- Просто нужно сообщить, - пояснил Буш. - Сказать ей, где я.
- Конечно.
- Проклятье, это ведь может растянуться на несколько дней.
- Конечно.
- Что плохого, если я собираюсь позвонить жене?
- Хочешь поспорить со мной по этому поводу? - улыбаясь, спросил Карелла.
- Нет.
- Тогда слезь с меня и отправляйся звонить.
Буш энергично кивнул. Они остановились возле открытой двери кондитерской на Кивер-авеню, и Буш зашел туда. Карелла остался стоять на улице, повернувшись спиной к витрине.
В городе было очень тихо. Многоэтажные дома тянулись грязными пальцами в спокойное ночное небо. Иногда в какой-нибудь квартире вспыхивал свет, словно открывался глаз на полуослепшем лице. Две молодые ирландки на высоких каблучках процо-кали по мостовой. Карелла бросил мимолетный взгляд на их ноги и легкие летние платья. Одна из девушек смело подмигнула ему; обе тут же начали хихикать, и Карелла неожиданно вспомнил что-то насчет вздымающихся юбок ирландских девушек... что-то знакомое... похоже, в какой-то книге. Ирландские девушки... "Улисс"? Боже, какого же труда стоило одолеть эту книгу и как мало там оказалось девушек. Интересно, что читает Буш? Буш слишком занят, чтобы читать. Буш слишком занят заботами о своей жене. Господи, как он о ней заботится.
Карелла оглянулся. Буш стоял в будке и что-то быстро говорил. Человек за витриной склонился над программой скачек, зажав в зубах зубочистку. Молоденькая девушка в углу деловито поглощала порцию яичного крема. Карелла втянул в себя глоток душного воздуха. Дверь телефонной будки отворилась, и Буш вышел оттуда, нахмурив брови. Он кивнул человеку за прилавком, выходя на улицу.
- Адская жара в этой будке, - сказал он.
- Все в порядке? - спросил Карелла.
- Естественно. - Буш с подозрением посмотрел на него. - А почему должно быть иначе?
- Просто так, спросил. С чего начнем?
- Это не так-то просто, - сказал Буш. - Любой недовольный ублюдок мог убить его.
- Или тот, кого он застал на месте преступления.
- Оставим это уголовной полиции, отделу по расследованию убийств. У нас и так дел выше головы.
- Мы даже не начинали, а ты говоришь, что у нас дел выше головы. Хэнк, что за чертовщина с тобой творится?
- Ничего со мной не творится, - сказал Буш. - Просто я не считаю копов такими умниками, как некоторые.
- Странно слышать такое от копа.
- Но это правда. Все эти игры в детективов - куча дерьма, и ты знаешь это так же хорошо, как и я. Все, что требуется от детектива, это сильные ноги и упорство. Ноги носят тебя по разным притонам, а упорство не дает отступить. Ты механически проверяешь каждую версию. Если повезет, одна из них приводит к цели. Если не повезет - начинай сначала.
- А мозги в этом не участвуют, так?
- Совсем немножко. Во всяком случае, чтобы быть копом, не нужно иметь хорошие мозги.
- О'кэй.
- В каком смысле?
- В том смысле, что я не хочу спорить. Если Реардон собирался остановить кого-то в момент совершения преступления...
- Вот что еще меня бесит в копах, - сказал Буш.
- Да ты просто ненавидишь копов, а? - спросил Карелла.
- Весь этот чертов город ненавидит копов. Думаешь, кто-нибудь уважает полицейского? Символ законности и порядка, как же! Старику давно пора выйти на улицу и взглянуть на жизнь. Да любой, кого оштрафовали за неправильную стоянку, уже ненавидит копов! В этом-то все и дело.
- И тем не менее это совершенно не так, - несколько раздраженно сказал Карелла.
Буш пожал плечами.
- Меня бесит в копах то, что они не могут говорить по-английски, - сказал он.
- Что?
- "В момент совершения преступления", - передразнил Буш. - Сразу можно узнать копа. Ты слышал когда-нибудь, чтобы полицейский сказал: "Мы поймали его"? Нет. Он говорит: "Мы произвели задержание".
- Ни разу не слышал, чтобы полицейский говорил "мы произвели задержание", - сказал Карелла.
- Я имею в виду, для официального заявления, - сказал Буш.
- Это другое дело. Для официального заявления все говорят красиво.
- Особенно копы.
- У тебя предохранитель перегорел? Или ты просто устал?
- Да нет. Пришла на ум идея, вот и решил поиграть с ней-, -Буш неожиданно улыбнулся. Во время своей обличительной речи он ни разу не повысил голоса. Теперь он улыбался, и было трудно вообще представить его сердитым.
- Я думаю насчет баров, - сказал Карелла. - То есть если кто-то был сильно озлоблен, то этот молодчик должен жить по соседству. Может быть, удастся разузнать что-нибудь в барах. Чем черт не шутит?
- Наконец-то я выпью пива, - сказал Буш. - Всю эту ночь я хотел пива.
Бар "Шэмрок" мало чем отличался от миллиона своих собратьев, разбросанных по всему свету. Он примостился между ломбардом и китайской прачечной на Калвер-авеню. Бар работал круглосуточно и ориентировался в основном на клиентов-ирландцев, заселявших окрестные кварталы. Иногда в "Шэмрок" забредал какой-нибудь пуэрториканец, однако местные завсегдатаи с плохим характером и крепкими кулаками обычно отбивали охоту к подобным визитам. Полицейские часто бывали в баре; не для того, чтобы промочить горло (правила и инструкции строго запрещали пить в рабочее время), а для того, чтобы убедиться, что плохой характер посетителей не смешался со слишком большим количеством виски и крепких кулаков. Шумные драки под ярко разукрашенными сводами бара были теперь редки или, выражаясь поэтически, не столь часты, как в добрые старые времена, когда на окрестности обрушилась первая волна пуэрто-ри-канских переселенцев. В те времена пуэрториканцы, не умеющие еще как следует говорить по-английски и читать вывески, вызывающие в своем невежестве, во множестве вваливались
в бар. Непримиримые сторонники лозунга "Америка - для американцев", высокомерно игнорируя тот факт, что пуэрториканцы - такие же американцы, как и они, провели немало вечеров в кулачных схватках, и к украшениям бара часто прибавлялась обильно пролитая кровь. Но то было в добрые старые дни. В плохие новые дни можно было целую неделю сидеть в "Шэмроке" и увидеть одну, от силы две разбитые физиономии.
На баре висела табличка "Свободный вход для дам", но не многие дамы пользовались этим приглашением. Здесь пили в основном мужчины из окрестных кварталов, уставшие от заключения в четырех стенах своих душных квартир в многоэтажках. Они приходили сюда в поисках свободного от надзора, сурового мужского товарищества и находили его в таких же страдальцах, сбежавших на час-другой из дому. Их жены играли в бинго по вторникам, ходили вместе в кино по средам или встречались в Клубе Знатоков ("Я видела то-то, то-то, то-то и вот это") по четвергам. Так вес и шло. Что плохого, когда друзья встречаются в кабачке по соседству? Ничего.
Правда, иногда появлялись копы. Всегда неприятно, когда в бар приходят полисмены, а особенно - сыщики. Конечно, есть своя прелесть в том, чтобы сказать:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40