Она бесшумно прошла подлинному широкому коридору и остановилась перед дверью в комнату Макса. Здесь Джоли помедлила, уже занеся руку над дверной ручкой. Она посмотрела по сторонам – никого не видно. Тогда взялась за ручку и чуть-чуть приоткрыла дверь. Внутри было темно, но в высокие широкие окна падал лунный свет, прокладывая серебристую дорожку по деревянному полу и озаряя изножье большой дубовой кровати с пологом. Сердце Джоли забилось так, словно готово было выпрыгнуть из груди. Она открыла дверь немного пошире, вошла в комнату и неуверенно сделала несколько шагов. Макс лежал на боку спиной к двери. Одеяло покоилось в ногах кровати, а Макс лежал неприкрытый. Подойдя на цыпочках немного ближе, Джоли увидела, что на нем только черные шелковые трусы. В ней шевельнулось сексуальное возбуждение. «Не делай этого! – приказала она себе. – Не смей испытывать никаких чувств к Максу Деверо!»
Джоли подошла к кровати и посмотрела на Макса. Ей хотелось к нему прикоснуться, погладить его по спине, погладить его раненое плечо, его грудь…
Она прислушалась к его ровному дыханию и вздохнула. Макс мирно спал, вероятно, все еще под действием лекарства. Если она до него дотронется, он и не почувствует, он не узнает, что она вообще заходила в его комнату.
Рука Джоли сама по себе, помимо ее воли потянулась к Максу, кончики пальцев коснулись его темных волос. Макс застонал.
Джоли отдернула руку. Макс резко повернулся, выбросил руку и схватил ее за запястье. Джоли ахнула.
– Гуляешь во сне, chere? – прошептал он и, рванув ее за руку, уложил поверх себя.
Глава 18
Застигнутая врасплох, Джоли даже не нашлась, что сказать. Она лишь молча смотрела на Макса, ища взглядом его глаза в полумраке. От громкого биения собственного сердца у нее шумело в ушах.
Стук собственного сердца заглушал все остальные звуки. Она лежала поверх Макса, чуть сместившись в одну сторону. Тонкая ткань пижамы слабо защищала ее от тепла его тела, и через нее Джоли чувствовала крепость его обнаженного торса, ощущала его волосатые ноги и чувствовала неоспоримый признак его возбуждения. Собственное тело предало ее, она словно растаяла, обмякла. Отпустив ее запястье, Макс тут же ловким движением погрузил пальцы в ее волосы и обхватил рукой ее затылок. Напряжение между ними было настолько сильным, что казалось почти видимым, оно было подобно электрическим токам в плотной, наполненной чувственностью атмосфере.
Губы Джоли приоткрылись – она сама не знала, для вздоха ли, для того ли, чтобы что-то сказать, и у нее не было времени это определить. Макс притянул ее голову к себе и завладел ее ртом в голодном страстном поцелуе. Джоли мгновенно ответила ему с равной страстью. Внутри ее взорвалось дикое, неистовое, необузданное желание, не похожее ни на что, что ей доводилось испытывать до сих пор. Она отвечала на каждое движение, каждый толчок его языка, они были равны, она так же овладевала им, как он овладевал ею. Макс отпустил ее голову и погладил бедра. Джоли чувствовала, что ей в живот упирается его восставшая плоть, и сама ощущала между бедрами почти непереносимое томление.
Они оторвались друг от друга, чтобы перевести дыхание, оба тяжело дышали, у обоих тела увлажнились потом. Макс потерся носом о ее шею.
– Я для этого дела не в лучшей форме, – сказал он.
– Ох, Макс… твое плечо!
Джоли приподнялась на руках, облегчая нагрузку на него, и легла на кровать. Он погладил ее по щеке.
– Ах, chere, что же нам делать? – Он взял ее за подбородок и погладил большим пальцем нижнюю губу. – Мы ведь друг другу даже не нравимся.
Джоли дышала уже ровно, но у нее возникло ощущение, что ей на грудь внезапно навалилась тяжесть.
– Я знаю. До вчерашнего вечера я тебя ненавидела. Или думала, что ненавижу.
Рука Макса скользнула по ее шее, Джоли почувствовала легкое покалывание под кожей.
– Между нами слишком много… прошлого, правда? Слишком много сильных эмоций, которые касались и наших родителей, и нас. Нам было бы сложно позволить себе просто легкую интрижку.
Слушая Макса, Джоли прекрасно понимала, что если бы они вступили в сексуальные отношения, это было бы ошибкой. Но ее тело отказывалось понимать: нельзя получить то, чего так отчаянно хочется. Все ее женское естество жаждало этого конкретного мужчину.
