И умываться они не забывают.
Чистоплотность у них в генах - иначе не выживешь в сочащейся радиацией
среде, в глухих бункерах и в безжизненных просторах Поверхности. Это для
них что-то вроде чужой планеты - Поверхность.
Нечто, что ближе к Космосу, чем к родным колодцам. И обучать друг друга
способны и грамоте и вещам посложнее. Мастерить могут такое, что не по
силам здешним спецам. Если это для них достаточно интересно. Но вот
спланировать свою жизнь, твердо идти к своей цели, изменить ее, если надо,
тут уж - увольте! И чтобы не передраться - честно, по благороднейшим
мотивам, но на мечах и с выпусканием кишок - этого нет. Чтобы удержать их
от самоуничтожения нужны Псы...
Зуммер блока связи снова запел и Каховский доложил, что в двери Проката
гробов долго звонил и стучал какой-то чудак, подъехавший на такси. На вид -
турист из Метрополии.
- Надо было снестись с дорожным патрулем, пусть придерутся к машине, а
заодно и выяснят личность чудака, - раздраженно посоветовал комиссар.
- Уже, шеф... - устало вздохнул на том конце канала сержант Каховски. - Я
примерно так и сделал: патруль беспокоить не стал. Сам подошел к машине с
удостоверением, сказал, что ищем угнанный таксомотор. Чудак сейчас пьет со
мной кофе. Зоолог из Метрополии. Большая шишка. Академик. Ему сдалась
какая-то тварь, которую содержал у себя Мепистоппель. Он, говорит, здесь
проездом, но очень обеспокоен тем зверьком - даже намерен задержаться на
Прерии - дожидаться, когда господин Фюнф, наконец, объявится...
- Успокойте его, - посоветовал Роше. - И пусть он пока посмотрит
достопримечательности столицы, а уж полиция постарается, чтобы господин
Фюнф нашелся поскорее...
Комиссар со вздохом посмотрел на часы, скинул остаток записи семинара
госпожи Шпак на свою магнитку и тяжело поднялся с сидения. Интуиция
подсказывала ему, что завтра предстоит тяжелый день. Чтобы быть в форме
стоило хоть немного выспаться.
* * *
Возня со странными малышами заняла черт знает сколько времени, но Харр
чувствовал, что каким-то образом эти таинственные созданьица связаны с
судьбой его Подопечного, и потерянное время окупится сторицей. Одно было
хорошо - созданьица с аппетитом пожирали все, что Харр приволок им для
подкрепления сил. Он позаботлся о том, чтобы хорошо замаскировать наскоро
найденное убежище и поспешил в тишину замерших на время улиц - его
бестолковое воинство давно уже требовало о себе заботы. Откуда-то издалека
подал голос Рваное Ухо.
Конечно, на Рваное Ухо надежда была маленькая - Харр и не надеялся тут на
многое - разве что, на его гены - абориген был, конечно, туп, шелудив и
нахален, но от него пахло умом - хорошим природным умом, закаленным борьбой
за жизнь в этой чертовой дыре.
Внушению он поддался легко - способность к сопротивлению, неплохая от
природы, у него была совершенно не тренирована - и теперь он должен был бы
неплохо постараться на Харра - лишь бы не потерялся. Временами Харр пытался
настроиться на него, но с дальней связью у здешних псов дело обстояло
просто никак или почти никак. Он поспешил на сближение.
Сближение... Хотя, какое может быть грамотное сближение тут, в этом
лабиринте, провонявшем брошенной едой, нечистотами, целым букетом
невероятной химии и к-о-ш-к-а-м-и?!!
Более неподходящего места для обитания нормальных псов придумать было
невозможно! Харр замер, прислушиваясь к той какафонии звуков, которую
вызвали к жизни кто-то из его четвероногих соратников в своем движении. Тут
было и призывное подвывание, и приглушенное побрехивание и шерох, шелест и
хруст кустов и других естественных препятствий, преодолеваемых верным
Рваным Ухом. Кого-то он влек с собой, то понукая, то ободряя, то кляня, но
кого - догадаться было трудно.
Харр осторожно подал голос. И осторожно двинулся на пересечение
бестолковым сподвижникам.
Рваное Ухо был не один - вел с собой какого-то чужака. Они заметили Харра
только тогда, когда он приблизился к нему на расстояние прыжка.
Развернулись и кинулись навстречу. Ну прямо, как безмозглые щенки...
Впрочем, это мелочное раздражение тут же ушло, как только Харр понял, что
чужак, которого привел Рваное Ухо, изо всех сил тужится передать ему что-то
от его Подопечного!
