– Мне следует ждать? – спросил он.
– Да.
– Я жду.
– Фриц!
Появился немец.
– Спрячь Себастьена в буфетной.
– Слушаюсь, хозяин.
– Он знает мое имя! – прошептал посвященный в суеверном ужасе.
– Он знает все, – отвечал Фриц, увлекая его за собой.
Бальзамо остался один. Он взглянул на нетронутую четкую печать, к которой, казалось, умоляющий взгляд курьера просил отнестись как можно бережнее.
Он медленно, задумчиво поднялся в комнату Лоренцы и отворил дверь.
Лоренца по-прежнему спала, утомленная ожиданием и потерявшая терпение от бездеятельности. Он взял ее за руку – рука судорожно сжалась. Он приложил к ее сердцу принесенное курьером письмо, остававшееся нераспечатанным.
– Вы что-нибудь видите? – спросил он.
– Да, – отвечала Лоренца.
– Что я держу в руке?
– Письмо.
– Вы можете его прочесть?
– Могу.
– Читайте!
Глаза Лоренцы были закрыты, грудь вздымалась. Она слово в слово пересказала содержание письма, а Бальзамо записывал за ней под диктовку:
«Дорогой брат!
Как я и предполагала, мое изгнание хоть на что-нибудь да пригодится. Нынче утром я была у президента Руана. Он – наш, но очень робок. Я поторопила его от Вашего имени. Он, наконец, решился и прибудет через неделю с указаниями от своей партии в Версаль.
Я немедленно выезжаю в Ренн, чтобы поторопить Карадекса и ла Шалоте: они, кажется, совсем засыпают.
Наш агент Кодбек был в Руане. Я его видела. Англия не собирается останавливаться на полпути. Она готовит официальный протест Версальскому кабинету.
X.., меня спрашивал, надо ли его заявлять. Я дала согласие. Вы скоро получите новые памфлеты Тевпо, Моранда и Делиля против Дю Барри. Это настоящие бомбы, способные взорвать город.
Сюда дошел неприятный слух о намечавшейся немилости. Вы ничего мне об этом не написали, поэтому я только посмеялась. Все же развейте мои сомнения и ответьте мне с тем же курьером. Ваше послание найдет меня уже в Кайене, где я должна встретиться кое с кем из наших. Прощайте, целую Вас.
Герцогиня де Граммон».
Лоренца замолчала.
– Вы ничего больше не видите? – спросил Бальзамо.
– Ничего.
– Постскриптума нет?
– Нет.
Лицо Бальзамо разглаживалось по мере того, как она читала. Он взял у Лоренцы письмо герцогини.
– Любопытная бумажка! – воскликнул он. – Они дорого за нее заплатят. Как можно писать подобные вещи! – продолжал он. – Да, именно женщины всегда губят высокопоставленных мужчин. Этого Шуазеля не могла бы опрокинуть целая армия врагов, да пусть бы хоть целый свет против него интриговал. И вот нежный вздох женщины его погубил. Да, все мы погибнем из-за женского предательства или женской слабости. Если только у нас есть сердце, и в этом сердце – чувствительная струна, мы погибли!
Бальзамо с невыразимой нежностью посмотрел на Лоренцу, так и затрепетавшую под его взглядом.
– Правда ли то, о чем я думаю? – спросил он.
– Нет, нет, неправда! – горячо возразила она. – Ты же видишь, как я тебя люблю. Моя любовь так сильна, что она не способна погубить, губят только безмозглые и бессердечные женщины.
Бальзамо не мог устоять, и обольстительница обвила его руками.
В то же мгновение Фриц дважды дал два звонка.
– Два визита, – молвил Бальзамо.
Фриц завершил свое сообщение громким звонком.
Высвободившись из объятий Лоренцы, Бальзамо вышел из комнаты, а молодая женщина снова заснула.
По дороге в гостиную он встретился с ожидавшим его приказаний курьером.
– Что я должен сделать с письмом?
– Передать тому, кому оно предназначено.
– Это все?
– Все.
Курьер взглянул на конверт и печать и, убедившись в том, что они целы, выразил удовлетворение и скрылся в темноте.
– Как жаль, что нельзя сохранить этот замечательный автограф, – воскликнул Бальзамо, – а главное, жалко, что нет надежного человека, с которым можно было бы передать его королю. Явился Фриц.
– Кто там? – спросил Бальзамо.
– Женщина и мужчина.
– Они здесь раньше бывали?
– Нет.
– Ты их знаешь?
– Нет.
– Женщина молодая?
– Молодая и красивая.
– А мужчина?
– Лет шестидесяти пяти.
– Где они?
– В гостиной.
Бальзамо вошел в гостиную.
Глава 12.
ВЫЗЫВАНИЕ ДУХА
Графиня закутала лицо в накидку. Она успела заехать в свой особняк и переоделась мещанкой.
Она приехала в фиакре в сопровождении робевшего маршала, одетого в серое и напоминавшего старшего лакея из хорошего дома.
– Вы меня узнаете, граф? – спросила Дю Барри.
– Узнаю, графиня.
Ришелье держался в стороне.
– Прошу вас садиться, графиня, и вас, сударь.
– Это мой управляющий, – предупредила графиня.
– Вы ошибаетесь, ваше сиятельство, – возразил Бальзамо с поклоном, – это герцог де Ришелье. Я сразу его узнал, а он проявил бы неблагодарность, если бы не пожелал узнать меня.
– Что вы хотите этим сказать? – спросил герцог, совершенно сбитый с толку, как сказал бы Таллерман де Рео.
– Господин герцог! Люди бывают обязаны некоторой признательностью тем, кто спас им жизнь, как мне кажется.
– Ха-ха! Вы слышите, герцог? – со смехом воскликнула графиня.
– Что? Вы спасли мне жизнь, граф? – с удивлением спросил Ришелье.
– Да, ваше высокопреосвященство, это произошло в Вене в тысяча семьсот двадцать пятом году, когда вы были послом.
– В тысяча семьсот двадцать пятом году! Да вас тогда еще и на свете не было, сударь мой! Бальзамо улыбнулся.
– Ошибаетесь, господин герцог, – возразил он, – я увидел вас тогда умиравшего, вернее, мертвого, на носилках; вы получили удар шпагой в грудь навылет. Доказательством тому служит то, что я вылил на вашу рану три капли своего эликсира… Вот сюда, на то место, где вы комкаете алансонские кружева, слишком роскошные для управляющего.
– Но вам на вид не больше тридцати пяти лет, господин граф, – перебил его маршал.
– Ну что, герцог! – расхохоталась графиня. – Верите вы теперь, что перед вами – колдун?
– Я потрясен, графиня, Да, но почему же в таком случае, – снова обратился он к Бальзамо, – вас зовут…
– Мы, колдуны, как вам должно быть известно, господин герцог, меняем имя в каждом поколении… В тысяча семьсот двадцать пятом году были в моде имена на ус, ос и ас. Вот почему неудивительно, если бы мне в ту пору вздумалось переменить свое имя на греческое или латинское… Итак, я к вашим услугам, ваше сиятельство, а также и к вашим, господин герцог.
– Граф, мы с маршалом пришли к вам посоветоваться.
– Это для меня большая честь, графиня, в особенности если эта мысль пришла вам в голову непроизвольно.
– Именно так, граф. Ваше предсказание не выходит у меня из головы, вот только я начинаю сомневаться, суждено ли ему сбыться.
– Никогда не сомневайтесь в том, что говорит вам наука.
– Хо-хо! Наша корона находится под большим сомнением, граф… – вмешался Ришелье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183