– Я не для того пришла в твою комнату, чтобы… не потому, что думала, что мы…
– Ты пришла, потому что не могла не прийти. Он повертел в пальцах пуговицу на ее пижаме.
– Мне нужно было проверить, как ты. Убедиться, что с тобой все в порядке. – Джоли подняла руку и дотронулась до его лица. – Ты спас мне жизнь.
– Это мощный афродизиак.
Джоли улыбнулась:
– Да, что-то в этом роде.
– Ты же умная женщина, ты должна понимать, что я могу быть для тебя опасен. – Макс поцеловал ложбинку между ее грудями. Джоли ахнула. – Вот так у нас. Я хочу тебя, а ты хочешь меня.
– Да, я знаю.
– Ты можешь спастись, если сейчас уйдешь. Моя сила воли небезгранична.
– Ты хочешь, чтобы я?..
Макс приложил указательный палец к ее губам.
– Как только это случится, пути назад уже не будет. То, что есть между нами, – это не легкий флирт.
«Боже, он прав! Черт бы его побрал!»
– Я этого не хочу, – сказала Джоли. – Сейчас неподходящее время. И ты – неподходящий мужчина.
Макс тихо застонал.
– Я понимаю. Могу сказать про себя то же самое. Усилием воли Джоли заставила себя встать с кровати.
Потом подошла к кровати со стороны Макса.
– Я… увидимся утром.
– Конечно. У нас очень много дел. И надо составить много планов.
Джоли кивнула и поспешила к приоткрытой двери. Когда она уже выходила в коридор, Макс ее окликнул:
– Джоли…
Она оглянулась. Макс приподнялся на локте.
– А тебе не кажется, что они могли чувствовать то же, что и мы, в самом начале. Когда только поняли, как сильно друг друга хотят.
– Кто? – спросила Джоли, заранее зная ответ.
– Твой отец и моя мать.
Она покачала головой:
– Я не знаю.
Джоли повернулась и побежала по коридору в свою комнату. Благополучно вбежав внутрь, она прислонилась спиной к двери, запрокинула голову и жадно вдохнула. Это не могло случиться, просто не могло! Она не хотела испытывать к Максу Деверо такие сильные чувства. И не желала верить, что именно такой, переворачивающий все внутренности голод подтолкнул ее отца к роману с Джорджетт. Если так и было, значит, он должен был чувствовать себя таким же беспомощным, какой она сейчас себя чувствовала. Но меньше всего ей хотелось навешивать на свои чувства ярлык. Не может быть, чтобы это была любовь, упаси Боже. Всепоглощающая, чувственная, примитивная любовь, заставляющая людей идти на все, чтобы быть вместе. Даже на убийство?
Утром Джоли спустилась вниз позже, когда все уже позавтракали и ушли из столовой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Джоли подошла к кровати и посмотрела на Макса. Ей хотелось к нему прикоснуться, погладить его по спине, погладить его раненое плечо, его грудь…
Она прислушалась к его ровному дыханию и вздохнула. Макс мирно спал, вероятно, все еще под действием лекарства. Если она до него дотронется, он и не почувствует, он не узнает, что она вообще заходила в его комнату.
Рука Джоли сама по себе, помимо ее воли потянулась к Максу, кончики пальцев коснулись его темных волос. Макс застонал.
Джоли отдернула руку. Макс резко повернулся, выбросил руку и схватил ее за запястье. Джоли ахнула.
– Гуляешь во сне, chere? – прошептал он и, рванув ее за руку, уложил поверх себя.
Глава 18
Застигнутая врасплох, Джоли даже не нашлась, что сказать. Она лишь молча смотрела на Макса, ища взглядом его глаза в полумраке. От громкого биения собственного сердца у нее шумело в ушах.
Стук собственного сердца заглушал все остальные звуки. Она лежала поверх Макса, чуть сместившись в одну сторону. Тонкая ткань пижамы слабо защищала ее от тепла его тела, и через нее Джоли чувствовала крепость его обнаженного торса, ощущала его волосатые ноги и чувствовала неоспоримый признак его возбуждения. Собственное тело предало ее, она словно растаяла, обмякла. Отпустив ее запястье, Макс тут же ловким движением погрузил пальцы в ее волосы и обхватил рукой ее затылок. Напряжение между ними было настолько сильным, что казалось почти видимым, оно было подобно электрическим токам в плотной, наполненной чувственностью атмосфере.
