Но ничто не отвечало юноше, кроме рева пламени, и тогда он
наконец осознал, что друида больше нет.
Тогда его охватила паника. В безумной спешке он отпрянул от адской
печи. Он подбежал к развалинам лестницы и только потом вспомнил, что она
разрушена, и в отчаянии повалился на гору каменных обломков. Он потряс
головой, чтобы вернуть ясность затуманенным мыслям, и ощутил всю ярость
бушующего рядом огня. Он понял, что если не выберется из этой комнаты в
самые ближайшие минуты, то изжарится здесь заживо. Он вскочил на ноги и
бросился к ближайшей каменной двери, в отчаянии толкая и дергая ее. Но
дверь не поддавалась, и наконец он остановился, не замечая, что с его
ободранных ладоней капает кровь. Он бросил взгляд на круглую стену и нашел
вторую дверь. Он метнулся к ней, но она тоже оказалась запертой снаружи.
Он ощутил, как тают его последние надежды, и почти уже поверил, что выхода
из западни нет. Волоча отяжелевшие ноги, он двинулся к следующей двери.
Черпая последние капли своей иссякающей силы, лихорадочно дергая и толкая
неподатливую дверь, он надавил на скрытый каменный выступ и включил этим
открывающий дверь механизм. Со стоном облегчения измученный юноша
вывалился в открывшийся перед ним проход, ногой захлопнув за собой дверь,
и долго лежал в полутьме, вырвавшись из оставшегося позади адского пекла.
Много долгих минут пролежал он, обессилевший, в темном коридоре;
касания каменного пола и прохладного воздуха ласкали его обожженное тело.
Он не пытался думать, не пробовал вспоминать, желая лишь забыться в покое
и тишине скального туннеля. Наконец он со стоном заставил себя подняться
на колени, затем отчаянным усилием встал на ноги, беспомощно привалившись
к холодной каменной стене коридора, и стал ждать, пока к нему вернутся
силы идти вперед. Только сейчас он заметил, что его одежда превратилась в
обугленные лохмотья, а руки и лицо опалены и покрыты копотью от
невыносимого жара печи. Он медленно огляделся и расправил широкие плечи,
оторвавшись от стены. Тусклый свет факела, висящего на стене впереди,
указывал направление, в котором тянулся извилистый коридор, и он ковылял
вперед, пока не добрался до одиноко горящего факела и не вытащил его из
крепления. Он медленно, спотыкаясь, пошел вперед, освещая себе дорогу
найденным факелом. Где-то впереди послышались крики, и его свободная рука
машинально метнулась к рукояти короткого охотничьего ножа, вытаскивая
оружие из ножен. Несколько минут спустя шум, казалось, отдалился и в конце
концов стих, и юноша так никого и не увидел. Коридор замысловато вился в
толще скал, и Флик миновал уже несколько дверей, надежно закрытых и
запертых, но проход нисколько не шел вверх и не разветвлялся. Через равные
промежутки тьму впереди рассеивал тусклый желтоватый свет горящего факела,
укрепленного на каменной стене, отбрасывающий на дальнюю стену его тень,
похожую на уродливого призрака, скрывающегося во мраке.
Затем проход резко расширился, и свет впереди стал ярче. Мгновение
Флик помедлил, крепко сжимая в руке нож; его лицо, покрытое полосами
копоти и слез, исказилось в гримасе мрачной решимости. В полном безмолвии
он осторожными шагами двинулся вперед. Он знал, что раньше или позже
впереди должна найтись лестница, ведущая наверх, к главному залу Крепости
Друидов. Он искал эту лестницу долго и безуспешно, и силы постепенно
оставляли его. Он запоздало раскаивался в своем желании увидеть развязку
сражения, из-за которого отстал от отряда, а теперь блуждал по бесконечным
коридорам в глубине Паранора. В это время с его друзьями могло происходить
все что угодно. Он тоскливо подумал, что в своих скитаниях по этому
лабиринту может их никогда не встретить. Он осторожно заглянул за поворот
каменного коридора; его мускулы напряглись, а глаза напряженно
вглядывались в полумрак. К своему удивлению, он обнаружил, что стоит у
входа в круглую комнату, из которой в разные стороны вело множество других
проходов. На ее гладких стенах ярко горело около дюжины факелов. Увидев,
что зал пуст, он облегченно вздохнул. Затем он понял, что весь этот долгий
путь никуда его не привел. Все эти проходы выглядели совершенно такими же,
как и тот, по которому он пришел сюда. В зале не было ни дверей, ведущих в
другие комнаты, ни лестниц, ведущих на верхние этажи, ни табличек с
указаниями, в какую сторону следует идти. Он загнанно огляделся, отчаянно
пытаясь отличить один проход от другого; с каждой уходящей секундой и с
каждым безуспешным взглядом его надежда на удачу таяла. Наконец он в
замешательстве покачал головой. Подойдя к одной из стен, он устало
опустился на пол и закрыл глаза, заставляя себя признать горькую правду -
он безнадежно заблудился.
