Потрясенные и
сбитые с толку, его спутники на миг замерли, и Менион тут же выпустил
вторую стрелу, по самое оперение вошедшую в плечо второму из идущих
впереди, и тот завертелся на месте, ослепленный болью, и врезался в тех,
кто шагал следом.
Подвижный горец без промедления выпрыгнул из кустов и бросился на
ошеломленных троллей, дико крича и размахивая мечом Лиха. Тролли невольно
попятились, на шаг отступив от позабытого в суматохе пленника, и Менион
свободной рукой тут же взвалил его обмякшее тело себе на плечи, прежде чем
изумленные тролли успели сдвинуться с места. В следующий миг он промчался
мимо, и его меч рассек запястье ближайшему из троллей, тщетно пытавшемуся
схватить его. Путь к Мермидону был открыт.
Двое троллей, один невредимый, а другой легко раненый, тут же
бросились в погоню, тяжело топча мокрую от дождя траву и сохраняя
решительное молчание. Тяжелые доспехи и природная неповоротливость сильно
мешали им, но все же они двигались быстрее, чем ожидал от них Менион;
кроме того, они были отдохнувшими и полными сил, а он уже порядком устал.
Даже без охотничьего плаща и сапог горец не мог бежать быстрее, связанный
пленник мешал ему. Дождь падал сплошной стеной, вода и ветер хлестали его
по лицу, но он заставлял себя бежать еще быстрее. Скачками и перебежками
мчался он через равнину, обегая маленькие деревца, огибая заросли
кустарника и наполнившиеся водой рытвины. Даже босиком он постоянно
скользил на мокрой траве и едва не терял равновесие. Несколько раз он
спотыкался и падал на колени, но тут же вскакивал на ноги и несся дальше.
В мягкой на вид траве скрывались и камни, и колючие растения, и
вскоре его ноги покрылись порезами и начали обильно кровоточить. Но он, не
замечая боли, мчался вперед. Только бескрайние равнины наблюдали за
странной гонкой громадных неуклюжих охотников и их подобной тени добычи,
мчащихся на юг сквозь хлещущий дождь и ледяной ветер. Они бежали по
бескрайним равнинам, ничего не видя, не слыша, не чувствуя, и ничто, кроме
свиста ветра в ушах, не нарушало для них жуткого безмолвия. Шла жестокая,
беспощадная борьба за выживание - испытание тела и духа, в котором юному
принцу Лиха приходилось черпать последние капли своей силы.
Время остановило свой ход для бегущего горца, но он все еще заставлял
свои ноги двигаться, хотя давно уже превзошел все пределы нормальной
выносливости мышц - а реки все еще не было видно. Он больше не
оборачивался, чтобы взглянуть, не настигают ли его тролли. Он ощущал
спиной их близость, мысленно слышал их хриплое дыхание; должно быть, они
стремительно догоняют его. Надо бежать быстрее! Надо успеть добраться до
реки и освободить Шеа...
Почти теряя сознание от изнурительной нагрузки, он бессознательно
относился к похищенному как к своему другу. Взвалив загадочного пленника
на плечи, он обнаружил, что тот мало весит и легко сложен. Все говорило о
том, что это наверняка окажется пропавший юноша.
Связанный пленник пришел в себя и начал слабо шевелиться и что-то
сдавленно бормотать, и Менион на бегу заставлял себя выталкивать короткие
хриплые уверения, что все будет в порядке, они уже почти в безопасности.
Дождь внезапно пошел еще сильнее, и сквозь его завесу нельзя было
ничего разглядеть даже за несколько футов; сырые равнины быстро
превращались в травянистое болото. Затем Менион зацепился за скрытый в
воде корень и головой вперед полетел в грязную траву; драгоценная ноша
дергающейся кучей упала рядом. Покрытый ссадинами и обессилевший, горец с
трудом поднялся на четвереньки, стиснув в руке тяжелый меч, и повернулся
лицом к преследователям. К его изумлению, их нигде не было видно. Они на
время потеряли его среди проливного дождя и тумана. Но даже плохая погода
задержит их лишь на несколько минут, а затем... Менион резко тряхнул
головой, чтобы яснее видеть сквозь пелену дождя, затем быстро подполз к
промокшему мешку, в котором находился ворочающийся пленник. Кто бы то ни
был, он, очевидно, был в достаточно хорошей форме, чтобы бежать сейчас
наравне с ним, а силы Мениона были на исходе. Он понимал, что с этим весом
на плечах не сделает и шага.
Неловко, с трудом двигая руками, горец резал мечом толстые веревки.
