– Я хотела бы выбрать ткани и для себя, и для графа, – заявила Розамунда и стала примерять лиф и юбку.
Селестина бойко тараторила по-итальянски, давая наставления своей молодой помощнице, вероятно, дочери.
– В талии придется немного убрать, Мария. И грудь у нее полнее, чем можно прикинуть на первый взгляд, судя по тонкой фигуре. Длина будет в самый раз. А вот с рукавами придется повозиться. У леди очень тонкая кость.
– Но она очень сильная, – вполголоса заметил граф, и Селестина наградила его широкой улыбкой:
– Да-да, Патрицио! Твое сердце полно любви, мой старый друг, и у меня на душе стало легче, когда я увидела, что ты снова счастлив. Когда ты покидал нас, твое бедное сердце было разбито. Но леди явно удалось его исцелить.
– Верно, – признался граф.
– О чем это вы говорите, Патрик? – не выдержала Розамунда. – Я не понимаю ни слова из вашей тарабарщины!
– Селестина гораздо свободнее изъясняется на итальянском, любовь моя. Она сказала, что ты исцелила мое разбитое сердце, и я с нею согласился, – ответил граф.
– Ты льстишь мне самым бессовестным образом, особенно если учесть все обстоятельства! – возмутилась Розамунда.
– Я скорее проведу с тобой всего один волшебный год, Розамунда, чем всю жизнь буду влачить жалкое существование возле любой другой женщины в этом мире. А теперь, милая, давай лучше займемся выбором тканей для наших будущих нарядов, – предложил Патрик.
Платье, сколотое в нужных местах, осторожно сняли с Розамунды.
Селестина щелкнула пальцами, и Мария послушно принесла в гостиную шелковое одеяние какого-то невероятного синего цвета.
– Вот, накиньте поверх вашей сорочки, – предложила портниха.
– Что это? – поразилась Розамунда.
– На том берегу моря, в тех краях, где правят турки, эту одежду носят постоянно. И называют кафтаном. По-моему, для того чтобы ходить по дому, он подойдет лучше, чем нижняя сорочка, мадам. А как вам нравится цвет? Цвет настоящей персидской бирюзы!
– Чудесно! – восхитилась Розамунда. – Спасибо, Селестина! Я с большим удовольствием буду носить этот… кафтан!
– Ну а теперь, – провозгласила портниха, – можно взглянуть и на ткани, которые я принесла для вас и Патрицио, мадам. Мария! Образцы тканей. Vite! Vite! Скорее!
Коллекция образцов оказалась на удивление богатой. Здесь были самые разные ткани каких угодно цветов и оттенков. Шелк, парча, легчайший бархат, тонкий батист и кружева.
– Как был бы рад Том увидеть все это богатство! – восторженно заметила Розамунда. – Он обладает таким тонким вкусом! Мне остается лишь надеяться на то, что я усвоила его уроки! – Она пощупала кусок парчи темно-зеленого цвета и добавила: – Это подошло бы мне. Селестина кивнула:
– А еще этот голубой шелк и рыжий бархат подходят по цвету к вашим чудесным волосам. А как насчет кремовой парчи с золотой нитью?
– Она очень красивая, – согласилась Розамунда, и портниха отложила образец в сторону. – Ох, какой чудесный оттенок лаванды!
Патрик снисходительно следил за тем, как женщины перебирают образцы тканей. Но тут Розамунда обратилась к нему, чтобы посоветоваться, какой цвет предпочел бы он для своего костюма.
– Поскольку я джентльмен, то предпочел бы более приглушенные тона, – ответил он.
Женщины переглянулись и продолжали выбирать ткани для будущих нарядов Розамунды и Патрика. На это ушло довольно много времени. Но вот все образцы были пересмотрены, и Селестина приказала своей помощнице навести порядок.
– Теперь мне осталось только снять мерку с Патрицио! – заявила она с лукавой улыбкой. – Подойдите сюда, милорд, и позвольте мне взглянуть, насколько вы выросли за эти годы. На вид вы совсем не изменились, но кто знает?
Она стала снимать с графа мерки, что-то бурча себе под нос и делая короткие пометки угольной палочкой на обрывке пергамента, предусмотрительно принесенном с собой. Обмерив графа, Селестина выпрямилась и сунула свои заметки в глубокий карман платья.
– Ты все еще стройный, на зависть любому мужчине, – удовлетворенно заметила она. – Завтра я принесу ваши наряды для первой примерки и ваше платье цвета морской волны, мадам. Мы украсим его вырез вышивкой, но только самой простой. – С этими словами Селестина развернулась и отправилась к себе в мастерскую.
– Для женщины ее комплекции Селестина на удивление проворна, – заметила Розамунда после того, как портниха ушла.
– Значит ли это, что ты больше не ревнуешь? – усмехаясь, спросил граф.
– Я не сказала ничего подобного, милорд, поскольку видела, как она успела тебя ощупать, особенно когда снимала мерку с ног. По-моему, она скорее сняла бы мерку с другой части твоего тела, и ты бы против этого не возражал! – ехидно заметила Розамунда.
– Селестина всегда знала, как надо работать руками! – в тон ей ответил Патрик, а затем поспешно обнял и нежно поцеловал. – Но ее умение не сравнится с твоим, моя дорогая, и я обожаю тебя за это!
– У нас еще остались какие-то дела на сегодня, милорд? – спросила она.
– Хочешь, чтобы Дермид и Энни подали холодный ужин? Мы съедим его, когда захотим, а слуги пусть удалятся и не мешают нам предаваться лености и разврату!
– Уж не предлагаете ли вы, милорд, снова вернуться в постель? – спросила невинным голоском Розамунда.
– Да, милая, именно это я и предлагаю, – ответил граф, и в его зеленых глазах вспыхнули искорки вожделения. – У нас впереди еще много недель свободной любви, Розамунда, и я готов начать прямо сегодня!
– Тогда этот кафтан не понадобится мне еще какое-то время! – заметила томным голосом Розамунда. – Или я ошибаюсь, милорд?
– Нет, милая! Тебе он действительно понадобится не скоро, – согласился граф и, взяв Розамунду за руку, повел ее в спальню.
Глава 6
Себастьян, герцог Сан-Лоренцо, был мужчиной, разменявшим пятый десяток, но все еще имел довольно стройную фигуру, хотя и слегка располневшую. Некогда черную шевелюру посеребрила седина, но взгляд его темных глаз оставался острым и живым. И теперь этот взгляд был прикован к человеку, которого он никак не ожидал увидеть вновь. Когда-то они расстались, и нельзя сказать, что друзьями. Да и как могло быть иначе? Дочь графа Гленкирка должна была стать женой его наследника Рудольфо. Но случилось так, что девушку похитили работорговцы. Даже если бы им удалось ее вернуть – и Пречистая Дева свидетельница тому, что герцог предпринял все, что в его силах, для спасения Жанет Лесли, – ни о какой свадьбе с его сыном не могло быть и речи. Девицу наверняка успели лишить невинности. Переговоры герцога с Тулузой о возможном браке Рудольфе с одной из принцесс, как он сам полагал, велись в строжайшей тайне, но Патрик довольно скоро узнал об этом. Кто-то донес ему, что герцог больше не считает его дочь достойной невестой для своего сына, что их помолвка, объявленная совсем недавно, уже расторгнута и что герцог Сан-Лоренцо ищет для Рудольфо новую партию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145