— У этого чинцо большой выбор вин, — сказала она. — Винный подвал купил после смерти одного богача.
— Где вы научились так хорошо разбираться в винах? — спросил Джордж.
— Где я научилась так хорошо разбираться в винах? Да я и сама чинцо. Пусть вас не обманывают мои светлые волосы.
— Не бойся, не обманут, — сказала Энджела. — А если и обманут, то ненадолго.
— Да, только недешево это обойдется тому, кто захочет обнаружить обман. Правда, Нед? Он это по собственному опыту знает.
— Может, не будем говорить о деньгах? — спросила Энджела. — Дайте мне сто долларов, Джордж, и дело с концом.
Джордж вынул из бумажника несколько новеньких банкнот.
— Две по пятьдесят сойдут?
— Ага. Так считать легче. Ну вот, теперь всем нам будет спокойнее. — Энджела сунула деньги в сумочку и мило улыбнулась.
Пока они ели, Джордж все время чувствовал, что она изучает его — его одежду, руки, шевелюру, зубы, а также то, как он поглядывает на ее обнаженную грудь. Если бы она собиралась купить его, то и тогда, наверно, не могла бы разглядывать внимательнее.
— Этот Локвуд с побережья немного напоминает вас. Или, вернее, наоборот. Вы чем занимаетесь?
— Я финансист.
— Финансист. А в нефтепромыслы вы деньги не вкладываете?
— Нет. Но говорят, что это выгодное дело, — ответил Джордж.
— Кое-кого из людей, связанных с этим бизнесом, я знаю и скряг среди них пока не встречала.
После ужина они побывали еще в двух барах. О'Берну захотелось поехать в Гарлем.
— Боюсь, что вам придется ехать без меня, — сказал Джордж. — Мне завтра рано вставать.
— И без меня, — поддержала Энджела.
— Поехали, посмотрим похабное ревю, — настаивала блондинка.
— Я его уже видела, — сказала Энджела.
— Видела? О да, еще бы, — усмехнулась блондинка.
— Так что просим прощения, — нетерпеливо сказал Джордж.
Мужчины попрощались за руку, а женщины даже не пожелали друг другу доброй ночи. Когда они сели в такси, Энджела назвала Джорджу свой адрес. Она снимала квартиру у Сентрал-парка.
— Я была уверена, что вы не захотите в гостиницу, — сказала она. — Я и сама их не люблю. Начинают узнавать коридорные. На днях одна моя подруга была в казино, и кто, вы думаете, начал к ней там приставать? Коридорный из какой-то гостиницы. Оказался гомиком. Она была там с одним режиссером, так этот гомик, видно, хотел с ним познакомиться. Терпеть не могу эту публику. Между прочим, в вашем клубе они тоже есть.
— В каком клубе?
— Разве ваш галстук не означает, что вы принадлежите к клубу «Теннис и ракетка»?
— Однако вы наблюдательны. Это бостонская организация.
— Я и без галстука догадалась бы, что вы в нем состоите. Точно! Тот Локвуд, с побережья, — из того же клуба. У него такой же галстук. Ну, открывайте вашу тайну.
— Это мой сын, — сказал Джордж.
— Вы подумайте! Как же тесен мир.
— Но не настолько тесен, верно?
— Вы хотели сказать — не настолько велик?
— Ну да. Не настолько велик. Но вы не против?
— Не против чего?
— Ну, вы знаете. Сначала я с вашим сыном, а теперь с вами. Мне-то все равно, а вам может не понравиться. Но мы попробуем, да? Когда я разденусь, все будет по-другому. Не забывай, что я беру сто долларов не только за то, чтоб покрасоваться своей фигурой. В прошлом году был у меня один дружок, так он вызывал меня в самый Лондон. Две ночи в Лондоне — и обратно в Нью-Йорк. Это стоило ему кучу денег. Меньше чем за тысячу я не соглашалась. Я скрыла от него, что на пароходе, на обратном пути, тоже подрабатывала. Я просто сказала ему, что в Нью-Йорке меня не будет, по крайней мере, две недели. Четырнадцать дней — значит, четырнадцать сотен. Сто долларов — моя средняя такса за одну ночь. Не все же время я буду такой красивой, поэтому и стараюсь зарабатывать, пока могу.
— А потом что? — спросил Джордж.
— Потом, может быть, выйду замуж. Или открою салон красоты. Найду человека, который поможет мне с клиентурой. Парикмахеры отлично зарабатывают. При перманенте один локон — семь долларов. Видишь, я без перманента? Не потому, что жалко денег. Так больше к лицу. Вот и приехали.
Квартира была небольшая, гостиная обставлена с большим вкусом в колониальном американском стиле. Казалось, ее обставлял и оформлял профессиональный декоратор из фирмы «У. энд. Дж.Слоан». Единственной вещью, напоминавшей об Энджеле, был ее кабинетный портрет в серебряной раме. На фотографии Энджела была в черном шелковом платье с двумя полосами белой материи, прикрывавшими часть груди.
— У тебя склонность к черному с белым, — сказал Джордж.
— Черта с два. Потому я и не люблю ездить в Гарлем.
— Я имею в виду одежду.
— А, это другое дело. Хочешь принять ванну? Если желаешь, можем вместе.
— Не плохо бы.
— Если не желаешь — не будем.
— Желаю. Еще ни разу не приходилось.
— Никогда не мылся вместе с женщиной? Ни даже с женой?
— Ни даже с женой.
В убранстве ее спальни также чувствовалась рука профессионала из фирмы «У. энд Дж.Слоан». Широкая кровать, достаточная для четверых взрослых. Стулья, туалетный столик, откидное кресло, трельяж — все отделано под слоновую кость с позолотой.
— Хотела подвесить к потолку зеркало, да не хватило духу. Слишком красноречиво. В то время, когда заключала договор на аренду квартиры, работала у Кэрролла. Написала, что моя профессия — статистика. Но если бы хозяин заглянул сюда и увидел на потолке зеркало, то догадался бы, какая это статистика. В этом доме полно супружеских пар среднего возраста и старше. Выпьешь чего-нибудь?
— Нет, благодарю, — ответил он.
Она выдвинула ящик туалетного столика и достала фотоальбом в белом кожаном переплете.
— На, взгляни, — сказала она, протягивая ему альбом. — Это повысит твой тонус.
— Твои фото? — спросил он.
— Да что ты! Открой и посмотри.
С глянцевых карточек смотрели мужчины и женщины в непристойных позах. Пока Джордж листал альбом, Энджела сидела сзади и одной рукой гладила ему шею и грудь, а пальцами другой закладывала страницы, на которых он задерживал взгляд.
— Хочу знать, какие из этих снимков тебе больше всего приглянулись.
— А тебе какие приглянулись?
— Не скажу.
— Хочешь, угадаю?
— Попробуй.
— Та, что с молодым парнишкой, — сказал он.
— Это у которого… Как ты узнал?
— Простая догадка. — Но это была не простая догадка; он почувствовал, как вздрогнула у нее рука, когда она его гладила.
— Гляжу на этого парня и глазам своим не верю. Но Элейн говорит, что видела его в похабном ревю на Кубе. Это не подделка. Я думала, что подделка, но Элейн говорит, что сама видела. Просто поразительно.
— Ну, не так уж чтобы очень.
— Но ведь ему всего лет четырнадцать. От силы пятнадцать. А что будет, когда подрастет?
— Этот снимок повышает твой тонус? — спросил он.
— Хочешь знать правду? Да, повышает. Этот парнишка мне иногда во сне снится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140