Вчера вечером она приняла снотворное и теперь чувствовала себя как с похмелья.
Только сейчас, в половине второго, это ощущение начало постепенно проходить. И несмотря на снотворное, ночью ей снились кошмары. Ее посещали мучительные, спутанные воспоминания, ужас и боль, она словно попала в темную ловушку давней трагедии.
– Кофе. Черный. Крепкий, – сказал женский голос. От неожиданности Джоли вздрогнула и открыла глаза.
Перед ней стояла Черил Рэндалл – высокая и худая, как модель, с гривой светлых волос, собранных в хвост.
– Господи, Черил, ты меня до смерти напугала!
– Извини, я постучалась, прежде чем ворваться. – Черил протянула ей ярко-лиловую кружку с кофе. – Ты не делала перерыв на ленч, вот я и подумала, что тебе не помешает доза кофеина.
– Спасибо. Джоли взяла кофе.
– Твоя тетя снова звонила, – сказала Черил. – По-моему, у нее появились сомнения, что тебя нет в офисе. Она просила передать, если ты и в следующий раз не подойдешь к телефону, она пришлет в Атланту какого-то Макса, чтобы тот урезонил тебя приехать домой. – Она усмехнулась. – Я и не знала, что такие выражения до сих пор употребляются.
– Какие?
– «Урезонил тебя приехать домой».
Джоли отпила кофе и улыбнулась Черил:
– Это потому, что ты янки.
Черил рассмеялась:
– Может, расскажешь, что происходит? Почему ты не подходишь к телефону, когда звонит твоя тетя? Я же знаю, ты ее обожаешь.
Джоли и Черил дружили вот уже два года – с тех пор как Джоли приняла уроженку Нью-Йорка на работу в качестве помощницы и взяла ее с собой в Атланту. Но она не поделилась с Черил всеми подробностями своего прошлого – только самыми яркими моментами. Они были скорее приятельницами, которые обмениваются рассказами о парнях и иногда вместе проводят день в спа, нежели лучшими подругами, которые делятся друг с дружкой самыми сокровенными тайнами.
– Вчера вечером умер мой отец, и…
– О, Джоли, мои соболезнования!
– Спасибо. Я в порядке. Не могу сказать, что отец был такой уж важной частью моей жизни. Я тебе говорила, что не виделась с ним с четырнадцати лет.
– Да, я помню… – Черил плюхнулась на стоящий в углу диван. – Так почему ты не желаешь говорить со своей тетей, в чем проблема?
– Она хочет, чтобы я поехала домой на похороны.
– И?.. – Черил уставилась на Джоли в полном недоумении.
– А я не хочу возвращаться в Саммервиль. Ни сейчас, ни когда-нибудь еще. Никогда.
– Даже на похороны отца?
– Особенно на похороны отца.
– Подозреваю, что у тебя есть на то очень веские причины.
– Я не собираюсь посвящать тебя в эту историю ни сегодня, ни когда-нибудь в будущем.
Черил пожала плечами:
– По крайней мере могла бы сказать, кто такой этот Макс, которого твоя тетя грозится послать в Атланту.
– Макс – мой сводный брат. Его мать вышла замуж за моего отца меньше чем через год после смерти матери. А моя мерзкая мачеха… скажем так, по сравнению с ней все ведьмы из детских сказок кажутся просто ангелочками.
– Ага.
Джоли метнула на Черил хмурый взгляд.
– Не надо уничтожать меня взглядом, – сказала Черил. – Значит, ты ненавидишь мачеху и до сих пор не простила отца за то, что он на ней женился. Макса ты тоже ненавидишь?
Джоли залилась краской, покраснела даже шея. К Максу она испытывала очень противоречивые чувства, и сейчас они, пожалуй, были еще более сложными, чем в детстве.
– Сама не знаю, как я отношусь к Максу. Наверное, я его не ненавижу, но…
– Между вами что-то происходит. Может, инцест в южном стиле?
– Какая чушь! У тебя чересчур разыгралось воображение. Когда я в последний раз видела Макса, мне было четырнадцать лет, и между нами не было романтических отношений. Он тогда встречался со старшей сестрой моей лучшей подруги. А даже если между мной и Максом что-нибудь было, это не было бы инцестом. Мы с ним не кровные родственники. А в то время наши родители даже не были женаты.
Черил посмотрела Джоли прямо в глаза:
– Ты понимаешь, что практически кричишь?
– Что?
– Четырнадцатилетняя девчонка вполне могла сохнуть по парню, – сказала Черил. – А насчет инцеста я просто пошутила, и, по-моему, нет ничего постыдного в том, чтобы признаться, что ты…
– Мое пылкое увлечение Максом Деверо прошло в тот самый день, когда я поняла, что допускаю мысль, что он способен на убийство.
Черил ахнула:
– Убийство? Ты думаешь, он кого-то убил?
