Он учился в школе Катлера, потом в Колумбийском, а потом еще в школе права при том же университете.
— А разве что изменилось бы, если бы он оказался в Гарварде вместе со всеми своими друзьями? По-моему, ничего, — заметил Бинг.
— Такой образ мыслей свойствен твоему отцу, — заметила Уилма.
— Поверьте, тетя Уилма, что у меня может быть и собственный образ мыслей.
— Поверю, если ты перестанешь звать меня тетей Уилмой. Ты достаточно взрослый, а я достаточно молода, чтобы мы могли звать друг друга по имени. То же и Джеральдина: не настолько она стара, чтобы быть тебе матерью.
— А я вот, к сожалению, достаточно стара, — сказала Дороти. — Не то что я не хотела бы быть матерью такого сына, а…
— Стара, не стара… — перебила ее Уилма. — Не будем говорить о возрасте. Не очень-то приятная тема. Извините, что затронула ее.
— Как старший из присутствующих, я вполне согласен с вами, — сказал Джордж. — Давайте переключимся на другую тему. На какую же, Дороти?
— Лично я хотела бы послушать еще о Калифорнии, — ответила Дороти Джеймс. — Мы с мужем были там много лет назад, к тому же с коренными калифорнийцами общались мало.
— Их там не так уж много, правда? — спросила Джеральдина. — Большинство приехало из других мест.
— В этом-то и вся прелесть, — сказал Бинг. — Я живу там потому, что мне там нравится. Ни в каком другом месте я не хочу жить.
— Точно такой же ответ я получила и от Фрэнсиса Дэвиса, когда мы там были, — сказала Дороти. — Вы все знаете, кто такой Фрэнсис Дэвис? Ты, Уилма, знаешь? А вы, Джордж?
— Я знаю о нем.
— Отец с ним не знаком, но я его знаю, — сказал Бинг. — Мы иногда видимся в Сан-Франциско.
— Кто он такой? — спросила Джеральдина. — Интересная персона?
— Лишь в двух отношениях: в финансовом и общественном, — ответил Бинг. — У него на Востоке громадные связи. Не сомневаюсь, что при необходимости он может за несколько дней добыть сорок — пятьдесят миллионов. Это — старый бостонец, с Бикон-хилла. У него и суда, и недвижимость, и банки, и страховые компании, и бог знает что еще. И он же прескверно играет в покер. Худшего игрока я еще не встречал.
— Ты играешь с ним в покер? — спросил Джордж.
— Раз в месяц. Если бы мы играли чаще, мне не потребовалось бы зарабатывать себе на жизнь чем-то еще. Но мы играем только раз в месяц и никогда не делаем больших ставок. Самый крупный проигрыш не превышает трех-четырех сотен. Но для нас это развлечение.
— Где же вы играете? В клубе «Тихоокеанский союз»?
— Нет, что ты. Я в нем не состою. Дай бог, чтобы меня приняли туда хотя бы к сорока годам. Нет, мы играем дома. То у него, то у меня.
— Но ведь от твоего дома до Сан-Франциско далековато, не так ли?
— Да, но у Фрэнсиса поблизости от нас есть дом, так что когда он приезжает, то сочетает приятное с полезным. В сущности, мы все в таком положении. Мне приходится ездить и в Сан-Франциско и в Лос-Анджелес. Для нас проехать триста — четыреста миль в машине — привычное дело. Я и в обычные-то дни делаю по семьдесят пять — сто миль. От моей конторы до дома такое же расстояние, как отсюда до Рединга, и езжу я туда по пять-шесть раз в неделю. К счастью, езда в машине доставляет мне удовольствие.
— К тому же у него «роллс-ройс», — сказала Джеральдина.
— О, так у тебя «ройс»! — воскликнула Уилма. — Если я приеду к тебе в гости, свозишь меня куда-нибудь подальше? Пен ни за что не хотел покупать его. Я просила не раз, но он отказывался.
Это первое за вечер упоминание имени Пена Локвуда, такое небрежное и спокойное, прозвучало для остальных как кощунство, но больнее всех это ощутила сама же Уилма.
— О господи, — произнесла она едва слышно и уставилась в тарелку.
Бинг обнял ее за плечи.
— Приезжайте, я покажу вам такие места, которых даже местные жители не знают.
— Спасибо, — сказала она и опустила голову ему на плечо. Она была совсем пьяна.
— А я всегда мечтала объехать Новую Англию верхом, — сказала Дороти Джеймс. — И вы знаете, такое путешествие возможно. Кажется, вы отправляетесь из Форт-Итан-Элана и дальше руководствуетесь картой, избегая главных дорог. Ночуете в загородных гостиницах.
Заговорив о путешествиях, она направила беседу в другое русло, и о Пене Локвуде никто больше не упоминал. Обед кончился, и все стали подниматься со своих мест. Это была уже не та дружная компания, что усаживалась за стол.
— Выкуришь сигару? — спросил Джордж Локвуд сына.
— О, прошу вас не уединяться, — взмолилась Джеральдина.
— Что-то не хочется, благодарю, — сказал Бинг.