По команде Алланона все остальные члены отряда бросились к лестнице.
Ближе всех к каменным ступеням стояли Дарин и Даэль, и поэтому они, самые
быстроногие среди всех, успели взбежать до середины прежде, чем остальные
начали подниматься. Стройные эльфийские ноги мягкими скользящими прыжками
несли их вверх по винтовой лестнице, едва касаясь камня. За ними мчались
Гендель, Менион и Балинор, которым мешало тяжелое оружие и свой вес; кроме
того, они постоянно наталкивались друг на друга, застревая в узком
спиральном проходе. Безумной толпой они рванулись к верхнему залу,
оступаясь, торопясь добраться до цели своих долгих поисков и скрыться от
вселяющего ужас призрака. В этой ужасной спешке никто даже не хватился
отставшего Флика.
Первым лестницу Крепости Друидов преодолел Дарин, торжествующе
вырвавшись в огромный зал, а за ним тенью последовал его младший брат. Зал
производил потрясающее впечатление - громадный коридор с высоким потолком
и мощными деревянными стенами, полированными и навощенными, торжественно
сверкающими в желтом свете горящих факелов и розовых лучах зари, льющихся
сквозь высокие окна-бойницы. Панели стен были украшены картинами,
каменными и деревянными фигурами на мозаичных пьедесталах и длинными
гобеленами ручной работы, складками ниспадающими до самого пола,
мраморного и сверкающего. Через неравные промежутки вдоль стен стояли
огромные статуи из железа и цветного мрамора, скульптуры прошлых эпох,
долгие века хранившиеся в этом вечном музее. Казалось, что статуи охраняют
тяжелые, резные деревянные двери с изумительной инкрустацией и ручками из
красной меди, укрепленные на железных косяках. Часть дверей была
распахнута, и в лежащих за ними покоях взгляду открывалось все то же умело
подобранное великолепие, ослепительно сияющее в ярких, свежих солнечных
лучах нового дня, льющихся через высокие, открытые застекленные окна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
наконец осознал, что друида больше нет.
Тогда его охватила паника. В безумной спешке он отпрянул от адской
печи. Он подбежал к развалинам лестницы и только потом вспомнил, что она
разрушена, и в отчаянии повалился на гору каменных обломков. Он потряс
головой, чтобы вернуть ясность затуманенным мыслям, и ощутил всю ярость
бушующего рядом огня. Он понял, что если не выберется из этой комнаты в
самые ближайшие минуты, то изжарится здесь заживо. Он вскочил на ноги и
бросился к ближайшей каменной двери, в отчаянии толкая и дергая ее. Но
дверь не поддавалась, и наконец он остановился, не замечая, что с его
ободранных ладоней капает кровь. Он бросил взгляд на круглую стену и нашел
вторую дверь. Он метнулся к ней, но она тоже оказалась запертой снаружи.
Он ощутил, как тают его последние надежды, и почти уже поверил, что выхода
из западни нет. Волоча отяжелевшие ноги, он двинулся к следующей двери.
Черпая последние капли своей иссякающей силы, лихорадочно дергая и толкая
неподатливую дверь, он надавил на скрытый каменный выступ и включил этим
открывающий дверь механизм. Со стоном облегчения измученный юноша
вывалился в открывшийся перед ним проход, ногой захлопнув за собой дверь,
и долго лежал в полутьме, вырвавшись из оставшегося позади адского пекла.
Много долгих минут пролежал он, обессилевший, в темном коридоре;
касания каменного пола и прохладного воздуха ласкали его обожженное тело.