– Мою мать и тетю.
«Сейчас не время паниковать. В конце концов, нет никакой уверенности, что Джоли Ройял вернется в Саммервиль на похороны Луиса. А если даже она и приедет, то ненадолго, побудет несколько дней и вернется в Атланту, много ли она за это время успеет причинить неприятностей?
Мне везло двадцать лет, чертовски везло. Тогда, когда все это случилось, мое имя произносили, может быть, от силы несколько человек, да и то шепотом, а полиция вообще никогда не рассматривала меня всерьез как подозреваемого. Они нашли себе подозреваемого – Лемара Фукуа. Его смерть очень удачно получилось выдать за самоубийство. Малейший намек на то, что между Фукуа и Лизетт Десмонд могла быть межрасовая связь, – и все, этого хватило, чтобы негр стал главным подозреваемым. Да, по сути, единственным подозреваемым.
В тот день Джоли должна была умереть. Я всадил в нее две пули, так почему эта чертова девчонка не умерла? Как только ее положили в больницу, до нее уже невозможно было добраться, чтобы закончить дело. Луис приставил к ней круглосуточную охрану. Черт, даже сейчас меня прошибает холодный пот, как только вспомню, каково мне было, когда она в конце концов пришла в сознание. Поначалу она совсем ничего не могла вспомнить, потом память стала постепенно к ней возвращаться, и, наконец, она во всех подробностях вспомнила день, когда в нее стреляли. Она клянется, что не видела, кто в нее стрелял, понятия не имеет, был ли это мужчина или женщина, белый или черный.
Но кто знает, вдруг она знает, только воспоминания заблокированы, а когда-нибудь она все вспомнит? Вдруг приезд в Саммервиль оживит то, что она забыла?
Если она вернется, придется внимательно за ней следить. И если у меня появятся основания подозревать, что она знает правду, значит, придется закончить дело, которое двадцать лет назад осталось незаконченным. И на этот раз я уж позабочусь, чтобы Джоли умерла».
Глава 4
Ивонн тактично держалась в сторонке, молча наблюдая за пришедшими попрощаться с покойным. Ее право находиться здесь никто не подвергал сомнению. Наоборот, поскольку она была экономкой семьи, ее присутствие на официальном прощании в похоронном доме Трендалла даже ожидалось. Она попросила Терона заехать и выразить соболезнования семье, но он ответил неопределенно. Ивонн надеялась, что сын ее не разочарует, ведь она так редко его о чем-нибудь просила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
Только сейчас, в половине второго, это ощущение начало постепенно проходить. И несмотря на снотворное, ночью ей снились кошмары. Ее посещали мучительные, спутанные воспоминания, ужас и боль, она словно попала в темную ловушку давней трагедии.
– Кофе. Черный. Крепкий, – сказал женский голос. От неожиданности Джоли вздрогнула и открыла глаза.
Перед ней стояла Черил Рэндалл – высокая и худая, как модель, с гривой светлых волос, собранных в хвост.
– Господи, Черил, ты меня до смерти напугала!
– Извини, я постучалась, прежде чем ворваться. – Черил протянула ей ярко-лиловую кружку с кофе. – Ты не делала перерыв на ленч, вот я и подумала, что тебе не помешает доза кофеина.
– Спасибо. Джоли взяла кофе.
– Твоя тетя снова звонила, – сказала Черил. – По-моему, у нее появились сомнения, что тебя нет в офисе. Она просила передать, если ты и в следующий раз не подойдешь к телефону, она пришлет в Атланту какого-то Макса, чтобы тот урезонил тебя приехать домой. – Она усмехнулась. – Я и не знала, что такие выражения до сих пор употребляются.
– Какие?
– «Урезонил тебя приехать домой».
Джоли отпила кофе и улыбнулась Черил:
– Это потому, что ты янки.
Черил рассмеялась:
– Может, расскажешь, что происходит? Почему ты не подходишь к телефону, когда звонит твоя тетя? Я же знаю, ты ее обожаешь.
Джоли и Черил дружили вот уже два года – с тех пор как Джоли приняла уроженку Нью-Йорка на работу в качестве помощницы и взяла ее с собой в Атланту. Но она не поделилась с Черил всеми подробностями своего прошлого – только самыми яркими моментами. Они были скорее приятельницами, которые обмениваются рассказами о парнях и иногда вместе проводят день в спа, нежели лучшими подругами, которые делятся друг с дружкой самыми сокровенными тайнами.
– Вчера вечером умер мой отец, и…
– О, Джоли, мои соболезнования!
– Спасибо. Я в порядке. Не могу сказать, что отец был такой уж важной частью моей жизни. Я тебе говорила, что не виделась с ним с четырнадцати лет.
– Да, я помню… – Черил плюхнулась на стоящий в углу диван. – Так почему ты не желаешь говорить со своей тетей, в чем проблема?