Губы Джоли приоткрылись – она сама не знала, для вздоха ли, для того ли, чтобы что-то сказать, и у нее не было времени это определить. Макс притянул ее голову к себе и завладел ее ртом в голодном страстном поцелуе. Джоли мгновенно ответила ему с равной страстью. Внутри ее взорвалось дикое, неистовое, необузданное желание, не похожее ни на что, что ей доводилось испытывать до сих пор. Она отвечала на каждое движение, каждый толчок его языка, они были равны, она так же овладевала им, как он овладевал ею. Макс отпустил ее голову и погладил бедра. Джоли чувствовала, что ей в живот упирается его восставшая плоть, и сама ощущала между бедрами почти непереносимое томление.
Они оторвались друг от друга, чтобы перевести дыхание, оба тяжело дышали, у обоих тела увлажнились потом. Макс потерся носом о ее шею.
– Я для этого дела не в лучшей форме, – сказал он.
– Ох, Макс… твое плечо!
Джоли приподнялась на руках, облегчая нагрузку на него, и легла на кровать. Он погладил ее по щеке.
– Ах, chere, что же нам делать? – Он взял ее за подбородок и погладил большим пальцем нижнюю губу. – Мы ведь друг другу даже не нравимся.
Джоли дышала уже ровно, но у нее возникло ощущение, что ей на грудь внезапно навалилась тяжесть.
– Я знаю. До вчерашнего вечера я тебя ненавидела. Или думала, что ненавижу.
Рука Макса скользнула по ее шее, Джоли почувствовала легкое покалывание под кожей.
– Между нами слишком много… прошлого, правда? Слишком много сильных эмоций, которые касались и наших родителей, и нас. Нам было бы сложно позволить себе просто легкую интрижку.
Слушая Макса, Джоли прекрасно понимала, что если бы они вступили в сексуальные отношения, это было бы ошибкой. Но ее тело отказывалось понимать: нельзя получить то, чего так отчаянно хочется. Все ее женское естество жаждало этого конкретного мужчину.
– Я не для того пришла в твою комнату, чтобы… не потому, что думала, что мы…
– Ты пришла, потому что не могла не прийти. Он повертел в пальцах пуговицу на ее пижаме.
– Мне нужно было проверить, как ты. Убедиться, что с тобой все в порядке. – Джоли подняла руку и дотронулась до его лица. – Ты спас мне жизнь.
– Это мощный афродизиак.
Джоли улыбнулась:
– Да, что-то в этом роде.
– Ты же умная женщина, ты должна понимать, что я могу быть для тебя опасен. – Макс поцеловал ложбинку между ее грудями. Джоли ахнула. – Вот так у нас. Я хочу тебя, а ты хочешь меня.
– Да, я знаю.
– Ты можешь спастись, если сейчас уйдешь. Моя сила воли небезгранична.
– Ты хочешь, чтобы я?..
Макс приложил указательный палец к ее губам.
– Как только это случится, пути назад уже не будет. То, что есть между нами, – это не легкий флирт.
«Боже, он прав! Черт бы его побрал!»
– Я этого не хочу, – сказала Джоли. – Сейчас неподходящее время. И ты – неподходящий мужчина.
Макс тихо застонал.
– Я понимаю. Могу сказать про себя то же самое. Усилием воли Джоли заставила себя встать с кровати.
Потом подошла к кровати со стороны Макса.
– Я… увидимся утром.
– Конечно. У нас очень много дел. И надо составить много планов.
Джоли кивнула и поспешила к приоткрытой двери. Когда она уже выходила в коридор, Макс ее окликнул:
– Джоли…
Она оглянулась. Макс приподнялся на локте.
– А тебе не кажется, что они могли чувствовать то же, что и мы, в самом начале. Когда только поняли, как сильно друг друга хотят.
– Кто? – спросила Джоли, заранее зная ответ.
– Твой отец и моя мать.
Она покачала головой:
– Я не знаю.
Джоли повернулась и побежала по коридору в свою комнату. Благополучно вбежав внутрь, она прислонилась спиной к двери, запрокинула голову и жадно вдохнула. Это не могло случиться, просто не могло! Она не хотела испытывать к Максу Деверо такие сильные чувства. И не желала верить, что именно такой, переворачивающий все внутренности голод подтолкнул ее отца к роману с Джорджетт. Если так и было, значит, он должен был чувствовать себя таким же беспомощным, какой она сейчас себя чувствовала. Но меньше всего ей хотелось навешивать на свои чувства ярлык. Не может быть, чтобы это была любовь, упаси Боже. Всепоглощающая, чувственная, примитивная любовь, заставляющая людей идти на все, чтобы быть вместе. Даже на убийство?
Утром Джоли спустилась вниз позже, когда все уже позавтракали и ушли из столовой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82