— И правильно, — одобрила Джеральдина. — Идемте пить кофе в маленькую комнату. Ты, Дороти, ее еще не видела. И ты, Бинг.
— Вы имеете в виду маленькую комнату отца? — спросил Бинг.
— Нет, маленькую гостиную, — ответила Джеральдина. — Мы так и не привыкли называть ее библиотекой, хотя она и была задумана как библиотека. Я большую часть своих книг держу наверху, а твой отец — в кабинете.
— Кто-то рассказывал мне об одной киноактрисе, которая покупала себе книги на ярды, — сказала Дороти, обращаясь к Бингу.
— Понятия не имею, — сказал Бинг. — Ни с кем из этой публики мне не приходилось встречаться.
— А мы встречались. Однажды познакомились с Дугласом Фербенксом и Мэри Пикфорд, и они пригласили нас на ленч, но нам надо было на следующий день уезжать, — сказала Дороги. — Дуглас показался мне очаровательным, а с ней я не успела поболтать.
— Она все еще делает завивку? — спросила Уилма.
— Думаю, да. Ей было под тридцать, когда мы с ней познакомились. Они тогда только что поженились.
— Ну вот, опять мы вернулись к той же теме, — сказала Уилма.
— Она возникает постоянно, — сказал Джордж Локвуд. — Особенно в нашем возрасте. Кто будет пить коньяк? Дороти?
— Я — нет, спасибо.
— Уилма?
— Конечно.
— Благодарю, не буду, — сказала Джеральдина.
— Мне тоже не надо. Я вот виски себе налью, — сказал Бинг.
— Уютная комната, — сказала Дороти.
— Я тоже так считаю, — согласилась Джеральдина.
— Мне нравится, как вы обставили зал.
— Благодарю, и мне тоже нравится. Но мы не часто им пользуемся. Гости бывают редко, Джордж большую часть времени проводит в своем кабинете, а я — либо здесь, либо у себя наверху. Я стала радиолюбительницей, и там у меня большой приемник. Джордж считает это бесполезной тратой времени, а мне нравится.
— Вы, должно быть, сговорились с Шерри, — сказала Дороти.
И так далее. Но когда в холле пробили дедушкины часы и все обнаружили, что уже не девять, а десять часов, Дороти встала.
— Понятия не имела, что так поздно, а ведь завтра нам с тобой, Уилма, предстоит трудный день.
— Я провожу вас наверх, — предложила Джеральдина.
— Я скоро приду, — сказала Уилма. — Вот только Бинг приготовит мне коктейль, хорошо, Бинг?
— Если хотите.
— Тогда желаю вам обоим спокойной ночи, — сказал Джордж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
— А разве что изменилось бы, если бы он оказался в Гарварде вместе со всеми своими друзьями? По-моему, ничего, — заметил Бинг.
— Такой образ мыслей свойствен твоему отцу, — заметила Уилма.
— Поверьте, тетя Уилма, что у меня может быть и собственный образ мыслей.
— Поверю, если ты перестанешь звать меня тетей Уилмой. Ты достаточно взрослый, а я достаточно молода, чтобы мы могли звать друг друга по имени. То же и Джеральдина: не настолько она стара, чтобы быть тебе матерью.
— А я вот, к сожалению, достаточно стара, — сказала Дороти. — Не то что я не хотела бы быть матерью такого сына, а…
— Стара, не стара… — перебила ее Уилма. — Не будем говорить о возрасте. Не очень-то приятная тема. Извините, что затронула ее.
— Как старший из присутствующих, я вполне согласен с вами, — сказал Джордж. — Давайте переключимся на другую тему. На какую же, Дороти?
— Лично я хотела бы послушать еще о Калифорнии, — ответила Дороти Джеймс. — Мы с мужем были там много лет назад, к тому же с коренными калифорнийцами общались мало.
— Их там не так уж много, правда? — спросила Джеральдина. — Большинство приехало из других мест.
— В этом-то и вся прелесть, — сказал Бинг. — Я живу там потому, что мне там нравится. Ни в каком другом месте я не хочу жить.
— Точно такой же ответ я получила и от Фрэнсиса Дэвиса, когда мы там были, — сказала Дороти. — Вы все знаете, кто такой Фрэнсис Дэвис? Ты, Уилма, знаешь? А вы, Джордж?
— Я знаю о нем.
— Отец с ним не знаком, но я его знаю, — сказал Бинг. — Мы иногда видимся в Сан-Франциско.
— Кто он такой? — спросила Джеральдина. — Интересная персона?
— Лишь в двух отношениях: в финансовом и общественном, — ответил Бинг. — У него на Востоке громадные связи. Не сомневаюсь, что при необходимости он может за несколько дней добыть сорок — пятьдесят миллионов. Это — старый бостонец, с Бикон-хилла. У него и суда, и недвижимость, и банки, и страховые компании, и бог знает что еще. И он же прескверно играет в покер. Худшего игрока я еще не встречал.
— Ты играешь с ним в покер? — спросил Джордж.
— Раз в месяц. Если бы мы играли чаще, мне не потребовалось бы зарабатывать себе на жизнь чем-то еще. Но мы играем только раз в месяц и никогда не делаем больших ставок. Самый крупный проигрыш не превышает трех-четырех сотен. Но для нас это развлечение.
