водит ее в туалет, находит
инструменты, потерянные при позднем дневном свете, возвращает к
действительности, когда беднягу гипнотизирует какая-нибудь причудливая
игра бликов.
Вскоре Сент-Клер поняла, что привязалась к другому живому существу.
Л'н постепенно становилась для нее тем самым странным из всех животных,
которое зовется другом.
Ей было трудно смириться с этой мыслью, особенно когда она вспоминала
об отношении Л'н к этому "подонку Горацио". Соседка по камере расписывала
его достоинства с таким пылом, словно он был самым настоящим святым.
А затем Сент-Клер услышала историю о ефрейторе Хансене и поняла, что
Л'н отождествляет его со Стэном. Они оба слились для нее в один образ -
безупречного героя. Лишь благодаря своим иллюзиям Л'н не потеряла рассудок
в убогой нищете плотно населенного тюремного лагеря. Она тосковала по
мирным лесам своей родной планеты, все чаще и чаще погружалась в
воспоминания. Суровая действительность тюремной жизни становилась для нее
невыносимой.
Без Стэна - по крайней мере без того, что она себе о нем навоображала
- Л'н быстро дошла бы до грани тихого помешательства.
Сент-Клер дала себе слово изменить такое положение вещей, решила
перевоспитать Л'н на свой лад до совершения побега.
- Скажи мне, Л'н, - обратилась она как-то к керрке. - Я знаю, что ты
интересуешься светом. А видела ли ты когда-нибудь знаменитую светящуюся
башню на Прайм-Уорлде?
Л'н прервала работу над набросками.
- Ты имеешь в виду ту, которую построили два милчена? Кажется, их
звали Марр и Сенн.
- Да.
- Только на картинках, - ответила Л'н.
- А-а, понимаю. Ты никогда не была на Прайм-Уорлде. Когда вся эта
заварушка закончится, мы можем съездить туда вместе и посмотреть на нее.
- Нет, я бывала там раньше. Как-то раз я слышала о большой вечеринке,
которая устраивалась в башне. Вот на что стоило бы посмотреть!
- Почему же ты не пошла на эту вечеринку? - спросила Сент-Клер.
- Меня туда никто не приглашал.
- Ну и что, черт побери? Да ты могла бы проникнуть туда без всякого
приглашения! Я пару раз так делала. На балу Мирра и Сенна всегда бывает
столько народу, что практически невозможно выяснить, приглашена ты
официально или пробралась с черного хода.
Л'н с грустью вздохнула, испытывая легкую зависть.
- Пробраться на бал... Я мечтала совершить что-то вроде этого. Как бы
попонятней выразиться? В качестве обновленной Л'н, что ли... Дерзкой.
Решительной. Смелой. Войти в зал уверенной походкой, как будто я сама
устроила эту вечеринку. Манерой своего поведения ввести всех в
заблуждение, заставить думать, будто я какая-нибудь известная личность. Но
я побоялась, что в разговоре они обнаружат мое невежество. - Л'н замотала
головой. - У меня не было ни одного шанса. Стоило бы им только взглянуть в
эти огромные безобразные глаза, и они бы сразу поняли, что я никто.
Сент-Клер была поражена.
- О чем ты говоришь? Что за глупость? Тоже мне, выдумала -
безобразные глаза!
Л'н тяжело вздохнула. Ей было неловко за свою откровенность и в то же
время лестно, что кто-то пытается опровергнуть неприятную для нее правду.
- Послушай меня, девочка, - сказала наконец Сент-Клер. - Чувствую, у
нас впереди огромная работа. И начать ее нужно с изменения твоего
представления о безобразном. Будь уверена, мы прорвемся на бал.
Л'н хихикнула, решив, что ее подруга просто пошутила. Но Сент-Клер
знала, о чем говорит. Она только что дала Л'н обещание. А Сент-Клер была
человеком, не привыкшим бросать слов на ветер.
24
- Расчет окончен, - объявил Вирунга, неуклюже развернувшись,
отсалютовал Генриху и прохрипел: - Все заключенные в сборе. - И после
секундной паузы добавил: - Сэр.
Даже Генрих не находил нужным затягивать дневную перекличку. Кивнув
головой, он направился в сторону административной части. Вирунга
отсалютовал ему вслед, развернулся вполоборота и прокричал:
- Отделение... воль-но!
Заключенные смешались в толпу, забубнили на все голоса и стали
расходиться кто куда: кто в камеру, кто в туалет, а кто отправился прямо
на ужин.
Стэн, у которого были более важные дела, зашагал к лестнице, чтобы
подняться в комнату Вирунги, и при входе в коридор нос к носу столкнулся с
Четвиндом. Надзиратель поджидал Стэна.
- Заключенный Горацио, - сказал он, широко улыбаясь.
- Сэр?
- Это ведь не твое имя.