Он был совсем иной - этот чужак - не такой, как вся эта - грязная и
ободранная, разношерстная, голодная орава здешних псов, с которыми был уже
достаточно хорошо знаком Харр. От этого франта пахло человеком, он был
хорошо - слишком хорошо и неумело - откормлен... И очень, очень зажат...
Травмирован...
Харр сначала даже не понял, в чем было дело, но быстро сориентировался:
пес был неумело перекрашен и чьей-то злой волей обречен был теперь
слоняться по белому свету в чужом окрасе! Такое изощренное издевательство
над живым существом Харр видел впервые. К тому же для чужака пребывание в
одиночестве - без хозяина - на темных городских улицах было делом
непривычным и страшным. Компания Рваного Уха только усугубляла его душевный
дискомфорт.
Чужак отчаянно пытался донести что-то важное до сознания Харра. Но и у
Рваного Уха было нечто такое, что, по его разумению, Харру следовало бы
немедленно знать.
Все их усилия - вместе взятые - почти полностью блокировали друг друга.
Пришлось потратить порядком времени на то, чтобы понять, кого из этих
обормотов надо выслушать первым, и что же все-таки означает этот их поток
эмоций, немногим более членораздельный, чем мычание коровы. Решающим
оказалось все-таки то, что Подопечный сумел-таки втолковать
сообразительному и послушному, но столь же полоумному, как и все здешние
звери и люди, Крашеному. Харр понял, что действовать надо молниеносно.
* * *
Адельберто прорвало - он излагал все беды, обрушившиеся на его прекрасно
составленный и так хорошо начавший осуществляться план, уже ни сколько не
заботясь о том, что не все, что наболело у него на душе, стоило бы доносить
до ушей такой аудитории, как преобретший теперь совсем уж непонятный статус
Тор Толле и адвокат Гонсало Гопник, которого теперь тоже вовсе непонятно
было кем числить... Гонсало же чувствовал, что еще немного и крыша его
поедет в только ей известном направлении.
- Послушайте, я ничего не понимаю... Если вы... - он ткнул рукой в Тора,
- если вы... можете спокойно перебить их всех и уйти на все четыре стороны,
потому что никакие замки вам не помеха, то какого же черта?...
- Что ты хочешь сказать? - пожал плечами Тор.
Он был занят приведением в надлежащий вид своего меча.
Интересная была штука. Хотя бы уже тем, что вместо ножн у него был
предлинный футляр на хитром замке. И вообще, устроен он был не
по-человечески, но очень удобно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119
Чистоплотность у них в генах - иначе не выживешь в сочащейся радиацией
среде, в глухих бункерах и в безжизненных просторах Поверхности. Это для
них что-то вроде чужой планеты - Поверхность.
Нечто, что ближе к Космосу, чем к родным колодцам. И обучать друг друга
способны и грамоте и вещам посложнее. Мастерить могут такое, что не по
силам здешним спецам. Если это для них достаточно интересно. Но вот
спланировать свою жизнь, твердо идти к своей цели, изменить ее, если надо,
тут уж - увольте! И чтобы не передраться - честно, по благороднейшим
мотивам, но на мечах и с выпусканием кишок - этого нет. Чтобы удержать их
от самоуничтожения нужны Псы...
Зуммер блока связи снова запел и Каховский доложил, что в двери Проката
гробов долго звонил и стучал какой-то чудак, подъехавший на такси. На вид -
турист из Метрополии.
- Надо было снестись с дорожным патрулем, пусть придерутся к машине, а
заодно и выяснят личность чудака, - раздраженно посоветовал комиссар.
- Уже, шеф... - устало вздохнул на том конце канала сержант Каховски. - Я
примерно так и сделал: патруль беспокоить не стал. Сам подошел к машине с
удостоверением, сказал, что ищем угнанный таксомотор. Чудак сейчас пьет со
мной кофе. Зоолог из Метрополии. Большая шишка. Академик. Ему сдалась
какая-то тварь, которую содержал у себя Мепистоппель. Он, говорит, здесь
проездом, но очень обеспокоен тем зверьком - даже намерен задержаться на
Прерии - дожидаться, когда господин Фюнф, наконец, объявится...
- Успокойте его, - посоветовал Роше. - И пусть он пока посмотрит
достопримечательности столицы, а уж полиция постарается, чтобы господин
Фюнф нашелся поскорее...
Комиссар со вздохом посмотрел на часы, скинул остаток записи семинара
госпожи Шпак на свою магнитку и тяжело поднялся с сидения. Интуиция
подсказывала ему, что завтра предстоит тяжелый день. Чтобы быть в форме
стоило хоть немного выспаться.