Это должен быть Шеа, вращалась в его голове настойчивая мысль, это должен
быть Шеа. Тролли на встрече с незнакомцем так старались скрыться от чужих
глаз, так берегли свой секрет... Веревки наконец затрещали, и меч
перерезал их. Это должен быть Шеа! Веревки упали, и человек рванулся из
мешка к свежему воздуху.
Ошеломленный, Менион Лих протер глаза и заморгал, уставившись на
своего нового спутника. Он спас женщину!
24
Женщина! Зачем северянам понадобилось похищать женщину? Сквозь завесу
дождя Менион посмотрел в ее ясные голубые глаза, неуверенно моргающие. Во
всяком случае, это была не обычная горожанка. Она была ошеломительно
прекрасна - бронзовая от загара кожа, тонкие черты лица, хрупкая изящная
фигура в легком шелковом платье, и ее волосы!.. Он в жизни не видел ничего
подобного ее волосам. Даже промокшие под дождем и липнущие к ее лицу,
длинными растрепанными прядями спадающие с плеч, даже в сером утреннем
свете они оставались темного медного оттенка. Мгновение он завороженно
глядел на нее, затем пульсирующая боль в исцарапанных и кровоточащих ногах
вернула его к действительности, напомнив, что им все еще грозит
смертельная опасность.
Он быстро поднялся на ноги, морщась от жгучей боли в босых ступнях, и
на него вдруг нахлынула такая усталость, что ему показалось, что он сейчас
рухнет в полном изнеможении. Несколько долгих секунд его воля яростно
пыталась возобладать над утомленным телом, и он зашатался, словно пьяный,
и тяжело оперся на свой меч. Испуганное лицо девушки - да, вернее было бы
называть ее девушкой, внезапно подумалось ему - почти скрылось в серой
мгле. Затем она поднялась на ноги и встала рядом, поддержав его и что-то
сказав тихим далеким голосом. Он тряхнул головой и кивнул, наугад, не
понимая ее слов.
- Все нормально. Я уже в порядке. - Свой голос показался ему чужим. -
Бежим к реке - надо попасть в Керн.
Они снова шагали сквозь туман и дождь, торопясь, часто спотыкаясь и
скользя на размокшей земле. Менион чувствовал, что его голова медленно
проясняется, и к нему постепенно возвращается сила. Девушка шла рядом с
ним, держась за его руку чуть ниже локтя, то ли чтобы самой устоять на
ногах, то ли чтобы не дать упасть ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194
сбитые с толку, его спутники на миг замерли, и Менион тут же выпустил
вторую стрелу, по самое оперение вошедшую в плечо второму из идущих
впереди, и тот завертелся на месте, ослепленный болью, и врезался в тех,
кто шагал следом.
Подвижный горец без промедления выпрыгнул из кустов и бросился на
ошеломленных троллей, дико крича и размахивая мечом Лиха. Тролли невольно
попятились, на шаг отступив от позабытого в суматохе пленника, и Менион
свободной рукой тут же взвалил его обмякшее тело себе на плечи, прежде чем
изумленные тролли успели сдвинуться с места. В следующий миг он промчался
мимо, и его меч рассек запястье ближайшему из троллей, тщетно пытавшемуся
схватить его. Путь к Мермидону был открыт.
Двое троллей, один невредимый, а другой легко раненый, тут же
бросились в погоню, тяжело топча мокрую от дождя траву и сохраняя
решительное молчание. Тяжелые доспехи и природная неповоротливость сильно
мешали им, но все же они двигались быстрее, чем ожидал от них Менион;
кроме того, они были отдохнувшими и полными сил, а он уже порядком устал.
Даже без охотничьего плаща и сапог горец не мог бежать быстрее, связанный
пленник мешал ему. Дождь падал сплошной стеной, вода и ветер хлестали его
по лицу, но он заставлял себя бежать еще быстрее. Скачками и перебежками
мчался он через равнину, обегая маленькие деревца, огибая заросли
кустарника и наполнившиеся водой рытвины. Даже босиком он постоянно
скользил на мокрой траве и едва не терял равновесие. Несколько раз он
спотыкался и падал на колени, но тут же вскакивал на ноги и несся дальше.
В мягкой на вид траве скрывались и камни, и колючие растения, и
вскоре его ноги покрылись порезами и начали обильно кровоточить. Но он, не
замечая боли, мчался вперед. Только бескрайние равнины наблюдали за
странной гонкой громадных неуклюжих охотников и их подобной тени добычи,
мчащихся на юг сквозь хлещущий дождь и ледяной ветер. Они бежали по
бескрайним равнинам, ничего не видя, не слыша, не чувствуя, и ничто, кроме
свиста ветра в ушах, не нарушало для них жуткого безмолвия. Шла жестокая,
беспощадная борьба за выживание - испытание тела и духа, в котором юному
принцу Лиха приходилось черпать последние капли своей силы.