- Простите, сэр, моя мама была бы очень удивлена, услышав такие
слова.
- Неплохо придумано. Я вспомнил, где видел тебя раньше. На Дрю.
- Да Бог с вами!
- У меня мало времени. Дрю. Планета-тюрьма. Я наблюдал за кучкой
счастливых негодяев, собиравших моллюсков. А ты и этот бочонок Килгур
красовались в униформе полицейских. Вылавливали какого-то зверя по
имени... черт, как бишь его? Дунстан... нет, Динсмен.
Четвинд обладал отличной, цепкой памятью. Этого было достаточно для
того, чтобы его убить.
- Сэр. Только без обид, сэр. Но как я мог...
- Как ты мог быть таанским полицейским тогда и военнопленным теперь?
Сейчас объясню. Ты служишь в имперской разведке. Когда началась война, ты
попался в сети. Может быть, "артиллерийский снайпер" - твоя легенда. Может
быть, ты выдумал эту версию в последнюю минуту перед тем, как вляпаться в
дерьмо. Будь я проклят, если знаю, что произошло на самом деле.
Стэн продумывал возможные варианты. Убить Четвинда здесь? Сейчас?
Нет. Конечно, можно было скрыться до того, как тело обнаружат, но убийство
повлечет за собой массовые репрессии.
Второй путь: уговорить Четвинда повременить с докладом Авренти,
содержащим столь интересную информацию, чтобы успеть подстроить
какой-нибудь несчастный случай, желательно за стенами Колдиеза. Такой
вариант возможен.
- Говори, заключенный.
- Не могу, сэр. Что бы я ни сказал, меня бросят в карцер.
- Какой ты догадливый, - одобрительно кивнул Четвинд. - Если бы ты
начал болтать о моем уголовном прошлом, я действительно должен был бы
избить тебя до полусмерти и бросить в карцер. И кто знает, куда бы меня
завело мое воображение в дальнейшем. Но... - Четвинд улыбнулся. - Теперь
мне остается только придумать, как разыграть эту карту. И разыгрывать ли
ее вообще.
- Заключенный не понимает.
- Заключенный, черт побери, прекрасно все понимает! Сейчас я
полицейский надзиратель, но мое положение остается шатким, потому что мне
был вынесен условный приговор. Проклятые таанцы могут в любую минуту
лишить меня всех привилегий и выслать обратно на Дрю - или вообще на одну
из мертвых планет - под каким-нибудь предлогом или без всяких объяснений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118
инструменты, потерянные при позднем дневном свете, возвращает к
действительности, когда беднягу гипнотизирует какая-нибудь причудливая
игра бликов.
Вскоре Сент-Клер поняла, что привязалась к другому живому существу.
Л'н постепенно становилась для нее тем самым странным из всех животных,
которое зовется другом.
Ей было трудно смириться с этой мыслью, особенно когда она вспоминала
об отношении Л'н к этому "подонку Горацио". Соседка по камере расписывала
его достоинства с таким пылом, словно он был самым настоящим святым.
А затем Сент-Клер услышала историю о ефрейторе Хансене и поняла, что
Л'н отождествляет его со Стэном. Они оба слились для нее в один образ -
безупречного героя. Лишь благодаря своим иллюзиям Л'н не потеряла рассудок
в убогой нищете плотно населенного тюремного лагеря. Она тосковала по
мирным лесам своей родной планеты, все чаще и чаще погружалась в
воспоминания. Суровая действительность тюремной жизни становилась для нее
невыносимой.
Без Стэна - по крайней мере без того, что она себе о нем навоображала
- Л'н быстро дошла бы до грани тихого помешательства.
Сент-Клер дала себе слово изменить такое положение вещей, решила
перевоспитать Л'н на свой лад до совершения побега.
- Скажи мне, Л'н, - обратилась она как-то к керрке. - Я знаю, что ты
интересуешься светом. А видела ли ты когда-нибудь знаменитую светящуюся
башню на Прайм-Уорлде?
Л'н прервала работу над набросками.
- Ты имеешь в виду ту, которую построили два милчена? Кажется, их
звали Марр и Сенн.
- Да.
- Только на картинках, - ответила Л'н.
- А-а, понимаю. Ты никогда не была на Прайм-Уорлде. Когда вся эта
заварушка закончится, мы можем съездить туда вместе и посмотреть на нее.
- Нет, я бывала там раньше. Как-то раз я слышала о большой вечеринке,
которая устраивалась в башне. Вот на что стоило бы посмотреть!
- Почему же ты не пошла на эту вечеринку? - спросила Сент-Клер.
- Меня туда никто не приглашал.
- Ну и что, черт побери? Да ты могла бы проникнуть туда без всякого
приглашения! Я пару раз так делала. На балу Мирра и Сенна всегда бывает
столько народу, что практически невозможно выяснить, приглашена ты
официально или пробралась с черного хода.
