Таким образом возникли так называемые с)
Божьи, или ордалии.
Одним из самых распространенных, а потому и наиболее известных обыч.
было испытание железом; это был, без сомнения, древнеязыческий обычай, i
как о нем упоминается уже в трагедиях Софокла. В средние века он применя;
почти повсеместно для самооправдания от тяжкого обвинения, как, например
ведовстве.
Беккер так описывает этот обычай в своем знаменитом сочинении <Священник в полном облачении кладет на находящиеся на алтаре пылающие уголья желез>
болт, несколько раз перед тем окропленный святой водой, затем поет песнь, которую пели '
отрока в огненной печи, дает обвиняемому в рот просфору, заклинает его и молится, чтобы ]
открыл или его вину, если раскаленное железо, вложенное в его руку, сожжет его, или же его нев1
ность, если он останется невредим. Обвиняемый должен сделать девять шагов с железным болто!
руке, затем священник завязывает опаленную руку и запечатывает узел. Три дня спустя осматрива
руку, которая должна была быть здорова и без всяких повреждений. В противном случае обвин
мый считался уличенным в своей вине>.
Таким образом, здесь рассчитывали на непосредственное вмешательство с
мого Бога в пользу невинного. Та же самая мысль положена была в основание
других ордалий. Как известно, в языческое время у воинственных народов С
верной Европы поединок был обычным средством для решения спора. Право сил
нейшего было неоспоримо: тот, кто убивал своего противника, признавался пр
вым. Этой формы решения некоторых споров в эпоху рыцарства придержив
лось все благородное сословие, только несколько иначе мотивируя этот обыча
именно исходя из того положения, что Бог дарует победу и слабому, если <
прав.
72
Третьей формой суда Божия было испытание водой, которое, как кажется,
применялось только при процессах над ведьмами. Древние кельты, жившие
по Рейну, желая узнать, законный ли ребенок или нет, сажали его голого на щит и
пускали на реку. Если ребенок оставался на поверхности, то он был законным,
если тонул, то на его мать смотрели как на женщину легкого поведения.
Это испытание ко времени процессов о ведьмах было преобразовано: лицу,
обвиняемому в чарах, крестообразно связывали руки и ноги, т. е. большой палец
правой ноги связывали с большим пальцем левой руки и большой палец левой
ноги с большим пальцем правой руки; затем голого бросали в воду. Если че-
ловек шел ко дну, его признавали невинным; это было основано на том, что вода,
освященная перед этим святыми обрядами, не приняла бы виновного.
Этих примеров достаточно, чтобы показать, как древние языческие обычаи
изменились в христианское время и как они находили себе повсеместное при-
менение. Можно бы, конечно, привести еще множество примеров этого рода;
выше уже упоминалось (стр. 60), как процессы против призраков, бывшие в
языческой Исландии, являются прообразом бывших в христианские средние века
процессов против вредных животных и т. п.; но, конечно, здесь не может быть и
речи о полном изложении всех относящихся сюда фактов.
Мы ограничимся лишь тем, что несколькими примерами осветим ход этого
развития.
Из приведенного достаточно ясно, что даже католическое духовенство иногда
облекало в христианские формы древнеязыческие обычаи; поэтому нет ничего
удивительного в том, что и более обширные слои народа тоже усердно пользо-
вались этими приемами. Языческие формулы волшебства получили христианский
отпечаток и затем применялись совершенно так же, как и раньше. Так, напри-
мер, существует старинный заговор, происходящий из Норвегии, против перелома
ноги у лошади. Невозможно сомневаться в том, что этот заговор есть простое
видоизменение языческого, волшебного заговора, настолько велико его сходство
с соответствующей, вышеупомянутой мерзебургской формулой (стр. 65).
Христос раз ехал очень скоро,
Его молодая лошадь сломала себе ногу,
Иисус сошел и исцелил ее:
Он приложил мозг к мозгу,
Кость к кости, мясо к мясу,
Затем прикрыл листом,
И все пришло в порядок.
Подобным образом в течение всех средних веков и до наших дней сохранилось
в низших классах народа древнее искусство чародейства как европейского, так и
азиатского происхождения; только таким образом оно и могло сохраниться, так
как церковь уже давно, как мы видели выше, считала языческую магию за дья-
вольскую и преследовала наравне с ересью и идолопоклонством.
Но если вера в могущество чародейства сохранилась в народе и среди низшего
невежественного духовенства, то высшие церковные власти с течением времени
пришли к другим заключениям. В 785 году на падербор иском синоде состоялось
такое постановление: <Кто ослепленный дьяволом, подобно язычнику, будет ве-
рить, что кто-либо может быть ведьмой и на основании этого сожжет ее, тот
подлежит смертной казни>. Следовательно, в это время считалось достойным на-
казания не чародейство, а вера в него. Это постановление было утверждено
Карлом Великим и в течение следующих столетий служило указанием для франк-
ской церкви при всех обвинениях в ведовстве. Еще яснее выступает взгляд церкви
на ведовство в так называемом анкирском каноне Episcopi, который состоялся в
900 году. На этом каноне епископам было приказано энергично бороться в своих
общинах с верою в возможность демонического чародейства и ночных сношений с
демонами, а всех тех, кто продолжал этому верить, исключать из церковного
общения. Это постановление оставалось в силе до конца XIII века; пока оно
существовало, конечно, нелегко было поднять обвинение в ведовстве, и, во всяком
73
случае, это обвинение было всего опаснее для самого обвинителя. Однако мн
гочисленные магические формулы, дошедшие до нашего времени преимуществе
но путем устной передачи, ясно доказывают, что, несмотря на такие постанс
ления, невежественная масса не отказалась от веры в чародейство. Но вера
древнее языческое волшебство, признаваемое церковью за исходящее от дьяв07
а равно и знание его, естественно, с течением времени должны были исчезну!
Несмотря на это, церковь впоследствии считала необходимым наказывать т
кие действия смертью на костре, но это было вызвано вовсе не процветани!
черной магии, напротив, имеющиеся сведения указывают на то, что она почти с
всем исчезла. Скорее здесь действовала другая причина. Чтоб указать ее, л
должны бросить взгляд на более раннюю эпоху.
В первые времена христианства, когда общины были еще малы, а их молит]
и братские трапезы должны были совершаться в тайных местах, против них п
стоянно подымались обвинения со стороны язычников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228