Все это были пассажиры
третьего класса Корабля Дураков. Ему едва удавалось сдерживать ярость.
Ни один человек не должен жить в таких условиях, но все же доля правды в
цинизме Тигра была. Даже в подвалах Америки жизнь предлагала больше воз-
можностей и надежды, чем во многих местах остального мира.
Пока Брюс размышлял о пораженном наркоманией Ист Энде и сравнивал его
с этой адской дырой, Тигр привел его в какой-то каменный мешок.
-Халки, открой,- Тигр колотил в фанерную перегородку, пока не посы-
палась известка.- Черт возьми, ты меня уже достал. Это Тигр. Да открой
же!
К Тигру присоединялись голоса разбуженных и обозленных его криками.
Здесь царила ненависть, едва сдерживаемая все теми же страхом и надеж-
дой. Брюс Уэйн оттянул пальцем воротник и судорожно глотнул. Если это
осиное гнездо растревожить, никто не выйдет отсюда живым.
Наконец, откуда-то сверху, раскручиваясь на лету, свалилась доска с
прикрепленной к ней веревочной лестницей. Халки и еще трое оставшихся в
живых гагаузов прятались в щели под крышей. Брюсу не хотелось думать о
том, сколько они платят за такую привилегию. Он пригнул голову и позво-
лил провести себя туда, где, как он с некоторым ужасом осознал, была
устроена в мотке старого кабеля угольная жаровня. Халки, чисто выбритый
человек лет тридцати с небольшим, предложил ему кофе, и Брюс, не разду-
мывая, согласился. Остальные гагаузы жались друг к другу по ту сторону
полыхающего пламени. Один из них был почти подростком, второй- в том
возрасте, который пытался изобразить Брюс своим гримом, а третий, пожа-
луй, и правда был его ровесником. Сначала он подумал, что это три поко-
ления одной семьи; потом сообразил, что сходство их было чисто поверх-
ностным, вызванным страхом и непривычной обстановкой. Все трое устави-
лись на него, пока Халки и Тигр вели оживленную беседу.
Брюс Уэйн набрал в рот кофе. Он был сладким и подгорелым и по консис-
тенции напоминал смесь машинного масла с песком. Самый молодой гагауз
подавил смешок. И Брюс вспомнил, что гагаузы были этническими турками,
для которых кофе был искусством, а не просто утренним питьем. Он герои-
чески проглотил то, что было во рту, и поставил чашку на пол, чтобы на-
питок отстоялся.
-Он хочет поговорить с тобой,- сказал Тигр Брюсу через несколько
минут явно весьма плодотворной дискуссии.- Скажи ему, чтобы делал все
по-моему.
-А как это- по-твоему?- спросил Брюс, осторожно поднимаясь на но-
ги.
-Встречаемся послезавтра в полночь на двадцать третьем пирсе. Выхо-
дим в море. Я даю им то, на что потянули их картинки, мы радируем на ко-
рабль и грузим их вместе с товаром на борт. И я больше никогда не вижу
их долбанные рожи.
Брюс кивнул и начал уговаривать Халки с помощью тех же самых слов и
жестов. Гагауз поддавался; он был готов довольствоваться малым, лишь бы
вырваться домой из этого кошмара. Но прежде, чем повести Тигра и Брюса
Уэйна обратно к веревочной лестнице, он порылся в скудных пожитках и
принес маленький эмалевый значок с серым волком на красном поле.
-Знамя гагаузов,- гордо сказал он, прикрепляя значок к рубашке Брю-
са Уэйна. Затем он по-военному отсалютовал. "Герой".
Весь обратный путь из этого адского местечка Брюсу Уэйну приходилось
напоминать себе: то, что собирается сделать Связной- нехорошо, а то,
что собирается сделать он- не предательство.
Брюсу было несложно на несколько минут ускользнуть от Тигра. Он при-
сел на пороге и написал записку Альфреду, которого просил связаться с
комиссаром Гордоном и указать ему время и место передачи оружия. Потом
он помедлил и огляделся; Тигра нигде не было видно. Он перевернул бумагу
и добавил:
"Женщина-кошка была в музее. По крайней мере, мне так кажется. Как бы
ни была она связана с иконой, я не хочу, чтобы она появлялась на пирсе.
Я думаю, ты сможешь заманить ее в музей. Постарайся перехватить ее и
заставить пойти..."
Брюс остановился. Можно было назвать сотню адресов, но гравий уже
скрипел под ногами Тигра в конце переулка. Он выхватил из памяти первое
попавшееся место- дом, где Женщина-кошка оставила ему послание,- и на-
писал адрес. Затем скатал бумагу и засунул ее в капсулу размером с разо-
вую зажигалку. Он запечатал ее и бросил прежде, чем Тигр успел подойти
на достаточное расстояние. Через пятнадцать минут капсула пошлет самона-
водящийся сигнал.
