3. Полувран. Жрец святилища Дажьбога и сыновей его в деревне Санда. Сорока лет от роду, лицом приятен и в речах смел, не столько занимается исполнением жреческих обязанностей, сколько подрабатывает платным свидетелем при составлении купеческих договоров.
4. Колута. Жрица при святилище Мокоши на реке Санде. Древняя старуха, почти совершенно глухая, но почитаемая среди местного племени узолов. Представляется вовсе безобидной.
5. Пучегон. Знахарь из Вышграда. Старик, знающий секреты некоторых отваров и порошков.
6. Самогон. Знахарь из Опоръя. По слухам, брат Пучегона. Зарабатывает на жизнь лечением скота и подпольной варкой дешевого меда.
7. Клуха. Знахарка из Стожаровой Хаты. Славится умением залечивать бранные раны".
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗАПИСКИ НОМЕР 2 .
"Твоя воля, князь, узнать о племенах, населяющих земли твоей новой вотчины и окрестности княжества. Сообщаю тебе, что непосредственно в границах твоего, то есть Вышградского, княжества расселены представители трех различных племен: стожаричи, узола и мохлюты.
1. Стожаричи – огромное в масштабах нашей далекой родины племя, оживляющее своим присутствием северо-восток Властовской земли (Залесья). Эти люди возрастают до среднего роста и довольно сильны, прекрасные воины, однако весьма ценят личную свободу и склонны избегать службы в княжеском войске. Среди них немало предприимчивых купцов и ремесленников, а также воров. Уверен, что среди стожаричей мы обретем наибольшее число умелых ремесленников и воинов, они же составят состоятельный верх в городах. Отличительной чертой стожарича будет широкий пояс белого цвета на бедрах и оскорбительные речи в адрес Мокоши и жителей Престола. Наиболее крупное селение в нашем княжестве – Санда.
Узолы. Это племя подчиняется не Стожару, но Мокоши, что накладывает свой отпечаток на характер народности. Эти люди высоки ростом, однако чаще худы, чем упитанны. Они совершенно не любят воевать и отличаются мечтательностью и кротким нравом. Голубоглазы и светловолосы, тонки в кости и тихи в речах. Живут вдоль реки Узола, от которой и унаследовали родовое имя. Селения узолов славятся приятными песнями и нежными послушными женщинами. Узолы упорно чтут Мокошь и поддерживают ее святилище на реке Санде – несмотря на неудобное соседство одноименной деревни, где живут иноверцы-стожаричи. Узола можно определить по длинной снежно-белой рубахе и небольшому амулету Мокоши на груди (свинцовые капли, нанизанные на кольцо). Наиболее крупное селение – Золиста Похоть.
Мохлюты – неславянское племя, обитающее в наиболее заболоченных лесных местах и у труднодоступных озер вдоль рек Санда и Санахта. Совершенно отличаются от славян своей дикостью и невежеством, однако дружелюбно относятся к славянским соседям. Последние не всегда склонны считать мохлютов полноценными людьми, однако, что удивительно, брак славянина с мохлютской девушкой здесь не редкость – видимо, из-за покладистого нрава мохлюток и умения быстро усвоить правила жизни в славянском жилище. Их имена сложно запомнить, а городищ мохлюты не имеют, так как живут в просторных земляных норах, а зимой спят под снегом. Наиболее развитые из них обретаются при селах славян-колонистов, которые в последнее время часто селятся на исконных мохлютских землях. Крупнейшее городище колонистов – Санахта, где мохлюты составляют около половины постоянного населения.
Из соседних народов, обитающих вне Вышградского княжества, мне известны сребряне, гатичи, нережи и дубровичи.
Сребряне – богатые и гордые жители крупных городов обширного Властовского княжества – Властова, Ростко, Созидоля, Ореслава, Кожедуба, Колъчугина и др. Они искусные зодчие и добрые купцы. Гатичи – напротив, беднее прочих «заолешан», то есть племен Залесья, однако выносливы, неприхотливы и бесстрашны в бою. Крупных градов не имеют, из селищ богатейшее – Белкова Доля.
Нерезки – остаток некогда многолюдного славянского народа, обитавшего на самой границе с Великой Степью и дикими горами Малой Челюсти за рекою Влагой. В течение нескольких десятилетий они первыми встречали натиск с Востока и никогда не пропускали врага в сердце страны, однако селения их со временем обезлюдели, а жители одичали. Нережи низкорослы и землисты лицом, не знают богатых одежд и просторных жилищ, но совершенно ужасны в бою. Единственный нережский город – Стародуб, где правит молодой князь Ожгут, присланный из Престола.
Дубровичи – славный и многолюдный народ, чьи цветущие города находятся к югу от Вышграда в пределах Зорянского княжества. Они поклоняются Дидилии, преуспели в трудах ремесленных и совершенно не умеют быть купцами, так как по необъяснимой, почти таинственной странности народного характера никогда не лгут. Эта сказочная черта дубровичей известна по всей стране, что создает им добрую славу.
В ближайшем времени будет закончен труд по составлению карты этих земель. До сих пор работа осложнялась отсутствием точных сведений о расстояниях, которыми местное население не располагает.
На сем позволь мне закончить, подпись: Варда Гончий".
АЛЕКСИОС ГЕУРОН – ДЕСЯТНИКУ ВАРДЕ
(надпись на записке номер 2):
"1. Карту мне на стол к вечеру. Если хочешь, останови нескольких купцов, что идут ладьями мимо города по реке без захода в нашу пристань, и допроси их о расстояниях.
2. Надеюсь, что, согласно моему первому приказу, вышградский знахарь Пучегон уже занят составлением списка отваров и порошков.
3. Мне нужны данные о всех княжествах этой страны – столицы, имена правителей, предположительное количество войск, особенности внешнеполитического поведения. Какие союзы в силе, есть ли заклятые враги среди князей? Какие партии в столице? Как отношения между «богами» сказываются на политике княжеств? Этим займись прямо сейчас, не откладывая. Подпись: Геурон.
Дописано позже: мохлютского паренька по имени Мяу, которого я привез с собой, определить на княжеский двор кухаркам в помощь".
Я не раз задумывался после, почему все голуби Санды слетелись посмотреть на меня. И понял, хотя не сразу: не на меня они слетались, а на мою цепь. Едва оставшись один, я осторожно, обеими руками приподнял и снял, пригибая голову, тяжелое золотое ожерелье. Положил перед собой на стол: сорок толстых овальных звеньев, попеременно цельнокованых и спаянных, на каждом – крестообразные радиальные насечки от центра к периферии. Приблизив лицо, я увидел, что это не насечки, а фигурные вмятины едва различимого неглубокого орнамента – четыре геральдические лилии, развернутые троичными лепестками в разные стороны света. Я видел такой символ на старых, съеденных временем клинках, выставленных на обозрение москвичей в большом зале Оружейной палаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160