— Где же вы играете? В клубе «Тихоокеанский союз»?
— Нет, что ты. Я в нем не состою. Дай бог, чтобы меня приняли туда хотя бы к сорока годам. Нет, мы играем дома. То у него, то у меня.
— Но ведь от твоего дома до Сан-Франциско далековато, не так ли?
— Да, но у Фрэнсиса поблизости от нас есть дом, так что когда он приезжает, то сочетает приятное с полезным. В сущности, мы все в таком положении. Мне приходится ездить и в Сан-Франциско и в Лос-Анджелес. Для нас проехать триста — четыреста миль в машине — привычное дело. Я и в обычные-то дни делаю по семьдесят пять — сто миль. От моей конторы до дома такое же расстояние, как отсюда до Рединга, и езжу я туда по пять-шесть раз в неделю. К счастью, езда в машине доставляет мне удовольствие.
— К тому же у него «роллс-ройс», — сказала Джеральдина.
— О, так у тебя «ройс»! — воскликнула Уилма. — Если я приеду к тебе в гости, свозишь меня куда-нибудь подальше? Пен ни за что не хотел покупать его. Я просила не раз, но он отказывался.
Это первое за вечер упоминание имени Пена Локвуда, такое небрежное и спокойное, прозвучало для остальных как кощунство, но больнее всех это ощутила сама же Уилма.
— О господи, — произнесла она едва слышно и уставилась в тарелку.
Бинг обнял ее за плечи.
— Приезжайте, я покажу вам такие места, которых даже местные жители не знают.
— Спасибо, — сказала она и опустила голову ему на плечо. Она была совсем пьяна.
— А я всегда мечтала объехать Новую Англию верхом, — сказала Дороти Джеймс. — И вы знаете, такое путешествие возможно. Кажется, вы отправляетесь из Форт-Итан-Элана и дальше руководствуетесь картой, избегая главных дорог. Ночуете в загородных гостиницах.
Заговорив о путешествиях, она направила беседу в другое русло, и о Пене Локвуде никто больше не упоминал. Обед кончился, и все стали подниматься со своих мест. Это была уже не та дружная компания, что усаживалась за стол.
— Выкуришь сигару? — спросил Джордж Локвуд сына.
— О, прошу вас не уединяться, — взмолилась Джеральдина.
— Что-то не хочется, благодарю, — сказал Бинг.
— И правильно, — одобрила Джеральдина. — Идемте пить кофе в маленькую комнату. Ты, Дороти, ее еще не видела. И ты, Бинг.
— Вы имеете в виду маленькую комнату отца? — спросил Бинг.
— Нет, маленькую гостиную, — ответила Джеральдина. — Мы так и не привыкли называть ее библиотекой, хотя она и была задумана как библиотека. Я большую часть своих книг держу наверху, а твой отец — в кабинете.
— Кто-то рассказывал мне об одной киноактрисе, которая покупала себе книги на ярды, — сказала Дороти, обращаясь к Бингу.
— Понятия не имею, — сказал Бинг. — Ни с кем из этой публики мне не приходилось встречаться.
— А мы встречались. Однажды познакомились с Дугласом Фербенксом и Мэри Пикфорд, и они пригласили нас на ленч, но нам надо было на следующий день уезжать, — сказала Дороги. — Дуглас показался мне очаровательным, а с ней я не успела поболтать.
— Она все еще делает завивку? — спросила Уилма.
— Думаю, да. Ей было под тридцать, когда мы с ней познакомились. Они тогда только что поженились.
— Ну вот, опять мы вернулись к той же теме, — сказала Уилма.
— Она возникает постоянно, — сказал Джордж Локвуд. — Особенно в нашем возрасте. Кто будет пить коньяк? Дороти?
— Я — нет, спасибо.
— Уилма?
— Конечно.
— Благодарю, не буду, — сказала Джеральдина.
— Мне тоже не надо. Я вот виски себе налью, — сказал Бинг.
— Уютная комната, — сказала Дороти.
— Я тоже так считаю, — согласилась Джеральдина.
— Мне нравится, как вы обставили зал.
— Благодарю, и мне тоже нравится. Но мы не часто им пользуемся. Гости бывают редко, Джордж большую часть времени проводит в своем кабинете, а я — либо здесь, либо у себя наверху. Я стала радиолюбительницей, и там у меня большой приемник. Джордж считает это бесполезной тратой времени, а мне нравится.
— Вы, должно быть, сговорились с Шерри, — сказала Дороти.
И так далее. Но когда в холле пробили дедушкины часы и все обнаружили, что уже не девять, а десять часов, Дороти встала.
— Понятия не имела, что так поздно, а ведь завтра нам с тобой, Уилма, предстоит трудный день.
— Я провожу вас наверх, — предложила Джеральдина.
— Я скоро приду, — сказала Уилма. — Вот только Бинг приготовит мне коктейль, хорошо, Бинг?
— Если хотите.
— Тогда желаю вам обоим спокойной ночи, — сказал Джордж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140