Надвигались
облака; звезды исчезли. Но квартал был встревожен. Если кто-то ее уви-
дит, это случится уже во второй раз. Поэтому она осталась в укрытии, не
рискнув испытывать судьбу. Ноги у нее затекли, потом онемели. Прошел
час, а может, два или три.
Наконец, невинные тупицы вернулись в свои дома с двойными запорами, и
уличный шум изменился. Женщина-кошка потянулась, вылезла из-за мусорных
баков и принялась разминать онемевшие члены. Она вышла из проулка и про-
должила свой путь, опять не привлекая внимания. Взобраться по стене ни-
чего не стоило, и она без происшествий добралась до карниза. Все окна в
квартире Эдди были задернуты шторами. Женщина-кошка задержалась у каждо-
го, прислушиваясь, пока не добралась до открытого. Оно выглядело так по-
дозрительно заманчиво, что она дважды проверила, нет ли там каких-нибудь
дурацких ловушек. Прижимаясь к стене и готовясь чуть что удрать на кры-
шу, Женщина-кошка просунула в окно ступню. Ничто не нарушило тишину
квартиры, но она все же подождала немного. Могла сработать бесшумная
сигнализация внизу или в миле отсюда в офисе какой-нибудь секретной
службы. Она дала им возможность принять меры прежде, чем проскользнуть в
окно и беззвучно приземлиться на пол комнаты.
Теперь она была отгорожена от помещения тяжелыми занавесями. Снова
подождала; все было тихо. Раздвинув занавеси, Селина наконец шагнула в
комнату и оказалась в спальне; здесь было три двери. Открытая вела в
ванную. Две другие были закрыты. Из-под одной пробивался слабый свет,
под другой было темно. Решив, что темная дверь, по всей видимости, ведет
в туалет, Женщина-кошка подошла к другой. Медленно повернув ручку и при-
подняв ее, чтобы облегчить нагрузку на петли, она осторожно открыла
дверь. Догадка оказалась верной.
Осматривая слабо освещенный коридор, она заметила еще закрытые двери.
Затем коридор загибался за угол и- снова догадалась она- вел в гости-
ную, где и был оставлен свет. Селина прислушалась. Она определила все
уличные шумы, бормотание голосов- живых и телевизионных,- проникающих
сквозь стены. Она различила лязг тросов лифта и журчание воды из проте-
кающего крана. Этот последний звук был самым громким и единственным зву-
ком, возникающим в квартире Эдди Лобба, и этого было достаточно, чтобы
убедить ее в том, что она может действовать.
Хотя Селина Кайл из месяца в месяц жила тем, что наводила Женщи-
ну-кошку на наркодельцов в городских трущобах, ее второе я как-то само
собой забиралось в неохраняемые квартиры и прихватывало плохо лежащую
собственность. Сначала она брала все, что нравилось, но потом убедилась,
что ее личный вкус не очень-то ценится на черном рынке. Ошибки и неудачи
научили ее тому, что "хорошая вещь"- как правило неприметна и уныла.
Одноцветные изделия ценились больше, чем сияющие всеми цветами радуги;
поделки из витого или кованого металла стоили дороже, чем ярко раскра-
шенные статуэтки. Короче, если Селине что-то казалось уродливым, Женщи-
на-кошка знала, что это стоит взять. Именно такая непостижимая противо-
речивость искусства и помогла убедить ее заняться наркодельцами с их на-
личностью.
Женщина-кошка предполагала, что квартира Эдди Лобба набита электрон-
ными игрушками, но вряд ли там попадется что-либо интересное для нее в
личном или профессиональном плане. Но, войдя в гостиную, она поняла, что
ошибалась. Похоже, они с Эдди Лоббом были родственными душами.
Зажатый между потолком и диваном, вытянувшись почти во всю длину ком-
наты, огромный тигр крадучись обходил свои владения. Бархат, на котором
он был изображен, черный, как Готамское небо, исчезал за мерцанием золо-
та и слоновой кости на мускулистых боках тигра. Глаза у него были брон-
зовые, язык кроваво-красный. Стоя перед ним, Женщина-кошка слышала сла-
бое эхо его рева.
Что там электронные замки и сенсорные ленточки на окнах- здесь был
настоящий страж владений Эдди Лобба. В мозгу Селины материализовалось
клише: как мог человек, который так любит тигров, быть таким дурным?
Возможно, она сделала неверные выводы. Возможно, это Роза не сумела оце-
нить врожденную величавость кошек. Возможно, как раз Эдди Лобб был тем
человеком, которого стоило узнать поближе, начать уважать, восхищаться
им... и даже больше того. Она, разумеется, ничего не украдет у него, хо-
тя глаза ее и выхватывали ценные предметы среди безделушек.
Уходя по коридору, она задумалась над тем, чем Эдди зарабатывает на
жизнь. Точнее, она заинтересовалась, не был ли он грабителем, как она
сама. Она не могла вообразить, как еще можно приобрести все эти ценнос-
ти.
Она заглянула в двери, расположенные в коридоре. За ними были кладов-
ки, набитые безымянными коробками, теплыми пальто, ботинками и другим
сезонным барахлом. В Готаме почти никто не мог позволить себе иметь чер-
дак или подвал. Третья дверь была заперта. Ей ничего не стоило открыть
замок отмычкой, но, поскольку она решила ничего не красть, это было со-
вершенно не обязательно. Четвертая дверь привела ее туда, откуда она на-
чала.
Приоткрыв дверь, чтобы проходил свет, Женщина-кошка начала осматри-
вать комнату. Это была комната Розы. Она узнала ее запах, хотя при-
сутствие Эдди тоже ясно ощущалось. Над кроватью висело еще одно бархат-
ное полотно- женщина с обнаженной грудью верхом на тигре. Женщине-кошке
эта картина показалась менее привлекательной, чем та, что висела в гос-
тиной. Стулья были темные и тяжелые, с плюшевой обивкой и ножками в виде
звериных лап. Кровать была старинная, с витыми столбиками по углам. В
целом стиль комнаты можно было определить как "ранний борделло"- то,
что, по мнению мужчин, должно нравиться женщинам.
Женщина-кошка запоздало сообразила, что свет падал не из двери; она
взглянула вверх и увидела зеркало над кроватью. И поняла, что ей еще не
все известно об Эдди Лоббе. Любопытство ее возрастало; нежелание прони-
кать дальше в его тайны улетучилось. Она заглянула в кабинет; здесь не
было ничего примечательного и ничего мужского. Высокий гардероб с гнуты-
ми деревянными дверцами и совершенно неуместными на них массивными запо-
рами. Приподняв острые когти и просунув кончики пальцев в разрезы, она
начала работать отмычками. Двери распахнулись. Благодаря своему темному
костюму она почти не отразилась в огромном зеркале, мелькнул только ос-
кал на открытой части лица и блеснула стальная отмычка. Как всякая ува-
жающая себя кошка, она не любила своего отражения и быстро отвела
взгляд.
Она рассмотрела причудливый поднос, уставленный флаконами духов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99