Тигру заметно полегчало. "Как твои матросские ноги, старик?- спросил
он, обхватив Брюса за плечи.- Надеюсь, они в порядке, потому что нас
ждет кое-какая морская работенка".
СЕМНАДЦАТЬ
Бонни обернула ноги вокруг ножек своего складного стула. Она твердо
вознамерилась не прыгать, не топать ногами, словом не делать ни одной из
тех восторженных глупостей, которые возникали в ее мозгу, как мыльные
пузыри. Она должна спокойно сидеть на своем неудобном стуле с таким же
серьезным выражением на лице, какое она видела у сидящих вокруг Воинов
Дикой Природы. Дело в том, что друг Тима- который, как оказалось, слу-
жил в готамском офисе Федерального прокурора,- специально приехал к ним
в верхний город со своими карточками и желтым блокнотом, чтобы сообщить,
что он собирается делать с той информацией, которую предоставили Воины.
Бонни к тому времени уже поняла, что вряд ли ее наградят орденом. Но
сейчас она была в слишком приподнятом настроении, чтобы некоторое пре-
небрежение со стороны коллег омрачало ее счастье.
-Мы прижмем Эдди Лобба так, что он запоет по-другому,- сказал акку-
ратно подстриженный юрист с кровожадной ухмылкой.
Эдвард Лобб был нехорошим человеком. Бонни знала это с самого начала,
но юрист дал понять, что страстишка к коллекционированию останков охра-
няемых видов животных бледнеет перед его прочей нелегальной дея-
тельностью. С другой стороны, до тех пор, пока Боннины фотографии не
оказались в офисе Федерального прокурора, им не было известно об этой
его слабости.
-Мы охотно занимаемся мерзавцами средней руки, подобными Эдди. Они
выводят нас вверх и вниз на всю организацию,- объяснил детектив.-
Обычно мы ищем их ахиллесову пяту. Ваши фотографии помогли отыскать ее у
Эдди Лобба. Мы пошли к судье, он дал санкцию на обыск. Операция будет
проведена завтра в восемь утра. Мы вычистим эту квартиру. Мы докажем,
что каждый предмет в той комнате был нелегально ввезен в нашу страну, и
за каждую вещь мы предъявим обвинение. Если Эдди будет дома, мы его
возьмем. Если нет, к полудню у нас будет санкция на арест, где его имя
впечатают двухдюймовыми буквами. Словом, ему будет достаточно неуютно,
если он не поладит с нами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99
третьего класса Корабля Дураков. Ему едва удавалось сдерживать ярость.
Ни один человек не должен жить в таких условиях, но все же доля правды в
цинизме Тигра была. Даже в подвалах Америки жизнь предлагала больше воз-
можностей и надежды, чем во многих местах остального мира.
Пока Брюс размышлял о пораженном наркоманией Ист Энде и сравнивал его
с этой адской дырой, Тигр привел его в какой-то каменный мешок.
-Халки, открой,- Тигр колотил в фанерную перегородку, пока не посы-
палась известка.- Черт возьми, ты меня уже достал. Это Тигр. Да открой
же!
К Тигру присоединялись голоса разбуженных и обозленных его криками.
Здесь царила ненависть, едва сдерживаемая все теми же страхом и надеж-
дой. Брюс Уэйн оттянул пальцем воротник и судорожно глотнул. Если это
осиное гнездо растревожить, никто не выйдет отсюда живым.
Наконец, откуда-то сверху, раскручиваясь на лету, свалилась доска с
прикрепленной к ней веревочной лестницей. Халки и еще трое оставшихся в
живых гагаузов прятались в щели под крышей. Брюсу не хотелось думать о
том, сколько они платят за такую привилегию. Он пригнул голову и позво-
лил провести себя туда, где, как он с некоторым ужасом осознал, была
устроена в мотке старого кабеля угольная жаровня. Халки, чисто выбритый
человек лет тридцати с небольшим, предложил ему кофе, и Брюс, не разду-
мывая, согласился. Остальные гагаузы жались друг к другу по ту сторону
полыхающего пламени. Один из них был почти подростком, второй- в том
возрасте, который пытался изобразить Брюс своим гримом, а третий, пожа-
луй, и правда был его ровесником. Сначала он подумал, что это три поко-
ления одной семьи; потом сообразил, что сходство их было чисто поверх-
ностным, вызванным страхом и непривычной обстановкой. Все трое устави-
лись на него, пока Халки и Тигр вели оживленную беседу.
Брюс Уэйн набрал в рот кофе. Он был сладким и подгорелым и по консис-
тенции напоминал смесь машинного масла с песком. Самый молодой гагауз
подавил смешок. И Брюс вспомнил, что гагаузы были этническими турками,
для которых кофе был искусством, а не просто утренним питьем. Он герои-
чески проглотил то, что было во рту, и поставил чашку на пол, чтобы на-
питок отстоялся.
