно очистим ваши завалы, уберем химические реки с территорий, сделаем воздух и воду чище.
– Они ухватятся за вас, как черт за грешную душу, но… никак не уразумею, вам-то, концерну, какая польза?
– Все гениальное просто, – Гороховский в волнении заходил по комнате, – из рек смерти и заразы мы сделаем океаны долларов: выделим из ядовитых отходов полезные вещества; дорогостоящие, редкие, такие, как красная ртуть, станем продавать ее за рубеж. Только один старососненский коксохим ежесуточно выбрасывает в атмосферу ядовитых отходов примерно на четыре тысячи долларов. Еже-суточно! А сколько подобных коксохимов во всей стране?
Помнится, Сергей вышел тогда из кабинета совершенно ошарашенным. Действительно, все гениальное просто. И самое удивительное, до Гороховского никто не додумался делать большие деньги из воздуха!
* * *
И вот он, бывший опальный журналист областного масштаба, облеченный непонятной еще властью, с трудом смиряя стук собственного сердца, впервые приступает к настоящему делу. Он находится в строго засекреченной, вовсе не государственной лаборатории. Какой, пока еще и сам не ведает. Где, в каком районе Москвы или Подмосковья она размещается, тоже неизвестно. Сюда Сергея доставили с завязанными глазами. Везли в абсолютной тишине, машина петляла, не попадая в пробки, из чего он сделал вывод: ехали по Окружной дороге. Затем некто вел его под локоть по коридорам, в которых также не раздавалось ни звука. Это было дьявольски любопытно, щекотало нервы. Такая работа была Сергею по вкусу. Наконец незнакомый спутник снял с его глаз повязку, журналист невольно зажмурился от обилия света: продолговатая комната с белыми стенами освещалась десятками неоновых ламп.
Перед тем как отправить Сергея в эту не совсем обычную командировку, Гороховский пригласил его в свой кабинет, стал объяснять сверхзадачу, которую решил поручить разгадать именно ему. Руководство добилось возможности встретиться с неизвестным широкому кругу общественности ученым. Правда, у него есть звание – профессор. Операция весьма деликатная. Дело в том, что профессор живет только своей работой, остальное его мало интересует. Ко всему, он страшно наивен, доверчив, как малый ребенок. Есть еще одна деталь: его родители в тридцатые годы были репрессированы и пропали без вести. Видимо, страх сидит в его генах. Первыми его трудами заинтересовались иностранцы, как у нас водится. Но… автомашина, в которой ехали с ним на встречу бельгийцы, попала в автокатастрофу, и… нити оборвались. Зато возникли иные сложности. Сам того не подозревая, профессор был умело завербован крупной промышленно-бандитской мафией в компаньоны.
– Зачем же дело стало? – удивился Сергей. – Заявите в органы милиции, вызволите человека.
Оказывается, он плохо понял, о чем вообще идет речь. Гороховский терпеливо объяснил, шаг за шагом приоткрывая завесу подготовленной акции.
– Мы нашли контакт с главой мафиозной фирмы по кличке «Генерал», возможно, он и в самом деле высокий чин в своем министерстве. Предложили огромные откупные, чтобы Генерал передал профессора для работы в нашем концерне, но… Ученый до сих пор уверен, что отдает талант военно-промышленному комплексу, КГБ. В свое время его эта организация сильно обидела: многократно под разными предлогами запрещала выезд за границу, отклоняя приглашения на симпозиумы и конференции.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130