Л'н с грустью вздохнула, испытывая легкую зависть.
- Пробраться на бал... Я мечтала совершить что-то вроде этого. Как бы
попонятней выразиться? В качестве обновленной Л'н, что ли... Дерзкой.
Решительной. Смелой. Войти в зал уверенной походкой, как будто я сама
устроила эту вечеринку. Манерой своего поведения ввести всех в
заблуждение, заставить думать, будто я какая-нибудь известная личность. Но
я побоялась, что в разговоре они обнаружат мое невежество. - Л'н замотала
головой. - У меня не было ни одного шанса. Стоило бы им только взглянуть в
эти огромные безобразные глаза, и они бы сразу поняли, что я никто.
Сент-Клер была поражена.
- О чем ты говоришь? Что за глупость? Тоже мне, выдумала -
безобразные глаза!
Л'н тяжело вздохнула. Ей было неловко за свою откровенность и в то же
время лестно, что кто-то пытается опровергнуть неприятную для нее правду.
- Послушай меня, девочка, - сказала наконец Сент-Клер. - Чувствую, у
нас впереди огромная работа. И начать ее нужно с изменения твоего
представления о безобразном. Будь уверена, мы прорвемся на бал.
Л'н хихикнула, решив, что ее подруга просто пошутила. Но Сент-Клер
знала, о чем говорит. Она только что дала Л'н обещание. А Сент-Клер была
человеком, не привыкшим бросать слов на ветер.
24
- Расчет окончен, - объявил Вирунга, неуклюже развернувшись,
отсалютовал Генриху и прохрипел: - Все заключенные в сборе. - И после
секундной паузы добавил: - Сэр.
Даже Генрих не находил нужным затягивать дневную перекличку. Кивнув
головой, он направился в сторону административной части. Вирунга
отсалютовал ему вслед, развернулся вполоборота и прокричал:
- Отделение... воль-но!
Заключенные смешались в толпу, забубнили на все голоса и стали
расходиться кто куда: кто в камеру, кто в туалет, а кто отправился прямо
на ужин.
Стэн, у которого были более важные дела, зашагал к лестнице, чтобы
подняться в комнату Вирунги, и при входе в коридор нос к носу столкнулся с
Четвиндом. Надзиратель поджидал Стэна.
- Заключенный Горацио, - сказал он, широко улыбаясь.
- Сэр?
- Это ведь не твое имя.
- Простите, сэр, моя мама была бы очень удивлена, услышав такие
слова.
- Неплохо придумано. Я вспомнил, где видел тебя раньше. На Дрю.
- Да Бог с вами!
- У меня мало времени. Дрю. Планета-тюрьма. Я наблюдал за кучкой
счастливых негодяев, собиравших моллюсков. А ты и этот бочонок Килгур
красовались в униформе полицейских. Вылавливали какого-то зверя по
имени... черт, как бишь его? Дунстан... нет, Динсмен.
Четвинд обладал отличной, цепкой памятью. Этого было достаточно для
того, чтобы его убить.
- Сэр. Только без обид, сэр. Но как я мог...
- Как ты мог быть таанским полицейским тогда и военнопленным теперь?
Сейчас объясню. Ты служишь в имперской разведке. Когда началась война, ты
попался в сети. Может быть, "артиллерийский снайпер" - твоя легенда. Может
быть, ты выдумал эту версию в последнюю минуту перед тем, как вляпаться в
дерьмо. Будь я проклят, если знаю, что произошло на самом деле.
Стэн продумывал возможные варианты. Убить Четвинда здесь? Сейчас?
Нет. Конечно, можно было скрыться до того, как тело обнаружат, но убийство
повлечет за собой массовые репрессии.
Второй путь: уговорить Четвинда повременить с докладом Авренти,
содержащим столь интересную информацию, чтобы успеть подстроить
какой-нибудь несчастный случай, желательно за стенами Колдиеза. Такой
вариант возможен.
- Говори, заключенный.
- Не могу, сэр. Что бы я ни сказал, меня бросят в карцер.
- Какой ты догадливый, - одобрительно кивнул Четвинд. - Если бы ты
начал болтать о моем уголовном прошлом, я действительно должен был бы
избить тебя до полусмерти и бросить в карцер. И кто знает, куда бы меня
завело мое воображение в дальнейшем. Но... - Четвинд улыбнулся. - Теперь
мне остается только придумать, как разыграть эту карту. И разыгрывать ли
ее вообще.
- Заключенный не понимает.
- Заключенный, черт побери, прекрасно все понимает! Сейчас я
полицейский надзиратель, но мое положение остается шатким, потому что мне
был вынесен условный приговор. Проклятые таанцы могут в любую минуту
лишить меня всех привилегий и выслать обратно на Дрю - или вообще на одну
из мертвых планет - под каким-нибудь предлогом или без всяких объяснений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118