Он не пытался думать, не пробовал вспоминать, желая лишь забыться в покое
и тишине скального туннеля. Наконец он со стоном заставил себя подняться
на колени, затем отчаянным усилием встал на ноги, беспомощно привалившись
к холодной каменной стене коридора, и стал ждать, пока к нему вернутся
силы идти вперед. Только сейчас он заметил, что его одежда превратилась в
обугленные лохмотья, а руки и лицо опалены и покрыты копотью от
невыносимого жара печи. Он медленно огляделся и расправил широкие плечи,
оторвавшись от стены. Тусклый свет факела, висящего на стене впереди,
указывал направление, в котором тянулся извилистый коридор, и он ковылял
вперед, пока не добрался до одиноко горящего факела и не вытащил его из
крепления. Он медленно, спотыкаясь, пошел вперед, освещая себе дорогу
найденным факелом. Где-то впереди послышались крики, и его свободная рука
машинально метнулась к рукояти короткого охотничьего ножа, вытаскивая
оружие из ножен. Несколько минут спустя шум, казалось, отдалился и в конце
концов стих, и юноша так никого и не увидел. Коридор замысловато вился в
толще скал, и Флик миновал уже несколько дверей, надежно закрытых и
запертых, но проход нисколько не шел вверх и не разветвлялся. Через равные
промежутки тьму впереди рассеивал тусклый желтоватый свет горящего факела,
укрепленного на каменной стене, отбрасывающий на дальнюю стену его тень,
похожую на уродливого призрака, скрывающегося во мраке.
Затем проход резко расширился, и свет впереди стал ярче. Мгновение
Флик помедлил, крепко сжимая в руке нож; его лицо, покрытое полосами
копоти и слез, исказилось в гримасе мрачной решимости. В полном безмолвии
он осторожными шагами двинулся вперед. Он знал, что раньше или позже
впереди должна найтись лестница, ведущая наверх, к главному залу Крепости
Друидов. Он искал эту лестницу долго и безуспешно, и силы постепенно
оставляли его. Он запоздало раскаивался в своем желании увидеть развязку
сражения, из-за которого отстал от отряда, а теперь блуждал по бесконечным
коридорам в глубине Паранора. В это время с его друзьями могло происходить
все что угодно. Он тоскливо подумал, что в своих скитаниях по этому
лабиринту может их никогда не встретить. Он осторожно заглянул за поворот
каменного коридора; его мускулы напряглись, а глаза напряженно
вглядывались в полумрак. К своему удивлению, он обнаружил, что стоит у
входа в круглую комнату, из которой в разные стороны вело множество других
проходов. На ее гладких стенах ярко горело около дюжины факелов. Увидев,
что зал пуст, он облегченно вздохнул. Затем он понял, что весь этот долгий
путь никуда его не привел. Все эти проходы выглядели совершенно такими же,
как и тот, по которому он пришел сюда. В зале не было ни дверей, ведущих в
другие комнаты, ни лестниц, ведущих на верхние этажи, ни табличек с
указаниями, в какую сторону следует идти. Он загнанно огляделся, отчаянно
пытаясь отличить один проход от другого; с каждой уходящей секундой и с
каждым безуспешным взглядом его надежда на удачу таяла. Наконец он в
замешательстве покачал головой. Подойдя к одной из стен, он устало
опустился на пол и закрыл глаза, заставляя себя признать горькую правду -
он безнадежно заблудился.
По команде Алланона все остальные члены отряда бросились к лестнице.
Ближе всех к каменным ступеням стояли Дарин и Даэль, и поэтому они, самые
быстроногие среди всех, успели взбежать до середины прежде, чем остальные
начали подниматься. Стройные эльфийские ноги мягкими скользящими прыжками
несли их вверх по винтовой лестнице, едва касаясь камня. За ними мчались
Гендель, Менион и Балинор, которым мешало тяжелое оружие и свой вес; кроме
того, они постоянно наталкивались друг на друга, застревая в узком
спиральном проходе. Безумной толпой они рванулись к верхнему залу,
оступаясь, торопясь добраться до цели своих долгих поисков и скрыться от
вселяющего ужас призрака. В этой ужасной спешке никто даже не хватился
отставшего Флика.
Первым лестницу Крепости Друидов преодолел Дарин, торжествующе
вырвавшись в огромный зал, а за ним тенью последовал его младший брат. Зал
производил потрясающее впечатление - громадный коридор с высоким потолком
и мощными деревянными стенами, полированными и навощенными, торжественно
сверкающими в желтом свете горящих факелов и розовых лучах зари, льющихся
сквозь высокие окна-бойницы. Панели стен были украшены картинами,
каменными и деревянными фигурами на мозаичных пьедесталах и длинными
гобеленами ручной работы, складками ниспадающими до самого пола,
мраморного и сверкающего. Через неравные промежутки вдоль стен стояли
огромные статуи из железа и цветного мрамора, скульптуры прошлых эпох,
долгие века хранившиеся в этом вечном музее. Казалось, что статуи охраняют
тяжелые, резные деревянные двери с изумительной инкрустацией и ручками из
красной меди, укрепленные на железных косяках. Часть дверей была
распахнута, и в лежащих за ними покоях взгляду открывалось все то же умело
подобранное великолепие, ослепительно сияющее в ярких, свежих солнечных
лучах нового дня, льющихся через высокие, открытые застекленные окна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194