Время остановило свой ход для бегущего горца, но он все еще заставлял
свои ноги двигаться, хотя давно уже превзошел все пределы нормальной
выносливости мышц - а реки все еще не было видно. Он больше не
оборачивался, чтобы взглянуть, не настигают ли его тролли. Он ощущал
спиной их близость, мысленно слышал их хриплое дыхание; должно быть, они
стремительно догоняют его. Надо бежать быстрее! Надо успеть добраться до
реки и освободить Шеа...
Почти теряя сознание от изнурительной нагрузки, он бессознательно
относился к похищенному как к своему другу. Взвалив загадочного пленника
на плечи, он обнаружил, что тот мало весит и легко сложен. Все говорило о
том, что это наверняка окажется пропавший юноша.
Связанный пленник пришел в себя и начал слабо шевелиться и что-то
сдавленно бормотать, и Менион на бегу заставлял себя выталкивать короткие
хриплые уверения, что все будет в порядке, они уже почти в безопасности.
Дождь внезапно пошел еще сильнее, и сквозь его завесу нельзя было
ничего разглядеть даже за несколько футов; сырые равнины быстро
превращались в травянистое болото. Затем Менион зацепился за скрытый в
воде корень и головой вперед полетел в грязную траву; драгоценная ноша
дергающейся кучей упала рядом. Покрытый ссадинами и обессилевший, горец с
трудом поднялся на четвереньки, стиснув в руке тяжелый меч, и повернулся
лицом к преследователям. К его изумлению, их нигде не было видно. Они на
время потеряли его среди проливного дождя и тумана. Но даже плохая погода
задержит их лишь на несколько минут, а затем... Менион резко тряхнул
головой, чтобы яснее видеть сквозь пелену дождя, затем быстро подполз к
промокшему мешку, в котором находился ворочающийся пленник. Кто бы то ни
был, он, очевидно, был в достаточно хорошей форме, чтобы бежать сейчас
наравне с ним, а силы Мениона были на исходе. Он понимал, что с этим весом
на плечах не сделает и шага.
Неловко, с трудом двигая руками, горец резал мечом толстые веревки.
Это должен быть Шеа, вращалась в его голове настойчивая мысль, это должен
быть Шеа. Тролли на встрече с незнакомцем так старались скрыться от чужих
глаз, так берегли свой секрет... Веревки наконец затрещали, и меч
перерезал их. Это должен быть Шеа! Веревки упали, и человек рванулся из
мешка к свежему воздуху.
Ошеломленный, Менион Лих протер глаза и заморгал, уставившись на
своего нового спутника. Он спас женщину!
24
Женщина! Зачем северянам понадобилось похищать женщину? Сквозь завесу
дождя Менион посмотрел в ее ясные голубые глаза, неуверенно моргающие. Во
всяком случае, это была не обычная горожанка. Она была ошеломительно
прекрасна - бронзовая от загара кожа, тонкие черты лица, хрупкая изящная
фигура в легком шелковом платье, и ее волосы!.. Он в жизни не видел ничего
подобного ее волосам. Даже промокшие под дождем и липнущие к ее лицу,
длинными растрепанными прядями спадающие с плеч, даже в сером утреннем
свете они оставались темного медного оттенка. Мгновение он завороженно
глядел на нее, затем пульсирующая боль в исцарапанных и кровоточащих ногах
вернула его к действительности, напомнив, что им все еще грозит
смертельная опасность.
Он быстро поднялся на ноги, морщась от жгучей боли в босых ступнях, и
на него вдруг нахлынула такая усталость, что ему показалось, что он сейчас
рухнет в полном изнеможении. Несколько долгих секунд его воля яростно
пыталась возобладать над утомленным телом, и он зашатался, словно пьяный,
и тяжело оперся на свой меч. Испуганное лицо девушки - да, вернее было бы
называть ее девушкой, внезапно подумалось ему - почти скрылось в серой
мгле. Затем она поднялась на ноги и встала рядом, поддержав его и что-то
сказав тихим далеким голосом. Он тряхнул головой и кивнул, наугад, не
понимая ее слов.
- Все нормально. Я уже в порядке. - Свой голос показался ему чужим. -
Бежим к реке - надо попасть в Керн.
Они снова шагали сквозь туман и дождь, торопясь, часто спотыкаясь и
скользя на размокшей земле. Менион чувствовал, что его голова медленно
проясняется, и к нему постепенно возвращается сила. Девушка шла рядом с
ним, держась за его руку чуть ниже локтя, то ли чтобы самой устоять на
ногах, то ли чтобы не дать упасть ему.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194