* * *
Возня со странными малышами заняла черт знает сколько времени, но Харр
чувствовал, что каким-то образом эти таинственные созданьица связаны с
судьбой его Подопечного, и потерянное время окупится сторицей. Одно было
хорошо - созданьица с аппетитом пожирали все, что Харр приволок им для
подкрепления сил. Он позаботлся о том, чтобы хорошо замаскировать наскоро
найденное убежище и поспешил в тишину замерших на время улиц - его
бестолковое воинство давно уже требовало о себе заботы. Откуда-то издалека
подал голос Рваное Ухо.
Конечно, на Рваное Ухо надежда была маленькая - Харр и не надеялся тут на
многое - разве что, на его гены - абориген был, конечно, туп, шелудив и
нахален, но от него пахло умом - хорошим природным умом, закаленным борьбой
за жизнь в этой чертовой дыре.
Внушению он поддался легко - способность к сопротивлению, неплохая от
природы, у него была совершенно не тренирована - и теперь он должен был бы
неплохо постараться на Харра - лишь бы не потерялся. Временами Харр пытался
настроиться на него, но с дальней связью у здешних псов дело обстояло
просто никак или почти никак. Он поспешил на сближение.
Сближение... Хотя, какое может быть грамотное сближение тут, в этом
лабиринте, провонявшем брошенной едой, нечистотами, целым букетом
невероятной химии и к-о-ш-к-а-м-и?!!
Более неподходящего места для обитания нормальных псов придумать было
невозможно! Харр замер, прислушиваясь к той какафонии звуков, которую
вызвали к жизни кто-то из его четвероногих соратников в своем движении. Тут
было и призывное подвывание, и приглушенное побрехивание и шерох, шелест и
хруст кустов и других естественных препятствий, преодолеваемых верным
Рваным Ухом. Кого-то он влек с собой, то понукая, то ободряя, то кляня, но
кого - догадаться было трудно.
Харр осторожно подал голос. И осторожно двинулся на пересечение
бестолковым сподвижникам.
Рваное Ухо был не один - вел с собой какого-то чужака. Они заметили Харра
только тогда, когда он приблизился к нему на расстояние прыжка.
Развернулись и кинулись навстречу. Ну прямо, как безмозглые щенки...
Впрочем, это мелочное раздражение тут же ушло, как только Харр понял, что
чужак, которого привел Рваное Ухо, изо всех сил тужится передать ему что-то
от его Подопечного!
Он был совсем иной - этот чужак - не такой, как вся эта - грязная и
ободранная, разношерстная, голодная орава здешних псов, с которыми был уже
достаточно хорошо знаком Харр. От этого франта пахло человеком, он был
хорошо - слишком хорошо и неумело - откормлен... И очень, очень зажат...
Травмирован...
Харр сначала даже не понял, в чем было дело, но быстро сориентировался:
пес был неумело перекрашен и чьей-то злой волей обречен был теперь
слоняться по белому свету в чужом окрасе! Такое изощренное издевательство
над живым существом Харр видел впервые. К тому же для чужака пребывание в
одиночестве - без хозяина - на темных городских улицах было делом
непривычным и страшным. Компания Рваного Уха только усугубляла его душевный
дискомфорт.
Чужак отчаянно пытался донести что-то важное до сознания Харра. Но и у
Рваного Уха было нечто такое, что, по его разумению, Харру следовало бы
немедленно знать.
Все их усилия - вместе взятые - почти полностью блокировали друг друга.
Пришлось потратить порядком времени на то, чтобы понять, кого из этих
обормотов надо выслушать первым, и что же все-таки означает этот их поток
эмоций, немногим более членораздельный, чем мычание коровы. Решающим
оказалось все-таки то, что Подопечный сумел-таки втолковать
сообразительному и послушному, но столь же полоумному, как и все здешние
звери и люди, Крашеному. Харр понял, что действовать надо молниеносно.
* * *
Адельберто прорвало - он излагал все беды, обрушившиеся на его прекрасно
составленный и так хорошо начавший осуществляться план, уже ни сколько не
заботясь о том, что не все, что наболело у него на душе, стоило бы доносить
до ушей такой аудитории, как преобретший теперь совсем уж непонятный статус
Тор Толле и адвокат Гонсало Гопник, которого теперь тоже вовсе непонятно
было кем числить... Гонсало же чувствовал, что еще немного и крыша его
поедет в только ей известном направлении.
- Послушайте, я ничего не понимаю... Если вы... - он ткнул рукой в Тора,
- если вы... можете спокойно перебить их всех и уйти на все четыре стороны,
потому что никакие замки вам не помеха, то какого же черта?...
- Что ты хочешь сказать? - пожал плечами Тор.
Он был занят приведением в надлежащий вид своего меча.
Интересная была штука. Хотя бы уже тем, что вместо ножн у него был
предлинный футляр на хитром замке. И вообще, устроен он был не
по-человечески, но очень удобно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119