– Она хочет, чтобы я поехала домой на похороны.
– И?.. – Черил уставилась на Джоли в полном недоумении.
– А я не хочу возвращаться в Саммервиль. Ни сейчас, ни когда-нибудь еще. Никогда.
– Даже на похороны отца?
– Особенно на похороны отца.
– Подозреваю, что у тебя есть на то очень веские причины.
– Я не собираюсь посвящать тебя в эту историю ни сегодня, ни когда-нибудь в будущем.
Черил пожала плечами:
– По крайней мере могла бы сказать, кто такой этот Макс, которого твоя тетя грозится послать в Атланту.
– Макс – мой сводный брат. Его мать вышла замуж за моего отца меньше чем через год после смерти матери. А моя мерзкая мачеха… скажем так, по сравнению с ней все ведьмы из детских сказок кажутся просто ангелочками.
– Ага.
Джоли метнула на Черил хмурый взгляд.
– Не надо уничтожать меня взглядом, – сказала Черил. – Значит, ты ненавидишь мачеху и до сих пор не простила отца за то, что он на ней женился. Макса ты тоже ненавидишь?
Джоли залилась краской, покраснела даже шея. К Максу она испытывала очень противоречивые чувства, и сейчас они, пожалуй, были еще более сложными, чем в детстве.
– Сама не знаю, как я отношусь к Максу. Наверное, я его не ненавижу, но…
– Между вами что-то происходит. Может, инцест в южном стиле?
– Какая чушь! У тебя чересчур разыгралось воображение. Когда я в последний раз видела Макса, мне было четырнадцать лет, и между нами не было романтических отношений. Он тогда встречался со старшей сестрой моей лучшей подруги. А даже если между мной и Максом что-нибудь было, это не было бы инцестом. Мы с ним не кровные родственники. А в то время наши родители даже не были женаты.
Черил посмотрела Джоли прямо в глаза:
– Ты понимаешь, что практически кричишь?
– Что?
– Четырнадцатилетняя девчонка вполне могла сохнуть по парню, – сказала Черил. – А насчет инцеста я просто пошутила, и, по-моему, нет ничего постыдного в том, чтобы признаться, что ты…
– Мое пылкое увлечение Максом Деверо прошло в тот самый день, когда я поняла, что допускаю мысль, что он способен на убийство.
Черил ахнула:
– Убийство? Ты думаешь, он кого-то убил?
– Мою мать и тетю.
«Сейчас не время паниковать. В конце концов, нет никакой уверенности, что Джоли Ройял вернется в Саммервиль на похороны Луиса. А если даже она и приедет, то ненадолго, побудет несколько дней и вернется в Атланту, много ли она за это время успеет причинить неприятностей?
Мне везло двадцать лет, чертовски везло. Тогда, когда все это случилось, мое имя произносили, может быть, от силы несколько человек, да и то шепотом, а полиция вообще никогда не рассматривала меня всерьез как подозреваемого. Они нашли себе подозреваемого – Лемара Фукуа. Его смерть очень удачно получилось выдать за самоубийство. Малейший намек на то, что между Фукуа и Лизетт Десмонд могла быть межрасовая связь, – и все, этого хватило, чтобы негр стал главным подозреваемым. Да, по сути, единственным подозреваемым.
В тот день Джоли должна была умереть. Я всадил в нее две пули, так почему эта чертова девчонка не умерла? Как только ее положили в больницу, до нее уже невозможно было добраться, чтобы закончить дело. Луис приставил к ней круглосуточную охрану. Черт, даже сейчас меня прошибает холодный пот, как только вспомню, каково мне было, когда она в конце концов пришла в сознание. Поначалу она совсем ничего не могла вспомнить, потом память стала постепенно к ней возвращаться, и, наконец, она во всех подробностях вспомнила день, когда в нее стреляли. Она клянется, что не видела, кто в нее стрелял, понятия не имеет, был ли это мужчина или женщина, белый или черный.
Но кто знает, вдруг она знает, только воспоминания заблокированы, а когда-нибудь она все вспомнит? Вдруг приезд в Саммервиль оживит то, что она забыла?
Если она вернется, придется внимательно за ней следить. И если у меня появятся основания подозревать, что она знает правду, значит, придется закончить дело, которое двадцать лет назад осталось незаконченным. И на этот раз я уж позабочусь, чтобы Джоли умерла».
Глава 4
Ивонн тактично держалась в сторонке, молча наблюдая за пришедшими попрощаться с покойным. Ее право находиться здесь никто не подвергал сомнению. Наоборот, поскольку она была экономкой семьи, ее присутствие на официальном прощании в похоронном доме Трендалла даже ожидалось. Она попросила Терона заехать и выразить соболезнования семье, но он ответил неопределенно. Ивонн надеялась, что сын ее не разочарует, ведь она так редко его о чем-нибудь просила.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82