-Он хочет поговорить с тобой,- сказал Тигр Брюсу через несколько
минут явно весьма плодотворной дискуссии.- Скажи ему, чтобы делал все
по-моему.
-А как это- по-твоему?- спросил Брюс, осторожно поднимаясь на но-
ги.
-Встречаемся послезавтра в полночь на двадцать третьем пирсе. Выхо-
дим в море. Я даю им то, на что потянули их картинки, мы радируем на ко-
рабль и грузим их вместе с товаром на борт. И я больше никогда не вижу
их долбанные рожи.
Брюс кивнул и начал уговаривать Халки с помощью тех же самых слов и
жестов. Гагауз поддавался; он был готов довольствоваться малым, лишь бы
вырваться домой из этого кошмара. Но прежде, чем повести Тигра и Брюса
Уэйна обратно к веревочной лестнице, он порылся в скудных пожитках и
принес маленький эмалевый значок с серым волком на красном поле.
-Знамя гагаузов,- гордо сказал он, прикрепляя значок к рубашке Брю-
са Уэйна. Затем он по-военному отсалютовал. "Герой".
Весь обратный путь из этого адского местечка Брюсу Уэйну приходилось
напоминать себе: то, что собирается сделать Связной- нехорошо, а то,
что собирается сделать он- не предательство.
Брюсу было несложно на несколько минут ускользнуть от Тигра. Он при-
сел на пороге и написал записку Альфреду, которого просил связаться с
комиссаром Гордоном и указать ему время и место передачи оружия. Потом
он помедлил и огляделся; Тигра нигде не было видно. Он перевернул бумагу
и добавил:
"Женщина-кошка была в музее. По крайней мере, мне так кажется. Как бы
ни была она связана с иконой, я не хочу, чтобы она появлялась на пирсе.
Я думаю, ты сможешь заманить ее в музей. Постарайся перехватить ее и
заставить пойти..."
Брюс остановился. Можно было назвать сотню адресов, но гравий уже
скрипел под ногами Тигра в конце переулка. Он выхватил из памяти первое
попавшееся место- дом, где Женщина-кошка оставила ему послание,- и на-
писал адрес. Затем скатал бумагу и засунул ее в капсулу размером с разо-
вую зажигалку. Он запечатал ее и бросил прежде, чем Тигр успел подойти
на достаточное расстояние. Через пятнадцать минут капсула пошлет самона-
водящийся сигнал.
Тигру заметно полегчало. "Как твои матросские ноги, старик?- спросил
он, обхватив Брюса за плечи.- Надеюсь, они в порядке, потому что нас
ждет кое-какая морская работенка".
СЕМНАДЦАТЬ
Бонни обернула ноги вокруг ножек своего складного стула. Она твердо
вознамерилась не прыгать, не топать ногами, словом не делать ни одной из
тех восторженных глупостей, которые возникали в ее мозгу, как мыльные
пузыри. Она должна спокойно сидеть на своем неудобном стуле с таким же
серьезным выражением на лице, какое она видела у сидящих вокруг Воинов
Дикой Природы. Дело в том, что друг Тима- который, как оказалось, слу-
жил в готамском офисе Федерального прокурора,- специально приехал к ним
в верхний город со своими карточками и желтым блокнотом, чтобы сообщить,
что он собирается делать с той информацией, которую предоставили Воины.
Бонни к тому времени уже поняла, что вряд ли ее наградят орденом. Но
сейчас она была в слишком приподнятом настроении, чтобы некоторое пре-
небрежение со стороны коллег омрачало ее счастье.
-Мы прижмем Эдди Лобба так, что он запоет по-другому,- сказал акку-
ратно подстриженный юрист с кровожадной ухмылкой.
Эдвард Лобб был нехорошим человеком. Бонни знала это с самого начала,
но юрист дал понять, что страстишка к коллекционированию останков охра-
няемых видов животных бледнеет перед его прочей нелегальной дея-
тельностью. С другой стороны, до тех пор, пока Боннины фотографии не
оказались в офисе Федерального прокурора, им не было известно об этой
его слабости.
-Мы охотно занимаемся мерзавцами средней руки, подобными Эдди. Они
выводят нас вверх и вниз на всю организацию,- объяснил детектив.-
Обычно мы ищем их ахиллесову пяту. Ваши фотографии помогли отыскать ее у
Эдди Лобба. Мы пошли к судье, он дал санкцию на обыск. Операция будет
проведена завтра в восемь утра. Мы вычистим эту квартиру. Мы докажем,
что каждый предмет в той комнате был нелегально ввезен в нашу страну, и
за каждую вещь мы предъявим обвинение. Если Эдди будет дома, мы его
возьмем. Если нет, к полудню у нас будет санкция на арест, где его имя
впечатают двухдюймовыми буквами. Словом, ему будет достаточно неуютно,
если он не поладит с нами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99